(etude nostalgie)
..А рукописи-то, оказывается, горят. Ну, да - не всем же им принадлежать к числу «нетленок». Тем более, если то, для чего они появились на свет, не имеет уже никакого смысла. Или исполнилось..
Сгорят скоро и эти бумажные салфетки, странно помилованные поначалу ленивым пламенем камина, уютно расположенного в фойе отеля на углу Ришелье и Малых полей. Торопливая кириллица выдавала отчаянное желание зафиксировать те осколки впечатлений, что потом долгие годы теребят растревоженную душу. Небольшие обгоревшие листочки настойчиво приковывали внимание, и в воображении вставало еще одно напрасное ожидание. Встречи ли, телефонного звонка? А может, кто-то, вызвав такси до аэропорта, так коротал время. А потом оставил попытку довести эти наблюдения до оставшегося неизвестным собеседника, и прощальным жестом отправил в огонь то, что хотел рассказать.
Кто знает, может, это была любопытная история? Встреч, расставаний и, хочется верить, новых встреч. Простая человеческая история..
Салфетка первая.
…Серая классика округлых крыш, высокие, многоуровневые мансарды, ряды несвойственных городу настоящих печных труб. Стены. Отдельная история. Почти чудо. Их серо-белый и серо-желтый известняк становится мгновенно золотым при первом попадании солнечного луча. И весь город вспыхивает великолепной золотой короной, радуясь приходу своего короля-солнца. И наоборот, становится мрачно-серым и грустным в дождь. Но и сквозь капризную изморось устремляет солнечный город холмом Монмартра за облака свое белокаменное святое сердце - церковь «Сакре-Кёр». Но и в зимние холода тянут к небу свои ранимые лепестки чайные розы парка Пале-Руаяль. Но и среди всевозможных житейских бурь и неурядиц, поднимает готическими своими сводами метущийся дух горожанина знаменитый Нотр-Дам. И в любую погоду и при любом настроении царит, который уж век, в этом городе Лувр. То золотой и торжественный, оправленный в сверкающее серебро струй фонтанов, то мрачный и грозный, серый и давящий, орошаемый теми же серебряными слезами. И плывет куда-то по Сене, обрамленный в каменные берега, остров-корабль Сите. Город-Король, город-Солнце... Вы еще никогда не бывали в Париже? Жаль...
Дано ли угадать, когда произойдет та самая, ожидаемо-неожиданная встреча? И будет ли она иметь то единственное значение, в сравнении с которым все прочие события - бесцветная суета?
Впервые они встретились в далёкой Москве, на каком-то вечере в универской общаге. На дворе кружила метель, а в зале начинал завораживать пары медленный танец. Старая французская мелодия навевала хмель, а бархатный голос шансонье задавал вечный вопрос: «Где же ты?».
Он подошёл к стоявшей у окна девушке, протянул ей на раскрытой ладони румяное, ароматное яблоко и спросил: «Можно Вас пригласить… в Париж?»
Она внимательно посмотрела в его глаза, одной рукой взяла яблоко, а другую положила ему на плечо…
Салфетка вторая.
… Он удивительно мелодично стучит по крышам, этот парижский дождь!
И эта мурлыкающе-шуршащая мелодия - сродни мелодии французского языка. Где фразы сливаются и поют, пофыркивают и шепчут, - весенние коты, должно быть, их очень хорошо понимают и радуются им. Хотя, именно эти-то создания в такую погоду слаще всего дремлют на своих матрасиках и подушках. Редко можно встретить здесь бродячего кота, они, как правило, очень ловко умеют устраиваться, хитрющие звери. А дождь навевает им уютные, аппетитные сны, которые они потом, довольно мурлыча, будут пересказывать своим хозяевам. И только зябко ёжится Сена, покрываясь мелкими мурашками холодных капель, почти не согреваясь желтым светом фонарей от мостов и набережных. И только киснут от промозглой сырости знаменитые бульвары, выгоняя из-под своих продрогших каштанов в более уютные места даже вездесущие и непромокаемые влюбленные парочки. Вы еще никогда не попадали под дождь в Париже? Жаль…
Должно быть, верно, что люди встречаются дважды. И как знать, может, именно вторая встреча станет определяющей.
На легендарном мосту Художников встретились они снова. Под моросящим дождем стояла она у перил и собиралась бросить монетку в реку. Зонт подрагивал в руке, скрывая лицо. Но он узнал знакомый силуэт сразу.
«Сейчас у меня нет яблока, но зато есть монетка в два франка. Мне будет приятно, если наши монетки упадут рядом!»- он увидел её такой внимательный взгляд: «Прости. Понимаешь, мне нужна была пауза. Наверное, мы мужики, так уж устроены.. необходимо время.. Ну и..» Он долго ещё что-то говорил, объяснял, путался. С намокших непокрытых волос стекали слезы дождя… Она слушала какое-то время, глядя в его глаза, отыскивая в них то, чего не уловить было в сумбурной речи. Потом грустно чему-то улыбнулась, взяла его под руку и укрыла зонтом.
Они, не торопясь, пошли по мосту в сторону Лувра, а над ними вдруг проявился кусочек чистого синего неба.
Закончился дождь, но заметили они это не скоро. Так и шли вдвоём под одним зонтом, пока не очнулись где-то возле фонтана старого королевского парка..
Салфетка третья.
… Несколько рядов облетевших по осени лип, да песок под ногами. Два садика со скамейками, античными скульптурами, неувядающими, даже зимой, розами, да фонтан по центру. И бесконечное каре галерей с магазинчиками, ресторанчиками, лавчонками. Ах, да!- конечно же, фонтан с блестящими стальными шарами, да площадка с непонятными полосатыми столбиками разной высоты. И еще два театра, один из которых – знаменитый Камеди Франсез. Собственно, это и весь Пале Руаяль. Но сколько непередаваемого, милого шарма во всем этом. Почему такое количество птиц выбирает эти облетевшие липовые аллеи? Даже зимой парк наполнен свистом и щебетаньем, будто весенний лес. И почему-то нет ворон… Парк никогда не пустеет, огромное количество людей проходит его насквозь, или остается какое-то время в нём. Почитать газету, послушать успокаивающий шелест струй в фонтане, съесть багет и заодно покормить птиц, потому что без этого не обойдется. Поиграть в шары с друзьями, выпить чашечку ароматного кофе под сводами галереи. Почему-то здесь никогда не бывает толчеи. И почему-то всегда найдется свободный стульчик у фонтана. И не скажешь, что центр города, и не подумаешь, что мимо течёт жизнь… Вы еще не заходили сюда? Жаль…
Где оно, то место, где просто хорошо, без всяких дополнительных условий? Где «отключаешь» разум и впитываешь эмоции..
У каждого оно своё: свой город, свой парк, своя скамейка под липами, или, может быть, вид из окна. То место, которое будет сниться и через много лет, где бы не пришлось проснуться утром. Которое будет, утешая, стоять перед глазами, когда придется прочесть (в который уж раз!) слегка циничную надпись на рекламном щите над стойкой Шереметьевской таможни: «Соскучились по Родине?»...
..А в фойе отеля на пересечении Ришелье и Малых Полей, в камине, вслед за первыми тремя, тихо таяла в огне последняя исписанная торопливым почерком салфетка. От неё так мало осталось, что имеет ли смысл считать её четвертой?
… вы еще никогда не любили в Париже? Жаль…