Всю ночь бушевала гроза. Леонтьевна, в своей кельеобразной комнатке ворочалась чуть не до утра. Громы так трещали и молнии вспыхивали такими полохами, что из мыслей остались только - "Господи, помилуй" сорок раз да псалом Давыдов "Помилуй мя господи". Казалось, за окном, во тьме, Вседержитель схватился со всеми падшими духами в последней казнящей битве. Несколько раз старуха прятала лицо в мякиш подушки, ожидая немедленного прекращения стихийной пытки. Но буйство природы расстилалось еще более громко и ослепительно. В какой-то момент, когда небесные разряды стали почти непрерывны, изможденная пыткой женщина прошептала: - "Боже, если пришел час, укрепи душу мою!"
Скоро стало розвиднятся. Деревья вокруг хаты притихли, роняли тяжелеющие капли редкой бури. Леонтьевна уснула крепким свидетельским сном. Птицы в саду огласили первые сводки прошедшей грозы.
Около семи Леонтьевна поднялась, вздохнула, прошептала благодарственную, встала одеваться. Через пару минут кухня ожила, полилась вода из крана, захлопала дверка холодильника. Быстро сорентировавшись в лесу продуктов, она твердо отпустила домашним: - "Я пошла в магазин!"