Журналисты устали писать, а читатели устали читать о творящемся российском беззаконии. Ни перед кем не подотчётный судья выносит приговор по закону и справедливости, но словно не существует механизма исполнения приговора. Особенно, если в пользу обиженных «сильными мира сего» и касается денежного возмещения. Из номера в номер на страницах газет, освещающих судебную тему, читаешь словосочетание «беспомощность исполнительного судопроизводства». Кое-кто из «наиболее продвинутых» журналистов предлагает всяческие модели решения наболевшей проблемы – одна утопичнее другой. И никто, по-моему, всерьёз и вслух не высказал соображений о том, что все эти явления, равно как и коррупция, и культурная деградация населения, и социальная апатия, по сути своей, следствия одной причины.
Попробую обозначить её так, как я вижу. Сразу оговорюсь, я не претендую на «научность». Я исхожу исключительно из логики и анализа исторических событий и процессов как человек, со школьных лет интересующийся историей.
Что такое государство? Классики марскизма-ленинизма верно определяют его как «аппарат принуждения». Всякий аппарат в обществе состоит из конкретных людей, а классическое марксистское определение не объясняет, на основе чего и какие люди объединяются в аппарат государства. А именно это, на мой взгляд, самое важное в понимании вопроса. Совершенно очевидно, между государством в лице этого самого аппарата и народом, управление которым осуществляется аппаратом, огромная разница. Народ, определяемый теми же классиками как исторически сложившаяся общность, может существовать и без государства и вне его. На протяжении многовековой истории нашего Отечества бывали и периоды родоплеменного управления, и полигосударственности (княжества), и централизованной государственности, и оккупационного режима, и даже полного или частичного отсутствия государства на значительной территории. Тем не менее, сам народ никуда не исчезал, кардинально не менялся, продолжая существовать в качестве исторически сложившейся общности. Разумеется, для благосостояния народа в целом наиболее благоприятным условием является процветающее государство. Именно к такому положению вещей стремились наши предки, призывая князей на управление. Нередко правители ни по роду-племени, ни по культуре и языку не имели отношения к управляемому ими народу (Рюрик, Екатерина Великая, последние Романовы, Сталин). Важнее то, в какой степени правители способны олицетворять «аппарат принуждения» и выполнять его функции.
Каковы же эти функции? Первая и самая очевидная – организация защиты от внешнего врага и катастрофического воздействия сил стихий. Ясно, что для этого дела каждому члену общества необходимо поступаться частью, иногда весьма значительной, своих благ, а иногда идти и на более серьёзные жертвы. Человек устроен так, что в большинстве случаев на добровольные жертвы не пойдёт. Стало быть, необходимы сочетание принудительных мер и внушения (воспитание, пропаганда и т.п.). Другая важнейшая функция – осуществление правосудия. В споре двух сторон всегда одна может оказаться неправой, и редкий человек имеет силы добровольно признать свою неправоту. Стало быть, осуществляя правосудие тот, кто судит, практически обречён на применение той или иной степени насилия над тем, кто его судом признан неправым. Я уже не говорю о преступлениях, совершённых лицами, сознательно противопоставивших себя обществу. Насилие в отношении таких лиц не только неизбежно, но и жизненно необходимо для сохранения целостности общества. Причём тяжесть этого насилия должна строго соответствовать общественной опасности преступника, вплоть до насильственного лишения жизни, то есть казни. В этом смысле, действия «гуманистов» в «цивилизованных странах» по отмене смертной казни направлены не на защиту человеческой жизни как ценности, ибо в местах пожизненного заключения она лишена таковой, а на размывание устоев государства. Ещё одна функция государства – обеспечение баланса между имущими и неимущими, между имеющими возможность себя содержать и обеспечивать и не имеющими таковой. В разные эпохи государства по-разному осуществляли выполнение этой жизненно важной функции. Сословные ориентиры, пресловутая «табель о рангах», тарифная сетка времён социализма или система коллективных договоров, но это всё работало и работает именно для поддержания баланса. Тут нет категорий справедливости, а уж тем более, равенства. Главное – баланс. А вот отказываться от этой функции государства не могли. Едва монарх устраняется от проблемы баланса, вспыхивает революция, сметающая с лица земли либо серьёзно видоизменяющая монархию. В современных странах капитала государства часто переносят основную тяжесть перераспределения на соответствующие фонды и коммерческие структуры. Тем не менее, контроль над выполнением ими своих обязанностей по перераспределению в пользу малообеспеченных слоёв населения осуществляют жёстко. Это и понятно! Неисполнение этой функции ведёт любое государство к краху.
Ни одна из трёх основных функций государства невыполнима без доверия народа. Оно, это доверие, может быть обличено в форму религиозную, когда во главе народа стоит «помазанник Божий», «наместник Бога на земле», «духовный вождь» и т.п. Оно может принимать форму демократического избрания (президенты, председатели, премьер-министры и т.п.). Разумеется, учитывая природу человека и общества, ни одна из двух форм не является идеальной и застрахованной от сбоев. Для первой катастрофическим сбоем является утрата в народе веры в Первое лицо, что и произошло в России в канун 1917 года и в канун 1991 года. Для второй катастрофическим является разрушение или утрата прозрачности в механизме выборов и подсчёта голосов. С воцарением в СССР сталинского режима для поддержания деятельности государства были использованы те же механизмы сакрального, что поддерживают монархии. Но если для обеспечения жизнедеятельности монархий используется институт Церкви – католической в средневековой Европе, Православной в Российской Империи, духовных лидеров Ислама в странах среднего Востока, раввината в Израиле, то для СССР времён Сталина и для Третьего Рейха был использован механизм партийной пропаганды. Во многом эффективный, этот механизм обладает одним слабым звеном – он может успешно функционировать не дольше одной смены поколений. В истории были аналоги сталинскому СССР и гитлеровской Германии. Например, Римская Империя времён императора Нерона. Для демократических систем характерно отрицание антидемократических, по своей сути, режимов такого типа и их демонизация. Между тем, с точки зрения исторического развития, они имеют такое же право на существование, как и любые другие режимы, и с определённой периодичностью неизбежно возвращаются. Кроме того, для этих, как их принято называть, тоталитарных режимов характерна такая черта, как взрывной рост научно-технических и культурных достижений, численности населения и территории государства, чем, в совокупности, за всю историю не смог похвастать ни один «демократический» режим. «Священной коровой» демократии является механизм выборов, ни в коей мере не опирающийся на сакральное, а прямо противоположный любой религиозной доктрине. Можно сказать, что демократия вызревала в тех государствах, где падало религиозное самосознание, и укреплялся атеизм. Казалось бы, совершенствование этого механизма должно приводить к укреплению демократических государств. Однако история последних десятилетий показывает, что идёт совершенствование не механизма выборов, а технологий, стоящих за ними в тени, по сути, технологий массового обмана и создания мифов. В результате, даже в стране, являющейся «витриной» демократического мира, – в США без помощи религиозно-идеологических подпорок система выборов устоять не может. И с каждым новым циклом собственно демократии там всё меньше, а всё больше своего рода «ритуальных танцев», призванных имитировать демократию в глазах «просвещённого мира» и убедить американцев в том, что их голоса чего-то стоят. Иными словами, для поддержания американской модели государства всё более и более задействуется ресурс идеологического воздействия, как и в тоталитарных режимах, в том числе, и религиозно-мистическая его компонента.
Вот мы и подходим к главному ответу на поставленный в начале статьи вопрос. Что же произошло с нами в 1991 – 1993 году, и в какой стране мы живём сейчас? Почему нормально или почти нормально работающие в других странах механизмы у нас никак не могут заработать? Почему силовые структуры, призванные обеспечить адекватное существование группы лиц, именуемой государством, и ведение ими своей управленческой деятельности во имя стабильности системы, на деле занимаются, в основном, конкуренцией, вплоть до прямых, часто вооружённых, столкновений друг с другом, не обеспечивая хотя бы исполнительное судебное производство?
В августе 1991 года в результате имитации путча, полностью подорвавшего доверие народа к властной верхушке в целом, начался процесс отделения народа от государства. Сначала, вопреки воле народа, изъявленной на референдуме, три узурпатора ликвидировали СССР как целостность. Документальное придание Беловежскому сговору видимости законности имеет такое же юридическое значение, как взятие власти большевиками без созыва Учредительного собрания. Следствием большевистского переворота стала утрата Россией значительных территорий и ресурсов, огромная часть которых может быть востребована и поныне лишь на основании решения того самого Учредительного собрания, которое так и не было созвано. Стало быть, эти принадлежавшие русскому народу сокровища по-прежнему будут находиться в распоряжении тех сил и стран, кому были переданы на временное сохранение. Частичная реставрация, проведённая Сталиным, потребовала и от него, и от народа колоссальных жертв, напряжения сил и средств, почему не может исторически считаться успешной. Хотя, с точки зрения «романтической истории», несомненно, являет пример высочайшего героизма, взлёта духа и имперской мощи за короткий отрезок времени. Ностальгия по сталинизму, в этом смысле, наивный романтизм, не более того. Следствием Беловежского сговора стали потери, многократно превосходящие пережитые прежде. Промышленный потенциал сократился более чем в 2,5 раза. Территория исторической Российской Империи сократилась в 1,6 раз. Население уменьшилось в 2,2 раза. Золотой запас - в 3,5 раз. Продолжительность жизни сократилась в среднем в 1,4 раза. Детская смертность выросла вдвое. При увеличении преступности, в особенности, уличной, раскрываемость уменьшилась до неприличных 28%. И так далее, и тому подобное. В октябре 1993 года захвативший остатки страны режим фактически довершил начатое в 1991, окончательно узурпировав власть, перешедшую из рук того, что ещё как-то можно было назвать государством, в руки кланов и корпораций, преимущественно, криминально-бандитского толка. Свою деятельность далее они повели, главным образом, в интересах зарубежного капитала, рассчитывая в его лице приобрести те защиту и гарантии, которые обычно даёт государство. Отдавали они себе в том отчёт или нет, но все «акулы российского бизнеса» с начала 90-х уловили ОТСУТСТВИЕ ГОСУДАРСТВА на территории России, а потому стали уходить под крыло других государств. Отсюда и отток капиталов, и «бегство мозгов», и пресловутые «оффшоры», и коррупция.
Когда мы подошли к той черте, за которой шаг до неуправляемого хаоса, в недрах забившей тревогу олигархии с преступным прошлым родилась запоздалая идея новой реставрации. И появился Путин. Но – без идеологической базы, без сакрального покровительства, дающего источник веры народа, и в тот момент, когда повторение рывка по образцу 30-х годов ХХ века было уже невозможно из-за последствий случившейся катастрофы. Необходимость новой идеологической базы остро ощущалась узурпаторами ещё в середине 90-х. Поэтому они с таким усердием обласкивали деятелей Церкви, практически заискивая перед Патриархом, Главным раввином и Верховным муфтием. Поэтому с такой поспешностью, как и всё, что он делал, топорно, первый Президент России устроил пышное перезахоронение неких останков в память о расстрелянной Семье Самодержца. Однако делать надлежало не это… Народ не то, чтобы поверил новому лидеру, а доверился. Уповать на что-либо или кого-либо больше было не на кого. Надо отдать должное Путину, он сумел отодвинуть зиявшую перед нами пропасть и даже заложить кой-какие основы для возможного выздоровления в будущем. Однако делать надлежало не только это… Нынешний Президент, разумно продолжая начатое предшественником, выстраивает новые вектора развития, продолжая, в принципе, ту же игру в многомерные политические шахматы, в какую играет большинство современных лидеров. Однако делать надлежит не столько это….
С октября 1993 года на территории России НЕ СУЩЕСТВУЕТ ГОСУДАРСТВА. Частные симптомы:
чехарда с государственными символами,
отсутствие жёсткого регламента государственных должностей,
необязательность абсолютно всех законов и явная невозможность выполнения их правоприменения на местах,
тотальное столкновение интересов силовых структур, в том числе, приписанных к крупным «хозяйствующим субъектам», превращающее их в недееспособную массу, и многое другое.
ОТСУТСТВИЕ ГОСУДАРСТВА ЗАКАМУФЛИРОВАНО ГРОМКОЙ РИТОРИКОЙ ПОЛИТИКОВ И ПОПУЛИЗМОМ ОТДЕЛЬНЫХ МЕР. Наша территория при отсутствии государства на ней ещё не стала объектом хищного нападения других государств, во-первых, потому, что у большинства из них также далеко не всё в порядке с силами, массово уходящими под транснациональные корпорации, а во-вторых, потому, что столь огромный кусок в настоящее время едва ли способен кто-нибудь проглотить в одиночку, а кооперироваться хищникам не всегда удаётся. Но невозможное сегодня завтра может оказаться возможным. Объявляя коррупцию угрозой национальной безопасности, Президент предъявляет в качестве цели следствие, а не причину. Объявляя войну правовому нигилизму, он объявляет войну теням, а не предметам, их порождающим. УСТАНОВЛЕНИЕ ГОСУДАРСТВА – вот единственная настоящая задача, которую надлежит решать в ближайшем будущем. И я не вижу иного пути, кроме созыва отложенного 91 год назад Учредительного собрания.
Всякая идеология должна иметь под собой три точки опоры: преемственную традицию, религиозно-мистическое обоснование, дающее импульс веры, и принимаемую всеми символику. Без истинно всенародного решения стоящего перед страной жизненного вопроса «быть ей или не быть государством?» ни одна из этих точек опоры обретена быть не может.
И до тех пор, пока государства на земле русской нет, без толку лить крокодиловы слёзы по бездействию судов, по продажности судей, по произволу вооружённых людей в форме и без оной, по засилью незаконных и «законных» мигрантов, по утрате духовности и культуры и по прочим поводам. Аппарат принуждения силён верой народа в его право принуждать. А вера является основой идеологии, будь то коммунистическая, христианская, Законы Торы или Шариата. В истории не бывает новой идеологии. Бывает хорошо забытая старая. Мне кажется, пришло время вспоминать.