Глава 7
Но на следующий день вызвать Ирину не удалось.
День начался как обычно. Мы рано выехали из дому. Я завез сначала дочь в школу на Новослободской, а затем заехал на Цветной бульвар, где высадил Юлю.
В то время она работал там неподалеку, в офисе на Большом Сергиевском переулке. Потом выехал я на Сретенку и по ней, переехав Садовое, рванул к ВДНХ по проспекту Мира.
Естественно, что всю дорогу я думал о непростой ситуации наших взаимоотношений с Сетью. Или Сетями. О предстоящем нелегком разговоре с Ириной. О еще более сложных разговорах с Володей. Вспомнил его. Вчерашнего. Отстраненного. Вне эмоций и дружбы. Спокойно рассказывающего мне о немыслимых и непонятных принципах существования огромной цивилизации душ.
- И людей, между прочим. Общей цивилизации.
Володя, совершенно вчерашний, в том же костюме и галстуке сидел рядом со мной на переднем сидении моей машины.
Вроде бы я уже не новичок во всех этих потусторонних наворотах, но привыкнуть к ним все же сложно, а мгновенно реагировать на такие штучки и вовсе нелегко. Сердце скакало в груди, наверное с частотой ударов в сто сорок в минуту. Виски пульсировали.
Чуть успокоившись, я смог отвечать.
- Привет. Какими судьбами?
Я специально при переключении скоростей немного отвел локоть вправо, стараясь слегка ткнуть Володю в левый бок. Естественно, что мой локоть прошел сквозь «тело» без всякого сопротивления. Без сякого контакта.
- Ничего естественного в этом нет. – Ответил на невысказанные мои мысли Володя. - Да, это всего лишь проекция, но мы можем создавать и такие модели, которые современная наука вряд ли отличит от обычного тела. Просто они создаются совсем в других целях. И совсем другими ресурсами. Не для банальных бесед с людьми.
- В каких же целях?
- Пока сложно так сразу объяснить. В основном это пока экспериментальные цели. Но и они несут определенную полезную нагрузку.
- Ты же вчера говорил, что вы не ведете лабораторных исследований.
- Так и есть. Эти эксперименты не совсем материальны. Это работа на стыке сознания и энергии. Тут мы работаем уже несколько тысячелетий. И цели этих работ мало связаны с человеческим обществом.
- А с чем же тогда?
- Мы создаем человекоподобные модели, ища альтернативный вариант нашего земного существования. Иными словами мы создаем альтернативу человеку.
- Это приятно слышать. Именно мне, как человеку.
- Повторяю тебе, что, прежде всего, любой человек - есть душа. Точнее временное прибежище души. Некая форма, которой руководит душа на протяжении определенного периода своей жизни. И таких периодов, а, следовательно, и форм, у души бывает много десятков.
- А зачем Сети нужны эти фазы? Что они ей дают? Может ли она обходиться без них?
- В том то все и дело, что не может. Эти состояния контакта с телом позволяют душе окунаться в мир эмоций и, возможно, несколько омолаживают ее. Если лишить душу этих состояний, то она совершенно обезличится и впадет постепенно в безвозвратное летаргическое состояние. Перестанет реагировать на любые сигналы извне. Впадет в небытие. Погибнет.
- А зачем вы создаете альтернативные формы?
- Мы называем их вечные тела или просто «Вечные». Мы создаем их по нескольким причинам. Первая и основная цель их создания – дать шанс нашей цивилизации выжить, в том случае, если человечество погибнет.
- Погибнет от чего?
- От чего угодно. Может от космической катастрофы, может от своей глупости. Например, ядерного самоуничтожения. Когда на земле из многих миллиардов выживет всего лишь несколько миллионов. Если вообще выживет. Это будет и фатальной катастрофой для Сети.
- Ты веришь в ядерную катастрофу?
- К сожалению, она возможна, по крайней мере, исключить ее мы не можем.
Мы подъехали к месту моей работы. Сидели в машине.
- Я свяжусь с тобой позднее. – Сказал Володя и исчез.
Я тихонько оглянулся вокруг. Боялся, что кто-либо мог увидеть Володин трюк с внезапным исчезновением. Вроде ни одного человека с искаженным лицом вокруг не просматривалось. Я отправился в офис.
***
Вот уж сегодня работа у меня не пошла совершенно. Я не мог плодотворно поработать ни над одним документом. Не мог решить ни одного серьезного вопроса. Сосредоточиться не мог ни на чем. А мне было очень важно абстрагироваться от всего постороннего и делать свою текущую работу. Которой у меня, между прочим, накопилось ой как много, а все мыслимые сроки проходили.
Но вот постепенно все условные инстинкты рабочего места и обстановки сработали, и я полностью погрузился в работу.
И только ближе к вечеру я позволил себе немного расслабиться и позвонить в Питер Мишке. Звонил ему на мобильный, поскольку у него был анлимитед тариф. Попал кажется в удобное для него время. Было у Мишки несколько свободных минут. В числе новостей он рассказал мне, что суд по делу об убийстве Володи Сименко уже состоялся. Что закончился он, как и ожидал Миша, освобождением обвиняемых прямо в зале суда. За недоказанностью. И теперь Жанна вся расфуфыренная разгуливает по Колпино. Наслаждается во всю вольной жизнью.
Но еще вот вроде ходит по городу слушок, что не дают ей свободно расслабиться. Не дают те самые бандюки-подельники. Считают они, что Жанна их сдала и заставила париться в тюрьме три с половиной года. За это она должна им энную сумму денег. Какую сумму – слухи умалчивают. И как развиваются события - пока тоже не известно.
Мы попрощались с Мишкой. Он обещал держать меня в курсе.
Я сидел на рабочем месте и пытался опять настроиться на работу. Но теперь мне это снова мало удавалось. То, что бандиты достают Жанну, эта информация меня мало заинтересовала. Как-нибудь она отобьется или откупиться. Дрянь ведь не тонет. А вот то, что всю эту шайку выпустили в связи с недоказанностью, это было все очень горько. И ужасно несправедливо. Хотя, надо сказать, я уже был к этому давно готов.
Тем не менее, всегда несправедливость продолжает вызывать во мне чувство горчайшей обиды и бессилия. Было совершенно очевидно, что прокуратура хорошо выполнила свою работу по развалу этого дела.
Остаток дня я провел в безуспешных попытках сосредоточиться над лежащими передо мной документами. Получалось плохо.
Вечером я рассказал Юле о состоявшемся телефонном разговоре с Мишкой. Она вполне разделила мои чувства глубокого разочарования решением суда. Наверное, восприняла это решение даже еще болезненнее, чем я. Но что тут можно было сделать? Порок опять восторжествовал, зло опять победило. Пусть в маленьком, частном масштабе, узком кругу наших знакомых и друзей, но общая тенденция все же сохранилась и на этот раз. Да ладно с ней, с общей тенденцией. Частный случай этот был мне всего важнее. Такое вот упадническое настроение владело нами потом еще несколько дней.
Но вот, через пару недель, вечером, когда мы сидели и отдыхали после трудового дня, раздался телефонный звонок. К телефону первой подошла дочь, что-то там долго слушала, а потом с потерянным лицом, не говоря ни слова, передала трубку мне.
- Але, я слушаю.
- Это Дмитрий Палов? – Голос спокойный, ровный, совершенно уверенного в себе бодрого и хамоватого человека.
- Да, это я.
- Вы такую Жанну Сименко знаете? Из Санкт-Петербурга?
- Ну, знаю.
- Вы должны ей пять тысяч долларов?
- Нет, ей лично я ничего не должен.
- Можно поконкретнее? Она говорит, что Вы брали у ее мужа в долг эти деньги.
- Да, я был должен пять тысяч долларов ее мужу. Но отдал их три года назад его брату.
- Это не имеет значения. Жанна наследует все имущество мужа и деньги эти вы должны были отдать именно ей.
- Я уже все объяснил. Деньги отданы брату Владимира три года назад.
- Я уже тоже все объяснил. Все что вы передали какому-то брату – ваше личное с ним дело. Но вы были должны Жанне пять тысяч долларов. Как прямой наследнице. Прошло почти четыре года. Вы должны отдать Жанне теперь восемь тысяч долларов.
- А кстати, с кем я говорю?
- Это не так уж и важно. Считайте, что я адвокат Жанны. Неделю на сбор средств Вам хватит?
- Я ничего платить убийцам Владимира не собираюсь. – Не выдерживаю я. Нарушаю ровный тон разговора.
- Вы поосторожней с обвинениями. Обвинять безнаказанно может только суд. А он, как раз оправдал Жанну. Советую впредь выражаться поаккуратнее. Не то придется нам немного повысить процент за пользование кредитом.
- Можешь оставить свои советы при себе. – Я уже окончательно съезжаю со спокойного тона.
- Значит так. Ровно через неделю я тебе звоню. Готовь деньги. А дочке, кстати, сколько лет?
- Гад, только дернись, в милицию сдам. – Что-либо глупее этой реплики трудно себе представить. Но уж очень неожиданно все случилось. Не был я готов к такому повороту событий.
На том конце провода раздался искренний смех. Потом там повесили трубку. А передо мной неотвратимо стало несколько вопросов.
Звонить ли в милицию? Говорить ли жене? Звонить ли Володиному брату? Сказать ли о разговоре Мишке?
Ну, про Володиного брата я сразу мысль отмел. Он то тут причем?
Попробовал дозвониться до Мишки. Дома его не было. Мобильный был в режиме голосового сообщения. Я попросил Мишку мне перезвонить.
С Юлей все было просто. Она уже сама поняла, что случилось что-то неладное. Мы перешли в нашу комнату, и я там рассказал ей о состоявшемся разговоре. С ней чуть было не случилась истерика. Да, пожалуй, что и случилась. Она, достаточно бессвязано стала что-то говорить, кого-то обвинять. В том числе и меня. Я молчал. Ждал. Минут через пять Юля взяла себя в руки и уже терпимым тоном спросила:
- Что будем делать?
- Надо звонить в милицию.
- Да, правильно.
Решение принято. Осталось только его реализовать. Знакомых у нас из числа лиц милицейской профессии нет. Так уж сложилось. Что делать? Запускаем компьютер и лезем в Интернет. Дальше в Яндексе пытаемся найти контактные телефоны.
Долго бегаем по сайтам, рассказывающим о больших достижениях УБОП Москвы. Задержаниях чеченцев, азербайджанцев, украинцев. Нет только контактных телефонов.
Меняем сочетания ключевых слов. Проходит полчаса. В лихорадке, нервах и ругани на бестолковость поисковой системы.
И вот наконец есть. Ура!
ТЕЛЕФОНЫ В МОСКВЕ ДЛЯ ОБРАЩЕНИЯ В ЭКСТРЕННЫХ СЛУЧАЯХ: Справочники. На заметку.
Открываем страничку. Видим много полезных телефонов. Сразу делаем закладку. Находим искомое:
УБОП по Москве 958-5672
- Ну что, звоню?
- Звони.
Набираю телефон. Через короткий промежуток времени телефон снимает дежурный офицер. Представляется. Я тоже представляюсь и подробно рассказываю о сложившейся ситуации. Офицер задает уточняющие вопросы. Я подробно на них отвечаю. Договариваемся, что когда кто-то из бандитов вновь выйдет со мной на связь, я тут же оповещу милицию. По этому самому телефону. Кроме того, офицер дает мне координаты УБОП Северного округа Москвы. Моего округа. Да, так будет удобнее и оперативнее. Называет мне офицера, к которому я могу по необходимости обращаться. Более того, договариваемся, что завтра я заеду в отделение северного округа и там поговорю с оперативниками. Они уже будут предупреждены.
Стало как-то чуть спокойнее на душе. Потом посидели с женой, еще поговорили. Опять друг друга «накачали» и все заново. Нервы, истерики, уговоры.
***
Вечером следующего дня я заехал в наше отделение милиции и нашел там нужного офицера. Звали его Вадимом. Точнее он сам сказал, чтобы я называл его так запросто, без отчества. Просто Вадимом. И на ты. Сам же упорно величал меня Дмитрием Игоревичем. Но, зато обращался тоже на ты.
Минут через двадцать нашего знакомства он и вовсе называл меня запросто Игоревич. Душевно так. И совершенно естественно это ему давалось.
Очень он оживился, когда я стал рассказывать подробности всего дела. Сразу было видно, что он – оперативник по характеру, а не по необходимости. Глаза у него загорелись. Желваки заходили. Было ощущение, что с трудом он сейчас заставляет себя выслушивать дурацкие подробности, и вот-вот выдернет пистолет из кобуры, что свободно висела у него под мышкой, и бросится крушить поганых питерских бандитов.
Но не бросился, а стал вдруг повнимательнее, когда я принялся рассказывать о давнем убийстве Володи.
Надел он пиджак на свое тренированное оперативное тело. Пистолет и кобура под пиджаком теперь совершенно не просматривались. Сидел теперь Вадим за своим столом, а не бегал по комнате. И делал какие-то пометки в свою записную книжку.
По окончании рассказа мы какое-то время поговорили с ним о наших возможных действиях и вариантах координации.
Дал Вадим мне номер своего мобильного телефона. И наоборот, взял все наши телефоны и прочие данные.
Потом пошла всякая рутина, с заполнением разных важных официальных бумажек по поводу моего обращения. Какую то часть из них я заполнял от руки, большую часть протоколов Вадим писал также от руки, но что-то печатал на старенькой пишущей машинке, а не на компьютере, чем очень меня удивил. Потом мы с опером попрощались и я поехал к дому.
Когда я вернулся домой мы с Юлей обсудили, как развиваются события. Вроде появилась некоторая уверенность, что удастся с бандитами справиться. Что родной УБОП в обиду нас не даст.
- Почему эти бандюки действуют вот так топорно? Прямо в лоб? Ничего не боятся? – В слух рассуждала Юля.
- Мне кажется, они и раньше то в силу своей отмороженности ничего не боялись, а вот теперь их «отмазали» от убийства Володи, тут они и вовсе обнаглели. Да и не чувствуют они, наверное, что за те годы, что они в Крестах болтались, ситуация с беспределом немного в стране изменилась.
- Думаешь, изменилась?
- Мне кажется, что да. Сильно надеюсь на это.
- Хотелось бы, чтобы это все было именно так. – Вздыхает Юля.
В течение недели я ждал телефонного звонка из Питера.
И вот наступил предпоследний день. Вроде бы крайний срок по всем моим расчетам должен был наступить завтра.
Я еду домой с работы и пытаюсь предугадать, как завтра будут развиваться события.
Не скажу, что я представляю собой образец хладнокровия в такие минуты. Очень я переживаю и за себя и, особенно, конечно за свою семью. Ну и за маму, конечно.
Это не рисовка, но могу утверждать, что я сам не сильно боюсь смерти. Особенно теперь, когда я знаю, что у жизни есть продолжения. Многократные. Но вот за близких своих по этой жизни я боюсь. Плохо и тяжело им будет тут без меня. Да и ипотечный кредит я еще совсем недавно гасить начал.
Подъезжаю к дому. Обычная картина – во дворе все заставлено машинами. Проезжаю чуть дальше, за гаражи-ракушки, обильно проросшие в глубине двора.
Эх, не люблю я тут оставлять машину. От дома далеко и закрыто все вокруг кустами и деревьями. Глушусь.
Открываю дверь машины. Начинаю ставить блокиратор на коробку скоростей.
Из-за гаражей выходят двое. Не сильно высокие, оба значительно ниже меня ростом. Но зато очень коренастые. Один из них чуть ниже и толще другого. И здорово похож при этом на совсем еще недавно популярного певца Рыбина. Из группы «Дюна».
- Дмитрий Игоревич? - Вежливо начинает "Рыбин".
- Да, в чем дело? – Конечно, я понимаю уже и сам в чем дело. Но ведь врасплох они меня сейчас застали и нужно мне время для мобилизации.
- Вы должны были передать нам сегодня восемь тысяч долларов для Жанны.
- Мы же договорились, что вы сначала позвоните? – Делаю я удивленное лицо, пытаясь выиграть немного времени.
- Обстоятельства поменялись. К Жанне несколько дней назад приходили менты. Задавали вопросы ненужные. Зачем же вы в милицию то обращались? А ведь мы вас предупреждали.
- Я не обращался. – Лгу я на голубом глазу, пытаясь потянуть время.
- В общем так. - Голос Рыбина резко меняется с тихого и вежливого на гнусный и грубый.- Идем сейчас в квартиру, и ты даешь нам деньги.
- У меня денег нет. Можете взять машину.
- Брать твой катафалк нам не интересно. С него одни убытки. Идем к тебе домой.
Есть у меня дома одна разработка на подобный случай. Прямо на входе под обувной полкой пугач припрятан.
Но сейчас дома дочь.
Я стою перед открытой дверью машины. Надо попытаться резко наклониться и достать большой молоток под моим сиденьем. С ним я от них, пожалуй, смогу отбиться.
Если конечно у них пистолета при себе нет.
Что-то долго и плавно говорю бандитам, а сам как бы невзначай наклоняюсь и протягиваю руку под сидение. Один из них хватает меня за куртку и отбрасывает в сторону. Я теряю равновесие, отлетаю от машины к гаражам, но все-таки не падаю.
Второй наносит мне сильный правый крюк, от которого я с трудом и почти случайно уклоняюсь.
Завязывается потасовка, в которой я молочу кулаками и ногами во все стороны. Кажется, без особого успеха, так, похоже, ни разу нормально и не попал. Все куда то вскользь и по телу.
Практика то нулевая. Я же много лет являюсь кабинетным работником. Долгие годы спокойной жизни сейчас и сказались.
А вот у бандитов похоже с практикой получше, да и двое их. Сначала они вразнобой кидались на меня, тоже не слишком хорошо попадая кулачищами по цели. И все же, один из них, тот самый, что похож на Рыбина, изловчившись, внезапно ударил меня по голове, как-то немного сзади и с боку и вряд ли голой рукой.
Ярко вспыхнуло.
Потом была темнота.
Очнулся я, наверное, не очень скоро. Тело было сильно затекшим. Лежал я на грубом некрашеном полу. В полутемной то ли комнате, то ли сарае. Пол был дощатый, доски не только не крашенные, но, пожалуй, и не струганные, да еще и плохо подогнанные между собой.
Хотя сейчас это все не так важно. Просто это – первое впечатление, как очнулся.
Дышалось мне ужасно трудно. Носоглотка была забита кровью, за левым ухом сильно ломило. Лежал я на левом боку, почти уткнувшись лбом в гнусный грязный пол. Руки были крепко связаны за спиной. Потому, что я не мог даже чуть-чуть ослабить узлы, было понятно, что руки стянуты скотчем.
Плохо дело. Я попытался немного улучшить позицию, чуть отвалившись назад.
Болело везде, но, похоже, я был еще в защитном шоке. Во всяком случае, терпеть боль можно было вполне.
- Ага, очухался, сволочь? – Раздался сзади голос «Рыбина».
А вот и сам он вплыл в поле моего зрения.
Похоже, был он сильно пьян, но все же настроен был чуть более благодушно, чем в момент нашей встречи у гаражей.
Вплыл в зону видимости и второй. Тот еще урод.
Разговор со мной вел сам «Рыбин».
- Бабе твоей мы сейчас позвонили. Все ей объяснили. Сказали, что тебя мы спрятали. За то, что хотел нас сдать в милицию. Сказали, что если она дернется, то мы тебя сразу прибьем.
Да, лопухнулись питерские мильтоны. Так топорно отработали. Поперлись к Жанке за какими-то там разъяснениями.
- В общем, все твоя баба поняла, и должна будет завтра деньги нам собрать.
Что за ерунда. Где это Юля сможет собрать такие деньги? Что-то тут не так.
- Сроку мы ей дали до завтра. Потом посылочку маленькую пришлем.
- Я оформлял в банке ссуду на восемь тысяч долларов. – Начал я гнуть свою линию. Уж очень мне не хотелось слушать про эту посылочку. - Мне надо еще дней пять на оформления. Если вы меня отпустите, то я в течение недели деньги эти вам доставлю. Это точно.
Говорил я не испытывая надежды их обмануть. Просто чувствовал я, что нельзя мне сейчас молчать. Надо им постоянно что-нибудь накручивать.
- Не звезди. Неделя у тебя уже была. Только ты сразу же к ментам рванул.
- Кстати, вы сами на день раньше появились.
- Все, лежи спокойно. Если твоя баба денег нам не передаст, завтра будем играть в доктора. В хирурга. Операцию тебе будем делать.
Послышался довольный смех и звук запираемой двери.
Что тут можно сделать? Я лежал на холодном полу и понимал, что до завтра я не доживу ни при каком раскладе. Помру точно. От одного этого лежания на холодном полу. Или от «операции».
Неожиданно включился контакт и я «услышал» Ирину.
- Ну, привет. Ты в тяжелом положении.
- Да, это ты удивительно тонко подметила. Ты была у Юли?
- Она в панике, но все-таки связалась с Вадимом и все ему про бандитский звонок рассказала. Да еще машину твою нашли во дворе. С открытой дверью. Милиция предполагает, что тебя вывезли куда-то за город.
- Проницательные ребята. А ты знаешь, где я сейчас?
- Конечно знаю. В поселке Деденево, это по Дмитровке, недалеко от Москвы. Адрес – Московское шоссе, дом 38.
- Знаю. Это где-то за Икщей. И вроде даже Дмитровский район. Километров сорок, наверное, от МКАДа.
- Да, все правильно.
- А ты можешь как то сообщить об этом Юле?
- Да как же я смогу это сделать? Она же меня не слышит. - Резонно возражает Ирка. - А то бы уже давно ей все передала.
- Что делать? Давай думать. Ну, можем мы призрак твой сделать. Но все равно тебя только я могу услышать. А если ты как призрак Юле дорогу сюда покажешь? - Обращаюсь к Ирине, уже на грани легкой паники.
- По времени я смогу быть призраком минут двадцать. Да и куда ж ты ее привести то хочешь? В самое логово. А кроме того, как она потом объяснит, откуда адрес узнала?
- Ну, потом что-нибудь придумаем. Сейчас выжить мне надо. Очень надо.
- Я вряд ли что-то смогу сделать. - Тихо говорит Ирина.- Не те возможности. Надо пробовать говорить с Володей.
- А чем он лучше тебя? Он тоже ни с кем из людей не может входить в двухсторонний контакт. Только если со мной. Может он как-то «отключить» этих двух уродов на длительный срок?
- Во-первых, их тут не двое, а трое. Двое из Питера, те самые, что Володю убили. И еще двоюродный брат одного из них. Местный житель. Это его дом. Вернее, его отца. Сам он – почти такой же бандюк, как и они. Во-вторых, отключить их вряд ли кто-то из душ сможет. Точнее, может и сможет, но вряд ли захочет. Нам ведь это ни к чему. Не наше это дело. - Спокойно вещает Ирина.
- Ах, да. Вспомнил. Вы же все нейтральные. Вам все равно. Эмоций то нет.
- Зря ты так. Просто у вас свои порядки, а у нас свои. Да и как видишь, мне то не все равно. Я же здесь. С тобой.
- Да, спасибо. - Чуть сбавляю тон. - Ты права. Ладно, попробую вызвать Володю.
Володя вызвался легко. Я концентрировался на его образе не более двадцати секунд. -Поздоровался.
- Володя, что можно сделать в такой ситуации? – Без обиняков начал я. - Ты можешь как-то передать здешний адрес Юле, или операм?
- Нет. Это невозможно. - Не почувствовал сейчас я в словах Володи обычной отстраненности. - Не потому, что мне все равно. Просто, это действительно не в моих силах.
В этих его словах мне послышалось даже сочувствие. Наверное, показалось, впрочем.
- Хорошо, но хоть что-то можно придумать?
- Да, один вариант все же есть.
- Какой?
- Ты сам можешь сообщить операм, где ты.
- Это шутка? Или ты меня развяжешь и дашь мне мобильник?
- Не шутка. Ничего этого я сделать не могу, ни развязать тебя, ни дать мобильник. Но все-таки один шанс у нас есть.
- Рассказывай.
- Помнишь, когда мы говорили о Сети, у нас зашел разговор о тех экспериментах, которые проводит Сеть?
- Да, конечно. Ты говорил тогда в частности о создании каких то вечных тел. Искусственной модели человека.
- Совершенно верно. Еще я говорил тебе, что это даже не совсем материальные модели. Создают каждую из них силами нескольких десятков тысяч душ. Совместными усилиями своего разума. Вся суммарная астральная и эфирная энергия переводится в подобие материи. Но все равно, модель состоит не из материальных элементарных частиц, таких как протоны и нейтроны, а состоит она из немыслимых для земной науки сочетаний пи-мезонов, мю-мезонов и нейтрино. Те десятки тысяч душ, которые принимают участие в создании вечного тела сильно истощаются и долго потом не могут быть задействованы в повторных экспериментах аналогичного профиля. Приблизительно в течение восьмидесяти или даже ста лет. Как бы «разряжаются».
- С кем это ты сейчас разговаривал? – сострил я.
- То, что ты пытаешься острить в таком положении – это хорошо. Но, напомню, что мы с тобой заканчивали кафедру ядерных реакторов. Хоть на каком-то уровне ты же должен чуть-чуть меня понимать. - Строго замечает Володя. - Впрочем, сейчас это не так уж и важно. Еще четыре тысячи лет назад мы создали первого вечного человека-робота, точнее искусственное человеческое тело. Создавалось оно ресурсами десятой части всей тогдашней Сети. А это несколько миллиардов душ. Управлялся этот первый макет пятью миллионами душ, а это все – огромные ресурсы. И прожил этот пилотный вариант в стабильном состоянии всего десять минут земного времени. При этом та десятая часть душ на сто лет потом была исключена из дальнейших экспериментов.
- Тебе не кажется, что полученный вами результат в десять минут был пожалуй немного маловат для вечности?
- Да, но это был невероятный прорыв в нашем поиске новых форм. - Володя не реагирует на мои тщетные попытки его разозлть. - И это было самое важное достижение Сети за всю ее историю. С тех пор мы накопили большой опыт. Сегодня мы можем создавать человеко-оболочки гораздо более совершенные. Над созданием одной оболочки работает уже не десятая часть Сети, а всего только сорок тысяч душ. И управляют такой конструкцией, точнее, поддерживают ее в стабильном состоянии, от пятисот до трехсот душ. Живет же такая конструкция уже до десяти лет. Подключается к ней душа из Сети, и управляя ею практически не выходит из соединения с Сетью. Ты понимаешь теперь, какого прогресса мы достигли всего за четыре тысячелетия?
- Грандиозно, товарищ профессор, но давайте пока оставим научные аспекты на потом. Чем это все может мне помочь? - Тороплю я "докладчика".
- План такой. Мы быстро создаем такое искусственное тело. Подключаем к нему тебя. На это время мы отключим тебя от твоего тела. Точнее блокируем твое подключение к нему.
- Но ведь это будет клиническая смерть? - Настораживаюсь я. - Насколько я знаю, в таком состоянии тело умрет через четыре-пять минут. По крайней мере - мозг.
- Мы подключим к твоему телу Ирину. - Спокойно вещает Володя. - Тело будет находиться в состоянии, весьма близком к коматозному. Но, легкие будут вентилироваться. К голове будет подаваться нужное количество крови. Общее кровоснабжение будет производиться на минимально необходимом уровне.
- Как долго тело может находиться в таком состоянии?
- Сказать трудно. Возможны варианты от получаса, до нескольких месяцев. Тут многое зависит от Ирины.
- То есть за полчаса вы ручаетесь?
- Да, полчаса – абсолютно безопасный срок. - Все так же безучастен Володин голос.
- Как скоро мы можем начать?
- Приблизительно через две минуты. Все наши силы уже отмобилизованы и подготовлены к созданию вечного тела, но сначала надо нам с тобой подготовить план действий. Главное то, что ты должен позвонить Вадиму. Телефон помнишь?
- Нет. Но я смогу отзвониться в центральный УБОП. Телефон 958-56-72. До сих пор помню.
- Хорошо. Здешний адрес ты помнишь?
- Да. Деденево. Московское шоссе, дом номер…
- Тридцать восемь. – Это уже Ирина подсказывает.
- Точно. Дом тридцать восемь.
- Ну и хорошо, начинаем.
- Подожди, но раз вы можете отключить от тела меня, следовательно вы точно также можете нейтрализовать и бандитов?
- Можем, но у нас так не принято и нам это не интересно. Мы сейчас теряем время. Начинаем?
- Да, - Соглашаюсь я.
Что-то потом сильно крутануло.