Глава 6
Конечно то, что я впервые в жизни увидел призрака в двух шагах от себя, произвело на меня сильное впечатление. Кроме того, призрак был не абстрактный, а вполне даже конкретный, поскольку воплощал собой образ знакомого человека. Умершего. И самое главное обстоятельство – это то, что я сам поучаствовал в его создании. Целый день я был как потерянный и не мог ни на чем сосредоточиться, все стояла у меня перед глазами картина ночного посещения призрака. Юле я ничего про состоявшийся ночной разговор с призраком Ирины пока рассказывать не стал. Самому надо было во всем разобраться. С Сетью и ее неизбежностью я уже вполне смирился, но там кроме как телепатического общения с Ириной ничего существенного и не происходило. А тут контакт был визуальный, да еще и вербальный. То есть куда более материальный, с точки зрения обычного человека.
Уже через день, когда я немного поправился и вышел на работу, я на рабочем месте выкроил полчасика свободного времени и решил провести небольшой, но и весьма не простой для меня эксперимент.
Закрыл я дверь в кабинет. Точнее даже запер дверь изнутри. На ключ. Потом достал фотографию Володьки. Есть у меня такая. За полгода до его смерти сделана была обычной мыльницей. Но получилась очень хорошо. Володька на той фотографии сидит в своем рабочем кабинете. Симпатичный, светлый и в хорошем костюме. Улыбается.
Поставил я эту фотографию перед собой на своем столе. Прислонил ее к компьютерному дисплею и стал на ней сосредотачиваться, пытаясь вызвать состояние включения с Володей. В какой то момент я моргнул и вдруг увидел, что справа от меня на гостевом стуле сидит Володька. В том же самом костюме и том же самом галстуке. Все один в один как на фотографии. Только вот улыбки нет. Да еще лицо какое-то очень неживое. От всего отрешенное. Или нейтрально-равнодушное.
- Здравствуй, Володя.
- Здравствуй.
- Можно я пожму твою руку.
- Не стоит. Это ведь всего только проекция.
Возникла пауза. Я не знал что сказать. Мой необычный гость явно не собирался приходить мне на помощь. Получилась долгая и неловкая пауза. Володя молчал. Не выжидающе, а совершенно отстраненно или равнодушно. Ну а я абсолютно не представлял, как можно начинать разговор в подобных условиях. Наконец я сумел из себя выдавить пару ужасно глупых и скорее всего ненужных фраз.
- Володя, есть что-то такое, что ты хотел бы мне сказать? Может быть, передать какие-то слова кому бы то ни было из людей?
- Даже если бы я и хотел что-то передать, то вряд ли стал бы это делать. Но мне нечего и некому передавать.
- Я хотел тебе сказать, что те пять тысячь долларов, что я был тебе должен, я передал твоему брату еще три года назад, когда умерла Клавдия Ивановна. На похороны. Он сказал, что эти деньги ему очень пригодились.
- Я это знаю. Но меня это совершенно не интересует. Зачем мне эти пять тысяч? Так что не стоило трудиться и меня «вызывать». Хотя, наверное, я должен был бы сказать тебе спасибо.
- Просто, может быть ты считаешь, что их надо было оставить Игорьку, и отдать ему, когда он подрастет?
- Нет, ты все сделал правильно.
- Хорошо, скажи пожалуйста, мог бы ты ответить мне на какие-то вопросы, на какие я не получал никаких ответов от Ирины?
- Вряд ли. Во-первых, зачем это мне и Сети. Во-вторых, ты все равно не сможешь понять ничего из объясняемого мной. Не смогу я тебе ничего объяснить. Это все равно, что древнему египтянину объяснять принципы работы ядерного реактора.
Разговор явно не клеился. Получался каким-то нелепым, холодным и ненужным. И все по моей вине. Не готов я был к такому разговору и равнодушию Володи. А ведь все это можно было ожидать.
- Да, вижу. Вижу, что к тебе не подступиться.
- Не подступиться? – Как бы даже удивился Володя. Хотя лицо его не передавало ни каких эмоций. -Хорошо, давай задавай интересующие тебя вопросы.
- Мы с вами - два разных мира? Враги или друзья? – Выдал я еще более нелепый вопрос.
- Нет. На самом деле мы - два состояния одной цивилизации. Так сказать две составные, но далеко не равные части. Хотя и переходящие друг в друга и весьма взаимосвязанные.
- Объясни, пожалуйста.
- Все мы - цивилизация душ. Любая душа может находиться в двух состояниях – в теле и в чистилище, как ты абсолютно неудачно выразился про нашу Сеть. Любая душа находится какое то время, условно говоря, «в теле». Но это очень условно, а точнее не корректно. Потом она возвращается в чистилище, то есть снова включается в Сеть, пройдя через фазу сорока дней.
- Почему ты сказал про душу, что она условно в теле?
- Потому, что она на самом деле не в теле. Она просто как бы «закреплена» за данным телом и постоянно как ты говоришь «подключена» к нему. Реально же она была и остается в чистилище. Просто в этой своей фазе она находиться в постоянно подключенном к данному телу состоянии, и отключена от остальной Сети, то есть не работает в ней. Но подключаться к такой душе на короткое время мы можем. Ты это уже знаешь.
- А после смерти тела?
- Душа отключается от тела, но некоторое время еще находиться как бы под эмоциональным воздействием от пережитого.
- Это период порядка 40 дней?
- Да. За это время происходит отрешение души от всего земного. После этого душа продолжает существовать у нас в чистилище, точнее в Сети. Давай уж я буду называть наш мир именно Сетью, а не чистилищем. Это будет более точно. Там в Сети душа существует уже в достаточной мере обезличенно, но зато полностью подключенной к Сети. Когда она опять подключается к новому телу, то вновь совершенно забывает свою предыдущую сущность. Так повторяется много раз.
- Хорошо, но как тогда быть, со случаем, когда какая-то душа подключается ко мне, пока еще живому человеку?
- Я же только что сказал об этом. Что такая душа не подключена ко всей сети, но любой из нас может временно к ней подключаться, выходя на односторонний контакт. Все просто. Одна душа из чистилища не имеющая тела, в данном конкретном случае – моя, подключается ко второй душе из чистилища, которая находиться в состоянии постоянной подключенности к телу, в данном случае – твоей. Они общаются. Пойми, эти две фазы – живая и загробная, не что иное, как два состояния души. Пока душа постоянно связана с телом, то есть в вашем понимании живет, она практически не функционирует в нашей единой Сети душ. Мы можем подключаться к ней только индивидуально и на короткие периоды. Как только тело гибнет, душа выходит из контакта с ним, а затем, очищаясь, включается в работу Сети.
- А что это за «работа в Сети»?
- Понятие работы здесь весьма условно и совершенно не соответствует своему людскому аналогу. Очень условный термин. Вся наша Сеть всеми интеллектуальными ресурсами работает над решением очень важных для всей нашей цивилизации задач. Как гигантская аналитическая машина.
- Каких задач?
- Не все сразу. Это в основном аналитическая обработка миллионов опытов и факторов. Попытки решения глобальных тайн бытия. Ты же понимаешь, что мы не можем решать практические задачи или ставить лабораторные опыты. Поэтому пользуемся информацией, полученной от людей, и анализируем ее.
- А может быть случай, когда тело человека не имеет контакта с душей? Само по себе живет или покинуто душой?
- Да, это частая ситуация. Называется комой.
- А почему в данном случае с комой, душа отсоединятся от живого еще тела?
- Просто предполагается, что данное тело уже по каким-либо факторам несовместимо с жизнью. То есть по тем или иным причинам не может нормально функционировать.
- А почему тогда люди часто выходят из комы?
- Потому, что тело, по каким то самым различным причинам улучшило свое состояние. Стало более совместимо с жизнью.
- Из-за оперативного вмешательства?
- Иногда и из-за него тоже. Вообще же, это весьма трудный аспект для объяснений. Просто душа отсоединяется, потому что не может больше управлять телом.
- А зачем вообще вам надо подключать души к телам?
- Это сложно объяснить вот так сходу. Пока для тебя важно понять, что это лишь обычный этап в жизни каждой души. И это не искусственный, а абсолютно естественный процесс. Так было десятки тысяч лет. Каждая душа присоединяется к новорожденному ребенку. Причем еще на стадии созревания плода. Живет с этим телом. Покидает его после смерти. А потом опять включается в Сеть чистилища. Затем снова подключается к младенцу. И начинается новый цикл.
- Но зачем все это?
- Ты часто задавал себе вопрос, а зачем вообще живет человек?
- Да, конечно.
- И что решил?
- Решил, что человек живет для того, чтобы жить. Чувствовать. Общаться. Любить. Рожать детей. Радоваться, наконец.
- Хорошо. А теперь посмотри на нашу единую цивилизацию. Куда человек входит всего лишь как фаза. Ответ будет тем же, но с некоторыми добавками. Понимаю, что ты пока не можешь отождествлять себя с нами. Но это так. Ты живешь сейчас свою девятую земную жизнь. И это не так уж и много. Ты – совсем еще молодая душа.
- Вот тебе и раз. Значит, души могут быть и молодыми и старыми?
- Могут. Они тоже рождаются и умирают. Точнее впадают в небытие. Подробнее ты сможешь узнать об этом позже.
- А зачем ты все это мне сейчас рассказываешь?
- Есть у Сети некий план относительно тебя.
- Очень откровенно. И что это за план?
- Об этом в другой раз.
- Все время в другой раз. Хорошо, тогда скажи, как рождается новая душа?
- Тут все просто. Представь, что душа – некая клетка. Которая иногда банально делится. Это не совсем корректное сравнение, поскольку душа не есть клетка. Но, тем не менее, и она может делиться.
- Раздвоение души?
- Просто деление. Была одна, стало две.
- Но ведь они должны быть полностью идентичны?
- Все до одной души полностью идентичны. В Сети. Здесь они вполне унифицируются. Только в этом смысле Сеть может восприниматься как чистилище. Но это скорее побочный эффект. Потом душа подключаются к телу и приобретают особенные черты. Есть гипотеза, что все души когда то произошли от одной. Именно путем деления.
- Просто матрица какая-то. Ну и каким образом и когда появилась эта самая первая душа?
- Этого точно никто не знает. Есть масса предположений и гипотез на этот счет. Над ними трудятся ресурсы нашей Сети.
- А как же быть с Богом? Есть он?
- Дай для начала твое определение Бога.
- Ну, например, так: сверхразум, способный управлять человечеством.
- Тогда это точно мы. Гигантская Сеть всех душ. Мы суперразум и мы управляем человечеством. В чистом виде.
- Да, но если взять за постулат то, что Бог может управлять всем бытием. В масштабах вселенной?
- Может дать и такое определение, при условии, что мы хорошо себе представляем, что такое вселенная и можно ли ею управлять. Но пока у нас с тобой слишком слабое представление о сути и масштабах вселенной. Признаю, что при таком масштабном твоем определении ответ будет отрицательным. В этом смысле Бог – это не мы. Но вот скажи, еще какие-то три или четыре тысячи лет назад человек сильно ли задумывался о вселенной? И как он себе тогда вселенную эту представлял? Он полагал, что звезды – лишь оформление земного мира. Земля для него и была вселенной. Да и землю то он представлял себе совершенно по-иному. Таким образом, подавляющую часть истории человечества мы вполне попадали под категорию Бога. Исходя из твоего первого определения.
- И что?
- Ничего. Ты спросил, я ответил.
- Ты сказал, а может быть и проговорился, что вы управляете человечеством. Ты имел в виду то, что каждое тело управляемо душой, или то, что вы каким-то образом вмешиваетесь в политику, экономику и государственность?
- Конечно только то, что тело управляется душой, а душа – некая составляющая гигантского аналитического разума. Но не забывай при этом, что душа в это время оторвана от Сети, и мы даже через нее не можем воздействовать на конкретное тело, а не то, что вмешиваться во все людские дела. Мы все знаем об этих делах, контролируем их, используем получаемую информацию, но никогда не вмешиваемся. Или почти не вмешиваемся.
- Почти не вмешиваетесь? Значит, все-таки вмешиваетесь?
- Не в прямую. Весьма косвенным образом. Точнее попутным. И совершенно точно мы не манипулируем обществом. Тебя ведь это в первую очередь волнует?
- В первую очередь да. Ты можешь дать пример какого-либо вашего так называемого попутного вмешательства?
- Весьма скоро у тебя будет такой пример из твоей собственной жизни. Пока же скажу, что мы часто используем результаты работы многих ваших ученых. Те научные сведения, которые получают земные ученые, очень важны для нас в качестве исходных данных для аналитики. Еще раз скажу, что мы, в силу нашей метафизической сути, не имеем к сожалению возможности проводить какие-либо свои лабораторные эксперименты. Но, получая важные данные от вас, мы можем делать аналитические выводы. Гораздо более строгие и серьезные, чем ваши ученые, основывающиеся на тех же исследованиях и экспериментах. Ваших сведениях, ваших исследованиях и ваших же экспериментах. Тут возможности Сети несоизмеримы с возможностями ваших аналитиков. Еще скажу, что мы часто подспудно направляем ваших ученых на решение тех задач, которые нас особо интересуют. Вот в этом смысле вполне можно говорить о нашем попутном вмешательстве в земную жизнь.
- А когда у меня будет пример из собственной жизни?
- В самые ближайшие несколько дней.
- Что это будет?
- Не торопись, узнаешь. Кстати, ты выпал из своего рабочего процесса уже почти на сорок минут. Мне очень трудно сохранять образ-призрак на столь длительный срок. Я пока тебя покину, но в самое ближайшее время мы еще встретимся. И не один раз.
- Мне стоит говорить о произошедшем жене?
- Да, это важно будет в дальнейшем.
- Я рад был тебя увидеть. Хотя и совершенно чужого. Тем не менее, ты многое помог мне понять о сути нашей цивилизации.
- До свидания.
И пропал.
Я остался в запертом кабинете один. Задним числом я вспомнил, что пока я общался с призраком Володи, мой телефон часто звонил, хотя я предусмотрительно убавил звук. В дверь несколько раз стучали. Но мы с Володей ни разу не прервали наш разговор.
Я справился у секретаря о звонивших. Выяснилось, что было несколько важных звонков из офиса. Я быстро перенастроился на дела, и до вечера старался не думать о состоявшемся разговоре. И это мне почти удалось. Я в этот день преуспел в работе и только к вечеру вновь задумался о странном мире, микрочастицей которого я был всю жизнь, но лишь недавно стал получать какие-то более менее понятные сведения о его сущности. Об этом новом мире духов, которые оказывается, составляют с нами единую цивилизацию.
Многие вопросы оставались для меня совершенно непонятыми. Я в который раз постарался выстроить их в хоть каком-нибудь порядке. Просто попытался их внятно проговорить для себя. Чтобы при нашей следующей встрече с Володей не теряться и молчать, или еще того хуже нести всякую околесицу, а постараться целенаправленно вытянуть из него информацию по максимуму. Ясно же, что зачем-то я им нужен, и отвечать мне они будут на все мои вопросы. Хотя, надо сказать, что у меня сложилось почти твердое ощущение, что особой тайны из своего жизнеустройства они все же не делают. Скорее всего, я действительно не готов пока понять многое из того, что они могли бы мне объяснить. И вряд ли с их стороны есть наметки на какую-то корысть.
Надо попробовать вначале подытожить все уже известное. Итак, есть единая цивилизация душ. В основном эти души находятся в неведомом чистилище, точнее Сети, и пребывают в постоянной телепатической связи между собой. По схеме «все со всеми». Точнее «каждый с каждым». Есть такой вариант конференций. У нас, у людей. А у них такая связь постоянно.
Кстати, оказывается, я неправильно делю на «у них» и «у нас». Мы все вместе – единая цивилизация. Так утверждают они. Опять «они».
Ладно, пробуем еще раз. В чистилище все души объединены в единую Сеть. Телепатическую. Или еще какую. Назначение этой Сети не совсем понятно. Хотя, какое у нее может быть назначение? Назначение у всех цивилизаций одно – выжить. Для этого, по словам Володи, в Сети ведутся какие-то работы. Аналитические в основном, конечно. Судя по замечанию Владимира, Сеть работает и над вопросом происхождения их цивилизации и определением сути души. Активно пользуется при этом и результатами опытных разработок наших ученых. Только анализирует и интерпретирует их по-своему и в своих целях. Более того, иногда старается направлять саму тематику этих опытов. Кстати, а как они это делают? Через временные подключения? Но ведь эти подключения односторонние. Тут тоже есть своя загадка.
Что еще? Души почти бессмертны. Они могут рождаться путем деления. На подобие клеток. Но могут впадать в небытие.
Время от времени душа из Сети от нее отсоединяется, подсоединяясь к новорожденному человеку, точнее, еще к зародышу. И сопровождает его своим контролем до самой его смерти. Потом в течение сорока дней отрешается от всего земного и вновь включается в Сеть. В Сети окончательно унифицируется и практически полностью теряет какое бы то ни было личностное выражение. Теряет, так сказать, свое Я. Подключаясь к следующему младенцу, забывает о предыдущей жизни напрочь. Так повторяется многократно.
Ну что ж. Уже получается не так уж и мало. Картина начинает вырисовываться. Пока в общих чертах. И чувствуется мне, что все основные открытия еще впереди.
***
Тем же вечером дома на кухне…
Кстати про кухню. Тут ведь целая эпоха нашей недавней истории, когда все самые важные семейные и бытовые проблемы десятилетиями решались именно там – на кухне.
Сначала в коммуналках, когда под водочку и селедочку начинались задушевные разговоры про футбол и прочие не менее важные и серьезные вещи. Перетекал постепенно тот разговор уже на более злободневные и трогающие темы. Громкие голоса переходили в задушевный шепот, а темы становились все грознее и сомнительнее. Но тут же и забывались все мыслимые и немыслимые клятвы, которые давались раньше самим себе и женам, о том что на кухне про политику ни-ни, ни пол слова… И вот уже разговор переходит все самые запретные грани. А шепот становился все более хриплым. Уже только за один этот шепот и близко наклоненные друг к другу озирающиеся головы можно было сразу арестовывать и давать десятку, а потом и все двадцать пять лет лагерей за антисоветскую агитацию. И арестовывали, правда, не сразу, и давали сначала по десять, а потом и по двадцать пять. Но в квартиру въезжали новые жильцы, которые поначалу точно так же в своих комнатушках клялись женам, что на кухне про политику ни-ни, но потом точно также в дыму общего варева, папирос и алкоголя обсуждали острейшие житейские проблемы именно здесь, на кухне.
Ну а потом, когда за кухонные задушевные разговоры вроде бы уж и не сажали, это кухонное политпросвещение принимало самые развернутые формы. В тех же коммуналках обсуждались теперь любые темы, от того же футбола до повышения цен на сахар, от назначения нового епископа на Кипре, до бессмертного еврейского вопроса. И политику партии и правительства, конечно тоже по-маленьку обсуждали. В целом и по частным вопросам. И заводились, и ругались, и растаскивались по комнатам женами, и расставались если и без поножовщины, то уж врагами то навечно. Но через день-два, глядишь, опять сдвигались на кухне табуретки, откупоривалась водочка «бескозырка», резалась на газетке или тарелочке всегдашняя селедочка при вареной картошечке да с черным хлебушком, и все повторялось заново.
В эру малометражных, но уже все-таки и вполне отдельных квартир, смысл кухни должен был неизбежно потеряться. Хотя бы и в силу пятиквадратнометровых кондиций. Но вот не потерялся, а принял почти привычные формы. Приходили чуть не ежедневно друг к другу в гости и сидели именно на кухнях, на таких же самых табуретках, пили ту же или почти ту же водку. Ну не папиросы уже шли в ход, а сигареты. Варева общего на кухне уже тоже не ощущалось. Да и ссор и поножовщины было немного поменьше. И сами кухни были поменьше, только разговоры шли все те же.
Сегодня площади кухонь выросли в два-три раза. Да и в гости друг к другу ходим много реже. Но все равно, остается какой-то кайф, может быть уже даже на генном уровне, сесть именно на кухне. И вести там серьезные разговоры. Ну и про политику тоже.
А что, если россияне принимают гостей, в комнатах своих разве они не накрывают столы вовсе?
Накрывают. Еще как хорошо накрывают. Когда много гостей или Новый год. Или когда соответствующая по габаритам комната имеется в наличии.
Но можно ли представить себе задушевный дружеский разговор в комнате? За накрытым столом? Когда все чинно сидят друг напротив друга?
Ну, уж нет, не смешите. Самые секретные, задушевные и дружеские разговоры мы будем всегда вести на кухне!
Итак, вечером на кухне мы с Юлей, сидя напротив друг друга, вели такой серьезный и секретный разговор. Самый, наверное, серьезный за много лет, хотя и не политический вовсе.
Правда, и без водки "бескозырки". Да и нет ее давно уже в продаже. Без селедки сидели мы и без табуреток, которых у нас давно уже и нет вовсе. Сидели на приличных итальянских стульях, пили приличный дагестанский коньячок, закусывали… А чем мы тогда закусывали? Да ничем мы вроде и не закусывали. Было не до закуски. Ах, да, персики тогда были чем-то вместо закуски.
Может быть именно из-за этого и не шла у нас никак в тот вечер задушевная кухонная беседа.
Юля все не могла поверить в мой сегодняшний разговор с Володей. Была сильно испугана и отказывалась спокойно воспринимать то, что я пытался ей рассказать. То ли не так я начал разговор, не подготовив ее нормально к беседе, то ли вовсе не надо было ей про такое сегодня рассказывать. Но вот никак не хотела Юля о происшедшем даже слушать. Была очень всем напугана. Особенно про сообщение, что меня в ближайшее время ожидает участие в каких то совместных с Сетью акциях. Испугалась она всего этого капитально.
Но вот постепенно коньяк начал оказывать свое обычное благотворное влияние и несколько ослабил страхи. И несколько разбудил Юлино любопытство. Да и как было любопытству не проявиться. Перед нами стояла величайшая тайна земного мироздания. Тот свет. Чистилище. Гигантская цивилизация душ, которой к тому же что-то от нас было нужно! И не только от меня одного, ведь не зря, наверное, Володя сказал мне, чтобы я ввел Юлю в курс нашей с ним беседы.
Постепенно Юля расслабилась и выслушала мой рассказ полностью, уже почти не перебивая.
Я не без труда ей передал общий смысл нашего разговора с Володей. Впечатление, произведенное моим рассказом на Юлю было весьма велико, но в ней уже преобладало именно любопытство, а не только страх.
- А ты можешь повторить контакт с призраком прямо здесь? - Вот так вот с места в карьер начала отважная после коньяка Юля.
- Не знаю, думаю, что смогу. Но давай не будем пока торопиться. – Засомневался я.
- Да, ты прв, надо постараться сначала во всем разобраться.
- Конечно.
- Ты прав. Здесь надо максимально все продумать.
- Давай попробуем сформулировать наши страхи и опасения.
- Да, давай. Первое. Где уверенность, что это действительно был Володя?
- А не проделки лукавого? Ну, допустим. Тогда второе. Действительно ли это все некое чистилище, которое не просто безвредно нам, а является с нами как бы даже единым целым? А не может ли так быть, что это что-то вроде ада, но хорошо замаскированного под единую с нами цивилизацию.
- Третье. Действителен ли рассказанный нам тезис о единой цивилизации душ и людей? И какое место в этой цивилизации отведено людям? Пока получается, что это лишь роль некоего инструмента или сосуда для временного существования души.
- Иначе говоря, - подвожу я итог нашему совещанию, - мы должны решить, можем ли мы доверять всем этим контактам, и стоит ли нам вообще идти на какое-либо сотрудничество с Сетью?
- Ну, приблизительно так. Если это действительно Сеть, а не проделки, ну сам знаешь кого.
Юля всегда осторожно относилась к потустороннему, и никогда не произносила вслух любой вариант названия лукавого. Даже такие казалось бы общеупотребимые слова, как сатана или дьявол были у нее не в ходу. Причем в независимости от настроения или времени суток.
- Думаю, что существование Сети куда более вероятно, чем существование сатаны.
- А если не противопоставлять? А наоборот, привести к одному знаменателю. Представь себе, например, что существует две сети. Одна – сеть добра. Она же – олицетворение Бога. Вторая – сеть зла. Она же олицетворение сам знаешь кого.
- Ну, Юль, ты выдала. Но вообще, лихо закручено!
Я осмотрел жену внимательно. Не перестаю я ей удивляться. Красива, трудолюбива, да еще и умна. Так не бывает. Ну, надо же, такое вот нагенерить.
Заодно я вспомнил недавний случай, как мы с ней купили пиратскую кассету с Титаником. В тот момент фирменных кассет по этому фильму в Москве еще не было, а фильм посмотреть очень хотелось. Мы и купили пиратскую запись фильма в ларьке на ВДНХ. Точнее на ВВЦ. Посмотрели, но в самом конце фильма, в том самом месте, когда старушка выходит на палубу корабля и бросает в океан бриллиант, в этом самом месте пленка закончилась. В общем, того, как она бросила в океанскую бездну бриллиант, мы уже не увидели, более того, мы вообще не знали, чем фильм закончится. Пиратская копия и есть пиратская копия. Что уж тут поделаешь.
На следующий день мы потащились к пареньку продавцу, и стали ему объяснять, что фильм на кассете не дописан до конца. Юля красочно объяснила ему, на каком месте заканчивается запись, и сказала, что хотя там и так все уже ясно, что старушка сейчас должна была броситься в воду, но нам все-таки хотелось бы самим досмотреть до конца.
Была пауза. Парнишка смотрел на нас и ничего не отвечал. Потом он молча протянул нам другую кассету и сказал «Вы знаете, там конечно все очень круто заканчивается, но все-таки не так. У вас все же с выпрыгивающей в океан бабулей круче получилось».
Я вспомнил сейчас этот случай, но тут же вернулся мыслями к оригинальной Юлиной гипотезе существования двух сетей. Получилось тут еще круче, чем тогда с выпрыгивающей за борт старушкой.
- А что, вполне даже жизнеспособно. Куда более жизнеспособно, чем вариант с одной нейтральной сетью. Ну не укладывается в такую нейтральную теорию любимый человечеством постулат о добре и зле. О вековой борьбе Света и Тьмы. А при двух Сетях вполне даже можно многое традиционное и милое сердцу о войне этой самой объяснить.
- Например? – занимает любимую социальную позицию скептика-спорщика Юля.
- Например… Например так: обе сети конкурируют на человеческом поле, стараясь вытеснить друг друга с этого поля.
- Но тогда они должны неизбежно вмешиваться в дела людские?
- А почему мы должны верить словам призрака об их невмешательстве? Мы даже не знаем, из какой он сети. Если сетей действительно две. А может и не две. А может и гораздо больше. И тогда…
- Стоп, стоп, стоп… Эдак мы никогда ни на чем не остановимся. Если будем генерить все новые и новые варианты.
- А кто говорит, что мы вообще должны что-то решить именно сегодня? Или вообще, сможем что-либо решить. Между прочим, ты нарушаешь главный принцип мозгового штурма – возможность беспрепятственно генерить идеи. Нельзя на этом этапе их критиковать.
- А у нас мозговой штурм?
- А что же еще? Или у нас стандартная задача со стандартными же вариантами ответов?
- Ладно, но давай сначала все же обсудим вариант двух сетей. И тут разобраться то проблема. А если сетей много? Вообще – кирдык.
Я был очень удивлен. Юля всегда в нашей семье была главным поборником общей аккуратности и чистоты русского языка. Всегда боролась с засорением его излишним сленгом и особенно с использованием нарочитых украинских или тюркских словесных добавок. Ну, там всяких «подывысь», «гарный», «трошки», «башка» и других. И вовсе даже не из шовинизма. Наоборот, она очень корректна в вопросах религий и наций. Просто с детства ее достало это бесконечное опошление «Великого и Могучего». Вот она и боролась. Жила и боролась. А тут вдруг «кирдык». Это было совершенно на нее не похоже и никак не вязалось с ее образом борца за чистоту языка.
Заметив мою реакцию, Юля слегка смутилась. Было видно, в каком ажиотаже она находится. Она вела аналитический поиск по горячему следу! За подбором ли слов тут следить?
- Эй, поосторожней тут с чистотой языка.
Юля сейчас даже не обиделась, хотя шутки на эту тему у нас в семье не приняты. Но не до этого ей сейчас. Вперед по следу. По горячему следу!
- Ладно, давай пока смотреть вариант с двумя сетями. Условно можно называть их «рай» и «ад». Может ли между ними существовать обмен душами?
- Допустим да, если прожил праведную жизнь – то попадаешь в рай. В противном случае - идешь в ад. Тут все по классической схеме. Потом опять попадаешь в контакт с новорожденным. Но тут тупик. Если ты из Сети ада, то должен вроде тогда априори вести неправедный образ жизни? Тогда ты никогда уже не попадешь в Сеть рая. Точно тупиковое предположение.
- Не совсем, Дима. Ты не забывай, что когда душа начинает жить в контакте с телом, она отрывается от сети. Возможно, что дальше она живет в зависимости от обстоятельств и еще каких-то факторов.
- Возможно. Тогда обмен между сетями вполне возможен. В такую схему легко вписываются многие постулаты про ад и рай. Конечно без сковородок и кипящей смолы.
- Но при этом маловероятен тезис о том, что Сети не борются за свое влияние на людей. Чем больше влияние каждой сети, тем больше вариант, что душа проявится в земной жизни нужным образом и потом попадет в нужную Сеть.
- В таком случае есть соблазн заниматься настраиванием людского сообщества таким образом, чтобы больше душ попадало потом в нужную Сеть. Но где тогда критерии праведности и неправедности? И кто принимает соответствующие судейские решения по каждой душе?
- Да, тут тупик. Но вариант такой не выглядит невозможным. Если возможна одна Сеть душ, то почему не возможны две?
- Что-то в этом есть. Я думаю, что надо вызвать на разговор Ирину. Причем вызвать ее в виде призрака. По фотографии. Чтобы мы могли за ее реакцией следить. Из них из всех ведь только она своей людской сущности не потеряла. И именно ее реакции легче по лицу определить.
- Вот смотри, Дим. Мы сейчас будем ставить эксперимент. Тут нужно быть максимально нейтральным и непредвзятым. Без всяких симпатий и антипатий. А ты уже сейчас полон убеждений, основанных только на той информации, что мы получили от Сети. Единственной Сети, или одной из Сетей. Это сейчас не важно. Мы должны взять под сомнение любой постулат. В том числе и о «человечности» Ирины. Мы ничего не можем проверить. Можем опираться только на интуицию и аналитику. А в этом случае роль непредвзятой позиции многократно растет.
Ну что тут скажешь? Опять она права. Вот такая она у меня.
- Полностью с тобой согласен. Ирку вызываем?
- Не будем торопиться. Утро вечера мудренее. Еще немного подумаем и потом начнем эксперимент.
На том и порешили.