...Привычные звуки кипящей круговерти Приморского бульвара и Графской пристани рвали из груди бешено колотящееся сердце, переполняя душу нахлынувшими воспоминаниями. Минутная стрелка неумолимо приближалась цифре «12» и, вот-вот, через минуту, заглушая повизгивающие сирены катеров переправы, над городом раздадутся торжественные звуки гимна - «…Легендарный Севастополь, неприступный для врагов, Севастополь, Севастополь - гордость русских моряков!»… Заставляя учащенно биться сердца, мелодия полетит над бронзовым Павлом Степановичем Нахимовым, расправит крылья орла Памятника затопленным кораблям, коснется Матросского бульвара, отразится от куполов Покровского и Владимирского соборов, поклонится тысячам героев, полегшим в битвах за святую землю. Она заставит людей на миг оторваться от своих дел и, подняв голову, сказать друг другу: « Мы живы! Мы есть! Мы - в едином строю!» Я ждал этой минуты много лет – душа рвалась ввысь, предстоящее свидание с родным городом поднимало градус настроения, напрягая нервы до предела. Но… Время шло, минуты стремительно бежали, унося трепетное ожидание встречи – торжественное свидание не состоялось… Город молчал, живя в осаде, держа третью за свою историю оборону.
Эта осада ощущалось в каждом слове городского радио, в отсутствии родного языка севастопольцев даже во всем известной и набившей оскомину рекламе на телевидении, в забвении и беспомощности мест, связанных с русским духом города. Молчаливая, ощущаемая физически, упорная борьба за каждое здание, улицу, за выхолащивание языка и души севастопольцев, за предание забвению всего того, что составляло и составляет основу духа Севастополя. Вызывая ощущение нехватки кислорода, приоритет иных ценностей давил обволакивающей, вытесняющей русскую суть Севастополя и заполняющей все пространство мовой, огромными полотнищами жовто-блакитного стяга, лениво висящим над городской администрацией и многократно, до неприличия, повторенными на всех мало-мальски возвышающихся зданиях. Севастополь напомнил мне североморский «Курск», брошенный правителями России на произвол судьбы. Та же глубина и неотвратимость позора.
Организованная по всем заокеанским правилам осада города ведется на измор. Измор всех тех, кто еще помнит и чтит подвиг Севастополя. Всех тех, кого лишают официального родного языка, в чьих душах искореняют память о подвигах их отцов и дедов. И нет уже славных дел Ушакова и Лазарева, Корнилова и Истомина, Нахимова и Тотлебена, Пирогова и Толстого, нет двух сотен Героев великой страны – воинов, сражавшихся на бастионах Крымской и Великой отечественной войн. Есть лишь недостойная памяти армия оккупантов из СССР, против которой боролись национальные герои, фамилии которых не произносятся в приличном обществе! Не беда, если в прошлом нет своих героев-флотоводцев! Есть нынешние адмиралы, еще не отвыкшие от мичманских погон, есть сторожевые корабли, возведенные в ранг крейсеров, есть «тысячелетний флот», прибивший щит на врата Царьграда. И есть главный враг – Россия.
Идет подспудная битва за город. Они тихо ждут, вывешивая свой государственный флаг на отвоеванные сараи и туалеты, на недостроенные здания, на каждую пядь присвоенной севастопольской земли. Они ждут, когда погибнут под горами мусора Малахов курган и Сапун-гора, когда затопчутся места, которые создали имя города русской славы. Они ждут, когда из города вместе с флотом Ушакова и Нахимова уйдет русский дух, они тихо ждут, когда не останется в памяти молодых горожан великого подвига Севастополя, когда Мать – Россия навсегда забудет о своих сыновьях и дочерях, потеряв последний и единственный оставшийся символ духа.
Вновь Севастополю досталась горькая доля осажденного города. И опять, уже в третий раз Россия сдает Город своей славы. И нам остается слабеющий с каждым днем лучик надежды на то, что может быть, когда-нибудь, Россия, вспомнив о государевой чести и достоинстве, возродит из бандеровских руин русский Город, достойный поклонения, легендарный Севастополь... Как сделала когда-то великая русская немка Екатерина, сожалея кровь своих подданных...
…Я стою у подножия памятника адмиралу русского флота Корнилову на заброшенной и безлюдной площадке Малахова кургана. Редкие посетители пробегают мимо, останавливаясь лишь на секунду на том месте, где реки крови пролиты за честь и достоинство России.
«Отстаивайте же Севастополь!» - предсмертно шепчет адмирал свои последние слова...
Кто сегодня услышит безмолвный призыв героев России?
Севастополь, август 2009