Зимняя ночь за стеклом иллюминатора воздушного лайнера вздрагивает яркими огоньками звёзд. В салоне царит полумрак.
Ровный гул турбин действует на пассажиров как проверенное снотворное.
В соседнем кресле, по-детски посапывая во сне, дремлет солидный дядя. Его рука сваливается с подлокотника на моё колено. Я недовольно морщусь и водворяю её на место.
Умиротворённо хрюкнув, он пытается повернуться на другой бок.
Я закрываю глаза и отдаюсь мечтам...
Я вижу тебя. Ты стоишь посреди пустого зала. Хотя, почему пустого? Зал полон. Но я вижу лишь тебя: широкие плечи, коротко стриженые волосы, куртка нараспашку, по-мальчишечьи озорная улыбка...
В твоих руках алые розы. Ты знаешь, что я люблю белые, но красные – символ любви, поэтому ты выбрал именно их.
Наши взгляды встречаются, затем встречаются руки, губы...
Приветственный поцелуй слегка затянулся. Мы нехотя отрываемся друг от друга и, покинув здание аэропорта, идём к твоей машине.
В салоне холодно и ты включаешь печку. Ты весел и остроумен. Из чего я делаю вывод – ты рад встрече.
Я молчу. Я слушаю тебя, думая о том, что должна тебе сказать...
Спустя короткое время в салоне становится жарко, и я снимаю куртку.
Твой взгляд скользит по мне и задерживается на груди. Моя кофточка слишком откровенна и ты, судорожно сглотнув, отводишь глаза.
Мои губы трогает улыбка.
Чтобы как-то разрядить обстановку, ты спрашиваешь, почему я сегодня так молчалива.
Вместо ответа я прошу тебя остановить машину.
-Зачем? – не понимаешь ты.
-Ну, пожалуйста!
Свернув на обочину, ты жмёшь на тормоз.
Я смотрю в твои глаза.
Твой взгляд чуть насмешлив и я наконец-то решаюсь открыться тебе: – Знаешь, милый, у нас будет... ребёнок...
-Что?!...
Сказать, что ты ошарашен известием, это ничего не сказать. Ты сражён наповал!
Я смотрю в твои глаза. В дрожащих зрачках, мечется испуг.
Почему мужчины всегда так реагируют на известие об отцовстве?
Вперив невидящий взгляд в лобовое стекло, ты нервно теребишь своё ухо.
Ах, чёрт, какая жалость, что ты не куришь! А то непременно бы закурил. Хотя, именно сейчас, и я была бы не против сигаретки.
Ну, вот, ты, кажется, справился с шоком. Твой взгляд отрывается от созерцания проносящихся мимо авто и возвращается ко мне. – Ты пошутила?
Я знала, что первым вопросом будет именно этот. Как видишь, я уже неплохо изучила твои повадки, мой ласковый и нежный зверь...
Мелькает мысль: – А что, если я соглашусь на выдвинутое тобой предположение?.. Вот радости-то будет! Но мой ответ разрушает твои иллюзии: – Нет.
Твои губы кривит вымученная улыбка.
-Ты рад? – не давая тебе опомниться, вопрошаю я.
Ты выдавливаешь из себя что-то нечленораздельное и снова отводишь взгляд.
Делая вид, что безоговорочно верю в проснувшиеся в твоей душе отцовские чувства, я радостно вещаю: – Милый, а я уже придумала ей имя...
-Ей?! – и без того кислая мина на твоем лице становится ещё кислее.
-Ну, да – ей. У нас будет дочка.
-Это точно?
По тону, каким ты это произносишь, я понимаю, что ты уже смирился с грядущим отцовством и теперь тебя занимает лишь половая принадлежность будущего дитя.
Я удовлетворённо скалюсь: – Да нет, я пошутила. У нас будет сын!
-Сын?! – радостно вскрикиваешь ты.
Мой взгляд теплеет, в голосе появляется нежность. – Да милый, у нас будет сын!
Не слушая твоего восторженного лепета, я удобно устраиваю голову на подголовник кресла и с чувством исполненного долга закрываю глаза. – Как всё-таки наивны эти мужчины!
Голос стюардессы возвращает меня с небес на землю: – «Наш самолёт произвёл посадку в аэропорту города...»
Я надеваю куртку, перебрасываю через плечо ремень сумки, и устремляюсь в зал.
Несмотря на то, что он полон, я почти сразу натыкаюсь взглядом на твою слегка сутулую фигуру.
В твоих руках букет алых роз...