Проза. Эпопея Том III. Смерть за смерть. Кровь для

Евгений Петрович Ганин
               

     Гитлер вошёл в зал заседаний Имперской канцелярии ровно за минуту до начала внеочередного заседания генералитета Вермахта. Стремительно подойдя к председательскому креслу, сходу начал говорить страстно в своей наигранной театральной манере:
  - Будущее Великой Германии находится под угрозой. Я вам заявляю, что если мы не будем жестокими с врагами национал-социализма, то у тысячелетнего Рейха не будет будущего. Что происходит, господа, на Восточном фронте борьбы с большевизмом? План «Барбаросса», разработанный вами, предполагал разгром сталинской России в течение полугода. Прошло уже три года! План «Барбаросса» сорван по вашей милости! Каждый день мы теряем героев нашей великой доблестной армии. Почему так происходит? Я вас спрашиваю?.. Что это - саботаж? Заговор  против германской нации?.. Заговор против меня  лично в годину напряжённой  войны? Предательство?
    Только что я получил информацию, что наш знаменитый ас Эрих фон Бек тяжело ранен в небе над Петербургом. Три месяца тому назад я вручал ему здесь в Имперской канцелярии - в Вашем присутствие! - высшую награду Германии.  Он истекает кровью в военно-полевом госпитале. Мой друг маршал Маннергейм, наш верный союзник позвонил мне и сообщил, что национальный герой Великой Германии скоро будет доставлен в Берлин. Таких как он - у нас много! Но он! - больше всех остальных наших асов сбил самолётов противника. Этим всё сказано!
    Мы, арийцы, нация избранная Богом, будем управлять всем земным шаром - от Арктики до Антарктики, от Аляски до Чукотки, от Африки до Азии, от Северной Америки до Южной благодаря таким бойцам! Мы отомстим столице большевизма за его
пролитую кровь. Мы задушим этот город в тисках блокады, голода, холода и потом сравняем это гнездо зла до уровня  северных болот.
    Мы обязаны очистить земной шар ото лжи, заговоров и войн. Мы наведём новый германский порядок в Англии, в России, в Европе и в Соединённых штатах! Мы очистим  человечество от паразитических наций! Национал-социализм победит во всём мире! Свастика будет веять над миром!
    Вы, господа, забыли главный постулат наших побед: «Основой успеха является неутомимое, регулярное применение насилия». Моя вера в победу непоколебима! Давите противника не только силой оружия, но всем видом, красотой и мощью германского превосходства! Ариец, несущий миру новый порядок, благоустройства вселенной, должен внушать неполноценным народам  трепет, страх, уважительную покорность нашему  глобальному господству. Мы обязаны переломить хребет России! Англия упадёт к нашим ногам само сама собой!

    Закончив короткий нервный спич, Гитлер вытер вспотевший лоб, сел в кресло и - уже спокойным голосом - обратился к Начальнику генерального штаба:
    - Доложите оперативную обстановку на восточном фронте!

Обстановка была не радужной. К середине войны стальная машина Вермахта под натиском России стала пятиться назад - к Берлину. А как хорошо, как радостно она начиналась в тридцать девятом году. Англия с позором эвакуировалась из Европы. Франция и Бельгия капитулировали. Польша покорилась за семнадцать дней. Россия потеряла Прибалтику, Белоруссию, Украину. Миллионы русских солдат героически сложили головы на огромном пространстве от Бреста до Москвы. Довоенная Красная Армия престала существовать. Государственная граница СССР отступила к Москве. Казалось, что вторая мировая война приближается к торжеству германской расы.

*****

    Пристально всматриваясь через окно транспортного самолёта в панораму необъятных просторов земли и неба Восточной Пруссии, молодой пилот, лейтенант Эрих фон Бек, испытывал огромное волнение юноши, начинающего наконец-то самостоятельную взрослую жизнь мужчины. Он летел на воздушную войну с Англией. Предстоящая война не вызывала у него какого-либо страха. Он рвался испытать себя. Предстоящие воздушные сражения битва казалась увлекательным  спортивным приключением - сродни олимпийским играм. В этих играх Марса победитель получал право продолжить славную жизнь, а побеждённый вгонялся в твердь земли пылающим факелом смерти.
    Ему страстно хотелось летать как можно чаще и сбивать как можно больше врагов рейха. Адреналин  сладостно растекался по всему телу.

   «Юнкерс -52» коснулся бетонки Кёнигсберга и, натужно подвывая моторами
аккуратно, порулил к пассажирской стоянке аэропорта Девау
    Молодцевато спустившись по трапу, Эрих попал в объятия мамы Эльзы. Рядом с
ней улыбаясь стоял генерал Эрнст Удет.



                Дрезден

     С вечера Дрезден, погружаясь в темноту светомаскировки, тревожно насторожился. С заходом солнца чёрное предчувствие смерти заполнило улицы, квартиры, души людей. Даже птицы перестали петь свои утренние рулады. Только тихие молитвы в кирхах оставались последним прибежищем ещё живой надежды. В полночь ночной город, веками наполняемый мирными ароматами садов и парков, испуганно вздрогнул, услышав в небе далёкое гудение сотен авиационных моторов тяжёлых бомбовозов:
    - А вдруг пролетят мимо?..
    Но надрывный вой самолётов упорно приближался, заставляя обывателей со страхом смотреть в хрупкие перекрытия подвалов старинных домов. Притихшие дети прижимались к своим мамам. Неожиданно громко захлопали заградительные выстрелы зенитных пушек. Погас свет. Засветились карбидные лампы. Робко закачались язычки восковых свечей, бережно прикрытые ладошками обреченных. Люди, запрокинув вверх головы, страдальчески всматривались молчаливо в потолки подвалов и бомбоубежищ:
     - Господи, пронеси смерть мимо!..
    Заплакал ребёнок. Гулко ухнула первая многотонная бомба. Сразу же дробно застучали по земле серии бесконечных разрывов. Казалось, кто-то невидимый, остервенело, стучит огромной кувалдой по крышам старинных домов, злорадно превращая красоту истории в пыль и пепел. Ковёр огня жадно накрывал прошлое всёпожирающим пожаром войны. С приближением самолётов к правительственным зданиям, к государственной канцелярии Гитлера, многомоторное завывание английских бомбовозов, смешиваясь с беспрерывным грохотом зенитных орудий, треском скорострельных Эрликонов, завыванием сирен тревоги, дополнялось треском горящих деревянных перекрытий, звоном стекла разбиваемых окон. С неба падал кромешный ад. Кирпично-цементные тучи клубились, носились безумно по опустевшим улицам, покрывая улицы, скверы, мосты, брошенные автобусы, трамваи, сиротливые автомашины, разрушенные дома толстым слоем серости и забвения. Прежде зелёные деревья бульваров лишились листвы, превратившись в почерневшие скелеты доисторических динозавров. Угарный газ, смешанный с запахом гари, вытеснял кислород. Упавшие стены перекрыли проезды. Выжившие люди завидовали погибшим. Где-то рядом по-звериному кричал обгоревший до костей, ещё живой человек. Взрывы приближались. Урсула крепко прижала годовалого Вальтера к груди, молясь в полный голос:
   - Господи Иисус Христос, уповая на любовь Твою и милосердие, Во спасение души и тела невинного моего сына Вальтера… Избави, Господи, нас от всякого зла, даруй нам спасение и мир ныне… Я знаю, что Ты здесь с нами, сегодня…Ты придёшь к нам, заберёшь этот страх… Сделай с нами что-нибудь, пожалуйста…

    Бог не услышал молитвы Урсулы. Многотонная пузатая бомба легко прошила все пять этажей старинного дома и разорвалась в самой гуще женщин и детей, стоящих на коленях. Взрыв моментально испепелил все тела. Но английские самолёты шли на Дрезден волной за волной. Следом за фугасами падали осколочные «средние» снаряды. Довершали волны бомбометания быстроходные штурмовики, поливающие разрушенный город мелкими фосфорными бомбошками. Горели даже камни. Парад смерти заканчивали истребители, расстреливая на бреющем полёте пожарные машины и отдельных людишек, бегающих, как тараканы, в море огня и дыма.

****

   Великая отечественная  война России  закончилась так же неожиданно, как началась. Радость со слезами на глазах быстро утихомирилась. Страна лежала в развалинах. Люди отвыкли от мирного быта. Красная площадь готовилась к параду победителей. Улица Горького ярко вспыхнула светом уличных фонарей. Загорелись неоновым огнём фасады театров, цирков, гостиниц, универмагов, кинотеатров.  Мирная жизнь  постепенно налаживалась. МХАТ вновь широко распахнул все двери для гражданской публики. Особенным успехом пользовалась комедия « Вишневый сад». Главную роль помещицы  Любови Раневской исполняя супруга автора пьесы - народная артистка СССР, любимица Сталина, Ольга Книппер – Чехова.
    В заключительной сцене спектакля, в ностальгическом монологе Раневской, Ольга Леонардовна была особенно бесподобной. В этот раз она вышла на самый край авансцены и обратилась к зрительному залу, словно там «раздаётся глухой стук топора по дереву, звучащий одиноко и грустно»:
   - « О мой милый, мой нежный, прекрасный сад!.. Моя жизнь, моя молодость,
счастье моё, прощай!.. Прощай!..»
    Обычно, ещё до войны, она со словами «Мы идём!» резво поворачивалась и быстрым шагом уходила за кулисы. Но в этот раз - осталась на месте. Подняла  гордо голову и всмотрелась в лица зрителей.
    Вдруг её сердце ёкнуло. В директорской ложе стояла красивая женщина. Одной рукой она посылала ей воздушные поцелуи, а другой вытирала слёзы на глазах. Она сразу же узнала в ней племянницу Ольгу. Тётя была бездетной, и поэтому любила Олю как родную дочь. Никакого сомнения не было. Это она – её Оленька!  Последний раз она видела племянницу во время гастролей театра в Париже в 1937 году в окружении Геббельса. И теперь она в Москве?! Она не могла обознаться! Оля в Москве! Живое привидение?
    Книппер-Чехова испугалась: «Она – тётя  врага народа?  Страшно даже подумать!»
   Зал разрывался от аплодисментов, но Ольга Леонардовна так и не вышла на поклон, сославшись на недомогание.

    *****

    Через неделю  в её квартире зазвонил телефон:
   - Ольга Леонардовна?..
…- Я вас слушаю.  Представьтесь!
…- Николай Васильевич, референт Министерства культуры. Мы приготовили для вас
приятный сюрприз. Через час за вами приедет правительственный автомобиль…
   - И куда мы поедем?..
…- На дипломатический приём. По дороге я вам всё расскажу.
…-. Но позвольте задать ещё один вопрос…
    Телефонная трубка молчала. Но раздался входной звонок в квартиру. На пороге
стояли трое, модно одетых, «товарища». Ольга Леонардовна, обворожительно
улыбаясь,  спросила:
   - Вы приехали меня арестовать?
   - Нет, конечно! Николай Васильевич ждёт вас внизу у подъезда. Через сколько
минут вы будете готовы спуститься вниз к машине?
   - Через пятнадцать минут. Проходите в гостиную комнату. Моя домработница напоит
вас чёрным кофе.
   - Не откажемся.

     *****

    Правительственный ЗИЛ - со шторками на окнах - стоял во дворе дома. На улице их ждали две эмки с сигнальными маячками на крыше. Николай Васильевич, по виду - генерал в штатском - вежливо открыл дверцу:
   - Прошу вас, Ольга Леонардовна.
   -.Я арестована?
    Николай Васильевич улыбнулся:
   - Нет, разумеется. Вы – гордость нашей страны. Товарищ Сталин любит и почитает ваш талант. В роли Раневской вы были прекрасны.
   - Куда мы едем?
   -На загородную дачу.
   - Зачем?
   - Приедем – сами увидите. Но должен вас предупредить: то, что вы увидите –  это совершенно секретная, государственная тайна. Разглашению не подлежит.

    Ехали быстро без остановок. В салоне ЗИЛа запахло сосновым лесом. Через лобовое стекло автомобиля Ольга Леонардовна увидела распахнутые настежьогромные железные ворота зажиточной загородной дачи.
    Автомобили остановились прямо на лесной поляне.
    На лужайке старинного купеческого особняка её ожидала живая Оля.
   - Это ты, Ольга?   Ты жива?!  Не может быть!  Ты же была там, в Берлине, за линией фронта! Это я тебя видела на прошлой неделе в зале МХАТа?  Как ты оказалась в
Москве? Почему тебя Красная  армия не расстреляла?
   - Как видишь, - я жива и здорова. Наоборот, в разрушенном Берлине русские солдаты меня оберегали. А  в Москву меня пригласил сам товарищ Сталин.
   - Сталин? Не понимаю, Оля!  Тебя же обожала вся эта нацистская свора, она носила
тебя на руках. Тебя назначили актрисой рейха!
   - Я вынуждена была играть двойную роль… Но я не переставала любить нашу Россию,
и Россия признал мою любовь к ней. Да, Иосиф  Виссарионович Сталин, настоящий Император России, пригласил меня тайно приехать в Москву, чтобы вручить этот орден победы над врагами нашей Родины.
   Ольга сняла с плеч элегантную кофточку. На груди племянницы сверкнул орденский силуэт Ленина.
   - О-о-о, Боже! Надо же! Молчу! Говорить дале ничего не надо!  Я догадываюсь. Это огромная тайна. Цена этой тайны – наша с тобой жизнь! Буду молчать как в гробу.  Но признаюсь: ты замечательная актриса не только театра и кино; ты - гениальная лицедейка на подмостках жизни! Ты, моя Оля, оказалась намного талантливее меня! Я бы не смогла обмануть этих  двух самых хитрых, страшных вампира двадцатого века – Гитлера и
Сталина. Теперь то я знаю, что твои часы жизни шли и идут иначе.


                Код души.

    Жил - был мальчик Олежка из Санкт-Петербурга и вот!- нет мальчика! Прямым  переливанием крови из тела в тело его жизнь перекачали в белокурого рыцаря Эриха фон Бека  Чистая молодая кровь младенца спасла драгоценную жизнь стойкого арийца, но, вмести с ней, русский генный код изменил его арийскую душу.
    Тельце мальчика сожгли в госпитальном морге, а пепел рассыпали по болотам Карелии.
    Был мальчик, и нет мальчика!
    Вместе с кровью Олега к Эриху видимо перешло нечто, что принято называть
загадкой русской души: беспрерывное самоедство, вечные поиски божественной
истины, и бесконечные душевные терзания сердечной занозы - со скромным именем –
совесть.
    
    ***

                Последняя атака.

    Земля стремительно надвигается на глаза: самолёт несётся вертикально вниз. Полковник Эрих фон Бек – боевой позывной «Буби» - привычными движениями  профессионала не даёт машине свалиться в штопор:
  - Ещё есть высота; ещё есть в запасе несколько спасительных секунд, чтобы перевести реактивный истребитель в  горизонтальный полёт, но я упрямо, привычно стремлюсь к цели. Цель – твердь земли.
  На этот раз молчат пулемёты и пушки; не падают бомбы; не взрываются ракеты. Оружие не востребовано:
  - Я атакует сам себя! Я атакую войну! Иду на таран! Земля! вот она почти рядом! Ближе! Ближе!.."
    В какие-то доли секунды в его сознании мелькает вся его жизнь. Мама Эльза, Отец, Урсула,  Неда, его любимые дети, первый поцелуй, первый полёт, первый бой, первая кровь, плен, возвращение в фатерланд...
    Мелькнуло в сознании лицо Олега - русского мальчика, кровь которого продлила его существование на этой земле ещё на долгих пятнадцать  лет.
  - Сколько самолётов я вогнал в эту землю? 352 машины? А сколько неповторимых  людей я убил на этой войне? Пятьсот? Тысячу? У каждого из них была своя любовь, жизнь?
    Я обыкновенный банальный убийца? Один Бог знает… Герой рейха, белокурый рыцарь неба, кавалер войны, спортсмен цивилизованного уничтожения себе подобных!.. Я убивал людей с радостным азартом! Нада,  ты открыла мне глаза. Кровь Олега пробудила во мне совесть – честь человека! Через несколько секунд я встречусь с вами там, у Бога! Я лечу к вам с вечным  миром!…
    Поверхность земли стремительно приближалась!.. Инстинкт приказывает ему, что надо лишь потянуть ручку на себя до упора и взмыть ввысь:
  - Я это делал на войне не раз… Перевернусь через крыло, сделаю бочку, и уйду
на базу, домой, живым!
    Но земля уже отодвинула горизонт от прицела:
  - Цель - рядом!.. Вот она, родная!  Ахтунг! Страха нет... Что я делаю?.. Зачем?.. Почему?.. Зачем жил?.. Здравствуй, земля!.. Вот ты,моя желанная!.. К тебя, моя земля,  я лечу, вечная радость моя, вечный упокой мой... О, Господи, прости меня за всё!.. Подари мне смерть, Боже! Я заслужил её... Облегчи мои страдания!..

******

    Реактивная машина Эриха вошла в землю строго перпендикулярно, аккуратно, по-немецки точно в центр безлюдного альпийского поля. Яркая вспышка мгновенно отключила его сознание. Полковник Люфтваффе Федеративной Германии растворился в огне взрыва. Над  штутгардским виноградником поднялся грибовидный столб дыма. Перепуганные птицы ещё долго кружились над цветущей обновлённой землёй, пока вольный свежий ветер не разогнал запоздалый дым смерти.