Сыроежкин с трепетом открыл дверь редактора районной газеты, и робко вошел в помещение. Редактор, оглянулся на звук открываемой двери и, увидев Сыроежкина, печально вздохнул.
- Что у Вас?
- Вот, как и договаривались стихи на тему крестьянского быта, - Сыроежкин несмело положил бумагу на стол редактора и замер в ожидании приговора.
- Так, так, - редактор подвинул к себе лист и углубился в чтение. Было заметно, что читать очередное сочинение Сыроежкина, редактору совершенно не хочется. Но он, как человек вежливый, не мог сказать Сыроежкину об этом сразу.
- Итак, что у нас здесь. Ага.
«В избе, устроившись в углу
Лежит котейка на полу»
Редактор задумчиво почесал затылок.
- В углу. А Вы собственно уверены, что действительно в углу?
- Ну, как же, на середине комнаты лежать котейке совершенно неудобно, - забеспокоился Сыроежкин, - там люди ходят.
- Быть может, быть может. Но я собственно не о том. Вот окончание у Вас – у. Возьмем, к примеру, сарай. Мы говорим в сарае. Окончание – е. Или например, дыра в заборе. Не в забору же, в самом деле. А у Вас что? В углу.
Сыроежкин забеспокоился, схватил со стола редактора карандаш и принялся лихорадочно исправлять.
«В избе, устроившись в угле
Лежит котейка на поле»
Редактор поправил очки и обратился к Сыроежкину.
- Позвольте, любезный, причем же здесь пОле, если дело происходит в избе?
Пару секунд Сыроежкин пытался сообразить, при чем же здесь действительно пОле. После чего радостно воскликнул.
- Никокое это не пОле, это поЛе. Лежит котейка на поЛе.
- На какой поЛе?
- Ну, на поЛе. Например, на поле кафтана. На лавке лежит кафтан, а на его поле устроился котейка. Сельский национальный колорит, - нашел выход Сыроежкин.
- Если колорит национальный, то при чем же тогда уголь?
- Какой уголь?
- Ну как же, вот Вы написали. В избе, устроившись в угле, лежит котейка на поле. Уголь здесь при чем? Где Вы видели русскую национальную избу, в которой насыпан уголь? Да еще вперемежку с кафтанами.
- Я сейчас, я, исправляя, - Сыроежкин потащил к себе многострадальный листок. И после непродолжительного сопения, сопровождавшего грызение карандаша, представил новый вариант.
«В избе национальный колорит
Я это лично подтвердить готов
И на полу совсем ни кто не спит
А это потому, что нет котов»
Редактор закопался в бумаги, безуспешно пытаясь подавить в себе приступ безудержного смеха.
- Ну, как, подходит? – несмело спросил Сыроежкин.
Сдерживая последними усилиями, приступ смеха, редактор ответил.
- Увы, к сожалению нет. Какой же национальный колорит, если нет котейки? Идите уважаемый и работайте.
После ухода Сыроежкина, редактор пару минут посмеялся. Потом облегченно вздохнул, радуясь тому, что избавиться от Сыроежкина на этот раз оказалось не слишком сложно, и позвал следующего посетителя. Его рабочий день только начинался.