Марвин, кряхтя, выбрался из чащи. Шел уже второй час, а он никак не мог найти дров для очага. Нет, вокруг, разумеется, возвышалось множество самых разных деревьев, можно было СРУБИТЬ парочку из них… При этой мысли Марвин невольно рассмеялся, но тут же осекся. Не дай Силы, услышит кто-то из Старших деревьев – быть беде. Деревья Чернолесья шутить с собой не позволяли. Марвин нахмурился и зашагал на условный юг. Все-таки, что стало лучше в этом мире после Катастрофы – так это погода. Всегда ясная, всегда хорошая, солнечная – пусть само солнце никогда не появлялось на небе, все едино.
Впрочем, деревья и так давали племени все – кров, пищу, даже дрова. Красавец мэлорн периодически гасил сияние части своей пышной кроны и сбрасывал отмершие ветки на землю. Вечное обновление всего живущего. Вот эти-то мертвые ветки и использовали гномы для своих очагов… Позволяли деревья пользоваться и своими плодами – сочными, разнообразными, вкусными. Особенно если приготовить их на живом огне очага.
Марвин нерешительно огляделся. Нигде поблизости не было видно заманчивой охапки сухих веток, сезон линьки мэлорнов еще не наступил, а старые дрова уже почти кончились. Опять питаться только сырыми плодами и орехами… Впрочем, в Красной Книге, сокровищнице знаний племени, было написано, что в незапамятные времена все питались именно так. Неизвестно, кто первым посмел срубить дерево и извлечь из него живой огонь. Но, если верить преданию, именно беспощадная вырубка деревьев привела к Бунту и в конечном итоге – к Катастрофе. Бытовала, правда, еще одна легенда – легенда о Всепожирающем Пламени, вспыхнувшем однажды на условном закате и уничтожившем всех, кроме гномов и растений. Но Круг Старшин постановил считать ее ересью…
Вообще, ересь следовало искоренять. Появлялись время от времени в племени умники, которые задавали массу ненужных вопросов. Почему всегда стоит хорошая погода? (Да какая тебе разница?) Почему нельзя срубить мэлорн, вместо того, чтобы ждать подачки? (Ага, иди сруби! Попробуй!) Откуда берут воду деревья, если нет дождей? (Оттуда же, родимый, откуда и ты – из земли добывают!) Что находится за границей Чернолесья? (Ты сперва доберись живым до той границы, потом нам расскажешь, что там.) И к чему все эти вопросы? Только отвлекают от повседневной работы – рытья водяных шахт, сбора плодов, заготовки топлива…
Ой-ой-ой! Замечтавшись, Марвин совсем забыл, что кроме доброго мэлорна, в чаще есть и другие растения – смертельно опасные. Как вот этот симбионт, к примеру. Что означало умное слово «симбионт», Марвин понятия не имел, зато на что способны эти твари, знал очень хорошо. Посреди лужайки симпатичной на вид зеленой травы торчало нечто шипастое, похожее на созревшую шишку, из которой высыпались все орехи. Стоило зазевавшемуся гному подойти чуть ближе – из «шишки» со свистом летели острые отравленные иглы, мгновенно парализующие добычу. В тот же миг из «травы» выскакивали длинные липкие щупальца и утягивали добычу в гущу травы, где несчастному предстояло заживо растворяться в течении нескольких суток. Крики жертв симбионтов слышались еще очень долго, пока сок растения не растворял голосовые связки.
Осторожными шажками гном пятился назад. «Шишка» шевельнулась, высунулись блестящие коричневые иголки и тут же спрятались. Кажется, обошлось… В чаще на условном закате кто-то пронзительно завопил, и Марвин грустно усмехнулся: а вот у кого-то не обошлось. Нет, Чернолесье все-таки было очень опасным местом, и зевать здесь не следовало. Кроме симбионтов, встречались тут деревья-душители, ядовитые клены и колючая паутина, опутывающая все живое и моментально прорастающая сквозь него. Наверняка были и другие твари, да вот только рассказать о них, увы, было некому… Книга же описывала далеко не все Чернолесье, да и к тому же написана была задолго до Бунта.
Неожиданно Марвин широко и радостно улыбнулся. Прямо перед ним лежала здоровенная охапка сухих веток мэлорна, очевидно, недавно сброшенных. Подарок Сил, не иначе! Марвин огляделся, чтобы найти и поблагодарить дерево, но не увидел характерного белого сияния величественной кроны. Пожав плечами, он наклонился к дровам и начал связывать их крепкой, сплетенной из травы веревкой.
Позади него из чащи вечно шелестящих крылолистов высунулась длинная гибкая ветвь, на конце которой болталась тонкая, свернутая кольцом, лиана. Поднявшись вверх, ветка резко опустилась, одновременно метнув вперед лиану. Марвин успел услышать свист рассекаемого воздуха, но и только. Лиана мгновенно обернулась вокруг его шеи, и гном захрипел, пытаясь вдохнуть. Ветка рывком втянулась обратно в чащу, и все стихло. Душитель отправился переваривать свою жертву. На земле осталась лежать бережно связанная охапка дров – заманчивая находка для очередного гнома…
Спустя полчаса гном по имени Дарин наткнулся на уже готовую вязанку и озадаченно замер. Подождав для приличия несколько минут – не вернутся ли хозяева – он пожал плечами и взвалил добычу на спину. Тяжело… Но в его землянке, на условном севере отсюда, жена ждала его с дровами – маленькому Тори есть сырые орехи было противопоказано. Поэтому Дарин даже не подумал выбросить часть веток и таким образом облегчить ношу. Скорым, но экономным шагом привычного пешехода он направился домой. Он почти не глядел по сторонам, возвращаясь привычным путем, и конечно же не заметил рухнувший от старости мэлорн справа, обнаживший громадную прореху в чаще. В прорехе виднелся кусок гладкой ровной поверхности с полустертыми буквами «…отанический П…вильон ВВЦ». Впрочем, Дарин все равно не знал этого забытого языка…