Скромное посвящение Виктору П.
Мрачная остановка с обшарпанным ларьком. В нем заседает нечто, кажется, женского полу. Липкий снег. Дымный воздух. Мигающий фонарь.
Продавщица ларька в сотый раз тихо ругается на фонарщика, как и все не желающего работать. Но вряд ли её ворчание кто-то слышит – по серому снегу остановки через плотный вечерний сумрак бредёт лишь редкий прохожий, всё чаще случайный.
Папиросы опять закончились, и приходится класть в пустую кассу собственный червонец. Безнадежная скука – сидеть в этом ларьке на окраине города. Но делать нечего, как нечего особенно и есть… Только сигареты и спасают.
Фыркнула зажигалка, загорелся маленький живой огонёк. Всё же слишком маленький, чтобы продраться через густоту воздуха. Затрещала папироса, едкий дым заполнил лёгкие.
Скука… Днём можно хотя бы наблюдать за ошарашенными людьми, идущими куда-то в спешке. Видно спешат в Центр.
Продавщица усмехнулась собственным мыслям – в Центр… Как будто там намного лучше!..
Да нет, Марина (кажется, именно так зовут продавщицу) никогда не бывала в Центре, но хорошо знала одного паренька. Он бывал.
Лежа под утро в холодной постели, он часто рассказывал Марине про Центр: про магазины, дома, светлую площадь, про весёлых детей, про шумные кампании…
Марина никогда ему не верила. Давно уже не видалась с ним, и сейчас, затягиваясь с полуприкрытыми глазами, вспоминала это лучащееся каким-то странным ликованием лицо.
«Это называется оптимизм» - неожиданно для самой себя повторила она вслух слова того паренька…
Кажется, он был шахтёр. Как и многие здесь. Марина поёжилась, представив узкие темные проходы шахт, по которым как муравьи снуют туда-сюда черные люди.
Тут в окошко ларька нетерпеливо постучали. Это разогнало слепой маринин страх перед тесной темнотой подземных коридоров. Щёлкнула задвижка. В окошко просунулась бритая голова и спросила дешевого пива. Сосредоточенно отсчитав мелочью сдачу, Марина протянула голове теплую банку и немедленно захлопнула окошко, несмотря на явное желание головы сделать Марине какое-то предложение…
Немного поворчав на непристойщину вокруг себя, Марина в последний раз глубоко затянулась…
Потушив свет в своём круглосуточном ларьке, она сделал вид, что спит и не замечает нудного мигания фонаря, чьего-то надрывного крика, собственного кашля… Так она и правда вскоре заснула… Бог знает, что ей снилось. Только вряд ли это были цветные сны – они снятся лишь тем, кто имеет представление о цвете, а Марина никогда не видела радуги…