Недавно у меня состоялась дискуссия с одним редактором литературного сайта, утверждавшей, что в литературе есть общепринятые каноны, и что по каким-то загадочным канонам она или кто-то еще "ее уровня" имеет право указывать другим на их ошибки, а другие этого права лишены - особенно в отношении ее и тех, кто "ее уровня".
Произошла данная история из-за критического замечания этой дамы в адрес одного моего стихотворения, которое она окрестила "слабым". Я прислушалась к ее советам и стихотворение поправила - я вообще всегда стараюсь исправлять ошибки, когда их реально вижу. И, в принципе, не обижаюсь на какие-либо нелестные высказывания в адрес собственных стихов, ибо считаю, что в жизни есть реальные поводы, из-за которых надо переживать, и это никак не рифмы. Но всегда меня возмущали настоящие истерики тех, кто на какое-нибудь невинное замечание в адрес своего "шедевра" разражается, брызжя слюной, настоящей террадой. Было бы, из-за чего. Да, к литературе, если ты ею занимаешься, нужно подходить как можно более серьезно, но в конце концов, это, опять же, всего лишь несколько зарифмованных фраз, пусть и написанных с душой, но все же. Рядом - войны, люди умирают, трагедии чуть ли не в каждой семье... а тут - какие-то стихи. Но, похоже, что дама-редактор моего мнения не разделяла, и, стоило мне подправить у себя указанные ею ошибки и сделать несколько замечаний ей, как она мгновенно выдала мне целый манифест о том, что я, в отличие от нее, "неконструктивна", замечания мои "необоснованны", не умею я увидеть в ее произведениях загадочный двойной смысл, который лежит где-то там, внутри... и, главное - что она имеет право мне делать замечания, а я ей - нет. И что ее права обоснованы какой-то ее литературной деятельностью, с которой я, к сожалению, не знакома. На что я ответила ей, что и поэзия, и вообще любое мнение - есть субъективность, и критиковать и оценивать имеет право любой, даже простой читатель "с улицы", но это вовсе не значит, что автор должен прислушиваться ко всему, что ему говорят, и править то, в чем ошибок он сам не видит, и с чем не согласен. В заключении я с прискорбием отметила, что эту даму настолько боятся ее читатели, что они даже не осмелились указать ей на явный ляп в одном из ее стихов, который она сама признала, даже не оспаривая. Также эта дама высказала доселе неизвестную мне точку зрения, что мнение-то, оказывается - вещь вполне объективная... Что оно должно формироваться по каким-то там "морально-этическим нормам", и что у искусства тоже есть такие же объективные критерии, и что она в свое время открыла много юных талантов. Интересно, эти ли "таланты" сейчас печатаются в лит.журналах с ограниченным тиражом и начитывают с тв свои астрально-утробные вирши, с претензией на гениальность и обтирание острых социальных проблем, что на деле является всего лишь эссе в рифму, причем далеко не в лучшую рифму... Не говоря уже о том, что современная поэзия, увы, бедна настолько, что у большинства юных протеже их "гениальные" вирши не дотягивают по смысловому наполнению или экспрессии даже до текстов песен Пэрис Хилтон или Бритни Спирз, не говоря уже об элементарном владении словом и гармонии между стилистикой и внутренним содержанием.
Итак, возвращаясь к объективности и субъективности.
Нет никакого общепринятого мнения, мнение - есть субъективность в любом ее виде.
И нет никакой иерархии в искусстве, кроме той, которая опеределена временем, но, к счастью, никто не знает, станут ли его читать после его смерти или нет, повторюсь - это к счастью... А иерархии в реальном времени нет и никогда не будет, и ни у кого нет больше прав или привилегий, чем у другого. И это тоже к счастью.
О том, что такое настоящая литература, и что такое эти самые морально-этические нормы, "немало песен сложено". При этом, кто же прав? А никто. Ведь взять хотя бы классиков: половина тех "мудрых старцев", критиковавших Есенина, так и остались безвестными графоманами, почти все те, кого критиковал сам Есенин, отнюдь не безобидно критиковал, между прочим, и даже кого хвалил - мы сейчас почти ничего о них не знаем, их стихи не стали классикой. Вывод: снова субъективность - он кого-то считал гением, а этот гений был в итоге забыт, его считали пустышкой, а о нем помнят. А то, что половина людей ругает есенинскую "Москву кабацкую", называя ее "упадочничеством" и "пошлостью", а другая половина восторгается ею (к этой половине отношусь и я) - разве это не субъективность?
Для примера возьму одну небезызвестную ситуацию с очень известной и успешной английской писательницей - Джоан Роулинг. Уж как только разные "умники", считавшие себя во главе той самой литературной иерархии, не поливали ее грязью: и называли графоманшей, и бездарностью (они-то, конечно, великие и гениальные), и говорили, что весь ее успех - дешевый пиар. А итог - ее истории о мальчике-волшебнике любимы миллионами детей, она вырастила на своих книгах целое поколение, смогла привить интерес к литературе даже тем детям, кто до ее историй (многотомных и тысячестраничных) вообще ничего не читал, в то время как этих "умников", считающих себя признанными литераторами, никто не знает, не читает, а дети от их произведений либо кривят носом, либо засыпают на середине. А эта писательница, Роулинг, не раз признавалась, что вообще не посещала никаких литературных встречь, а, став известной на весь мир, ходила всего на два мироприятия, связанных с литературой, в год, и даже при этом, по ее же признанию, "ужасно на них скучала".
А стоило ей слегка прислушаться к этим "умникам" и "мастерам слова", как она написала провальную (по мнению моему и большинства ее преданных читателей, коих миллионы) заключительную часть своей истории, которую как раз-таки эти "умники" назвали "лучшей из всего, что она когда-либо писала".
Пример "говорящий" и, простите за каламбур, говорит сам за себя.
Выводов никаких делать не буду, скажу лишь, что каждый, кто читает - есть читатель, и каждый читатель, как это ни банально, может сказать то, что он думает, будь он хоть литератором, министром или полярным летчиком. Ну, и, как я там обычно говорю?.. Все в данном посте является СУБЪЕКТИВНЫМ мнением автора... то есть меня:)
Спасибо за внимание.