В парке солнечно. Цветут яблони, и сладко пахнет желтенькая сурепка. Шалопай-ветер заигрывает со мной: треплет косу, вздувает легкую юбку, норовит перелистнуть недочитанную страницу книги.
На лужайке за моей спиной подрезают траву смуглые чернобородые дядьки в ярких оранжевых жилетах. Косилки жужжат, травы падают, земля с облегчением подставляет ветру коротко стриженную зеленую макушку…
Закончив работу, дядьки садятся покурить. Их косилки валяются рядом, как поверженные лоси со свернутыми набок рогами. По зеленым разливам холмов, плывут облачные тени, дядьки портят чудесный воздух едким дымом дешевых сигарет и негромко переговариваются по-своему.
Но "рабочий полдень" длится недолго. К косарям подходит бригадир:
- Закончили? – кричит он по-русски. Мужики нехотя поднимаются, отряхивая штаны от приставшей зелени. Бригадир озирает участок и недовольно тычет пальцем в сторону дальних кустов:
- Кто там косил? Почему клок оставили?
Рядом с кустами лозняка темнеют нетронутые заросли – островок, шириной метра в полтора.
Один из рабочих, разводит руками и невнятно оправдывается.
- Ты косил? – наседает бригадир. – Иди, доделывай!
Мужик, склонив голову, пялится на свои ботинки и не двигается с места.
- Ты что, оглох? – кричит бригадир. – Бери свою **евину… - он пинает ногой ближнюю косилку.
Рабочие начинают говорить все разом – хмурые лица, блестящие от пота бицепсы, гортанные голоса… бригадир отступает: Да идите вы!.. Зло сплюнув под ноги, он удаляется.
Дядьки разбирают своих усталых лосей и, загребая ногами, плетутся вслед за начальством.
Мне тоже пора. Но вместо аллеи я иду через остриженную лужайку к неопрятным зарослям лозняка – интересно же, почему дядька не стал там косить.
В густой траве, прикрытый нижними ветками кустов, прячется маленький птичий дом, а в нем два крапчатых яичка…
Где любовь – там не до симметрии, идеальный порядок превратил бы этот мир в кладбище…