Состояние одиночества поглощает не только душу,
разум, но и плоть, причем, самым зловещим чувством –
страхом…
Уони Сивиней плелся по пустынным улицам, потонувшим в безмолвном мраке. Чувство страха росло в нем непрерывно. Мрачное безмолвие улиц исполняло его адским безумием. Он брел среди домов, кажущихся ему то макетами, то рисунками, то иллюзорными объектами, возникающими перед его взором.
А, может, это галлюцинации! – мысль пронзила его мозг. – Но… что это?!. Я не чувствую тело! Я в бреду!.. в огне!.. неумолимый кошмар словно пожирает меня!! Бесконечное отчаяние терзает мой дух, заблудившийся в этой уличной пустынности. Негде спрятаться от него – кругом одни мрачные безлюдные подъезды и подворотни, куда войти не менее страшно, чем оставаться на улице.
О демонический ангел тьмы! Ты хочешь взорвать изнуренный от сатанинских терзаний мозг, который может предстать абсолютно гладким (не это ли является причиной страданий) веществом, похоронившим извилины, предстающие в воображении мрачными могилами, хранящимися в недрах истощенной памяти. Невообразимый ужас, берущий в свои цепкие объятия, продолжает нарастать. Будто молниеносно вращающийся ротор его высочества Страха яростно работает лишь на помраченное сознание, навевая терзающие душу мысли.
Но что происходит с мозгом?!. Он горит!.. его сжигает неистребимый страх… возникает ощущение, что от него отлетает пепел. И вдруг… возникает еще более чудовищная мысль: а что, если мозг не горит. Ощущение огня порождает иной фактор: он разлагается! Его убил беспощадный страх, и теперь мозг подобен трупу, который, после разложения, должен истлеть и превратиться в прах. Этим объясняется непрерывно растущее в нем напряжение, способное взорвать череп, который, как грезилось его владельцу, плавился от всеядного страха. В душе, в такие моменты, возникает предчувствие чего-то необъяснимого и неотвратимого, кажущегося непостижно коварным. И с каждым мгновением оно все ближе и ближе.
Нельзя было осмелиться прикоснуться руками к голове. Но и не прикоснуться тоже не получилось, по той же причине, неодолимого страха. Тогда начинают происходить страшные перевоплощения, которые способны породить околдованное зловещим чувством воображение. Начинает казаться, что руки утопают в вязкой жидкости, представляющей из себя смесь мозга, костей черепа и волос с черепной кожи. Дальше воображение показывает катастрофу гипер вселенского характера. Вся эта вязкая масса, подобно трясине, затягивает руки в свою пучину. Они тонут в этом страшном месиве, затягивая за собой все тело, разрывающееся на части. Возникает картина самопоглощения. Процесс длится относительно в умеренном темпе, пока разрыв не доходит до шеи.
После их погружения в черное месиво, на асфальте остается одна голова, вокруг которой образуется черная лужа. Голова вязнет в ней. По лицу стекают черные струйки, поглощая тот участок, по которому текут. Голова полностью смешивается с чудовищным месивом. Оно растекается по тротуарам, втягивая их в себя. Дома плывут навстречу тягучей жидкости, все больше увеличивающейся в массе. Напоминая мрачное болото, всеядное месиво, поглощает материю и растворяет ее в своем чреве. Достигая угрожающих размеров, месиво начинает обволакивать планету. Оно втягивает ее в себя.
Нечто незримое, принадлежащее ввергнутому в страх, созерцает это зрелище с неизведанного расстояния от Планеты, которую продолжает поглощать черное вещество, все еще являющееся составной частью поверженного страхом. Черное вещество уже полностью поглотило Планету и на том месте, где она была раньше, зияла сферической формы Черная Дыра.
Нечто незримое ввергнутого в страх с молниеносной скоростью метнулось в ее сторону и провалилось туда. Раздался дикий вопль, по силе своей создающий ассоциацию Большого Взрыва. Охваченный страхом ощутил резкое падение. Оглядевшись, он обнаружил, что находится на том же тротуаре, среди безмолвного мрака пустынных улиц. Беспощадный страх сделал его невесомым. Ему казалось, что он может взлететь от незначительного потока воздуха, но мертвенность окружающего мира была абсолютной.
Вдруг… послышались чьи-то шаги, приближающиеся к нему. Само их звучание предвещало ужас, от которого его тело, словно рассыпалось в прах. Но этот прах двигался все быстрее и быстрее. Он летел вдоль пустынных улиц, прорезая тягучий мрак. Но, чем быстрее мчался он, тем быстрее за ним гнались неизвестные существа, на которых он не смел взглянуть. Тело его не слушалось, взор был устремлен в одну точку, именуемою Фазой Луны. Безмолвие мракобесия сменилось буйством стихийных сил, восставших из преисподних недр сумрачного подсознания. Настижение было неминуемым. Страх достиг апогея. От него веяло загробным дыханием… неужели это посланцы Властителя потустороннего мира, мира чудовищного.
Из его груди вырвался умопомрачительный вопль, потрясший окружающий мир безмолвия. Несколько огненных объектов прошли сквозь пылающего Страхом, забрав ощутимую часть ему принадлежащего Я.
Он ощутил, что тяжелеет и становится на тротуар. Желание бежать прошло. Но, главное, страх исчез бесследно. Ничто не довлело над покинутым страхом. Ни пустынные улицы, ни царившее среди них мракобесие не околдовывало его. Напротив, он наслаждался окружающим его миром. Был в своей стихии. Все страхи казались лишь игрой воображения. Но его угнетало некое призрачное ощущение того, что еще предстоит ему постичь.
Вскоре перед его взором возник автомобиль, который он оставил в соседнем квартале. Обрадованный он подошел к нему, засовывая руку в карман, чтобы достать ключи. Взгляд упал на автомобильное зеркало… он застыл, словно был охвачен агонией. Из зеркала глядело самое безобразное существо, которое не в состоянии себе представить ни одна земная тварь. В существе не было ничего напоминающего образ человеческий. Извилистые отростки, всевозможные выпуклости, - все это составляло мерзкое созданье, образовавшееся неизвестно в следствии какой мистификации. Но, что было самым ужасным, так это находящиеся в выпуклостях, расположенных на отростках, два огромных глаза, состоящие из одних зрачков. (поработать над портретом) Они были исполнены неукротимого страха перед предстоящим.
В столь безобразном существе Уони Сивиней узрел самого себя. Однако, в этот раз его дух не был обуреваем страхом. Более того, он сохранил чистый Разум, позволивший ему определить, что же произошло с ним, и кто были таинственные преследователи.
Голос Чистого Разума озвучивает происходящий в его сферах процесс.
Я постиг одну банальную истину: ничто не вечно. Любое возникающее чувство, сколь сильно оно не было, рано или поздно, должно исчезнуть. Каждый думает, что оно исчезает само… нет, оно само не исчезает, так же как и само не появляется. И хоть я пока не ведаю как оно появляется, теперь глубоко убежден в том, как оно исчезает – его похищают. Просто это никто не успевает заметить. У каждого чувства есть свой похититель или похитители. Так и у страха.
Это зловещее чувство, похищают у ввергнутого в него, посланцы самого д…, который по ему только ведомым причинам решает избавить от него … тут нельзя сказать прямо кого, поскольку это происходит в тот момент, когда он – ввергнутый в страх – становится им - пылающим страхом. Но важен тут иной момент. Страх бывает настолько велик, что занимает разум, охватывает душу и поглощает плоть, овладевая личным Я. В тот миг, когда кажется, что Я состоит из одного Страха.
Голос чистого Разума.
В то мгновение, когда от моего Я осталась самая ничтожность, страх был самой величественностью – таинственные похитители отняли у меня это зловещее чувство, поглотившую существенную часть моего Я, оставив лишь то, что я видел в зеркале автомобиля.
* к сожалению, действия функционального оператора здесь на сервере ограничены. так вместо квадратиков в рассказе некие символы, создающие своеобразную картину от прочитанного