В двери повернулся ключ, Катерина вздрогнула.
- Привет, любимая.
- Привет, Антош, как хорошо, что ты пришел, ужин уже готов.
- Спасибо, - он пошел мыть руки.
Катя тем временем быстро расставила тарелки, полила маслом салат, налила сок в стаканы. Она думала, о том, что неплохо было бы сейчас вина, но Антон вряд ли захочет, а одной пить – ни в какие ворота.
Антон прошел на кухню.
- Что это с тобой сегодня? Все приготовила?
- В конце концов, могу же я побаловать дорогого мужа. Пожалуйста: креветки под соусом, овощи по-китайски, и салат с авокадо.
- Просто праздник. Катюш, ты – умница.
- Я знаю, - Катя улыбнулась, ласково и нежно. Рядом с ней – человек, который ее ценит, любит, это же прекрасно, это надо ценить. «Катюша, это надо ценить», - повторила она про себя.
Антон включил телевизор, там показывали очередной сериал, Катерина не любила сериалы, кроме, может быть, американских «Друзей». Вот это она могла смотреть бесконечно, помогало от депрессии. Вместе с вином, вино и «Друзья» - лучший рецепт: против очередного пограничного состояния и для алкоголизма. Но об этом Катерина никому не говорила. Зачем? Да и Антон не любил, когда она сидела с бокалом вина.
- Как на работе? – спросила она.
- Нормально, - он начал что-то рассказывать про начальство, про очередной проект, над которым он трудится. Катя все кивала, давая какие-то советы, но не особенно вслушиваясь в его слова.
- Как у тебя дела? - спросил Антон.
- На работе?
- Да.
- Нормально.
- А ты рассказать не можешь?
- Антош, ну что рассказывать, все как всегда. Работа, работа, работа. Радует, что хоть руководство адекватное.
- Это – хорошо. А у нас вот …
- Да я знаю, что у вас вот … Ты не расстраивайся.
На этом разговор и закончился. Они поужинали.
- Спасибо, все было очень вкусно, - он говорил эту фразу каждый раз, даже когда готовил ужин сам. Катерина не понимала этого, ведь это же она должна спасибо говорить, раньше даже пробовала шутить на эту тему, но ей объясняли, что «Спасибо» за то, что она вкушала пищу, приготовленную его руками, а «вкусно», потому что, когда она рядом – все вкусно, но у нее было подозрение, что даже когда он ужинает один, он так говорит. Себе. «Спасибо, все было вкусно».
Катя взяла сигареты, пепельницу и пошла на балкон.
- Катюш, - раздалось вслед, - тебе надо бросать курить. Пора бы уже.
- Конечно, как только, так сразу.
- Ты очень много куришь.
- Можно подумать, ты – нет.
Объяснять ему, что ей нравится стоять на балконе, смотреть на каштан и затягиваться сигаретой, она не могла. Сколько таких балконов было в ее жизни? На которых она стояла и смотрела вдаль? Своих, чужих. Хотя, здесь все – чужое. Но ему об этом тоже знать не обязательно.
Она докурила, пошла помыла посуду. Антон уже лежал на диване, уставившись в телевизор. Она легла рядом. Разговоры ни о чем. Ей было невыразимо, невыносимо скучно. Как она могла подумать о том, что …. Хотя тогда она не думала, совсем, в таком состоянии люди не думают. Антон просто появился, просто забрал ее, а она особо не сопротивлялась. Зачем? Ее почти не было. Но это было давно. Теперь была нормальная семейная жизнь, с разговорами ни о чем, с мыслями ни о чем. Эдакая жизнь ни о чем. Катя встала с дивана, села на кухне. Стала читать книжку. Парсонса, «За мою любимую». Что-то ей сегодня захотелось чего-нибудь романтично-психологического. И про любовь. Хотя про нее она вообще старалась не думать: нет любви, и все тут, есть нормальная жизнь. «Катюша, ты должна это ценить». «Да ценю я, черт возьми, ценю, все равно выбора нет». «Ну… это ты загнула, выбор есть всегда, только слабые люди говорят, что его нет», - нашептывал ей внутренний голос. Катя его тут же отключила, не надо никаких диалогов. Хватит. Ей уже далеко за 30, давно пора научиться контролировать всякие внутренние голоса.
- Катюш, ты куда пропала?
- Иду я, иду, - проворчала она. Снова диван и телевизор. Ее бесил, что диван, что телевизор, но она честно лежала на диване и смотрела телевизор. За столько лет она научилась отключать мысли, эмоции, ее лицо не выражало ничего.
Диван, телевизор. Наступила ночь. Катерина осторожно, чтобы не разбудить, встала с дивана, на цыпочках прошла на кухню, достала бутылку коньяка, налила полстакана. Ну и что, что коньяк надо пить из пузатых бокалов. Хорошо, когда есть стаканы. Включила компьютер, пальцы побежали по клавиатуре, она писала стихи. Никто об этом не знал. А она писала, когда никто не видел, она позволяла себе расслабиться, погрузиться в воспоминания, которыми жила. Больше она не позволяла себе ничего. Но по ночам Катерина могла писать стихи Ему, человеку, которого она любила всю жизнь. Продолжала любить, несмотря ни на что. Которого давно не было рядом, о котором она не знала ничего. Но это – единственное, что у нее было. Ее стихи ….