Власть
Посвящается Алле Василюк
Власть.
Это слово набило оскомину на зубах общества еще сотни лет назад. Потом оно потихоньку забылось, а скорее даже понемногу уменьшилось, приобрело какой-то кухонный смысл. Власть в семье, над детьми, попирание свобод, столь любимых нами. А потом оно совсем уже перекочевало в разряд ругательств и скверности. Оно и понятно, реальная власть, как понимали её наши предки давно у Правительства, а мелкая тирания на фирмах или в семье теперь наказуема. Да и вообще, стала постыдной, чем-то сродни педофилии, спасибо свободному обществу.
Слово скукожилось, сморщилось, но лишь затем, что б вспыхнуть вновь манящими красками. Вспыхнуть тайной.
Мне повезло.
О чем-то подобном я слышал еще несколько лет назад. Когда торчишь на «Капитане Прайме», мистика так и носится вокруг тебя. Обширенные нарки, вливающие в себя до десяти кубов этой гадости, потаскушки, треплющие свои тела за понюшку и удерживающие себя от вливания внутрь, в тщетной надежде отползти от Прайма, толкачи, наслушавшиеся от дилеров сказок, вся эта публика уползает в глубокие дебри того, что они называют метафизикой.
Устаревшее слово – Метафизика. Я нарыл его в одной книжке, по Древней Земле, и если правильно понял, речь там шла о чем-то вне физическом. Как будто древним землянам было мало места на их провонявшей земле. Но теперь, когда Две Галактики прокопаны вдоль и поперек, когда места полно, пока еще полно, никто не выдумывает ничего сверх реального.
Но тогда, когда мы все плотно сидели в липких объятиях Капитана Прайма, все это было по меньшей мере забавно, а по большей части помогало отвлечься от простого факта – ты наркоман, ты попал. И выхода пока нет.
Я тогда слышал о «Бомбе». Вроде как она тоже шла прямо по вене, что настораживало. Какого черта пихать её в вену, если она снимает со всего? Что бы сменить скорый лайнер с одной дороги в Ад на другую, более быструю? Но были те, кто верил – бомба работает один раз, и после неё ты в полной завязке, и даже последствий не наблюдается. А кайф от неё, вроде бы, правда взрыв, и после него ты вроде как в Метафизике.
Само собой никто не говорил, да и не знал, что это за место такое, где оно. В двух Галактиках? Или на крыльях прихода улепетываешь черте куда в туманности Робеля? В общем – гон.
Разговоры шли в то время о призраках, и я не мог долго втюхать что же это такое. Бестелесное мыслящее. Невидимое, как пучок долбанной Энергии, который разнес правый Рукав А7 нашей галактики, оставив после себя взорванные звезды, черные дыры и комки радиоактивной грязи? Но говорили, что вроде бы нет. И что, по всему получалось видать, можно было превратиться в призрака.
Чудная цель. Отлично заменяет реальность. А реальность проста, ты телепортируешь в суперстерильный резервуар шприца пару кубов и прёшь их по вене. И не потому, что ты Метафизик, не потому что твоя цель прекрасный Призрак, а просто потому что ты – в отстое. Ты на дне.
Тогда, проблевавшись как-то после одного из разговороа о Бомбе и превращении в призрака, я одним из первых приполз на Реабилитацию. Меня прочистили, клонировали в меня пару новых участков мозга, подлатали психику и отправили на пару лет отрабатывать долг обществу в дремучие закоулки Андромеды. И когда я вернулся, с чудесным послужным списком экс-нарка, все, что мне оставалось делать, это гонять такси по системе. Вернулся я на Солнце, снял развалюху на Земле и пару лет честно трудился, пытаясь восстановить репутацию.
И само собой, ни хрена я её не восстановил, спасибо бюллетеню от Стат Бюро – сорок процентов реабилитированных нарков вновь лезут на свою теплую, и добрую подругу – иглу. Теперь мне понятно с чего – когда ты на дне, и будешь торчать на дне, пока не закончится Благодатная страховка, и пока какой-то клерк из отдела трупов не отправит тебя на аннигиляцию, как неплатежеспособного –одна радость - наркотик. И в конце станешь ты призраком, то есть нулем, ничем.
Так что я к тому и подбирался - БлагоСтрах отказал мне в продлении контракта после смерти в идиотской аварии на орбите Плутона, и теперь мне надо раздобыть 7000 двугалактических кредиток пока я не околел. Сотка в неделю, но вычтите восемьдесят за дом и еду, добавьте одежду, добавьте отдых, и вместо семидесяти недель, или шести лет получится простой вывод. Я – призрак, в скором будущем.
А теперь еще и это…
На «Капитан Прайм» я больше не сел, предпочитая «Вдох». Тема мягкая, по уверениям толкачей, без подсадок, но посмотрите на парня неделю без Вдоха, и вы поймете - толкач вам просто гонит. Они гонят всегда. Им нужен ваш Бакс, ваш дядя Сем из древних земных сказок. Короче, гоните монету, и будет вам «Вдох», «выдох» и полный набор. И взлетайте, как Капитан Прайм из комиксов, верхом на ракете, прямо в небо.
В общем, к моменту, когда я сменил толкача на другого, я был на грани. Мой запас, отложенный на новую жизнь, росший до этого годы стал таять, и когда Вулис, тощий урод из Нью-Йорка сказал мне о «Власти» - я поверил. Потому что хотел. 2000 кредиток. Новая цель, чудная цель, и кредитки в запасе, в сейфе ГалаБанка, стали вновь собираться.
В тот день клиент не шел с самого утра по Нью-Йоркскому времени. Я отвез какую-то парочку на «Лунные Берега», смотался на Марс, заработав при этом дуло под нос и ни шиша в карман, и дополз до Плутона. В ГалаНете прошло сообщение о АртФестивале, и мне почему-то представились толпы подвыпивших артиков, жаждущих убраться с окраины системы куда-то в теплое место, ближе к Солнцу.
Я не «вдыхал», я никогда не «вдыхаю» за баранкой, но состояние все равно было слегка улетное. А иначе я б не поперся туда. Моя колымага выглядела весьма неуместно среди дальних лайнеров, блестящих и напомаженных. И среди их хозяев, напыщенных служащих Правительства, их переклонированных в некоторых местах шлюх и прочей богемы. Я поспешил убраться в скромный бар, выпить, побалдеть полчаса с алкоголем, затем прочистить кровь и снова за дело.
Вот тут-то и начался мой полет.
Он назвался Диком. Сказать имя Дик, все равно что ничего не сказать. Вроде парень нормальный, с первого взгляда, правда, не угадаешь чем он на жизнь промышляет, что настораживает, но уж больно какой-то простой и понятный. Так что я стал его слушать и с ним говорить.
-Торчишь? – спросил Дик.
Я ничего не ответил, только сунул ему свою бляху таксиста. А это почти всегда означало «Да». А еще означало – не под торчем, так как на работе. Дик посмотрел на мой значок, кивнул, то ли утвердительно, мол разобрал что таксист, то ли от чего-то еще. Потом спросил снова:
-За дальний возьмешься?
Я оглядел его, пытаясь понять то ли он шутит, то ли вправду хочет трястись в моей колымаге пару суток. Но так и не понял.
- А почему бы тебе на Общественном не добраться куда надо?
- Долгая история, Френк- ответил Дик, подсмотрев мое имя на бляхе.
Ну, долгая так долгая. Мало ли что. Сведения с общественного транспорта поступают на ГалаКомпьютер, а он, видать, не желал светиться. Мало ли что. Ревнивая жена, начальник, все, кому не лень, могли бы отследить его перемещения, а иногда, вы сами понимаете, это не нужно.
Я сказал:
- Только на землю заскочим. Я снял дальний двигатель, сам понимаешь, экономия топлива при разъездах в системе и все такое. И еще. Сколько платишь?
- Сотня устроит?
- Куда, - спросил я.
- Третья Велеса.
- Двести.
Разговор вошел в нужное русло. Парень покочевряжился немного, но скоро по всем пунктам было достигнуто соглашение, и я положил в свой кодовый карман хрустящую двадцатку задатка. Сто сорок за сутки, плюс его кормежка и ночлег в дороге, это неслабо. Это и «Вдох» и пару крепких, уверенных шагов к «Власти».
Я, конечно, хотел вытребовать десять часов подготовки, но парень все понял, и сказал, что поторчать я смогу потом, после полета.
Вечером Нью-Йоркского времени мы стартанули. Мой двигатель дальней тяги вел себя прилично, не было ни стремных рывков ни лишнего шума. Я перся вперед, оставляя после себя след искривленного пространства и уже предвкушал то, что сделаю в Велесе. Позвоню своему Толкачу, тот сведет меня с кем-то на Велесе, и пару дней я расслаблюсь, «повдыхаю».
Мой «баран» поначалу пару часов поторчал в пассажирской каюте, видимо, листал мою подборку из ГалаНета на компе, потом ему это наскучило, и он приперся ко мне. Я уже и сам был не прочь поболтать, но он все испортил, спросив:
- На чем ты?
- Я временно, а не потому что… - я не закончил.
- Давай угадаю, - пассажир явно не учуял моего нежелания поднимать эту тему, - окончил Реабилитацию, лет пять отмахал на Общественно-Полезных, вернулся, порыпался, вы все рыпаетесь, и снова на что-то подсел. Давай угадаю. До Рехаба сажал свою задницу на ракету капитана Прайма, и взлетал в небо, а теперь «вдох». Я угадал?
Это он точно угадал, тут не поспоришь. Моя рожа, видать, совсем точно ему дала это понять, так что он только махнул рукой и сказал:
- Так и знал. Зря ты толкачей наслушался, «Вдох» такой же безподсадный, как «Лагуна». Кредитку в нос, вдох, и ты попал. Мягко попал, вроде без ломок, но попробуй слезть. Пробовал?
- Нет.
- Вот то-то и оно.
Зря я ответил «нет».Так я выдал себя. Но тут то и меня пронзило:
- А ты сам на чем?
- Я на службе Правительства, так что сам понимаешь, ни на чем.
Если и правда на службе нашей расчудесной ДвуГалактики то не торчит. Там это быстро и там с этим строго. Подносишь утром пальчик, проходя на работу, и если не чист, тут же сирены, охрана, полиция. И Реабилитация, а там и бесплатное такси от СоцГала.
Я спросил просто из вежливости:
- Неужели ничего не придумали, что б не светилось на датчиках?
А он не ответил. Да и сам я понял, что задал глупый вопрос. Микрообразцы твоей крови годами хранятся, и если что-то сейчас не определяется, то через месяц новую дурь смогут засечь, сверят в хранилищах, и та же сирена, та же полиция, тот же Рехаб, то же такси, изволь получить, изволь расписаться, и «мы тебя любим», и «не теряйте надежды», и, в самом конце, - «а не пошли бы вы на!».
Еще через час он спросил:
- Ну что думаешь? Отобьемся?
Я поначалу не понял о чем это он, а потом вспомнил. И выматерился. Вспомнил то я о том, что наша чудесная Федерация ДвуГалактики как раз сейчас добивает врагов. Гутерян, из галактики с длинным циферно-буквенным названием, которого я не помнил. Ну а выматерился я, само собой, вспомнив о налогах, точнее о последнем их увеличении, в связи, само собой, с нуждами Флота и Армии. Потому и ответил:
- Мне пофиг!
Вот так мы болтали, в том же духе, пару фраз в час. Пока не случилось дерьмо.
За пол СветоГода до цели мой дальний двигатель внезапно накрылся. Само собой, внезапно для пассажира. Я то давно ожидал от него подобной подлости, но надеялся, что дерьмо не случится.
А оно случается, все по закону, по единственно точному и неизменному закону в нашей расчудесной ДвуГалактике: Если дерьмо может случиться, оно обязательно случится.
А все проклятая жадность, проклятая «Власть» и проклятое долбанное бессмертие. Зря не послал я распрекрасного Дика.
Я потянулся к ДальСвязи, когда пассажир ворвался ко мне в кабину (а он как раз дрых у себя). Я услышал:
- Положи трубку.
Скверно…
То что скверно я понял по голосу. Мне не надо было поворачиваться, что бы увидеть в его руке пистолет. Его голос мне его показал. Я влип. И спросил:
- И что предлагаешь?
- Исправишь?
- Ни хрена. Менять надо всё, там серьёзно.
Он выматерился, назвал меня долбанным нарком. Помолчал, видно думал, потом сказал:
- Давай, ближней тягой в ближайшее место.
- Да ты что, охренел? Пару дней будем скорость набирать, а потом еще пару дней тормозить. И скажем спасибо если не проскочим и вовремя затормозим в нужном месте. Эйнштейн хорошо постарался со своей относительностью.
- Ты куда-то торопишься? – спросил он меня.
Я промолчал. Я ведь, с его точки зрения, долбанный нарк, а у таких как я единственное место, куда торопиться, это к понюшке или уколу. Так что я спросил:
- Платишь?
- Втройне!
- Нет, умножай-ка парень на пять. Я не знаю отчего ты светиться не хочешь, так что не жадничай. И убери пистолет, мы в одной лодке, а тачку ты без меня не попрешь.
Я врубил ГалаКарту, высматривая в трехмерном месиве звезд ближайшую планету. Карта была старая, дерьмовая, новые окультуренные за последние лет десять планеты в ней отсутствовали, так что мой пассажир продолжил меня знакомить с запасом известных ему бранных слов.
Наконец мы выбрали какую-то закоулочную планетку с какими-то поселенцами отшельниками, и начали свой долгий и нудный полет. На третий день мой пассажир уже держал пушку на коленях все время. И ствол был направлен, само собой, на меня. Он ждал вопрос, и вопрос прозвучал:
- У тебя что-то есть?
- Ничего у меня нет. Я правительственный служащий. Ты что, дурак? Или отсутствие «вдоха» мозги разрывает? Веди.
И я вел. Мой план, поначалу отметаемый за нереальностью и невозможностью его осуществить, но постепенно оформляющийся по мере ломки, наконец созрел.
Вы когда-то пробовали оказаться посреди пустоты, называемой космосом, на ближней тяге и с чудным болванчиком, засевшим у вас в мозгах и настойчиво зудящем: «Вдохни!», «Вдохни!»? Вот и я до тех пор не пробовал. Пистолет, бластер, да что угодно, покажется вам ничем, когда настойчивый голос твердит своё, не взирая на заверения всех толчачей про безподсадность «Вдоха». Уверяю вас, любой план как избавиться от свертки мозгов и адской боли покажется вам еще более удачным, чем тот, с помощью которого наша бравая ДвуГалактическая армия раскромсала в ошметки последнее сопротивление Серых просто превратив всю их территорию в большую, уродливую черную дыру.
Так что на четвертый, а может уже и на пятый день я нажал на экстренный тормоз, бросился к кнопке выруба искусственного тяготения, и как заправский акробат перехватил слетевший с колен пассажира пистолет.
Дик, царствие теперь уже небесное ему, дернулся и заработал себе последний подарок в грудь. Он потрепыхался немного, и я глупо смотрел на это, не в силах отвести взгляд. А затем выпроводил его за борт, превратив в космический мусор. Я тогда еще хихикал, осознав что он ин-ког-ни-то, и меня никто не сможет отправить на Реабилитацию, где я и закончу свою последнюю незастрахованную жизнь.
И, ясное дело, вы совсем не поймете почему первое, что я сделал, когда вновь стал одиноким, это полез в его багаж.
Мой личный Призрак-Хранитель, о коем толковали мои друзья-товарищи по полётам с бравым Капитаном Праймом, в этот раз был со мной.
По крайней мере так мне тогда показалось.
Коробочка. Это была маленькая, не больше той, куда кладут пиццу в ГалаПатио, черная коробочка. И в ней куча маленьких пакетиков. И в каждом совсем немного красивого, блестящего, как побрякушки на шлюхе, и прозрачного, как самое чистое стеклышко, порошка.
Мозг мой, или то, что от него осталось, было подумал что это какой-то новый и чистый «Вдох».
Пакетики стали разлетаться, и только теперь я вспомнил о невесомости и включил гравитацию. Пакетики и прочее незакрепленное барахло попадало вниз, что-то разбилось, но я как безумец бросился собирать драгоценные пакетики. И только теперь прочитал название.
«Власть».
То, что предназначено для вены, само собой, можно нюхать. Доза где-то в два-три раза больше, так как понюшка идет в кровь не сразу. Не знаю с чего я решил, что «Власть» надо по вене. Наверное, больно хорош был порошок, прямо предназначен что б его развести, заправить жидкостью ствол иглы и бабахнуть куда-нибудь в руку.
Я занюхнул.
Я все-же был осторожен, и принял только пакет, моля Призрака Хранителя, моля Метафизику, что бы тот голосок, что уже радостно пищал, а не скулил в моей голове, счел «Власть» достойной заменой обычному «Вдоху»
Я напрочь забыл и о цене этой самой «Власти» и о том, какой приход ей приписывали. Ломка, братья и сестры, это всегда ломка.
Помните, я говорил вам о Метафизике? Помните, о чем мы болтали катаясь верхом на ракете Прайма?
Ну так вот:
Вначале мне стало немного грустно и одиноко. Это не было уж очень сильным чувством, так, легкая ностальгия, легкое недоумение. Отчего я один, отчего мы все одиноки. Мне захотелось поделиться с кем-то этим чувством одиночества, показать, разделить его с кем-то. Но это не было жаждой безумца, не было в этом стремлении ничего от паранойи или навязчивого желания. И я сразу отсек его.
Потом звезды стали ближе. Ближе и меньше, если возможно такое в законах вселенной. И какое-то время я глядел на звезды, уже ничему не удивляясь, а просто понимая, как все-таки мал муравейник ДвуГалактики. И что вокруг – Метафизика.
Ясность росла, а с ней росло сострадание. Маленькая точечка моего такси затерялась и сошла на нет среди таких же маленьких созвездий. Я разглядывал Газовые облака, Кладбища звезд, маленькие смешные кляксы Черных Дыр. Я вдыхал пустоту и выдыхал что-то новое, не планеты, не звезды, что-то другое, в чем была жизнь.
Жизнь.
Я охватил нашу маленькую, разлаженную Федерацию, пытаясь посеять в ней новые мысли и вдыхая в неё новые силы.
А затем все свернулось, закружилось, меня подхватил белый слепящий вихрь.
Меня засосала битва.
Гутеряне взломали оборону ДвуГалактики, взломали грубо. Я видел, что Федерации и нашей доблестной армии приходит конец. Я охватил весь наш флот, пытаясь докричаться до них, пытаясь сказать что же делать, как перестроиться, куда бить, но меня не слышали.
Вновь все закрутилось, снова блестящий белый вихрь, и вот я уже охватил дрожащего, обделавшего штаны своей униформы адмирала, и стал отдавать приказы…
И где-то в самом конце, бесчисленное множество наносекунд после этого, я вдруг понял, почему мне не стоило употреблять…
Новости ГалаНета
26 мая 2576. …Наша доблесная Армия и Флот Отразила нападение коварного Гутенянского врага. Адмирал Перес…
3 июня 2576 …Как мы сообщали, зарегистрированная остановка двигателя дальтяги привела к длительным поискам, увенчавшихся успехом. Погибшего опознали, им оказался реабилитированный Френк Соггард Уилер. Найденный при нем контрабандный….
10 июня 2576 …и после этого родственники погибшего Френка Соггарда Уилера передали дела в Верховный суд по делам Страхования…Адвокат семьи утверждает, что аннигиляция тела проведена незаконно, до опознания тела покойного…и это отнимает право на законную выплату по страховке в пользу родственников, которое с учетов десяти безупречных жизней покойного составляет около350000 федеральных кредиток…
12 июня 2576 … Удивительно, но Детектор Правды действительно установил, что ни санкционированного, ни несанкционированного акта аннигиляции произведено не было, что де-юре отрицает сам факт смерти….