Глава 4
Дед поднял меня на рассвете. Ну, это он так думал, а на самом деле до рассвета можно было еще часок подремать… Хотя мне, конечно, было жутко интересно увидеть настоящую кузницу с настоящим горном…
Сырой туман заволок небольшую долину и излучину реки, прикрыл лесную опушку, прошелся по ведмировскому подворью. От крыльца до кузницы шагов тридцать – а кажется, будто не идешь, а плывешь в молоке…
Ведмир раскашлялся, кляня погоду:
– Дышать нечем, будто воду глотаешь. Ничего, скоро солнышко поднимется, растопит этот гадючий туман, старым костям погибель!
– Так это еще когда будет,– недовольно протянула я, увидев, что у кузницы всего три стены и невысокий заборчик с калиткой. Мерзкая погода не только старым костям погибель. А в доме все еще теплая печь, подумалось мне, может ну его к лешему, пойду досыпать…
– Что ж, заходи, голубушка, будем из тебя кузнечика делать,– хохотнул Ведмир, отворяя передо мной калитку.
Не фарт, придется все-таки перенимать науку, вздохнула я без особого сожаления, и перешагнула границу странного сооружения.
Ведмир завязал на себе заскорузлый фартук, снял с колышка еще один и подал мне. Подошел к небольшой постройке, напоминающей круглую печь, обмазанную глиной, сбоку которой виднелось небольшое отверстие и примыкающий к нему желобок.
– Урок первый,– провозгласил он и подмигнул мне,– мы благополучно пропустим.
На моем лице немедленно отразилось разочарование. Старый кузнец рассмеялся:
– Это домна, Олечка. Я бы показал, как она работает, но руды сейчас нет, так что перейдем ко второму уроку.
Горн в другом конце кузницы больше был похож на плиту с воронкообразной вытяжкой сверху. Построенный из красного кирпича, стянутый для прочности стальным уголком по периметру, он напоминал чудовищную пасть дракона, из которой исторгаются языки пламени… Это я себе так представила, но пока горн был холоден и полон серого пепла.
Первым делом Ведмир показал, как вычистить горн и как насыпать древесный уголь, чтобы он покрыл небольшое отверстие в задней стенке – сопло, соединенное трубкой с большими кожаными мехами сбоку.
Когда все было готово, Ведмир крякнул и щелкнул пальцами – по угольям пробежались языки пламени.
– Вообще-то, горн разжигают промасленной ветошью, но я предпочитаю другой способ,– хитро улыбнулся кузнец-чародей,– а теперь берись за меха и потихоньку раздувай… Потихоньку, сказал же!
Кажется, я «дунула» так, что чуть не смела занявшиеся угли. Ведмир объяснил, чтобы добиться определенной температуры, мехами надо работать в одном темпе, осторожно нагнетая воздух в толщу горящих углей. А я почему-то решила, что дуть надо изо всех сил. Кузнец улыбнулся.
– Ты пока работай мехами, а я покажу тебе кое-что.
Он подошел к стоящему вдоль стены верстаку и взял заготовку.
– Смотри сюда – это будущая железка, лезвие меча. Квадратный прут нужно нагреть до светло-вишневого цвета и проковать. Для этого в горне должна быть такая температура, чтоб верхний слой угля почти спекся. Берем заготовку клещами и…
Удивительно было наблюдать за работой старого кузнеца. Он как будто сбрасывал прожитые годы с плеч, как тяжелую шубу, и работал споро, но без суеты, поглядывая на меня исподлобья.
Скоро мне стало жарко, и я, наконец, поняла, почему кузница выстроена в три стены: это сейчас поздняя осень, а как летом, в июле, да в самый солнцепек?
Да, и как это старый Ведмир раньше работал, обходясь без помощников? Принеси то, подай это, отойди, не мешай…
Он стучал кувалдой по рубиновой заготовке, разбрызгивая вокруг вееры искр, не забывая объяснять мне все тонкости работы. Я придерживала клещами заготовку и переворачивала ее, когда требовалось. А потом дед взял малый молоток, а мне отдал кувалду:
– Ну-ка, попробуй. Только не со всей силы лупи. Удар ложи от плеча, и туда, куда я молотком укажу. Ну, понеслась!
Он вынул малиновую заготовку и устроил ее на наковальне, придерживая за «холодную» часть короткими клещами, а молотком тюкнул в то место, по которому должна была бить я.
Эх, и тощий же из меня молотобоец! А дед все частил и частил. После дюжины ударов я взмокла. После двух – сбилась с дыхания.
– Ну, как тебе мужская работа?– красиво так изогнул бровь старый колдун.
– Да так, ничего. Жить можно. Вон, во время войны, бабулька рассказывала, им тяжелее было. На них вместо лошадей пахали. И не только свой огородик – колхозные поля поднимали! А здесь,– кивнула я на горн,– интересно даже. Правда, на завтра я думаю, ложки до рта не донесу…
Дед хихикнул:
– То-то и оно! Ничего, кузнечик мой ненаглядный, хворь твою завтра мы магически снимем,– и хитро подмигнул мне.
***
Таян проснулся в снежной берлоге, прислушался – пурга, завывавшая снаружи утихла.
Он раскопал свою нору пошире, выволок наружу нарты с провизией, привязал к стоптанным унтам широкие деревянные лыжи, и двинулся в путь.
Было легко идти по спрессованному пургой снегу. Он искрился и переливался под светом звезд, и Таяну казалось, что бежал он по россыпям изумрудов, рубинов и алмазов. Он видел эти пейзажи много лет, но все равно каждый раз при виде такого великолепия захватывало дух.
А высоко в небе, потрескивая электрическими разрядами, шевелился зеленый дракон с розово-красными лапами – редкое явление. Обычно северное сияние скупится на краски, растекаясь молочным заревом, или бледно зелеными зигзагами.
Дракон извивался, щерил огромную пасть и кидал хвост из стороны в сторону. Таян, плюнув на погоню, упал спиной в снег и минут десять, пока не замерз, смотрел в небо.
Поднявшись, он рванул вверх по замерзшему руслу с такой скоростью, словно этот самый дракон гнался за ним, намереваясь сожрать.
Комариный писк в его голове усиливался по мере приближения к цели. Таян иногда усилием воли гасил его и наслаждался полнейшей тишиной и скрипом снега под лыжами.
Когда же он мысленно пытался дотянуться до той девушки, что послана была в след, то не слышал ничего, кроме самой Великой Тишины. «Все-таки оверы добрались до нее»,– подумал Таян, и зло сплюнул на снег.
Он наклонил голову, уткнувшись взглядом в искристый наст, и припустил вперед. От колючих разноцветных искр рябило в глазах. Мороз крепчал с каждой минутой, и Таян натянул на лицо шерстяной шарф – кончик его носа уже почти потерял чувствительность, пришлось растереть его жесткой варежкой. А впереди река снова делала хороший завиток, и он на ходу сообразил, что дорога через перевал короче и быстрее, и побрел по пологому склону сопки.
Постепенно яркие краски Северного Сияния померкли перед наступающим рассветом, а Таян, не сбавляя скорости, двигался на зов. Он шел все утро и весь следующий день, и свалился от усталости только к вечеру, у подножия высокой сопки, к которой привела его река.
Справа на далекой вершине двухтысячника поблескивала ледниковая шапка, окутанная облаками. Слева снежной стеной заслонял горизонт горный хребет.
Таян рухнул на промороженные камни у самого истока реки и призвал всю свою силу, чтобы не умереть от усталости. Завтра его ждала вершина. Восхождение, он знал, будет трудным, но еще труднее будет отделаться от преследователей с тяжелой ношей.
***
Дородная светловолосая женщина сидела у камина в глубоком кожаном кресле, закинув ногу на ногу. Смотря сквозь рубиновое вино в хрустальном бокале на пламя, она чуть прищурила ярко накрашенные глаза.
За окном разбушевалась непогода, а в шикарной гостиной у камина было так уютно…
– Ксана Львовна, к вам посетители,– в пол голоса проронил худощавый парень, вынырнув из полутьмы коридора.
– Пусть войдут, Олег,– хрипловатым грудным голосом ответила дама.
Парень провел гостей в комнату, а сам стал за высокой спинкой кресла. Над его плечом внушительно торчала рукоять длинного меча. В руках он держал небольшой взведенный самострел.
Четверо молодых оверов стояли, покорно склонив головы. Старший проронил сквозь зубы:
– Мы их упустили.
– Да я уж догадалась! По одному вашему виду понятно, что явились ни с чем! Вы следили за аналитиком, и что же?
– Он навещал в больнице какого-то парня, мы спросили у медсестры, его имя Никита Ивлиев. Парень два года лечился от шизофрении. Аналитик, почувствовав нас, смылся, захватив парня с собой.
– И…– вопросительно глянула на них женщина.
– И ничего! Он создал проход, вышел у черта на куличках, сел в машину вместе с тем парнем, и уехал. Проход мы отследили сразу же, а вот машина…
– Понятное дело! Куда уж вам! Ничего поручить нельзя. Все надо самой делать. Вон с глаз моих, чтобы больше не попадались,– сказала женщина, тяжело поднялась с кресла и махнула рукой.
– Но, Ксана Львовна…– проронил старший группы.
– Молчать! Олухи, вы даже не знаете, кого проворонили! Олег, собирай команду, нужно их вычислить во что бы то ни стало! Перероешь мне весь город, но чтобы нашел! Слышишь?
– Да, Ксана Львовна.
– Я дам тебе сопровождающего, чтобы вы там дров не наломали.
Женщина выглянула в коридор и протяжно свистнула. Из глубины дома отозвалась лаем собака.
Ксана Львовна снова опустилась в кресло. Через минуту в гостиную влетел молодой доберман, подбежал к хозяйке и стал тереться о пухлую руку с большим рубиновым перстнем на указательном пальце. Ксана Львовна потрепала собаку за ухом и сказала:
– Карина пойдет с тобой.
Собака повернула морду, глянула на Олега и глухо заворчала.
– Да, моя девочка, придется тебе пойти с ними. Поможешь им, если что… Я тебе доверяю.
– Но, Ксана Львовна, зачем нам собака? – недоуменно спросил Олег, переминаясь с ноги на ногу.
– Затем. Бери и не задавай вопросов. Все, можешь идти,– и женщина в знак того, что разговор окончен, швырнула ему кожаный поводок.
– Карина, подойди, будь добра, к Олегу,– сказала она собаке, и та послушно потрусила к парню, подставляя ошейник с застежкой.
Олег щелкнул карабином, надевая поводок.
– Ну, что ж, идем,– дернул он добермана за поводок, и вышел из дома. По дороге Олег достал из кармана мобильник и вызвал на связь свою группу.
Собака зевнула, обнажая клыкастую пасть и мягкий розовый язык, помотала головой, поправляя ошейник и улеглась на крыльце.
– Эй, ты, псина,– несильно пнул ее в бок парень,– хорош разлёживаться! За нами уже едут.
Карина недовольно зарычала.
Тяжелые ворота разъехались в стороны, пропуская внедорожник, заляпанный грязью по самую крышу.
Олег стащил перевязь с мечом и рванул заднюю дверь.
– Ну, залазь, – дернул он поводок, и Карина, одарив его тяжелым взглядом запрыгнула в салон на кожаное сидение.
– Э, нет, дорогая, на пол, живо,– Олег спихнул ее вниз. Собака глухо зарычала, высказывая свое недовольство.
Пока Олег усаживался, пристраивая поудобней оружие и здоровался с парнями, Карина опять влезла на свободное сидение.
– Я же сказал – вниз!– рявкнул Олег, но вдруг осекся. Вместо собаки рядом с ним сидела одетая в черную кожу девица с копной вьющихся волос и с шипастым ошейником, к которому все еще был пристегнут поводок.
– Э-э, ладно, можешь пока посидеть тут,– сказал он, немного смутившись.– Может, снять поводок?
– Да, пожалуйста, если можно, – улыбнулась девица, обнажая длинные белые клыки.
Олег нервно сглотнул, осторожно косясь на Карину.
Ребята в машине дружно загоготали.
***
Координатор взял со стола пачку сигарет, вытряхнул одну и повертел в руке. Ник щелкнул пальцами, и кончик сигареты затрещал под невидимым пламенем. Валера улыбнулся.
– Вот поэтому мы и позвали тебя, парень. Ты должен помочь. Это наш последний шанс поставить все на свои места.
– Я, знаешь ли, совершенно запутался. С какой стати мне вам помогать? Это ведь ваша война. Все, что ты мне рассказал… это жутко интересно, но… Я больше не хочу иметь дела с магией.
– Да?– ехидно заметил Марко, – а чего же ты хочешь?
– Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое,– ответил Ник.
– Но ты ведь понимаешь, что покоя больше не будет? Не будет, пока не уничтожен Деймос!
– А ты понимаешь, что говоришь? Я должен убить змея?! Шесть тысяч лет назад полегли все паладины, и то его смогли только усыпить! Что я смогу один?
– Не ори, Ник. Ты не один. Есть еще Ведмир, кузнец, и его помощник, есть еще наши братья: Алешка, Эдгар, Никола, Владимир, Тарас и его брат Демка. Мы поможем. Никита, ты нужен нам! Да пойми же, без тебя у нас даже нет шансов! Оверы перебьют паладинов, как крыс в углу, и все. Мир захлебнется в крови.
Ник отрешенно смотрел куда-то в глубь комнаты.
– Знаешь, – продолжил Валера,– два года назад, когда оверы устроили нам локальный Армагеддон, я думал – все, каюк. Но мы выжили. Собрали новый совет паладинов, и они назначили меня координатором! Ты знаешь, что это такое? Я молился на Довгана, он был нам отцом и учителем. Он – столп паладинов, гигант! Сильнейший из магов юга! А кто я? Блоха по сравнению со львом. Но Довгана больше нет, и многих лучших паладинов приняла к себе Великая Тишина. Надо делать свое дело, говорили мне. Я поверил своим братьям, и согласился с ними. – Координатор умолк, тяжело вздохнул и провел руками по давно не бритому подбородку.
– Хорошо. Я согласен,– тихо произнес Ник.– Но мне нужно оружие. Не буду же я душить змея голыми руками…
– Будет тебе меч-кладенец, богатырь! – улыбнулся координатор. – Кстати, как там Таян, нашел подарок Звезд?
– Да, Валера, нашел. Как я и велел, он раскрыл проход и ушел от преследователей. Таян сейчас где-то в городе. Прячется. Жаль, я не могу ничем помочь – это может навести оверов на след.
– Ничего, он выкрутится. Осталось совсем немного – принести железо Ведмиру.
– Надежда ушла… – немного помолчав, сообщил Марко,– но она все-таки помогла Таяну отделаться от преследователей.
Глаза координатора полыхнули огнем. Он тяжело вздохнул, и глянул на Ника:
– Вот так нас всех поодиночке и перебьют! – и грохнул кулаком по стеклянной столешнице.
Валера вдруг вскочил со своего кресла, махнул рукой – комната приобрела свой первоначальный вид.
– Все, ребята, уходим. На нас началась охота.
– Уже? Как они смогли так быстро нас вычислить?– удивился Марко.
– А я почем знаю? Давай, двигай к нашим, нельзя оставлять их без прикрытия. А мы с Ником немного поводим оверов за нос.
Валера подмигнул ему, откинул длинные пряди со лба, и вытащил из вороха одежды в углу ножны с мечом.
– Слушай, Валер, а почему вы с железками ходите – Ты, Марко… Взяли бы пушки.
– Э, Никита, это не простые железки. Меч этот лет триста назад выковал знаменитый кузнец-паладин. В нем заложена особая магия. А пулей нас, чародеев, не возьмешь.
– Даже серебряной?
– Ага,– криво усмехнулся Валера,– и осиновым колом, и святой воды мы тоже не боимся.
– Значит, вы бессмертные?
– Дурак-человек, конечно же нет. Иначе б не выбили оверы всех паладинов, как ты думаешь?
Ник не ответил, пошел одеваться. Марко уже выскользнул из подъезда и садился в свой раздолбанный «Форд».
– Погоди,– дернул Ника за рукав координатор, – пусть Марко уезжает. Мы подождем их здесь.
– Но…
– Предупреждаю, бей в полную силу. Они пощады не дадут. Ясно?
– Угу,– буркнул Ник.
Валера шепнул, чтобы он держался позади, и обнажил длинный двуручный меч старинной работы, отбросив ножны за спину.
Входная дверь под напором невидимой силы прогнулась и вмиг разлетелась на мелкие щепы.
Олег прыгнул вперед, следом влетела собака. Валера отбил атаку овера, но собака бросилась на него и вцепилась в ногу. Ник пинком откинул добермана, который взвизгнул, переворачиваясь в полете. На пол упала уже темноволосая девушка, потирая ушибленный бок.
– Ух ты! Оборотень!– удивился Никита, но тут парень из группы Олега замахнулся кинжалом, и ему пришлось увернуться, отпрыгнув в сторону. Краем глаза Ник заметил, как Валера перерубил ближайшего врага, Олега он откинул в сторону. Он отлетел к стене и свалился на девушку. Поднялись они уже вдвоем и бросились на Ника.
– По-моему, мне кранты,– сказал вслух Никита, увидев в руках овера узкую полоску стали.
– Магией дави их, магией! – крикнул Валера, отбиваясь от рослого парня с двумя кривыми мечами.
Ник раскинул в сторону руки. Застигнутые в движении, Олег и Карина поднялись в воздух и со всего маху шмякнулись о стену. Два кривых меча и их обладатель, нападавший на Валеру, понесся туда же. У стены образовалась небольшая малошевелящаяся постанывающая кучка.
Валера расправился еще с одним нападавшим, отправив его в глубокий нокаут, вместо кастета используя рукоять меча. В коридоре послышался топот – еще несколько оверов бежали на подмогу своим. И тогда, кивнув Нику, координатор раскрыл прямо перед собой портал и шагнул внутрь.
***
Сегодня я работала в полную силу не ради похвалы кузнеца, а просто, чтобы согреться. До нового года осталось несколько дней, снег так и не выпал, а вдобавок пошел противный мелкий дождь, и кузница, открытая всем ветрам, была не самым уютным местом.
За два месяца я так привыкла к ней, и к работе, ради которой вставать надо было с рассветом, что всякие мелочи типа дождя и ветра меня не пугали.
Огнедышащий горн за моей спиной надежно спасал от холода, а дед Ведмир просто не давал замерзнуть, гоняя меня по всей кузнице.
На моем счету было уже два прилично сработанных меча с любовно вклепанными заклинаниями. Только и работы осталось, что отполировать стальное лезвие, да обмотать рукояти шершавой кожей. Но это так, детские забавы. Для самой главной работы я отковала клинок и теперь, завершив последнюю ступень закалки, запрессовывала в сталь то самое заклинание, которое мы с Ведмиром составили для Звездного подарка.
Старый кузнец смотрел на мою работу молча и улыбался про себя. Он честно предупредил ученицу, что ничего хорошего из этого не выйдет. Ведь не каждое заклинание можно вплавить в железо…
Ну, не люблю я бросать начатое! Даже если проделав половину работы, уже начинаю понимать, что из этого ничего не получится. И я с усердием, достойным лучшего применения, вколачивала заклятие в остывающую сталь…
Внезапно с резким звоном клинок разлетелся на множество осколков, будто стеклянный. Ведмир удовлетворенно кивнул головой: «чего и следовало ожидать!»
Я натянуто улыбнулась старому мастеру, все-таки он был прав. Заклятье слишком сильное для железа. Но ничего, зато я теперь знаю, что и как надо делать, когда в моих руках окажется подарок Звезд.
Кузнец похлопал меня по плечу:
– Молодец, Ольга, а теперь собери-ка осколки, чтоб ненароком не наступить.
Я потерла замерзший нос и тихонько усмехнулась в кулак. Чтобы собрать осколки, мне пришлось что есть силы топнуть по земле, после чего все мелкие куски железа, сор, веточки, застывшие корольки, все поднялось в воздух и принялось кружить хороводом вокруг меня. Я сконцентрировалась, и не спеша, покинула «око тайфуна», сужая диаметр вращающейся воронки, а потом просто перенесла всю конструкцию поближе к мусорному ящику, локализовала прямо над ним и оборвала связь. Весь мусор дождем хлынул прямо на дно.
Ведмир улыбнулся моим успехам. Да, пару месяцев назад я просто взяла бы вон ту метлу, что стоит у стены, и лист жести, загнутый с двух сторон, и используя его как совок… Вобщем, новый способ мне нравится больше.
Но мои размышления по поводу способов уборки грубо прервали. Прямо передо мной на расстоянии вытянутой руки возникло шевелящееся бурое пятно. Ведмир отреагировал мгновенно, с силой дернув меня назад, а сам схватил один из готовых мечей, лежащих на верстаке. Увидев прибывшего гостя, успокоился и опустил клинок.
– Здорово, шаман! Давненько тебя не было видно!
– И ты здравствуй, Ведмир,– гость улыбнулся раскосыми глазами,– Вот, подарочек тебе привез.
Он вынул из потрепанного рюкзака что-то тяжелое, завернутое в несколько слоев газеты, и протянул кузнецу.
– Не мне, Таян, девушке вот отдай. Она с ним работать будет.
– Ишь ты, ученицу себе нашел!– с притворной завистью произнес Таян, и, подойдя ко мне, вложил в протянутые руки сверток.
– Ну, вы тут работайте, а я побежал дальше…
– Погоди, никак оверы у тебя на хвосте сидят?
– Да вот, от самой Амгуэмы топают. Надежда их в сторону уводила, да только напрасно! Они ее нагнали где-то на сопках. Эх, жаль, времени нет, я бы с ними поквитался за девчушку! Ну, прощай, Ведмир, может, еще увидимся, и ты прощай, мастер,– Таян положил мне руку на плечо.