И вот, через три с лишним года Жанну выпустили из Крестов за недоказанностью. Выпустили и обоих исполнителей убийства.
Вернулась Жанна в дом. Выселила оттуда друзей, которые все эти годы снимали опустевшую на время отсидки хозяйки квартиру и регулярно отдавали деньги Жанкиной матери. Достала Жанна оставшиеся после мужа долларовые заначки и стала «оттягиваться» после тюрьмы по полной программе.
Коля к тому моменту совсем измельчал. Мелкий рэкет в городе повывелся или перешел под контроль куда более серьезных питерских ребят. Вот и жил Коля, чем Бог пошлет. А посылал тот ему в основном мелкие папины подачки. К тому моменту Коля уже был большим, он женился и имел ребенка. Содержание семьи тоже требовало от Коли немалых ресурсов. А работать Коля не собирался вовсе. Так что возвращение в тот момент под его поникшие знамена Жанны было воспринято им как нельзя более кстати.
Действительно, вновь пошли подарочки и рестораны. Правда, все теперь было уже в гораздо более скромных масштабах, нежели раньше. Куда более скромных. Жанна объясняла это тем, что оставшихся после судов заначек осталось не так уж много. Все ушло на адвокатов и прокурорских. Из двух машин одну и вовсе пришлось продать.
Еще сидя в Крестах, Жанна часто задумывалась, куда Володя успел задевать основные денежные средства. По ее прикидкам этих денег должно было быть что-то в районе полумиллиона долларов.
Кроме того, были еще акции с приватизации завода. Жанна знала, что последние два года Володя поигрывал на бирже. Играл не сам, а через одного черного брокера. Паевых инвестиционных фондов тогда еще почти не было, но можно было работать с подобными биржевыми жучками напрямую.
Одного из таких брокеров Жанна видела дважды. Когда они вместе с Володей заезжали в Питер, в Отрадное. Володя там встречался с невысоким чернявым человечком. Внешность его Жанна хорошо запомнила, но вот как его зовут и фамилию не знала или не помнила.
Володя тогда сильно увлекся этими биржевыми играми. Большую часть заработанных и свободных средств он сразу вкладывал в акции, надеясь удвоить семейные капиталы в самое короткое время. Там же крутился и весь его пакет заводских акций.
Володя тогда говорил мне, что все эти акции приносят вполне приличный доход. Говорил, что пытается и сам разобраться во всех механизмах и тонкостях биржевого искусства. Я тогда был настолько далек от всего этого, что, честно говоря, к тем его рассказам почти не прислушивался. Володя же действительно был этим сильно увлечен.
Незадолго до гибели Володи Жанна потребовала от мужа, чтобы он купил ей джип. И хотя Володя вроде бы уже находился в состоянии подготовки к бракоразводному процессу, но все это пока было еще сильно неопределенно. Жанна нажимала на него по поводу джипа. Тогда Володя сказал, что все деньги, кроме специальных заначек уже вложены в акции. Месяца через три можно будет часть из них вынуть. Сейчас нельзя, потому, что на рынке временный спад.
Жанну эти объяснения ничуть не устроили. Ездить на обычной машине стало для нее личным оскорблением. Вообще, этот Володин отказ купить ей немедленно джип, возможно, стал последней каплей. Наряду с очевидными приготовлениями Володи к разводу. Можно сказать, что это были последние две капли, ускорившие гибель Володи.
Теперь же, после прибытия Жанны из тюрьмы, она все чаще мысленно обращалась к вопросу о возвращении володиных акций. Ведь там были все основные средства, на которые она могла бы потом безболезненно существовать долгие годы.
Но как найти этого безымянного брокера? И как стрясти с него все деньги? Стрясти до последней копеечки. Да и еще приличный процентик насчитать. За пользование кредитом. Небольшой такой процентик, зато сразу годика за четыре.
Эти вопросы все более и более занимали Жанну. Да и чем ей было еще заниматься? Работать она не собиралась, да и ничего делать то толком не умела. За сыном приглядывали бабушки, да и не сильно сын Игорек Жанне был нужен. А вот собаки ее по-прежнему интересовали.
Они ее всегда интересовали.
Был эпизод в ее жизни, когда она покупала в дом собаку за собакой. Но самые дорогие и породистые-распородистые собаки дохли у нее в доме в течение полугода. Она их пыталась выходить, не спускала с рук. Выпаивала их и выхаживала, сама делала им все уколы и прививки.
А они дохли.
Она ведь сыну то своему даже и пяти процентов того внимания не оказывала, как этим нежизнеспособным собакам.
И они дохли и дохли. Одна за другой. Ничего не помогало.
Ездила она куда-то за город, к какой-то жуткой бабке-сатанистке. Делали они там специальный обряд. Для того, чтобы следующая ее собака – щенок фокс-терьера по кличке Мерлок не подох. Платой за обряд были большие деньги и заклятие на то, что у Жанны больше не будет своих детей. Никогда. Но Жанну все это не смутило. Хрен с ними, с детьми. Не нужны они ей вовсе. Лишь бы Мерлок не сдох. Он и не сдох. Живехонек до сих пор. То ли обряд помог, то ли сам выжил.
Ну а сейчас проблема у Жанны была совсем другая. Нужны деньги. Как найти ей этого проклятого брокера-маклера? И где его искать?
***
Этого самого брокера, которого звали Витей, хорошо знал Миша Губин. Когда немного сошли похоронные и поминочные хлопоты, Володины друзья тоже задумались над вопросом, а куда делись Володины заводские акции. Их у Володи было немало, и на весьма неплохую сумму. Тысяч на сто - сто пятьдесят долларов.
Акции эти надо было найти во что бы то ни стало, и реализовать. А деньги положить на специальные счета, по которым Игорек, Володин сын, когда вырастет, сможет их получить и потратить по своему разумению. На учебу, или покупку квартиры.
Так рассуждали Володины друзья – Олег, Миша и Юрик. Найти акции оказалось делом для них не сложным. Миша как раз был тем человеком, который осуществлял процесс акционирования завода. И имел доступ ко всем реестрам. По ним он определил номера акций, которые находились у Володи. Дальше пришлось немного повозиться и напрячь нужных знакомых на бирже. Но вскоре удалось выйти на маленького черного брокера Витю, который и контролировал искомые акции.
Довольно долго не удавалось им найти Витю в физическом смысле. Выяснили его адрес в Отрадном, но Витя нечасто бывал дома. Наконец однажды удалось его выловить. Мишка специально нанял человека и тот несколько дней околачивался возле Витиного дома. Когда появился Витя, дежурный тотчас сделал Мише звонок. И Миша с Юриком срочно поехали в Отрадное.
Доехали быстро. Поднялись на нужный этаж. Позвонили. Были у них тогда опасения, что Витек просто напросто им не откроет дверь. Но то ли Витек здраво рассуждал, что если кому понадобиться, то тот его все равно достанет, то ли нечего ему было на данный момент опасаться, но открыл он им дверь почти сразу. Возможно, что просто узнал Мишу, которого пару раз видел с Володей.
Вошли в квартиру. Достаточно скромную и плохо обставленную. Было видно, что хозяин квартиры не процветал.
Прошли в большую комнату и сели за старый круглый стол.
Начал Юрик. Он сказал, что Володя погиб. Убит. Что следствие сейчас идет полным ходом. О том, что основной подозреваемой является Жанна, он говорить не стал. Наоборот, сказал, что следователей сейчас сильно интересуют возможные мотивы убийства. А пакет акций стоимостью приблизительно в сто – сто пятьдесят тысяч долларов по нынешним временам вполне нормальный мотив.
По мере Юркиного рассказа было видно, как меняется сонное лицо Витька. Можно было быть уверенным, что он пока вообще ничего не знал о Володиной смерти. При рассказе о том, что следователи сейчас шерстят всех Володиных знакомых, он очень напрягся. По словам Юры, Витек просто сразу обгадился. По всему было видно, что ему есть чего бояться. Что-то там, наверное, у него в прошлом было нечисто. Встреча со следствием ему вовсе не улыбалась и он «легко» и сразу согласился все акции ребятам отдать. Весь Володин пакет.
Легкость эта надо думать подкреплялась еще и тем, что Витек сразу смекнул, что ребят интересует только пакет акций завода, а про другой Володин пакет акций других предприятий они явно ничего не знают. А стоимость того пакетика в четыре-пять раз превышала стоимость заводского. Так вот за один этот день Витек «срубил» тысяч пятьсот американских долларов.
Ребята даже немного удивились, что Витек вот так сразу и без конфликта согласился передать им Володин пакет заводских акций. Но они приписали это боязни Витька общаться со следствием и необходимостью скрывать свое темное прошлое. Им ясно было, что Витя обладал стойкой аллергией к государственным следственным органам.
А про большой пакет акций других предприятий и фирм Миша и Юра действительно ничего на тот момент не знали.
Договорились, что весь заводской пакет Витя в течение недели передаст им. Были у них некоторые опасения, что Витя попытается скрыться и залечь на дно. Но этого не произошло, и Витя, в точно назначенный им самим срок, привез в условленное место все заводские акции, передав их весьма обрадованным Мишке и Юрику.
Миша, недолго думая, перевел все акции в деньги и положил их на валютный счет в сбербанк. При этом оформили все так, что деньги можно было снять со счета при одновременном востребовании двумя из трех лиц. И не раннее срока, когда Игорьку по их расчетам стукнет восемнадцать лет. Вторым возможным вариантом съема денег со счета был случай личного обращения в банк совершеннолетнего Игоря Владимировича Сименко.
***
В тот год мы впервые всей семьей выбрались на зарубежный отдых.
Много лет мы с женой работали как папы Карло почти без отдыха. Раз в год на несколько дней вырывались к Юлькиным родителям в маленький городишко на Урале. Так это и отдыхом то трудно было назвать.
Но в тот год мы твердо решили для себя, что будем отдыхать как белые люди. Решили мы слетать на две недели в Египетский город Шарм-эль-шейх. Естественно выбрали в тот раз все по ценовому минимуму. Отель простой и самое скромное питание. Зато устроили себе хорошие экскурсии в Каир, в пустыню и на острова. Отдых получился вполне приличным. Да чего уж там, просто даже отличным выдался отдых.
Вернулись мы в Москву отдохнувшими и полными сил. И хотя мой отпуск еще продолжался, я уже на следующий после прилета день пришел на работу. В нашем учебном центре все было в порядке. Мои сослуживцы совершенно не растерялись за время моего отсутствия. Работа шла по планам, все должно было быть выполнено точно в установленные сроки.
Я сразу же засел за свой компьютер и сначала проверил почту. Набралось у меня почти три с половиной тысячи корреспонденций. Из них девяносто пять процентов, конечно же, составлял спам. Но и с остальными пятью процентами я провозился почти полдня. Пока все прочел, пока всем ответил.
Потом как-то неожиданно я вдруг освободился. Делать было совершенно нечего. Во втором ящике моего стола лежала фотография Володи. Давно я уже с ним не контактировал. Соскучился. Больше месяца уже, наверное, прошло с тех пор, когда мы все вчетвером обсуждали вопросы совместного управления телом человека земной и сетевой душами.
Я достал фотографию и удобно поставил ее на стол, прислонив к компьютерному монитору. Один раз я уже вызывал призрак Володи в этот кабинет. Попробую еще раз. Простые подключения неинтересны. Как будто по телефону разговариваешь.
Я закрыл дверь кабинета на ключ, сел в кресло и стал сосредотачиваться на фото Володи. Одновременно представлял себе состояние начавшегося телепатического контакта. И опять Володя появился в момент, когда я моргнул. Совпадение или закономерность?
Володя все в том же сером качественном костюме, отличной рубашке и галстуке. Черты лица показались мне немного мягче, чем в первый раз.
- Привет, Володя.
- Привет, привет. Как отдохнули?
- Ты из вежливости спрашиваешь, или на самом деле интересно?
- На самом деле. Просто лет шесть назад я тоже был в Египте, но только в Хургаде, а вот в Шарме так и не побывал.
- Да вроде бы не должно это тебя все волновать? – немного делано удивляюсь я. Все мне, почему-то хочется подловить Володю на том, что не такой уж он и бесчувственный, каким иногда хочет нам с Юлей показаться.
- Да и не волнует. Просто это тоже информация. А она всегда важна. – Спокойно отвечает Володя. Ни один мускул на его лице не дрогнул.
- Ладно, расскажи мне, пожалуйста, о ваших новинках, испытаниях новых вечных тел. Очень уж заинтересовало меня это ваше направление.
- Тут новости – вещь не такая уж и частая. Задал ты нам работы на последних испытаниях. Теперь много месяцев будем все эти результаты анализировать.
- Да что тут анализировать. Все вроде ясно. Все много лучше, чем было при управлении телом с помощью сетевой души. – Немного раздражаюсь я. Вот всегда я так злюсь, когда руководство или чиновники тянут волынку. Ну а сейчас то чего я так раздражаюсь? На кого злюсь? Ведь не на Сеть же? Ведь тут совершенно другой случай.
- Анализировать все равно надо. Хотя бы для того, чтобы попытаться найти ответ на вопрос, почему такая большая разница? Чем она обусловлена? Все это даст нам шанс при продолжении процесса поиска альтернативных форм земного существования души.
- Ну, хорошо, не обижайся. – Сказал я примирительно.
- Я и не обижаюсь. На самом деле эта цепочка опытов почти бесконечна. Поскольку бесконечен и ряд аспектов, которые нам в Сети надо решать. Пока один из таких главных вопросов - как нам полностью организовать весь цикл вечного тела таким образом, чтобы оно максимально приблизилось к человеческому.
- Что ты имеешь в виду?
- Зачатие, рождение, детство, отрочество, юность, молодость, зрелость и старость.
- А зачем все это? Ведь можно же обойтись и одной юностью?
- В принципе да. Но есть опасения, что такой урезанный цикл не способен будет дать душе тот омолаживающий эффект, который она получает от обычного тела. Кроме того, и это сейчас самое главное, нам надо максимально точно вписать наше вечное тело в обычную земную жизнь со всеми ее условностями и официозом. Это позволит ему полностью и надежно легализоваться и пройти важный адаптационный период детства.
- Проблемы с легализацией? Что это значит?
- Несколько столетий назад при легализации очередного вечного тела у нас не было почти никаких проблем. Любую сомнительную бумагу о самой блестящей или вполне средней родословной можно было купить без труда. Только деньги имей. А деньги мы можем делать легко. На молекулярном уровне не различишь. Только на атомарном. Правда, мы стараемся этим делом не злоупотреблять. А вот теперь, в эпоху всеобщей компьютеризации и создания глобальных баз данных, пенсионной и медицинской системы учета, досконального учета налоговых служб, воинского учета и прочая, прочая, прочая, возникает вопрос о безболезненной легализации.
- И какие у вас в этом успехи?
- Да, почти никаких. Сегодня даже папуасы в Новой Гвинее уже почти все на учете. Остались лишь некоторые племена в Амазонии, центральной Африке и Азии. Так что пока вынуждены создавать тела молодыми, с минимальным набором документов, в том числе и об окончании школы. Все остальные документы приходиться получать законным порядком. Подобный опыт у нас исчисляется единичными случаями.
- Интересный поворот темы.
- Он будет еще более интересным для тебя, если ты примешь участие в таком вот эксперименте. Есть у нас к тебе такая просьба.
- Опять вселяться в вечное тело и жить таким образом много лет?
- Нет, конечно. – Тут мне показалось, что Володя даже улыбнулся. – Просто нужно помочь нам адаптировать одного такого нового жителя земли.
Я не был готов к такому вот повороту сюжета. Хотя, не скрою, мне это показалось сразу же весьма интересным.
- Что от меня потребуется?
- Взять его к себе на работу, помочь с легализацией и адаптацией. Подержать в таком состоянии пару лет.
- Надо подумать, Это все слишком серьезно. Не так тут все просто, но в принципе я согласен. Если только это будет приличная душа и хороший специалист.
- Тут можешь не переживать. Это будет гений. Кроме того, не забывай, что за ним стоит база знаний и навыков всей сети.
- Этого то я и боюсь.
Мне показалось, что уголки Володиного рта немного дрогнули. Но он выдержал мину и не рассмеялся. А может быть и так, что все это мне лишь только показалось. Скорее всего, что просто показалось. Очень уж хочется мне улыбающегося Володю увидеть.
- Хорошо, пожалуй, я за это сомнительное дело возьмусь. Очень было бы мне интересно поучаствовать в подобном эксперименте. Оказаться так сказать у истоков. Памятник потом воздвигнете нерукотворный? И чтобы непременно тропа народная к нему не зарастала.
- Ну, уж и у истоков. Ты немного опоздал. У истоков было четыре тысячи лет назад. Ты болтался тогда с торговыми караванами во второй своей земной жизни где то в районе Междуречья. Причем не был ты владельцем того каравана.
- Подробности?
- Зачем они тебе? Только расстроишься. Давай я лучше расскажу о сути нынешнего эксперимента. Тут есть один нюанс. – Как-то уж очень осторожно добавил Володя.
- Что еще за нюанс? – Тут же насторожился я.
Интересно то мне было интересно, но я был уже немного подготовлен предыдущим экспериментом, происходившем в момент моего похищения бандитами. Был я подготовлен к тому, что и тут затевается что-то не самое простое и, возможно, даже опасное. Зря рисковать своей нынешней жизнью я пока не собирался. Не смотря ни на какие уверения, что это лишь моя восьмая жизнь, а впереди меня ждет еще много таких же, только еще лучше.
Вот уж дудки. Мне пока и здесь на земле все достаточно интересно. Вон чемпионат мира по футболу на носу.
- Да не напрягайся ты так. Это всего лишь небольшое попутное испытание. Сажать сетевую душу в тело всего на десять лет нам уже не интересно. Какой смысл, если с тобой это получается не меньше чем лет на двести.
- Ну и что? Давай теперь меня пересаживать в вечное тело лет на двести?
- Это тоже уже не интересно. Хотя, если ты будешь настаивать…
- К чему ты клонишь? Давай уже рассказывай. – В нетерпении дергал я Володю.
- Хорошо. Но рассказ не может быть совсем уж коротким. И от тебя потребуется совсем немного терпения. – Володя как-то даже наставительно посмотрел мне в глаза.
- Хорошо. А ресурсов призрака хватит? Выдержит он этот твой рассказ? – Попытался я Володю немного поддеть.
- Не отвлекайся. Итак, после столь успешно проведенного тобой испытания вечного тела, мы получили массу интереснейших данных для обработки. На их основе ведется серьезная аналитическая работа. Чисто статистические выводы я тебе уже говорил. Но вот родилась некая гипотеза. На мой взгляд, она вполне обоснована. Эта гипотеза и легла в основу попутного испытания, которое мы тебе сейчас предлагаем. Как я уже говорил, десятилетний срок жизни вечного тела нас совершенно не устраивает. Возникла идея создания гибридного варианта.
- Впихнуть в вечное тело нас двоих сразу? – Все-таки не выдержал я.
- Не впихнуть, а подключить. Не забывай это. Но нет, конечно, не двоих сразу. Это бессмысленно. А двоих попеременно, будет самый раз. Сначала подключаем тебя и ты как бы «разогреваешь» тело, настраиваешь его на столь выигрышные резонансы своей души. А уж затем мы подключим к телу сетевую душу, близкую к тебе по резонансам.
- Неужели это может дать какой-либо существенный выигрыш? И смогу ли я настроить тело на резонансы своей души?
- Настроится тело само. По нашим аналитическим оценкам такое поочередное подключение может дать телу срок жизни от пятидесяти до ста лет, что как ты знаешь в пять-десять раз больше имеющихся у нас возможностей.
- Как-то все это выглядит сомнительным и натянутым. Догадки какие-то. - Ворчал я. - Кустарщина какая-то псевдонаучная. А если эксперимент не получиться?
- Это конечно возможно, но крайне маловероятно. Наша кустарная, как ты сказал, аналитика гораздо серьезнее вашей научной земной. Но даже неудачный эксперимент нас устроит. Пусть даже десять лет, но они все равно нам нужны для земной жизни данной конкретной души.
- Новая история! Что это значит?
- Это значит, что основная цель данной затеи – создать возможность максимально длительного пребывания на земле одной очень важной души.
- Батюшки мои. Важной? А разве не все души одинаковы? – по настоящему удивился я. – Разве в Сети есть какая-то иерархия?
- Твой вопрос справедлив. Действительно, все души в Сети достаточным образом унифицированы. И в Сети никакой иерархии или конкуренции пожалуй нет. Душа, попадая в Сеть, постепенно и окончательно унифицируется, теряя все свои земные особенности и свойства. Возможно, это происходит потому, что души постоянно «работают» в Сети и все время перекачивают и анализируют огромные количества информации. Эти гигантские и разнообразнейшие объемы информации постепенно «размывают» или превращают в несущественные те крупицы памяти, которые остаются у души от ее прошлой жизни.
Я здесь конечно здорово все упрощаю. Вульгаризирую немного, так сказать.
- Может быть ты даже примитивизируешь? Или немного лапидаризируешь? – Почему-то все эти разговоры об упрощениях специально для меня, сильно меня задевали.
- Не обижайся. Итак, все души работающие в Сети действительно постепенно теряют свои земные особенности. Это неизбежно. Но, есть и отдельная группа душ. Это души, которые в последнем своем земном воплощении сделали что-то очень важное, что наложило отпечаток или как-то серьезно повлияло на всю последующую жизнь человечества.
- Политика? Завоевания?
- И это тоже. Но еще и религия, географические открытия, искусство, мораль, научные открытия, литература и многое другое.
- Души гениев?
- Скажем так, души реализовавшихся гениев, достижения которых существенно повлияли на человечество.
- Ну и что с этими душами?
- По разным причинам нам важно, чтобы они максимально долго сохраняли свою земную суть, оставаясь так сказать живыми документальными первоисточниками.
- Своеобразный музей душ? Мадам Тюссо?
- Если тебе так более понятно, то пусть будет музей.
- Володя, пожалуйста, заканчивай эти свои намеки на нашу людскую умственную несостоятельность. – Не выдержал я.
- Да что ты. Какая там несостоятельность. Но подумай сам, ты впервые узнаешь о вещах, которые совершенно не вписываются в твои повседневные житейские реалии. Разумеется, так сразу их трудно постичь.
Володя замолчал и выжидающе посмотрел на меня.
- Ну, хорошо, допустим. Так что с душами из музея?
- Они естественно не включены в большие объемы работы сети. К ним обращаются по мере необходимости. Тем не менее, чтобы их чем-либо занять, нам пришлось объединить их всех в маленькую по твоей терминологии «музейную» сеть.
- Локальную? – Оживился я.
- Локальную, но с «мостом» в глобальную. – На ходу подхватывает Володя. – Тут они все общаются между собой и для собственного удовольствия, и практически не теряют всех своих земных характеристик. Информация из них почти не вымывается.
- Хорошо придумано. Зачем же сажать их в вечные тела? Пусть себе трындят между собой по музейной локалке.
- Тут есть одна проблема. Я тебе говорил уже о ней. Если душа долго не может обрести очередного состояния земного бытия, она как бы «хиреет» и затем, впадая в коллапсное состояние, уходит от нас в небытие навсегда.
- Понятно. Их надо заново «рожать» на земле. Но ведь тогда такая душа потеряет предыдущую свою сущность.
- Совершенно верно. Ты ухватил самую суть. Если же их подключать к вечному телу, они остаются связанными с Сетью и не теряют своего я.
- А что, есть в Сети какая-то очередность рождения? Или вы эти музейные души как-то блокируете на предмет нового рождения?
- Очередности никакой нет. Есть слепая вероятность. Точнее, случайность. Любая душа в Сети рано или поздно должна заново родиться на земле. Но только если она в Сети. А не в локальном музее.
- То есть, вы осознано лишаете музейные души возможности родиться заново? И обрекаете их на небытие?
- Не надо драматизировать. Все наши работы с вечными телами пока идут им на пользу. Почти все выдающиеся души последних двух с половиной тысяч лет никуда не пропали. Локальный музей был создан только тогда, когда мы смогли обеспечивать регулярное попадание этих душ на землю в вечных телах и хотя бы на пару лет. Естественно, что столь короткие сроки мы компенсируем частотой их появления на земле. Но все это очень сложно и неудобно. Вот мы и надеемся с твоей помощью этот вопрос решить раз и навсегда. Если удастся добиться срока в пятьдесят лет, мы освободим половину ресурсов сети.
- Да, и у вас в чистилище есть оказывается свои маленькие проблемы. Хорошо. Скажи, кто та душа, с кем мне предстоит работать?
- Об этом ты узнаешь не сразу. Постарайся выведать это сам. Догадайся.
- Опять тайны. Когда начинаем?
- В самое ближайшее время. А ты пока постарайся обеспечить вакансию. Профессия и размер заработной платы в данном случае не важны.
- Хорошо. Тогда уборщица. Мыть три этажа за две тысячи рублей в месяц. У нас сейчас с этим в центре серьезная проблема.
- Ладно тебе. Любую служебную должность. Лучше, если техническую. Но можно и дизайнерскую.
- Ладно, попробую взять его на должность помощника системного администратора, отвечающего за поддержку сайта. Но, пожалуйста, не думай, что это будет легко.
- Он справится.
- Не думай, что мне будет легко добиться у руководства открытия этой должности.
- Постарайся. Еще надо будет сделать ему трудовую книжку, пенсионное удостоверение и регистрацию в налоговой.
- Так мало? Давай я уж сразу сделаю паспорт, диплом, жену ему подберу и долларов напечатаю тысяч десять. На принтере. Подъемные, так сказать.
- Это лишнее. Паспорт с регистрацией в Улан-удэ и диплом Восточно-сибирского технологического университета у него будет сразу.
- Ладно, сделай хотя бы трудовую книжку. Очень уж у нас в кадрах не любят новые книжки заводить. Это будет для меня большой проблемой.
- Хорошо, но вот с пенсионными и налоговыми проблемами придется разбираться тебе.
- Естественно. Там ведь единые базы данных.
- А пока давай прервемся.
- Хорошо. До встречи.
Призрак исчез. И я тоже исчез. С работы. Но не сразу. А сначала дал некоторые распоряжения моим коллегам, и потом только поехал домой.
***
Как же найти этого проклятого брокера? И как вытрясти потом из него денежки. Все до последней копеечки? Ну, вытрясти то я его потом обязательно вытрясу. - Думала Жанка.- Главное сейчас его найти.
Пока есть лишь одна маленькая зацепка – то место, где Жанна когда то видела мужа с этим самым чернявым брокером. Много вечеров просидела Жанна в том самом дворе в Отрадном, где четыре года назад видела мимолетную деловую встречу своего мужа с тем человеком. Почти каждый день приезжала она сюда во второй половине дня, парковала машину в удобной позиции, и из нее вела наблюдение за тем самым подъездом.
Но таинственный брокер все никак не появлялся.
Так в безуспешных засадах прошел месяц. Надо было срочно что-то предпринимать. Что-то другое. А не пустое беспомощное сидение возле парадного.
Кстати сказать, возле того подъезда ежедневно сидела троица одних и тех же старух. Естественно эти подъездные дозорные почти никогда не покидали свой добровольный пост и провожали зорким взглядом всех проходящих в парадное людей. Потом следовали короткие обсуждения и дебаты. Доставалось всем, и знакомым и чужим.
Иногда к этим трем профессионалкам подключались две-три волонтерки, которым в статус профессионалов не давали перейти обширные домашние нагрузки. Все эти дети и внуки со своими проблемами мешали им регулярно появляться на общем боевом посту возле парадного подъезда. Приходилось ограничивать себя только отдельными вылазками.
К этим вот подъездно-парадным часовым и решилась обратиться однажды Жанна. От отчаяния только и решилась. Понимала, что результат такого обращения будет скорее всего отрицательным.
Перед этим ответственейшим мероприятием она навела максимально возможную подготовку и маскировку. Так, на всякий пожарный случай. На войне как на войне. Натянула она на голову темный парик, специально купленный для этого случая. И линзы в глаза вставила василькового цвета. А вот оделась попроще. По крайней мере, так ей казалось, что попроще.
Подъехала она в соседний двор, там и припарковалась.
Самое главное было как-то подступиться к старушкам и сразу их к себе расположить. Но непросто было начать разговор.
- Здравствуйте. – Сказала Жанна максимально теплым голосом.
Но уже много лет она не чувствовала настоящего тепла к людям. В результате тепло ее голоса сейчас получалось надтреснутым и явно фальшивым.
А уж бдительных часовых с многолетним стажем ежедневного дежурства возле подъезда таким примитивом не возможно было провести. Тем не менее, они в ответ тоже вяло поздоровались. Все трое. Губки поджали, но поздоровались.
- Подскажите мне пожалуйста, я ищу здесь одного человека. У меня когда то был записан его адрес и имя, но я бумажку потеряла. А у него осталась часть документов на одну квартиру. Черненький такой, невысокий. Брокером работал. С акциями и другими ценными бумагами.
Ага-ага, думали старушки. Оставила документы на квартиру сама не знает у кого. Много тут таких умных ходит.
Естественно, они сразу поняли, что разговор идет о Витюле, с их точки зрения паразите и уголовнике, которого они всей своей душой дружно ненавидели. Был Витя всегда для них вором, оглоедом и голью перекатной. Только вот однажды вдруг Витюля разом где-то денег наворовал и купил себе новые хоромы.
Вот если бы Жанна сказала им, что этот самый Витя должен ей много денег, или, что она ищет его, чтобы завести уголовное дело за аферу, то тут уж старушки бы его враз ей сдали. Решили бы себе, что хрен с ней, с этой прыщавой лживой курвой. Ишь, как раскрасилась, да еще парик напялила. И глазищами блудливыми васильковыми так по сторонам и зыркает.
Сдали бы они ей тогда Витю с потрошками со всеми. Пусть два кровососа друг с другом сами разбираются.
А она тут завела что-то непонятное про документы какие-то. Вите от этих документов убытка может и никакого, а этой курве должно быть польза выйдет. Ишь, как старается. А может и Вите тут польза будет. Так им самим то тут стараться? Для этих двух мироедов что ли?
Но вот по тому, как эти мерзкие старушки замялись и тупили глаза, Жанна поняла, что они как раз сразу уяснили себе о ком идет речь. Но почему-то не хотят ей об этом говорить. Но упряма была Жанна. Да и на кону слишком много сейчас стояло. Понимала она прекрасно, что что-то она не так этим старушонкам сказала. Не так подъехала. Не так начала расспросы. Надо было попробовать зайти к ним как-то по-другому.
- Помогите, пожалуйста. – Начала она пытать часовых заново.- Это ведь документы то не на мою квартиру. Мы тогда коммуналку разменивали. У меня то все в порядке и с квартирой и с бумагами, а вот у соседки моей бывшей теперь проблема. – шла на ощупь Жанна, шла как по минному полю.- А она одинокая пенсионерка и инвалид второй группы. Сама ничего для себя сделать не может. Вот и позвонила и попросила меня помочь ей. По старой соседской дружбе. Жалко мне ее, да у меня и своих проблем хватает. Но вот согласилась я ей помочь.
Не сильно убедительно это все у Жанны получалось, но, тем не менее, для старушек-часовых наступил момент истины. А вдруг они ошибутся и могут навредить такой же горемыке, как они сами? В конце концов, может сдать им Витю этой крашеной сучке? Ну что они при этом теряют? Да ничего не теряют. А бедной пенсионерке-инвалидке может и помогут.
Жанна почувствовала, что лед трогается, что она на правильном пути, и бросилась она старушек дожимать.
- Я вас очень прошу. Мне с этого одни хлопоты. Скорее бы все это закончить.
- Переехал он. – Неохотно ответила востроносенькая худенькая старушка в бардовой вязаной кофточке. Три года уже как переехал. Квартиру новую купил где-то на Охте.
- А как его звали?
- Что же вы не знаете, как звали человека, который квартиру менял? – Встряла толстая бабища с базетовыми глазами и уродской собакой на поводке.
- Так он же не мне менял. Он занимался квартирой Любви Егоровны. – Вдохновенно на ходу врала Жанна. – А она давно потеряла бумажку то.
- Виктор Владленович Колесов его фамилия.- Неохотно сказала востроносенькая. – А нового адреса его мы не знаем. Знаем, что на Охте у него новая квартира. Когда переезжал, мы у шофера спросили. А так мы к нему в гости не ездим.
Видно было, что теперь уже старушки запрутся на этой позиции навсегда. А может и правда, не знают они его нового адреса?
- А в какой квартире он жил? Может, там новые жильцы знают?
- Жил он в тридцать второй квартире. Только там сейчас никого нет. Они каждый год на дачу на полгода уезжают.
Ох, как не хотелось Жанне благодарить этих гнид. Надавать бы им пинков. Старым ведьмам. Но лучше пока все уладить миром. Мало ли еще потом придется обращаться.
- Ой, спасибо вам большое. Человеческое. Может, удастся мне теперь его найти.
Она отошла за угол. Села в свою машину и поехала домой.
Ну, теперь все будет много проще. Имея фамилию, имя, отчество и старый адрес, найти этого Витю-брокера теперь уж ничего не стоило. Хоть через городской справочный стол, хоть через Интернет, а хоть и через знакомых в паспортном столе милиции. Да еще у Коли есть милицейская база данных адресов и телефонов. На диске. Купил он недавно тот диск на рынке. Все хвастался.