Однажды, в начале мая, по возвращении домой меня стошнило. Вообще-то я непьющий но с этого дня меня рвало постоянно. В октябре терпение иссякло и пришлось лечь на ультрозвуковое исследование. Сделали снимки. Сажусь перед врачом. Она мило улыбнулась и спросила:- Ну что, оперироваться будем?
Мне показалось что земля разошлась под ногами, запахло свежей ямой и собственными похоронами.
-Зачем?- только и смог я произнести.
-Камень у вас жёлчном пузыре.
Я занялся самолечением. Всё прочитал и всё перепробовал. Без пользы.
Уже был февраль, когда меня увезли на скорой и я согласился резаться. Неделю меня готовили и вот перед полуднем я впервые зашёл в святая святых- в операционную. Именно здесь порог жизни и смерти. Ложусь на стол, где меня будут резать и откуда уже многих вынесли ногами вперёд. Страха нет. Блок с лампами надо мной весь в пыли. Года два не мыли. Валик под спину, валик под правую ногу, игла в руку. Красавица спрашивает:-Что у вас?
Отвечаю:- Камень в жёлчном.
-Откуда они беруться?
Я умничаю:- Камень за пазухой переходит в жёлчный пузырь.
Она-подруге:- Ты посмотри, какая у него философия!
Повернул голову влево и... о,Боже! Стоит хирург, согнув руки в локтях и растопырив пальцы. Наверно ждёт, когда оденут перчатки. Я снова смотрю на лампы надо мной и вижу что начинают расплываться очертания. Аут! Где-то далеко голос или мне кажется,-"Открой глаза! Покажи язык!" Очнулся в палате. Лежу на спине и дрыгаю руками и ногами. Жена меня держит. Что-то мне плохо было. Или спину отлежал или такой "выход" из наркоза. Одеяло, простынь, полотенце в крови. В боку торчит шланг, толщиной с сигарету, из которого сочится кровь. Вечером попёрся в сортир. Чуть не умер. Хожу буквой "Г".
В палате шесть коек. Одну занимает ветеран второй мировой войны. Рассказывает,-" Шли в наступление и меня ранило. Чтоб не мучиться я нарочно упал головой в танковую колею. Танк не успел меня раздавить. Артеллерист, здоровый парень, взял меня за шиворот и отбросил в сторону. Спас!" И далее,-" Дочка с зятем уехали жить в Германию. Я ездил гостить."
-Ну и как там? - кто-то интересуется.
-Мы так не жили никогда, и жить не будем!- ответил старый воин.
Другой пациент, Хасан, молодой. Он стоит, медсестра делает ему укол в ягодицу. Он:- Совсем не больно. Ой, больно!
Кто может, ржёт.
Ходим, согнувшись, в туалет. Курим. Когда кашляю всё внутри трясётся и боль достаёт до мозгов. Одному "гнутому" говорю:- К выходным, наверно, выпрямимся? Хохочет.
На соседней койке лежит блондин с огнестрельным ранением в поясницу. Пальнули с одного метра, врачи вытаскивали пыжи. Через дыру в спине видны красные позвонки. Пришёл к нему дознаватель, желает узнать что было и кто стрельнул. Блондин не колется:- Я вас не звал.
Медсёстры очаровательны. Тяжёлая у них работа. То уколы делают то капельницы таскают по всему коридору. Долго выпрашивал у них камень, который из меня вынули. Отдали. Размером, камушек, с крупнокалиберную пулю. Тёмно-зелёного цвета, как прессованный навоз.
Уже на работе я положил его в банку с лимонной кислотой и из него потянулись белые нити. Очень тонкие. Так как до этого я пил очень много молока, то подумал что он и формируется из этого неидеального продукта. Вот и вся история.