Хроники одиночества re-edit

   (немного подправил на предмет различного типа ошибок, чтобы совсем сильно глаз не резало при чтении).
   Когда-то одиночество убивало его. Сейчас – нет. Слишком многое пережито и познано. Еще больше потеряно. Он стал философом к своим годам и первым редким сединам.
   Воин натачивал меч «синим камнем». Он делал это уже несколько часов кряду, без остановок и передышек, но медленно, с некоторой ленцой. Он немного нагнул голову и сосредоточенно смотрел на то, как двигаются его руки, совершая движения, доведенные до полного автоматизма. Как будто бы они не принадлежали ему и жили своей жизнью с единственной в ней целью – наточить как можно острее это оружие. Меч был двуручным и тяжелым, с широким обоюдоострым лезвием. Оно часто ощущало на себе плоть других людей, впитывая как вампир в себя их кровь и подобно демону забирая их души.
   Мечник точил свое оружие с некоторой отстраненностью на лице. У любого человека, смотрящего на него со стороны, создалось бы ощущение, что эту загадочную личность сейчас ничего не волнует, пусть даже толпа варваров промчится перед ним, крича грязнейшие и гнуснейшие ругательства и размахивая устрашающими секирами и дубинами. Тело его полностью расслаблено – всем своим видом мечник показывал, что не ждет опасности со стороны, хоть и находился сейчас на границе Пустых Земель. И у многих бы возник бы соблазн подойти, не особо таясь, к нему сзади и сказать «Бу!», как тот подпрыгнет от неожиданности. А еще лучше перерезать глотку и забрать все добро мечника. Казалось, что ему сейчас плевать на весь мир. Единственное, что его занимало в данный момент – наточить как можно острее меч.
   Но воина выдавали его глаза: сосредоточенные, внимательные, следящие за всем, что происходило в поле их зрения, пристально ощупывая каждую мелочь окружающего пейзажа.
   Воин был один. Он находился на поляне, покрытой высокой, по-летнему сочной и зеленой травой, под тенью единственного тут находящегося огромного и очень старого дуба, повидавшего многие поколения людей. Мечник сидел на одной из выступивших из-под земли коряг дуба.
   Насколько хватало глаз, рядом не было ни единой души, кроме самого воина. И немелодичный звук соприкосновения камня и стали разбавляли своим пением разномастные птицы, выдавая свои симфонии кто во что горазд. Царила безмятежность во всей этой летней картине. Даже солнце давало тепло, а не жару.
   Мечник, наконец, прекратил натачивать меч, положил его себе на колени, а камень убрал в рядом лежащую сумку.
   У воина было два вечных друга. Первым из них было одиночество, везде сопровождавшее его, как самый верный спутник и товарищ. И с ним всегда была такая скромная и нежная, тихая и молчаливая, Она – тишина. Не скупясь, она постоянно давала ему плоды для раздумий и философских размышлений. А получавшиеся выводы зачастую граничили с сумасшествием. Но только не для мечника, он видел в этих мыслях что-то очень хорошее и полезное, но, к сожалению, совершенно невоплотимое.
   Будучи одинок столько времени, действительно, даже против желания, станешь философом. Воин не жалел об этом, по крайней мере пытался убедить себя, что не жалеет…
   Неожиданно неподалеку от воина зашелестела трава. Тот молниеносно вытащил с пояса метательный нож и отточенным движением кинул в сторону возможной опасности. Шелест затих.
   Мечник медленно поднялся, взял меч в обе руки и тихими кошачьими шагами, совершенно не свойственными его возрасту и комплекции направился в ту сторону, где ранее раздавался шум.
   Когда он подошел к этому месту, то увидел там человека. Он дергался в предсмертных конвульсиях, изо рта текла кровь. У бедняги прямо в левый глаз был воткнут нож. Незнакомец был одет полностью в черную одежду: ботинки из волчьей кожи, такие же брюки и куртка из какого-то облегающего материала. На лицо это был совсем молодой парень, не больше двадцати пяти лет.
   - Совсем неопытный, - сказал воин, доставая из глазницы нож и обтирая об одежду мертвеца кровь с клинка. – могли бы послать кого посерьезнее. Он перевернул «черного» на живот. К спине неизвестного ремнем был приторочен небольшой двухзарядный арбалет. Изящный, блестящий, покрашенный в серебряный цвет, кажущийся совсем новым. Он был подобен хищнику, тихо выжидающему свою жертву и готовому в любой момент перейти в нападение.
   - Не уважают старика. Посылают сосунков всяких, но хоть какая-то польза, - сказал, мечник, снимая арбалет с трупа.
   Воин посмотрел на солнце: яркое, доброе и летнее. При взгляде на него он совсем не морщился. Потом опустил взгляд вниз, туда, где лежал парень. Но вместо него там лежал кролик, большой и жирный. Воин не удивился этому. Уже не в первый раз так. Спокойно взяв животное за уши, он потащил его к своей временной стоянке. Дойдя, кинул кролика  на землю, присел на корягу и снова начал натачивать меч.
   Тут стоит немного притормозить повествование, чтобы описать главного героя. На воине были одеты невысокие сапоги коричневого цвета, черные стеганые штаны, заправленные в них; серая рубаха и поверх нее – черная кожаная куртка-безрукавка на шнуровке. Непокрытая голова и короткостриженные, черные как смоль волосы. Первая седина была видна на них очень ярко. На лице: шрам на правой щеке, нос с горбинкой, глаза-хамелеоны и месячная щетина.
   Странная история с этими «черными» - после их смерти появлялись различные животные и птицы небольшого размера. Они всегда шли на пропитание воину.
   - Лино! Лино! – раздался внезапный крик откуда-то сзади. Мечник встрепенулся, его лицо приняло удивленное выражение, но лишь на несколько секунд. Он даже не стал поворачиваться, продолжив натачивать меч.
   - Лино! Лино! Ну где же ты?! Я уже иду! – голос становился все ближе, он был женским, звонким и молодым. Мимо воина пробежала девушка. Мужчина слегка вздрогнул, и, продолжая точить меч, начал следить за молодой особой.   
   - Лино! Ну зачем же ты так далеко убежал! Я так беспокоилась за тебя, - девушка в простом крестьянском платье из красной ткани, стоя спиной к воину, говорила кому-то в траве, наклонив голову. Потом резко нагнулась и вытащила оттуда маленького парнишку лет семи, с чумазым лицом, всклокоченной русоволосой шевелюрой и одетого в безразмерные белую рубаху и коричневые штаны. Он сразу зарылся в густые длинные, доходящие до пояса, светлые волосы девушки и заплакал.
   - Лино, ну что ты? Что случилось?
   - Тут тятю убили, убили тятю! – глотая слезы, говорил Лино. – мне так страшно было, но я сидел тихо, как ты и учила;
   Девушка повернулась лицом к воину. Она была молода, лет восемнадцати, и очень красива, с большими голубыми глазами. Даже обеспокоенность за парнишку на ее лице не меняла ее красоты.
   Ну что ты, не плачь, - гладила она мальчика по голове. – все уже закончилось. Всхлипывания парня становились все более редкими, пока не прошли совсем. Все это время девушка что-то шептала ему ласковое на ухо, поглаживая по голове.
   Вдруг она грубо откинула от себя ребенка. На землю упало бревно, завернутое в одежду. На лице девушки легко читалась злость. Она решительным шагом направилась к воину. Тот не прекращал точить меч, также неспешно, смотря блондинке прямо в глаза. Она подошла к нему, и, уперев руки в бока, посмотрела на него испепеляющим взглядом.
   - Ты идиот! Как ты посмел это сделать! Где твоя совесть, где твои мозги! Ты понимаешь, к чему ты привел нас?! Как мы сможем теперь спокойно жить?! Что ты молчишь?! Сказать нечего?! Ты выродок, ты не нужен нам! – ее глаза были заполнены огнем злости и ненависти.
   Воин прикрыл глаза, глубоко вздохнул. Тишина. Его верная подруга, которая не предаст его никогда. Он подумал, что сегодня отличная погода, давно такой не было. Прямо как в те счастливые дни.
   Веки поднялись. Перед мужчиной никого не было. Он был один. Кусок кремня лежал перед ним. Воин заметил, что перестал точить меч и, немного нахмурившись, снова принялся за дело. Потом сорвал травинку с земли и положил на лезвие меча. Травинка распалась на две части.
   Вздохнув, мечник достал из сумки кусок ткани и расстелил на земле. Снял с пояса нож и принялся за разделку кролика. Животина была большой и жирной – воин наестся сегодня до отвалу. Потом он расчистил небольшой участок на земле. Разрубил на части мечом валявшееся на земле солидное бревно в одежде, и сложил все это дело в одну кучу на расчищенный участок земли. С помощью кремня зажег древесину. Та весело затрещала.
   Далее мечник достал из сумки котелок и пошел к ручью, который находился рядом с местом остановки воина. Набрал в котелок и во флягу, снятую с пояса, чистой прозрачной вкусной родниковой воды.
   - Не двигайся! – что-то острое кольнуло мечнику в спину, он попробовал повернуться, – я же сказал не двигаться! – острие неприятно проскребло по спине. В голосе незнакомца слышались нотки страха.
   - Именем Его Величества короля Рудо Второго ты арестован за предательство интересов короны, за дезертирство, за содействие врагам Королевства и… и… - в голосе, заполненным страхом начала проявляться ярость – и за убиение простых жителей нашего государства, за… за смерть моей сестры! – лезвие, направленное в спину мечника, проткнуло его тело насквозь. Неизвестный всхлипнул сзади и произнес шепотом: «Гореть тебе в аду, скотина…»
   Воин плеснул себе в лицо холодной воды из ручья, почесал грудь и оглянулся – сзади никого не  было. Он выпил всю воду из фляги и снова наполнил ее. Потом понес котелок к костру. Он был так весел, беззаботно и задорно трещал на березовых щепках. Его яркое  и горячее пламя ничего не волновало. Огонь горел и проживал свою короткую жизнь. Ведь после готовки еды на нем и ночном обогреве необходимость в его тепле отпадет, и он будет потушен водой или просто стлеет.
   Воин соорудил из заранее припасенных дощечек нехитрую подставку для котла и водрузил его на это место. Потом аккуратно перенес разделанные кусочки кролика в котел. Покопавшись в сумке, достал несколько душистых сушеных травок и корешков и, порезав их, кинул в котел. Поднялся пар, ароматный запах защекотал ноздри мечника.
   В животе у него требовательно заурчало, и он с улыбкой постучал по нему. Потом, усевшись на свою излюбленную корягу, снова принялся натачивать свой меч. Клинок его оружия ярко блестел на солнце и в его широком лезвии мужчина мог увидеть свое отражение. Там, на его лице, появились первые заметные морщины, а глаза из-за яркого света стали небесно-голубого цвета.
   Он решил попробовать свой меч на остроту еще раз. Пальцем он слегка коснулся лезвия – тут же появился небольшой порез на нем. Капли крови окрасили часть зеркальной поверхности темно-красным цветом, и на окровавленной поверхности лезвия воин видел уже совсем другого человека. Некто смотрел на него пустыми бельмами глаз, он был слеп. Он что-то говорил тихо, хрипя: «Зачем ты сделал это? У тебя было все. А ты выбрал ничто. И ушел. Но туда, куда ты надеешься попасть, этого места для тебя нет. Это лишь твоя болезненная горячка. Ты болен. И ты так и не найдешь ничего, только пустоту».
   Воин со злостью отбросил меч в сторону. Тот задел котелок с похлебкой, опасно его накренив. Немного воды расплескалось из посудины. Как будто опомнившись, мечник резко встал и поднял меч с земли. Достав кусок чистой тряпки из сумки, он начисто вытер лезвие. Тень страха пролетела в его глазах.
   Он посмотрел в котелок, помешал в нем своей большой деревянной ложкой и, попробовав выловленный кусочек мяса, удовлетворенно причмокнул. Похлебка была хороша. Воин снял котелок с костра и поставил на траву, дав импровизированному супу немного поостынуть.
   Мечник снова уселся на корягу и придирчиво осмотрел меч на предмет какой-либо грязи. Взгляд натолкнулся на вырезанную на рукояти надпись. Та была достаточно мелко написана и воин прищурился, чтобы разглядеть написанное, хотя отлично знал что там начертано.
   Кто-то положил ему руку на плечо.
   - Помнишь, как говорили наши деды? Сталь будет крепкой не у человека с сильными руками, а у того, у кого душа непоколебима. Они любили об этом нам часто напоминать. А мы смогли следовать их совету, дружище? – мечник молча смотрел на неестественно зеленую траву под ногами. – я тогда пошел против них, потому что верил тебе, шел за тобой, - голос говорящего мужчины за спиной воина был легок и не скован. – мы были с тобой лучшими друзьями, всегда были не разлей вода. Помнишь, в одну из наших прогулок по лесу на нас напал разбойник, когда мы еще были мелкими сорванцами? – рука говорящего сильнее сжалась на плече мечника. – он стукнул тебя древком своего меча по голове, проломив тебе ее. А меня повалил на землю и стал стаскивать штаны. Он так крепко меня держал, что я не мог никак вырваться. А ты с лицом залитым кровью поднялся, взял большой камень с земли и бил им по голове разбойника, пока от нее не осталась кровавая каша. А я лежал, не смея не то что шелохнуться, но и боясь просто дышать. Единственное, что я делал – это смотрел на происходящее, даже не пробуя остановить тебя. Ты, с перекошенным от злости лицом, дубасил его с бешеными криками. А потом без сознания сам завалился на труп, - лицо мечника потемнело, он еще ниже опустил голову.
   – А помнишь, что ты тогда кричал? Помнишь? Ты говорил: «Никто никогда не посмеет трогать моих друзей». Поэтому мы с тобой были как братья. И я пошел тогда за тобой, наплевав на всех. Я верил в твою цель, в тебя… но в то время ты был уже совсем другим человеком. Я видел это, но не хотел верить, - рука говорящего до боли сжала плечо мечника, – а потом ты предал меня… - рука отпустила плечо, – твоя похлебка скоро остынет.
   Мечник растер рукой плечо. Там наверняка остался синяк. Оглянулся - никого, только море зеленой травы, ласково колеблемой летним теплым ветерком. Он закрыл глаза.
   Тишина. Ты все еще здесь, подруга. Не уходи далеко.
   Ветер мягко прошелся по лицу и волосам воина. А с ним шепоток, шепоток этого озорника: «Ты один… один… один…»
   Одиночество…
   Мечник встал и устроил небольшую круговую пробежку вокруг своей стоянки. Ноги затекли после долгого неподвижного сидения. Он бежал по широкому кругу, все более увеличивая темп. Бежал так быстро, словно хотел убежать от кого-то. Но знал, что это невозможно. Прошлое останется с ним до конца
   Но через какое-то время усталость взяла свое. Мечник весь вспотел, покраснел, появилась одышка. Наконец, остановившись, воин завалился прямо в траву, на спину, и подумал, что похлебка уже должно быть еле теплая. Но вставать ему было пока что совсем неохота. Он смотрел на голубое небо, на солнце, которое только-только начинало заходить, придавая плывущим облакам легкий багровый оттенок…
   Неожиданно лицо мечника накрыла тень. Кто-то стоял над ним. Неизвестный был в коричневой рясе и накинутым на голову глубоким капюшоном, так, что лица из-за него не было видно совсем.
   - Здравствуй, незнакомец, - он протянул руку мечнику, помогая подняться. Мужчина опирался на посох, по голосу можно было судить, что человек не так уж стар.
   - Времена сейчас опасные, не следовало тебе оставлять свой меч так далеко от себя, - сказал он. Мечник хмуро посмотрел на человека, показывая взглядом, что думает о таких советчиках.
   - Не пригласишь меня к костру, незнакомец? Время то уже позднее, - спросил неизвестный, на что воин махнул рукой, давая понять, чтобы человек в рясе следовал за ним. Усевшись у костра, мужчины начали разговор.
   - Раз уж мы сидим за одним огнем, давай представимся друг другу, - усмехнувшись, сказал неизвестный, откинув капюшон. – я Ликан, пилигрим. Путешествую по свету в поисках истины, - он широко улыбнулся.
   Пилигрим был немного старше мечника, на вид ему можно было дать не больше пятидесяти лет. С длинными русыми волосами и редкими седыми полосами в них, распущенными и зачесанными назад. Глаза были карие, молодые и очень веселые. Кожа имела желтоватый оттенок.
   - Я Криган, вольный наемник, и я ничего не ищу в этой жизни, – сказал воин с прохладцей в голосе. – Далеко тебя занесло, Ликан. Восточная Империя за много лиг отсюда будет.
   - Пути Истины неисповедимы, - весело сказал он, – я вижу, у тебя есть пища, - указал он взглядом на котелок, – а у меня тоже кое-что имеется, - пилигрим достал из заплечного мешка кусок немного подсохшего сыра, краюху хлеба, несколько кусочков солонины и… о боги! Бутылку красного вина, – устроим небольшой пир! - он довольно потер руки.
   - Богат же ты для пилигрима, - сказал воин, наливая похлебку в подставленную тарелку, а потом и себе.
   - Пути Истины неисповедимы, - довольно хохотнул Ликан. Мужчины достали из сумок кружки, разлили вина.
   - За встречу, вольный наемник Криган! – пилигрим одним глотком выдул полкружки, – ну а теперь приступим к еде. Истина сегодня к нам неизбывно щедра.
   Мужчины принялись за еду, временно прекратив разговоры. Когда с пищей было покончено, Ликан первым начал разговор.
   - Вот ты говоришь, что ничего не ищешь, а значит ли это, что ты все уже нашел? Правильно ли я понял?
   - Просто меня уже ничего не прельщает в этой жизни. Все стало обыденным и простым. Не к чему стремиться. Нечего хотеть, - и после небольшой паузы сухо добавил, – нечего терять;
   - Хм, как категорично. Но ведь наша жизнь практически бесконечна. Можно найти много таких вещей, чтобы не скучать день за днем. Может, просто ты смотришь не в ту сторону?
   - А тут в какую сторону не посмотри – все однообразно и серо. Глухая стена перед тобой и все. Я сделал и достиг в этой жизни уже всего, что можно;
   - Это неправда. Говоришь глупость, Криган. В какой бы момент жизни ты не жил, она всегда продолжается. И в ней всегда есть, что сделать. Ты же, в конце-концов, наемник. Уж не поэтому ли ты занимаешь эту профессию, чтобы сделать свой быт чуточку веселей?
   - После окончания Последней Войны я умел только драться, больше у меня не было никаких навыков, кроме как выживания. Мне осточертела кровь, высекаемая после моего очередного удара, но выбора нет, а жить как-то надо. Так что моя работа - лишь необходимость;
   - Какой же ты упрямый. А как же такие вещи как  любовь, дружба и вообще какие-либо интересы в жизни. Мне шестьдесят семь лет, и я пережил все это много раз, и собираюсь пережить как минимум еще раз…
   - Подожди, тебе шестьдесят семь лет?! – удивленно переспросил воин.
   - Нам, пилигримам, Истина благодарна за честную службу ей и взамен одаривает нас долгой жизнью, - с загадочной миной на лице промолвил Ликан.
   - Это глупости для обывателей, - сказал мечник. Молодой старик сделал шутливо-обиженное выражение лица, но ничего не сказал.
   - Твое дело, - с безразличием проговорил Криган. – Ваши пилигримские секреты я из тебя не собираюсь вытягивать. А что насчет перечисленных тобою вещей – в моей жизни они оказались под другими понятиями, нежели у всех остальных.
   Пилигрим тем временем разлил остатки вина по кружкам.
   - За Истину! – предложил Ликан. Воин с безразличием пожал плечами, чокнулся и глотнул вина. И только сейчас воин заметил, что сумерки уже давно прошли, сменившись густой летней ночью.
   Вдруг вдалеке мечник заметил, как сверкнула молния, но грома не последовало. Что-то ледяное и невидимое стремительно пролетело рядом с его щекой. Единственная его мысль была в этот момент: «Идет…».
   - Правильно Криган, - сказал Ликан, вперив свой взгляд в костер. Его глаза стали черными, в них замелькали частые язычки огня.
   Солнце уже совсем зашло. Ветер почти не дул. Ночь главенствовала над этим местом.
   - Правильно. У тебя эти вещи были совсем другими. Ты хотел другого, в отличие от остальных. И так упорно боролся за это. Столько потерял, столько отдал сам. Ты достиг своей цели. Но что ты приобрел взамен потерянного? – пилигрим уже не улыбался, его лицо было серьезным, а голос неживым и потусторонним. – Пустоту, - он сделал жест воину, чтобы тот молчал. – и Одиночество. Но разве ты хотел такого результата? Тебе страшно в этом признаться самому себе, потому что ты так и не решил спустя столько времени: нужно ли тебе то, что ты приобрел, - Ликан посмотрел на мечника; тот вздрогнул: столько в этом взгляде было тоски и горечи, – годы прожитой жизни так ничему тебя и не научили.
   Внезапно пилигрим встал, накинул капюшон, закинул за спину свою сумку и взял в руку посох.
   - Призраки прошлого будут тебя преследовать без устали. Они всегда будут с тобой;
   - А поможет ли мне твоя почитаемая Истина? - скептически спросил Криган.
   - Нет. Она уже давно отвернулась от тебя после того, как ты сам плюнул ей в лицо и послал ее после долгих попыток вразумить тебя, - Ликан достал свободной рукой одну из раскаленных головешек в костре. – вот что позволяет делать мне Истина, но… - он покатал ее в ладони и сжал, - к сожалению, она не позволяет мне судить, - пилигрим замахнулся и кинул горящую головешку прямо в лицо Кригану.
   Тот от неожиданной выходки Ликана зажмурил глаза. Удара и боли не последовало. Лишь тишина. Будь со мной, моя любимая подруга.
   Мечник открыл глаза. Он один. Он уже привык к одиночеству.
   Костер начал угасать, и воин подкинул в него несколько оставшихся березовых щепок, а потом сладко и протяжно зевнул.
   Криган поднял голову. Там, наверху, на него смотрело множество глаз – звезды были щедро раскиданы неведомым великаном по всему черному небесному покрывалу. Эти глаза смотрели вопрошающе, словно что-то хотели от него. И среди этих светил была Она – луна, полная, яркая и таинственная. Только она знала душу мечника, знала то, о чем мужчина не хотел вспоминать.
   Где-то грустно и жалобно завыл волк. Через минуту к нему присоединился еще один, и еще… шестеро волков воспевали грехи луны. Но кроме воина их никто не слышал и не понимал. А ему все это уже давно было все равно.
   Чуть позже облака закрыли луну, и сразу стало темно. Ночь опять властвовала в полную силу. Мечник опустил лицо и увидел, как его сумка в буквальном смысле двигается. Он аккуратно приоткрыл ее. Оттуда на него смотрело два ярких, светящихся желтым, кружка, испуганно, но с любопытством.
   Какой-то маленький зверек сидел там, вжавшись в самый дальний уголок сумки, внимательно наблюдая за всеми движениями человека. Криган покопался в карманах и нашел в одном из них несколько орешков. Тогда одним из них он поманил зверька наружу. Тот осторожно, с опаской, начал приближаться к руке с орехом. Мечник положил орешек около сумки. Зверек полностью вылез из сумки, и увидев, что человек отодвинулся от него и не собирается приближаться, начал разгрызать орех, периодически кидая опасливый взгляд на воина.
   Звереныш был больше похож на котенка, только треугольные ушки были раза в два увеличенными; коготки на лапах также смущали своими немалыми размерами; на хвосте шерсти было гораздо больше, чем по всему небольшому тельцу маленького чуда, хотя и там ее было достаточно. Создавался эффект, что хвост был больше самого зверька. Мордочка была сплюснута, нос – черный, клыки во рту слегка удлинены и виднелись даже с закрытым ртом. Глазища были большими и желтыми, с вертикальными зрачками.
   Быстро расправившись со скорлупой, зверенок съел плод и требовательно посмотрел на человека. Мечник взял еще один орех и поманил к себе зверька. Приняв угощение из рук, малыш быстро разобрался с орехом. Тогда воин высыпал остальные орехи себе на колени. Звереныш, на секунду замявшись, запрыгнул к нему на ноги и принялся за угощение. Минут 10 раздавалось деловитое хрумканье, а человек с улыбкой смотрел на зверька.
   Закончив с орехами, хвостатый посмотрел на мечника своими большими умными глазищами, и в голове у воина появились чужие мысли: «Спасибо, человек. Каково твое рожденческое имя?». «Криган,» - также мысленно ответил мечник, изрядно удивившись способностям зверушки. «Криган… А мое – Большой Лист, из-за формы моего хвоста,» - зверек распушил с гордой мордочкой свой хвост, и тот действительно стал похож на немаленький кленовый лист. – «Мое племя отблагодарит тебя за оказанную услугу».
   «Мне ничего не нужно, Большой Лист. Спасибо за предложение, но нет в моей жизни того, чего бы я хотел,» - сказал он, грустно улыбнувшись;
   «Зачем ты лжешь мне, человек? Тьма минувших дней летает рядом с тобой»;
   «Это всего лишь бесплотные старые призраки»;
   «Ты болен, Криган. Поглощен тьмой. Я вижу это в твоем взгляде,» - хвостатый серьезно смотрел на воина. – «Я мог бы помочь тебе, но для этого сначала должен заглянуть в твое прошлое, увидеть твоих призраков»;
   «Не делай этого, Большой Лист. Лучше просто уходи,» - предостерегающе сказал мечник, но зверенок был уже в трансе. Глаза стали  отсутствующими, в темноте еще ярче засветившись желтым. Длилось это пару минут.
   Потом зверек расширенными от ужаса глазами посмотрел на воина: «Ты сделал все это человек! Ты дьявол! Я буду проклят из-за тебя! Прочь! Прочь!» - Большой Лист больно царапнув колени Кригана выпущенными когтями, спрыгнул с его ног и побежал в темноту. Где-то вдалеке он обернулся и сказал мысленно: «Уходи, человек! Тебе нет тут места!» - и скрылся окончательно в темноте.
   Криган закрыл глаза. Тишина. Ты меня любишь так же сильно, как и я тебя. Помоги мне забыть хотя бы  немного об одиночестве. Как я уже устал, как надоело все это.
   Воин достал из сумки покрывало и, улегшись рядом с костром, укрылся, лег набок и положил рядом с собой меч и нож. Места здесь неспокойные. Мало ли ночью зверье какое или разбойники на свет костра прибегут.
   Он подумал, сколько еще ему ждать? Здесь, около этого старого дуба. Дождется ли он вообще когда-нибудь? Почти 3 месяца уже прошло.
   Глаза уже начинали слипаться, как Криган почувствовал, что-то кто-то осторожно лег сзади, рядом с ним. А потом на ухо, горячо дыша, шептал приятным молодым женским голосом ласковые слова: «Я люблю тебя Криган. Хочу всегда быть с тобой. Только с тобой,» - она медленными движениями гладила волосы у него на голове. – «Всю жизнь я дарю тебе. Мы будем вместе и плевать на весь мир. Только мы двое и наша любовь».
   Девушка сзади обняла и крепко прижалась к Кригану своим хрупким, горячим, молодым телом. Ее длинные черные кудри попали на лицо воина. Они, как и тогда пахли фиалками. Он помнил этот запах до сих пор.
   Сон находил все больше, и мечник лежал, не двигаясь, слушая ласковые слова девушки. Уже на границе сна и яви он расслышал ее последнюю фразу: «Ты погубил наше будущее, в котором была не только я…»
   Во сне Криган шел по дороге, сложенной из звезд, далеко, куда-то вверх. Чем дальше он шел, тем больше впереди разгорался яркий белый свет. Что-то капнуло сверху, капля, другая… кровь накрапывала, раскрашивала все в багровый цвет.
   Воин услышал плач впереди и пошел быстрее. Разноголосые крики и стенания доносились со всех сторон. Неизвестно откуда появившиеся люди по бокам дороги тянули к нему руки с мольбами, а он, не в силах что-либо сделать, молча продолжал идти. Дорога стала скользкой, и мечник посмотрел под ноги – там были трупы, много трупов всех полов и возрастов. Из них состоял его путь, к ним тянулись руки плачущих на обочинах.
   Воин шел все дальше, ожидая, когда же закончится дорога. Его не покидало предчувствовие, что близится конец его пути. Он не заметил, как дорога действительно закончилась. В ее  окончании стояла деревянная дверь с кольцевидной ручкой. А перед ней стоял старик с бельмами вместо глаз. Он был слеп. Полностью седой, с солидной залысиной на голове и аккуратной бородой до груди. Старик был чуть сгорблен и невысокого роста, одетый во все черное: свитер, штаны и сапоги. Он стоял как статуя, не двигаясь.
   Зрелище было жутким. Бельма были направлены именно на воина.
   - Что ты хочешь найти за этой дверью?  - спросил старец;
   - Я не знаю, просто не знаю, - ответил растерянно мечник;
   - Сейчас ты найдешь там только пустоту;
   - Мне не нужна она. У меня ее и так достаточно.
   - Посмотри по сторонам - у тебя нет другого пути. Только сюда. Назад ты вернуться не можешь. Тебе не хватит сил, не хватит мужества, не хватит совести, - словно добил, сказал старик.
   Воин оглянулся: там было море крови, дорогу затопило.
   - Раз нет у меня другого пути, то пусти меня, дай пройти в эту дверь;
   - Ты знаешь, почему я слеп? – произнес старик, проигнорировав реплику Кригана и не сдвинувшись с места. – Знаешь? – спросил он снова, повысив голос;
   - Тебя ослепила в то время твоя глупость. Не жалуйся о том, в чем  виноват сам;
   - Ошибаешься, убийца. Ты отнял мой свет у меня. Отнял, украл, а потом уничтожил, оставив после себя только тьму;
   - Не тебе меня судить, старик, - сказал зло воин;
   - Глупый дьявол, какой ты глупый дьявол. Хочешь пройти в эту дверь? Иди! – он отошел в сторону. – Иди! Встреть пустоту еще раз!
   Воин хотел пойти в сторону двери, но не смог сдвинуться с места: ноги увязли, проваливаясь сквозь дорогу вниз, в черноту. В панике мечник попытался выбраться, вытащить ноги, но бесполезно. И ухватится тоже было не за что. Вот уже провалившись по пояс, он закричал:
   - Помоги мне, старик!
   - Помочь? – с злобной усмешкой спросил он. – Но как? Я же слеп, я не вижу твоей руки;
   - Сделай несколько шагов вперед и вытяни руку, я сам ухвачу ее! – воин провалился уже по живот. – Быстрей же!
   Старик подошел и вытянул руку. Она была высоко, но Криган, напрягшись, смог дотянуться до нее, попытался ухватить. Рука прошила пустоту. Он повторил свою попытку, но рука снова прошла сквозь.
   Мечника засосало уже по грудь. Старик засмеялся.
   - Ну что, помог я тебе? – спросил он с издевкой. – Ухватился за руку? – он пошел в сторону двери и резким рывком раскрыл ее. – Смотри, что ты потерял, и каким могло быть твое будущее!
   Яркий свет ударил  в лицо воина. Он был настолько силен, что Кригану пришлось закрыть лицо руками. Руки уже увязли по локоть.
   - Глупый дьявол, ты даже не можешь посмотреть, не можешь увидеть потерянного! – кричал хрипя старик, покраснев от напряжения. – Ты не нужен нигде! Ты лишний кусок мозаики в этом мире!
   Над поверхностью торчала только голова мечника. Старик быстро подошел к нему и сказал:
   - Уходи отсюда. Ты не нужен даже здесь! – подняв ногу, он наступил на голову Кригана и вдавил его в черноту. Воин закричал в страхе.
   Он проснулся с криком, схватив меч и мигом вылетев из-под одеяла, встал в боевую позицию. Глаза лихорадочно кого-то искали. По щеке бежала капелька пота. Сердце билось как заведенное. И ни звука вокруг.
   Тишина. Пустота. И одиночество. Около его небольшого лагеря не было ни единой души. Раннее утро. Только-только начинало светать. Дул прохладный ветерок, а далеко с запада приближались жирные, свинцовые, грозовые тучи.
   Раздался стук. Воин оглянулся. На дубе сидел дятел и деловито выстукивал однообразную мелодию по дереву. Потянувшись до хруста в спине, мечник взял котелок и остальную свою посуду и неспешно понес все это дело к ручью. Также медленно он перемыл всю посуду, но не из-за утренней сонливости, а по причине непрекращающейся дрожи рук. Воин все никак не мог отойти от своего сна. Покончив с помывкой, мечник решил немного остудить и себя, окунувшись всем лицом в холодные воды родника. Живительная влага быстро вымыла из головы остатки сна. Вытащив голову, воин вдохнул побольше воздуха в легкие и снова окунулся в ручей. Что-то защипало в глазу, и мечник нехотя раскрыл их под водой.
   Прямо на него были направлены 2 пары мертвых глаз: молодых девушки и парня. Они смотрели на него, в беззвучном крике раскрыв рот. Синяя кожа, колышимые водой волосы, голые тела и глубокие многочисленные порезы на теле юноши и сплошная рана на животе у девушки. Они оба тянули руки к Кригану, почти касаясь кончиками пальцев его лица.
   «Дружба и Любовь? Что это такое? Я повинен в этом?»
   Воин резко вынырнул, задыхаясь и отплевываясь от воды. Только унявшаяся дрожь возобновилась снова. Он собрал посуду и быстрым шагом направился к своей стоянке.   
   Только-только появившийся краешек солнца был заслонен надвигающимися тучами. Дятел все так же монотонно стучал по дереву, перелетев чуть выше. Но почему-то стук его стал как будто громче. Мечник уложил все свои вещи, кроме оружия и точильного камня в сумку. Потом соорудил из заранее заготовленных палок четыре подпорки, а из травы достал широкий деревянный поддон. В своем походе к этому месту Кригану встретилась кем-то брошенная развороченная телега, с которой он и снял днище, ставшее ему защитой от дождя. Водрузив поддон на подпорки, он уселся на свою излюбленную корягу и снова начал точить меч. Это занятие вводило его в глубокий транс, размывая границы времени. Но мечник все никак не мог сосредоточиться на этом деле из-за назойливого и ставшего еще громче стука дятла. Воин прислушался. К этому звуку примешивалось что-то еще.
   Прильнув к земле ухом воин услышал многочисленный топот копыт. Кто-то скакал к временному пристанищу воина. Тогда он быстро осмотрелся по сторонам и увидел то, чего очень не хотел бы видеть. Еще пока вдалеке, к нему мчались всадники. Криган прищурился. Двое, трое... семеро наездников неслись к нему во весь опор, образуя широкий полукруг.
   Через минуту он уже мог разглядеть их штандарт и форму. Королевские Специальные войска. Бежать было некуда: кругом сплошное зеленое море травы, а лошади у мечника не было. Не отчаиваясь, он засунул за пояс нож, воткнул свой двуручник в землю острием вниз, и с небрежным видом оперся на рукоятку.
   Всадники были все ближе. У троих из них были легкие небольшие луки. И солдаты целились ими в Кригана, держа стрелы на натянутой тетиве наготове.
   Воин неожиданно вспомнил, что у него есть новоприобретенный арбалет, и, придвинув сумку к себе поближе, сев за выставленный меч, он сделал вид, что ищет нечто увлеченно в своей суме. В арбалете было 2 болта, и он был на взводе. Нужно только выстрелить.
   Подождав, когда всадники приблизятся на достаточное расстояние, воин быстро достал арбалет и выстрелил в одного из лучников, попав ему в грудь и вышибив из седла. Со вторым болтом получилось не так удачно: она попала в шею лошади. Та, дико заржав, пробежала по инерции еще немного и упала, задавив собой так и не успевшего выбраться из стремян лучника. Оставшийся стрелок спустил стрелу, но та тренькнула о широкое лезвие меча воина, за которым он сидел. Расстояние, разделявшее Кригана и всадников, было уже непригодным для стрельбы из лука, и третий лучник достал палаш.
   Отбросив в сторону ненужный арбалет, воин взял наизготовку меч. Первого подбежавшего он встретил широким ударом наискось, отрубив ногу всадника, когда тот еще только замахивался для удара. Покалеченный упал на ходу на землю, свернув себе шею.
   Второй солдат с трудом отбил чудовищной силы удар Кригана, чуть не выронив свой меч из рук. Воин послал ему вдогонку метательный нож, попав в спину. Всадник упал на шею лошади, которая помчала его вдаль.
   Тогда его противники напали сразу вдвоем. Круговым движением меча Криган отбил один из ударов, пытаясь одновременно увернуться от другого. Второй нападающий  успел задеть воина, нанеся неглубокий порез на спину. Мечник вскрикнул от неожиданной боли.
   Пока двое хитрецов разворачивались для новой атаки, на Кригана напал оставшийся лучник, попытавшись задавить наскоком лошади мечника, пока тот стоял к нему спиной. Но воин резко обернулся, отбросил меч для увеличения скорости и схватил одной рукой попону, а другой – ногу всадника и, резко дернув, вывалил того из седла. С рычанием повалив солдата на землю и хорошенько врезав по лицу своему врагу, он достал второй последний нож из-за пояса и с размаху всадил его всаднику прямо в шею.
   Неожиданно в глазах Кригана потемнело, на лицо полилось что-то горячее. Воин покачнулся, потом потянулся к своему мечу, схватил и вслепую рубанул им вбок. Раздалось конское ржание. Далее последовал смачный и сильный удар по затылку и темнота.
   В длинном ряду из парней, которым было по лет 19-20, витало беспокойство. Ходивший перед ними капрал, красный как рак, орал, требуя, чтобы эти олухи деревенские стояли равнее.
   К нему со стороны подбежал один из солдат, доложив: «Капрал Лихе! Маршал Гарикос прибыл!». Капрал от этой новости стал еще злее и краснее и прокричал в шеренгу: «Не подведите меня, засранцы! Кто ошибется, будет месяц чистить отстойники! Рааавняйсь! Смииирррно!» - гаркнул он во всю глотку.
   Сзади к капралу неспешным шагом подошел мужчина лет 60, с благородной сединой в волосах и такой же ухоженной бородой. «Здарово, сынки!» - звучным басом сказал он. Со стороны шеренги донесся почти синхронный ответ.
   «Теперь вы солдаты нашего великого Королевства! И именно от вас зависит, каким будет наше государство завтра, и как будут жить ваши родные и близкие на этих землях. Запомните! Вы должны защищать свою родину и ее интересы. Но вы должны также сохранять свой рассудок и быть гордым представителем нашего королевства!» - маршал прокашлялся и продолжил. – «Война жестока. Она меняет людей. Она изменит вас, сынки! И не все вернуться обратно в свои деревни и города. Но не забывайте, солдаты, несмотря ни на что, вы должны оставаться людьми, а не тупым безумным стадом. Не жечь деревни, не убивать детей и стариков, не насиловать женщин и главное: помогать своему боевому товарищу даже в самых трудных ситуациях. Вы можете бояться войны, но никогда не смеете убегать от своего врага. Вы должны смотреть в глаза этой опасности, ибо в ней вы закалитесь и станете настоящими мужчинами!» - маршал сделал небольшую паузу и снова продолжил. – «Помните! Вы – подданные Королевства и никакой враг не сломит вашей воли, потому что мы боремся за свободу! Ура, воины! Ура!»
   В ответ донеслось дружное эхо крика солдат. Среди них был и Криган, такой же молодой, как и остальные новобранцы рядом с ним. Он так же дружно со всеми кричал «Ура!» и шел на Последнюю войну.
   - Очнулся, скотина?! - в лицо ударила холодная вода. Мечник с трудом раскрыл глаза и тут же получил удар по лицу;
   - Эй, Гирин! Этот урод пришел в себя!» - кто-то подошел. Мечник попытался снова открыть глаза. Перед ним стояли двое оставшихся всадников. Немного поодаль от них, укутанный в покрывало Кригана и тяжело дышащий, лежал еще один.
   Воин был привязан к дереву руками и ногами. Подошедший долго и серьезно смотрел в глаза мечнику, потом слегка кивнул. Второй солдат тут же врезал мечнику по лицу еще раз, потом еще.
   - Достаточно, Кано, - сказал другой и повернулся к Кригану. – Долго же мы за тобой гоняемся, трусливый пес. Бегаешь от нас по всему Королевству, а тут такая оплошность – остановился здесь на столь долгое время, - Гирин сплюнул под ноги воину. – Теперь пришло время расплаты, за тобой накопилось очень много грешков, - говорящий кивнул. Последовал очередной удар от Кано.
   Гирин имел аристократическое лицо, светлые, цвета соломы, волосы и нескрываемую надменность ко всему в глазах. Все его лицо было выточено выдающимися благородными чертами, по которому сразу можно было сказать, что он причастен к королевскому роду. Скорей всего один из внебрачных сыновей королевской семьи. Красивое лицо портил лишь широкий шрам через весь лоб. Говорил он медленно, словно растягивая слова.
   Второй солдат был лицом попроще, даже больше разбойничьим. Лицо покрывала давняя щетина. Вместо волос на голове - блестящий лысый череп с кучей небольших шрамов по всей поверхности макушки. А когда он улыбался своей кривой ухмылкой, то видно было отсутствие трех передних зубов. У него не было левого глаза, его закрывала черная, засаленная, пиратская повязка. Хриплый, осиплый голос и сильный запах табака заканчивали картину.
   Ты ранил в спину нашего командира, лорда Ришаля, - показал аристократ в сторону лежащего. – Твое счастье, что он жив, иначе участь твоя сейчас была бы гораздо хуже. Ему теперь решать, что с тобой делать, но не буду обнадеживать, скорей всего твой вердикт – смертельный приговор. Пользуйся данными мгновениями жизни – завтра для тебя уже не будет, - в его глазах полыхнули огоньки ненависти. Он смерил Кригана презрительным взглядом.
   Потом отошел заниматься раненым, тот еще не пришел в себя. Мечник еще раз получил удар в лицо.
   - Ты ответишь за смерть наших парней, ответишь за все свои преступления. Молись богам, чтобы наш командир выжил, и мы казнили тебя без мучений, собачий потрох! – проговорил со злобой Кано и пошел помогать Гирину.
   Криган попробовал поерзать, облегчить врезавшиеся в кожу путы. Голову прошила сильная боль. Видимо, во время стычки воин получил сильный удар по ней и никто, конечно же, не озаботился перевязать ее.
   «Вот и конец. Я так и не дождался», - думал мечник. Ему ничего не оставалось, как наблюдать за возней солдат. Кано оглянулся на него.
   - Ты чего вылупился, сука?! – он встал, быстро подошел к Кригану и со всего размаха ударил его по лицу. Удар был так силен, вкупе с болью от раны на затылке, что мечника вырубило.
   - Бей вражину! Гони их за реку! Выпроводим этих ублюдков с нашей земли! – надрывался капрал, насаживая очередного врага на меч.
   Они еще сопротивлялись, из последних сил, наши враги. Их командиры, срывая голос, орали: «Не бояться! Держаться! Держаться, сучьи дети!» - и скакали из одного конца строя в другой на своих боевых конях, сеча саблями беглецов и дезертиров, выбегающих прочь из строя.
   Но все было потеряно. Адреналин бил из войска Королевства декалитрами. Они, опьяненные численным превосходством, волнами накатывали на еле держащихся красных ордынцев. Били, яростно и беспорядочно, откатывали, теряя несколько человек, и снова шли в атаку. В глазах ордынцев плескался страх. Они знали, что проигрывают. И пока еще крики их командиров сдерживали войско от бегства. Пока еще.
   Криган рубил и резал. Шел вперед, атаковал еще одного, следующего. Спотыкался о трупы, падал, поднимался и снова рубил. Кровь застилала глаза. Он не знал, зачем убивает, зачем кромсает в фарш этих черноволосых высоких воинов. Что они сделали ему? Его это не волновало сейчас. Адреналин бил в голову, и воин снова рубил, падал, уже не мог подняться сам, его поднимали, он из последних сил брался снова за свой огромный двуручник и рубил.
   Но вдруг убивать стало некого. Враги бежали, истошно визжа и крича, бежали не оглядываясь. Лучники расстреливали тех, до кого еще дотягивались стрелы. Потом выбежала легкая конница и подрезала, подсекала как испуганных кроликов, оставшихся вражеских солдат.
   Из войска Красной Орды спаслись тогда единицы. А Криган знал, что теперь он совсем другой человек, и прошлая его жизнь уже никогда не вернется. Он стоял на земле, устланной трупами и ранеными. Своими, чужими, уже было без разницы. Его руки дрожали, сил держать меч уже не было. Воин бросил его, упал на колени. Непослушными руками вытер пот и кровь с глаз, из-за которых он почти ничего не видел. Но через пару секунд кровь снова залила очи.
   Мечник почувствовал боль в плече, в колене, в голове, в правом боку, но она притупилась. Сердце билось в учащенном ритме, не замедляясь, выстукивая адски бешеный темп.
   Тела… повсюду тела, разрубленные, иссеченные, проткнутые… кто-то стонал, кто-то звал на помощь, кто-то полз или пытался встать. Небо застилали багровые тучи. Один из королевских солдат, весь в крови, установил знамя Королевства на одном из пригорков, и свалился рядом с ним мертвым кулем.
   Криган смеялся, долго, истерически, не останавливаясь, а из его глаз лились слезы; двумя дорожками они скатывались по лицу и падали на напитанную кровью землю. Он скреб руками землю, сам того не замечая.
   «Чертова война, ты забрала мою душу…».
   Ранний вечер, дождь стал накрапывать пока еще нечастыми каплями. Солдаты сидели под сооруженным мечником навесом. Их командиру, похоже, стало чуть легче. На щеках появился легкий румянец. Он что-то шептал Гирину на ухо, периодически бросая взгляд на мечника. Кано, увидев, что пленник очнулся, злобно ухмыльнулся.
   - Недолго тебе осталось, убийца. Наслаждайся этим оставшимся временем.
   Гирин, выслушав Ришаля, вытащил из седельной сумки одной из стоящих рядом лошадей свиток, свернутый и повязанный красной лентой. Срезав ее ножом, он подошел к мечнику и, развернув пергамент, начал зачитывать:
   - Капитан Криган Лизион Старший, состоящий в войсках Его Королевского Величества Эдмунда Светлого IV с 903 по 907 года. Вы приговариваетесь к смертной казни через четвертование за следующее: за дезертирство из королевских войск, за убийство ста двенадцати своих сослуживцев, пятидесяти семи вольных крестьян, полного уничтожения и сожжения деревень Иртинка, Кари и Маники, и убийства всех людей, проживающих в них; за подрыв королевской войсковой обороны вследствие кражи и переправки врагу крупного количества оружия и провизии, за содействие неприятельским войскам Красной Орды и служению там пять месяцев; за…, - Гирин с ненавистью посмотрел на воина. – за уничтожение миссионерского храма и находящихся там семи священников и семидесяти пяти детей; за нарушение всех законов королевства и уничтожения и кражу имущества суммой около семи миллионов золотых, за предательство интересов короны и нанесения оскорбления членам королевской крови. Подписано королем Эдмундом Светлым IV. Приказ выполнению подлежит сразу после нахождения преступника и зачитки приговора, - аристократ свернул промокший лист обратно. – ты гребаный дьявол, я содрал бы с тебя кожу живьем и смотрел, как ты визжишь от боли, ублюдок! – он ударил Кригана по лицу. – народ Королевства будет рад, когда узнает, что мы избавили мир от такой мрази.
   – Гирин! Командиру хреново! Он чего-то кровью кашляет, - обеспокоенно крикнул Кано. – Валить надо в город, да побыстрей! Нечего цацкаться с этим уродом!
   - Сейчас Кано! Подожди! – сказал он в сторону, а потом, повернувшись к Кригану, сказал. – Последние секунды, считай их. Потом уже не сможешь.
   Гирин подозвал одноглазого для того, чтобы тот удерживал Кригана, пока преступника  будут отвязывать от дерева.  И как только удерживающие воина путы ослабли, аристократ выверенным заученным движением заломил мечнику до боли руки за спиной и сразу же связал. Потом Гирин пнул ногой в живот Кригана. Тот от неожиданного удара глухо взвыл, в глазах на мгновение покраснело, и он повалился на колени, скорчившись от боли.
   - Доставай топор, Кано, - напряженным голосом сказал аристократ одноглазому, добавив мечнику ногой под дых еще раз. Лысый быстро достал орудие казни из седельной сумки: секиру с широким лезвием, всю в зазубринах и помятостях и передал оружие благородному.
   - Поставь его на колени, - процедил Гирин, тщетно пытаясь скрыть волнение в голосе. Кано поднял с земли сплевывающего кровь мечника.
   Дождь тем временем усилился, постепенно переходя в ледяной ливень. Вода заливала глаза Кригану, холодные капли забегали за шиворот и неприятно щекотали спину. Влага, казалось, проникает  по всему телу.
   Лысый ухватил за воротник рубахи воина, удерживая его от падения на землю. Мечник смотрел пустым взглядом на землю, не пытаясь сопротивляться. Он решал: стоит ли ему ждать или хватит всего этого.
   Гирин встал сбоку от мечника. Одноглазый сильно дернул за ворот рубахи Кригана.
   - Есть у тебя последнее желание, скотина?! – спросил, стараясь унять в дрожь в руках, аристократ, и не дожидаясь ответа, продолжил. – А мне плевать на твои желания. Такое отродье должно сдохнуть как собака!
   От сильного рывка Кано мечник начал задыхаться и поднял голову, чтобы легче было дышать. За сплошной стеной дождя сверкнула молния, и там, вдалеке, появилась человеческая фигурка. Некто медленно шел по направлению к мужчинам. Криган видел это.
   Аристократ занес топор над головой и с хаканьем начал опускать его на шею воина. В этот момент мечник резко дернулся вперед, подставляя под удар Кано, валя его на себя. Гирин по инерции уже не мог остановить удар, не успевал.
   Топор с противным хрустом вгрызся в тело человека и перерубил хребет. Одноглазый истошно заорал и повис Кригане. Шокированный Гирин опустил руки и несвершившееся орудие казни выпало из его рук. Он медленно начал пятиться с расширенными от ужаса глазами и что-то невнятно бормоча себе под нос. Воспользовавшись замешательством солдата, мечник скинул с себя почти мертвого Кано, и, быстро встав на ноги, вытащил рывком топор из его спины. К счастью, с веревками особых проблем не возникало, так как узел был не так уж сложен, и он быстро с ним расправился, когда валялся на земле.
   Покрепче ухватив руками секиру, воин попер на аристократа. Глаза будущей жертвы стали еще шире от страха, чуть ли не выкатываясь из орбит. В шоке он не двигался с места, не сводя взгляда с широкого блестящего лезвия. Когда Гирин очнулся, было уже слишком поздно: Криган находился рядом с ним. Аристократу оставалось только закрыться руками. Мечник занес над ним топор. В следующую секунду раздался хруст костей. Гирин заорал от боли. Одна рука его свисала, держась на лоскуте кожи, из другой толчками выходила кровь.
   Не останавливаясь, воин нанес еще один удар, не обращая внимания на крики о пощаде. Потом рубанул снова и снова… Криган очнулся, только когда увидел, что солдат уже давно не двигается и лежит на земле, а воин сидит на нем. Тело Гирина представляло собой сплошной кровоточащий кусок мяса. Мечник прекратил свою кровавую рубку.
   Он, тяжело дыша, отбросил секиру в сторону и, покачиваясь, неверными шагами на подгибающихся ногах подошел к дубу и уселся на траву, облокотившись о ствол.
   Тишина. Ты все еще здесь. Я ощущаю тебя. Сейчас ты мне очень нужна.
   Недалеко от Кригана, сотрясаемый конвульсиями, умирал Кано. Он хрипел, кровь пузырилась на губах, а под штанами набегала лужа из мочи и кала. Такая вот гадкая человеческая смерть. Все просто и реально, без пафосных прикрас. Нет никакой торжественности и красоты. Криган смотрел на все это действие совершенно равнодушным холодным взглядом.
   Но внутри его сердце билось как автомат, а перед глазами еще не спала багровая пелена, порожденная яростью схватки. Глубокими медленными вдохами-выдохами он пытался себя успокоить. Воин закрыл глаза и думал, что наконец-то произойдет долгожданная встреча, что все закончится…
   - Умри, ублюдок! – перед ним, еле стоя на ногах, стоял командир горе-солдатов, лорд Ришаль. Он поднял две руки над собой, в которых он держал свой клинок. С яростным криком командир всадил меч в живот Кригану. Лезвие прошло насквозь и вошло глубоко в размягчившуюся от ливня землю. В бессилии Ришаль опустился рядом с воином. Его лицо все было красное, он кашлял кровью, исторгая с каждым спазмом по кусочку своей быстро уходящей жизни. Его рана на спине была очень серьезной и задела легкое.
   Криган посмотрел на солдата безжизненным взглядом. Боли от железа в своем животе он не чувствовал.
   - Может я здесь и… загнусь, но за мой пос… тупок семьи моих солдат и моя… получит большую награду от короля, - с трудом проговорил лорд, сотрясаемый непрекращающимся кашлем. – Таким исчадиям как ты нет места на нашей земле… - спазмы усилились, Ришалю становилось все труднее говорить.
   - Твой солдат упустил еще один мой грех при зачитке моего смертного приговора, - сказал бесцветным неживым голосом Криган. – Я уничтожил четверть всей вашей достославной армии Королевства в одиночку. Но вы боитесь в этом признаться, потому что тогда вас задавят, а за мной станут охотиться все государства материка. Вы не захотели мною делиться ни с кем, но зная, что контролировать меня не сможете, решили просто избавиться.
   Ришаль из последних сил привстал и нажал на воткнутый в воина меч, всадив клинок по самую рукоять.
   - Сдохни наконец, зараза, - прохрипел солдат. В бессилии он свалился на землю. Рана на спине раскрылась и кровоточила во всю. Ему оставалось немного.
   Криган снова закрыл глаза. Как же ему надоела эта суматоха. Хочется успокоения. Но терпеть оставалось уже немного.
   Боли не было. Лишь яркая вспышка, столь яркая, что даже веки не были для нее  преградой. Секунду назад мечник слышал хрип Ришаля, последние его слова.
   «Ты болен».
   Криган открыл глаза. Пустота. Его окружало никто и ничто. И тишина – верная подруга.
   Тогда еще далекая фигурка неспешным шагом приближалась к воину. Это была молодая девушка, не больше 20 лет. Длинные белые волосы, красивое лицо, лишь глаза показывали истинный ее возраст, в них отражались века. На девушке, несмотря на ледяной ливень, не было ничего кроме короткого летнего желтого платья, сквозь которые проступали формы ее идеального тела, ничем кроме платьица не прикрываемых.
   Мечник встал и пошел к ней навстречу.
   - Здравствуй, Криган, - произнесла ровным, но очень легким голосом девушка, поравнявшись с ним;
   - Я ждал тебя очень долго… и ты заставила мучаться меня все прошедшее время. Закончи это, - сказал он сухо;
   - Ты искусный воин, твоим способностям и умениям многие могут позавидовать. Если конечно бы знали, откуда у тебя эти знания… - говорила она с легкой улыбкой;
   - Это сейчас не так важно, я уже заплатил цену за полученное. Немалую и сполна, - сказал мечник, начиная раздражаться;
   Девушка снова улыбнулась, за ее спиной в этот момент сверкнула молния. Потом она показала пальцем куда-то в сторону. – Криган, возьми свой меч… видишь, что написано на рукояти? Твой друг когда-то очень давно выгравировал эту надпись, словно предчувствуя будущее, - мечник, держа двуручник в руках, сильно нахмурился и со злостью посмотрел на мокрую красавицу.
   - Ты напоминаешь мне еще об одном призраке. Я помню. Все помню! – разозлился еще больше он. – Так требовала судьба, и я не смел противиться ей;
   Девушка хихикнула, глянув на Кригана своими глазами, в которых отражались миллионы лет.
   - Скрываешь правду за отговорками, даже спустя столько времени. Не надо воин, это глупо. Но… я позволяю тебе остаться при своих страхах, а теперь, - ее лицо приобрело озорную улыбку. – прочти надпись на рукояти, - в тон девушки вкрались повелительные нотки;
   - Не заставляй меня этого делать. Ведь ты сама отлично знаешь, что там, - глухо проговорил Криган;
   - Знаю. Но мне так хочется услышать это из твоих уст, - воин молчал. – Говори! – ее голос стал неожиданно громким и злым;
   - … Ищущий смерть… - словно выплюнув, произнес мечник;
   - Скажи еще раз!;
   - Ищущий смерть! – сказал он яростно. – Хватит! Прекрати это! – в его глазах появился неестественный красный блеск.
   Девушка засмеялась.
   - Вот теперь я вижу настоящего Кригана, а не каменную маску, которую ты вырабатывал годами;
   - Сколько еще ты будешь тянуть?!;
   - Я не та, которую ты ждешь, Криган… - по его лицу пробежала мимолетная тень удивления и разочарования. – И я пришла сюда, чтобы в последний раз попробовать переубедить тебя.
   - Так значит вот ты какая, Истина, - кинул он, ухмыльнувшись и подумав про себя, что ошибся, – Решила теперь явить себя во плоти… - От его голоса повеяло зимней стужей. – Уходи. Твои слова будут бесполезны. Все уже зашло слишком далеко, и вернуться назад уже невозможно;
   - Глупый дьявол, - сказала она с невинной улыбкой на лице. – Ты глух как всегда. Я пришла сюда не только за этим. У меня послание к твоей персоне от Нее, - Криган молчал, в глубине его глаз промелькнул луч надежды. – Стало интересно? – озорным голосом произнесла она. – Она отказалась от тебя. Давно. И ей надоели твои глупые попытки. – Каждым следующим словом девушка гасила надежду в душе воина;
   - Как… Она не могла… не должна была… - растерянно молвил он. – Ты лжешь! – вдруг вспылил он;
   - Нет, я же Истина, я не могу лгать, - произнесла она с иронией в голосе. – Слушай меня, глупый дьявол: всегда есть альтернатива, и я дам ее тебе…;
   - Бесполезно, ничего ты не добьешься своими уговорами! – грубо прервал он девушку;
   Ты тоже воин, ты тоже, - сказала она грустно. – Сейчас я уйду, и больше ты никогда меня не услышишь и не увидишь, потеряешь свой шанс так просто и глупо, - потом она присела, увидев что-то в траве. – Кстати, прости моего слугу, - на ее лике снова заиграла легкая улыбка; из травы рядом с девушкой выбежал кролик, и она взяла его на руки. – Он лишь хотел поиграть с тобой, а ты сразу ножом в глаз. – говорила она с притворным укором в голосе, поглаживая кролика.
   Потом она внимательно посмотрела на мечника своими бесконечными синими глазами.
   - Это твое окончательное решение?;
   - Да, - Сухо ответил он, голос не дрогнул;
   - Да будет так, - молния ударила прямо за спиной девушки. – Но знай, глупый дьявол: от тебя отказалась даже так усердно тобой призываемая Она. Ты ненавистен даже Ей, и на все твои поступки Она всегда ответит отказом. Это твое проклятие… - После своих слов, сказанных жутким потусторонним голосом, она спокойным шагом пошла в непрекращающуюся стену дождя.
   - Я добьюсь своего! Найду Ее! Твои слова ничего не изменят и не запугают меня, ведьма! – В бессилии кричал ей Криган в спину. Истина все так же спокойно шла, не реагируя на слова воина, пока не растворилась в дожде.
   - Она не смеет мне отказать, - сказал уже шепотом мечник.
   Дождь пошел на убыль, вскоре прекратившись совсем. Криган подошел к ставшему уже родным старому дубу и уселся на выпирающую корягу.
   Он, вдруг начавшими дрожать руками, достал из кармана точильный камень, взял в другую руку двуручник и принялся за затачивание. Движения были нервные, порывистые, глаза – злыми и одновременно обреченными.
   Криган закрыл глаза. Темнота. Пустота. Тишина. Снова ты. Снова со мной. Не предала меня. Я чувствую тебя рядом. Не уходи…
   Меня предал весь мир, но ты – моя вечная подруга, понимаешь, что я сделал для этих людей, пусть и заплатил такую ужасную цену. Они никогда не поймут. Единственные их первостепенные желания: жрать, опорожняться, совокупляться и бояться каждую секунду своей жизни за свою тухлую душонку. Они совсем не умеют ценить, с каждым поколением становясь все эгоистичнее. Но зато видят все мои поступки и судят их, не делая правильных, долгоидущих выводов. Идиоты… Будьте вы прокляты…
   Криган открыл глаза. Ему в лицо подул приятный теплый ветерок. Далеко справа, там, где должна была быть река, виднелась радуга. Воин огляделся: громадные поля зеленой травы во  всех направлениях, блестящей от дождевой воды из-за вышедшего солнца. И мягкая тишина…
   - Это все ложь. Уберите это. Сдерните эту завесу;
   Мир вокруг начал сереть, трава стремительно жухла, солнце тускнело, приобретая кровавое сияние, теплый ветер сменился горячим и сухим. В воздухе появился запах гари.
   Послышались крики. Они приближались откуда-то сзади. Голоса: мужские и женские, старые и молодые. В криках слышалась злоба и ярость. Криган оглянулся.
   К нему приближалась толпа людей. Их лица были искажены бешенством и сумасшествием. Народ в толпе был одет разношерстно и принадлежал к различным прослойкам общества: богато и вычурно одетые, простые и грязные, форма, мелькающая то тут, то там. Отдельные крики можно было уже различить.
   Все это не удивило воина. Он продолжал точить меч.
   - Вон он, убивец!;
   - Сжечь его!;
   - Смотри, не боится совсем!;
   - Ибо он от Диавола рожденный и им воспитанный!;
   - Посадим его на кол, посмеемся над тем, как он дрыгается!;
   - Убьем предателя, отомстим за своих!;
   - Ты за все ответишь, скотина!;
   Толпа приблизилась к мечнику и окружила дерево, возле которого он находился. Свет вдруг куда-то пропал. Везде воцарилась кромешная темнота. У многих людей были факелы, которые разгоняли тьму. Толпа бушевала, орала, подбадривала друг друга. Но, однако, никто не решался подойти к Кригану и воплотить свои угрозы. У каждого в руках было оружие: от обычных крестьянских вил до боевых мечей.
   Наконец толпа выплюнула из себя молоденького, смазливого, темнокожего солдатика лет 20, оравшего громче всех. В его глазах в этот момент горел испуг, ведь он был исторгнут из этого спасительного сборища людей. Люди не пускали его обратно. Тогда он вытащил из ножен свой палаш и дрожащими шагами пошел на воина.
   Криган спокойно, с усмешкой, смотрел на парнишку. Когда тот подошел ближе, мечник неторопливо встал и, уперев свой большой, достававший ему в длину до груди, двуручник, демонстративно воткнул его острием вниз в землю, смотря прямо в глаза солдатику. Парень весь побледнел от страха, длина каждого следующего его шага становилась все меньше. Он что-то бормотал под нос, кажется молился. Между ног, со штанов у него текло.
   Толпа притихла, наблюдая за происходящим. Десятки глаз со страхом и злостью внимательно сопровождали ход событий. Тишина была слышима и ощутима.
   - Что же ты замолчал, сосунок? – с иронией спросил Криган. – Видимо вся твоя храбрость распространяется не дальше твоих слов, сопляк, - говорил он, смотря на солдатика как на вошь. – Такие как ты только портят мир своим смрадом;
    Паренек неожиданно перешел с медленного шага на бег и с истерическим криком, подняв палаш над собой, побежал на воина.
   Криган, не вытаскивая меча из земли, легко, с кошачьей грацией ушел от удара, и пока солдатик только поднимал меч для нового удара, мечник быстро его обошел и нанес раскрытой ладонью удар в шею. Парнишка захрипел и повалился на землю, изо рта у него пошла пена. Через несколько секунд он уже был мертв.
   Воин окинул медленным взглядом толпу людей. Та хранила гробовое молчание и опускала глаза в землю.
   Вдруг кто-то из сзади стоящих крикнул гнусавым голоском: « Бей скотину! Задавим числом! Всех не перебьет!». Второй подхватил, потом следующий. Толпа снова разгорячилась, грозно поднимая над собой свое разномастное оружие. Криган одним прыжком добрался до своего меча и, ухватившись за рукоятку, стал ждать, пока что не вытаскивая свое оружие из земли.
   Люди начали медленно сходиться, сужая круг. Воин быстро осмотрел толпу и нашел то, что искал. Участок, где народу было поменьше и можно было прорваться. Он молнией метнулся туда с мечом наперевес. Криган специально громко заревел, чтобы ошарашить людей перед собой и выгадать несколько драгоценных секунд. Ему нужно было успеть зарубить шестерых, чтобы вырваться из смертельного круга.
   Первый, здоровая детина с оглоблей, даже не успел размахнуться, как получил глубокую резаную рану в бедро, выронил свой инструмент от боли, а потом получил пинок ногой, отлетев в толпу. Следующий, крестьянин  с вилами, успел нанести удар лишь для того, чтобы в следующую секунду упасть на землю с разрубленным древком и проткнутым животом. Третий был солдатом, судя по форме, и явно был пьяным. Ему это явно была не на пользу, так как его голова уже катилась по земле, пока рука еще сжимала меч.
   Секунды шли... нужно быстрее, быстрее.
   Очередной преградой оказался коротышка с ножом в руках. Криган едва успел загородиться мечом от удара, как в тот же момент волосатый мужик, находящийся рядом, попытался рубануть по нему топором. Карлик тем временем снова попробовал пырнуть воина ножом, целя в живот. Мечник взял свой двуручник в правую руку и, выгибая до боли руку, снова блокировал удар мелкого. Одной рукой это было сделать чертовски сложно, когда второй рукой он воткнул в пах волосатому мужику один из своих метательных ножей.
   Время уходило, дорожка к спасению сужалась.
   Коротышка снова атаковал. Криган увел его руку с ножом вверх с помощью своего клинка, и пнул карлика со всей силы в живот. Тот согнулся пополам, выронив оружие. Толпа уже практически вплотную окружала мечника. К нему потянулось оружие со всех сторон. Выставив острием вперед перед собой меч и нагнув вперед туловище, он протаранил последнего стоящего перед ним человека, преграждающего выход из смертельного круга. Сбив кого-то с ног, воин побежал вперед. Сминая под собой высокую траву и оставляя позади только начавшую понимать, что произошло, толпу, мечник мчался во весь опор.
   Криган оглянулся. Пара человек раскручивали пращи с камнями. Первый камень пролетел совсем рядом, порвав одежду и царапнув кожу на плече. Воин побежал еще быстрее, выжимая из себя все силы. Второй камень достал его уже на излете, глухим ударом в затылок…
   - Живьем брать гада, живьем! Помучаем для началу!
   «Дурак. И чего ты этим добился? От призраков не убежишь…»
   Криган очнулся из-за тупой боли в ноге. Сморщенный дедок долбил его своей клюкой по ноге, что-то зло бормоча себе под нос.
   Мечник был привязан к наспех сколоченному кресту. Руки были раскинуты в стороны, в них упиралась куча щепок, дерево было совсем неотесанно; ноги сведены вместе.
   - Эй, дед! – кто-то сзади крикнул зычным голосом. – Хорош! Сейчас мы его подпалим, заорет как свинья, тогда и повеселимся;
   Дедок посмотрел со злостью на Кригана, потом как следует врезал еще раз по ноге, так, что воин глухо застонал, и ушел.
   Только сейчас воин заметил, что крест обложен кучами сухой соломы. Тихо выматерившись, он попытался вытащить руки из связывающих его веревок.
   - Даже не пытайся, собачий сын, - сказал откуда-то со спины тот же зычный голос. – Связал я тебя на совесть. Не вырвешься. Недолго тебе осталось. Сейчас костер разожжем – вот и зрелище то будет!
   Криган промолчал. Связан он и вправду был крепко. Кругом была все та же темнота, освещаемая неровными всполохами факелов, которые были воткнуты в землю около креста. А зрители его будущего сожжения видимо находились позади него. Было слышно много голосов.
   Вдруг толпа заволновалась, загалдела громче и переместилась вперед, собравшись спереди от мечника. Из сборища вышел человек. Это был  мужчина в возрасте, с острыми чертами лица и глазами, не выражающими никаких эмоций; одет в черную, длинную, закрывающую ноги, мантию, на груди у него висел большой посеребренный крест.
   - Диавол и убивец, - обратился он Кригану громким басистым голосом. – Мы, народ Королевства, приговариваем тебя волей богов и судом народным к сожжению на огне праведном и очистительном! Ибо велено нам свыше выжечь заразу гнойную на земле нашей появившейся! – вещал он, один из мужиков вышел из толпы и передал священнику факел;
   - Пусть сейчас узрят Великие, что выполняем мы волю их и уничтожаем зло огнем и мечом! – священник прервал свою тираду и крикнул в толпу. – Тащите оружие Диавола!;
   Люди расступились в стороны, и через образовавшийся проем прошли 2 дюжих мужика, неся двуручник Кригана.
   Воин понял, что сейчас произойдет и к чему именно он привязан.
   Конструкция креста была немного странной. После разветвления в стороны, к которым привязывались руки, вниз шла не сплошная балка. Где-то на уровне поясницы она расходилась на две полудуги, соединенных в круг и только на уровне чуть ниже бедер дуги снова соединялись.
   Мужики прошли за спину мечника. Послышались звуки копания земли.
   - Чтобы уничтожить дух злой убивца боги приказали нам использовать не кол, а оружие диавольское. И когда низ креста перегорит, упадет зараза людская на меч свой и пройдет телом его насквозь, как проходили души убитых им! – начал снова свою речь священник. Мужики тем временем закончили работу и вернулись в толпу;
   - Эй, святой! Кончай болтовню, жги урода! – донеслось со стороны сборища;
   Священник, сделав вид, что ничего не услышал, продолжил, подходя к кресту.
   - Да избавится земля наша от грязи и смрада! Да возрадуются боги покорности нашей! – он поднес факел к соломе, та радостно заполыхала, толпа тут же развеселилась, что-то выкрикивая;
   - Да очистится воздух от дыхания убивца! – святой зажег солому еще с одной стороны и кинул факел в центр разгорающегося костра. – И пусть поглотит тебя тьма, из которой ты вылез, чудовище! – закончил свою речь священник.
   Толпа неистовствовала, кричала, смеялась, махала руками, показала пальцами в сторону Кригана. Пламя разгоралось все больше, уже подбираясь к мечнику все ближе и ближе.
   «Теперь ты видишь как был слеп? Ты поступил неправильно и сделал слишком много…»
   Сапоги начинали плавиться. Все тело обдавало жаром. В лицо воина ударил порыв ветра. Толпа развеселилась еще больше в ответ на это.
   «Призраки всегда будут с тобой, и ты будешь мучаться, но не окупишь никогда всего сделанного тобою. Ты обречен…»
   Ноги обволокла жгучая боль. Криган закусил губу и сжал до скрежета зубы, сдерживая крик боли. Он не хотел показывать своей слабости. Ветер ударил в лицо еще раз, донеся до ноздрей мечника запах жасмина.
   «Но разве ты нужен этому миру. Нет. Нигде. Даже Она отказалась от тебя.»
   Основание креста полыхало адским огнем. Ноги Кригана тоже. Черно-красное месиво вместо них. Он терпел боль. Слезы катились по щекам. Ветер снова атаковал бешеным порывом. Крест опасно закачался. Толпа получала истинное удовольствие от этого зрелища.
   «Ты дьявол…»
   Мечник кричал. Сдерживаться он уже не мог. Слезы боли шли ручьем. Людям нравилось.
- Глупые скоты! Я спасал вас, сохранил для будущего, пожертвовав малым. Вы же не понимаете этого! Будьте вы прокляты!;
   Огонь пожирал тело Кригана, забираясь все выше. Воздушная стихия заявила о себе еще раз с огромной силой. Запах жасмина настойчиво щекотал ноздри воина.
   Треск внизу. Покачивание. Нижняя часть конструкции перегорела и начала заваливаться назад.
   Время замедлило свой ход. Криган видел словно со стороны, как крест медленно заваливается назад вместе с ним… на «Ищущего смерть». В последнюю секунду воин заметил в толпе девушку в черном закрытом платье и мертвенно-бледной кожей. Она сверлила его глазами. Люди как будто обтекали ее, не замечая, образуя небольшой пустой круг.
- Наконец-то ты при… - тело воина упало на двуручник и, не встретив сопротивления, поехало вниз по его длинному лезвию; Криган харкнул кровавой жижей. - …шла;
   Болезненное скольжение прекратилось, он почувствовал спиной землю. Звуки толпы утихали, отдалялись. Стало очень тихо… и темно.
   Тишина, ты не бросаешь меня даже сейчас…
   В глазах потемнело. Или небо было таким черным?
   Он увидел бледную девушку в черном платье. Она опустилась рядом с ним, и молча смотрела на него. Ее глаза засасывали воина в самую глубину пустоты.
- Ты так долго меня ждал, Криган… - промолвила тихо она;
   Воин улыбнулся. Облегченность и успокоение отразились на его лице. Но лишь на секунду. Потом его лик исказила гримаса боли. Большая зияющая рана, проделанная двуручником, выносила из мечника последние крохи жизни. Он уже не чувствовал своего тела, в глазах темнело.
   - Но я не заберу тебя… - уже на грани сознания услышал Криган;
   Темнота. Пустота. И тишина. Кругом не было ничего кроме черноты. Не было самого его.
   «Уже все? Уже все…», - облегченно подумал воин.
   Кругом было сплошное ничто. Он не знал: сидел ли он или стоял или, может, падал. Раздался неприятный скрипучий звук, возникший совершенно из ниоткуда. В глаза ударил яркий свет. Прямо перед его лицом появился огонь. Это был факел, горящий неестественным синим пламенем, находившийся в руках у старика. Старика с бельмами вместо глаз. Он злобно ухмылялся.
   - Кто ты такой?! Почему преследуешь меня. Старик зашелся долгим ненормальным истерическим смехом.
   - Ты… не понимаешь кто я? – давясь смехом, выговорил он. – Ты действительно глупый дьявол;
   - Иди за мной! – унявшись, повелительно сказал он;
   Слепец повернулся спиной  к Кригану и пошел во тьму, освещая себе путь факелом. Он шел по дорожке, сложенной из небольших деревянных дощечек. В промежутках между ними была все та же тьма. Мечник повиновался и с боязнью зашагал по деревяшкам, зависшим в пустоте. Он было хотел спросить у старика, куда они идут, но тот, не поворачиваясь, поднял вверх свободную руку, давая понять, чтобы мечник молчал.
   Они шли. Непонятно, сколько времени это продолжалось, время здесь размывалось. Минуты, может часы, или дни?
   Неожиданно дорога кончилась. Старик остановился и повернулся лицом к воину. Перед Криганом появилась дверь, та же дверь, что и в прошлом сне.
   - В эту дверь ты никогда не зайдешь, - слепец показал пальцем в ее сторону. – Войти сюда ты потерял право очень давно. Хотя Истина и пыталась…;
   - Пусть так. Но тогда то требовалось, - сухо проговорил воин;
   - Глупый дьявол, - с презрением проговорил слепой. – Кто дал тебе право решать? Твой мозг изъеден чернотой,- старик взмахнул рукой, появилась еще одна дверь. – Но ты надеялся пройти хотя бы сюда. Возможно, ты даже подумал, что ваши сущности схожи, - в голосе появились нотки ехидства;
   - Это не твое дело, - прошипел Криган, смотря с яростью на старика;
   Слепец опять засмеялся своим жутким и одновременно неприятным смехом.
   - Конечно, ты хотел попасть сюда! Ведь где-то в глубине своей души ты жаждал раскаяния, - прекратив смеяться, говорил старик;
   - Заткнись! – Криган сделал большой прыжок и ударил старика кулаком в лицо, но рука прошила лишь пустоту. По инерции мечник прошел вперед на пару шагов… сквозь слепого и оказавшись у него за спиной. Холод, смертельный, мертвый холод почувствовал он в эти секунды.
   - Оставь свои глупые попытки, - сказал тот насмешливо, не поворачиваясь к мечнику лицом. – И послушай меня,- его голос стал вдруг безжизненным и ледяным. – Тебя не пустят и за эту дверь тоже. Ты изгой и там. Запомни, ты, - старик повернулся и зашептал Кригану сзади на ухо. – Одиночка, никому ненужное неприкаянное существо. Всегда ты будешь стоять перед этими двумя дверьми, но ни одна из них для тебя никогда не откроется, - он отстранился от воина и пошел во тьму. – Призраки всегда будут с тобой, глупый дьявол… - кинул он, уходя.
   Слова старика затихли, исчезли как и он сам. Темнота обступила воина со всех сторон. В следующую секунду Криган начал падать вниз, в бесконечную тьму.
   «Один… один… один… один», - голоса неслись со всех сторон, и он знал все эти голоса.
   Мечник проснулся с криком.
   Был день, теплый, тихий. Он лежал на спине и совсем не чувствовал боли в теле. Над носом деловито пролетела пчела, усевшись на цветок рядом с Криганом. Он осторожно присел, поднял рубаху – чистая кожа без единой царапины.
   Он уже давно привык к этому. Во рту пересохло. Криган решил пройтись к ручью. Легко встав, он огляделся вокруг. Воин был совершенно один среди всего этого зеленого моря.
   Родник. Мечник прильнул губами к ручью и долго пил воду жадными глотками. Когда жажда спала, он вымыл себе лицо и посмотрел в свое отражение.
   Стареет. Морщин прибавилось, седина тоже стала более заметной.
   - Стареешь ты однако, - сказало ему отражение;
   Криган молча кивнул, нисколько не удивившись.
   - Интересно, а что будет потом? Через лет 40-50? – мечник пожал плечами;
   - Тяжко тебе будет. Немощный станешь совсем. А главное – помочь некому будет. Будешь гадить под себя. Не очень приятная перспектива, согласись? – воин согласно кивнул;
   - А потом, подумай, когда ты станешь еще старей, перемахнешь за сотню. Будешь лежать, не в силах сделать хотя бы движение. И делать под себя, - довольно хохотнуло отражение. – Снова и снова. А потом потонешь в своем дерьме и будешь им захлебываться и все равно не умрешь! – говорил зеркальный двойник с садистским удовольствием;
   Криган с раздражением хлопнул рукой по воде и быстрым шагом пошел от ручья.
   - Не умрешь! Знаешь, что я прав! – кричало ему вслед отражение;
   Воин не слушал.
   - Ты сделаешь это? Сможешь? За твоей спиной очень много того, чего уже не вернешь. Но у тебя еще осталась одна вещь, и если ты решишься на задуманное, то потеряешь даже это, - вспомнил он те роковые слова, последние секунды, когда он был еще человеком.
   Тогда он долго смотрел вперед. Его собеседник молчал, ожидая ответа. Перед воином раскинулся весь мир. Где-то там, далеко внизу, жили люди, любили и ненавидели, плакали и радовались, думали, создавали, занимались бесполезными делами. Но они и подумать не могли, что сейчас решается самое главное в их жизни – сама она.
   Криган молча, сморщив брови, смотрел вниз. Взгляд его глаз было очень трудно прочесть. В них было всё, все эмоции, всё время, всё потерянное. Сильный, колючий ветер бил в лицо, а разреженный воздух не позволял нормально дышать. Казалось, все это его не волновало.
   - Да, - железным голосом промолвил он после долгого молчания. – Я согласен;
   - Последнее. Я никогда не приду за тобой. Как бы долго и где бы ты меня не искал – твои попытки будут бесплодны;
   Криган молчал.
   - Я знаю, ты не выдержишь, сломаешься и будешь искать меня. Будешь терзать себя постоянно. Будешь пытаться снова и снова, видеть в этом свою цель, предназначение… успокоение для себя. Но это все будет бесполезно;
   - Не тяни, - сказал он безэмоциональным голосом;
   - Дай мне свои руки и посмотри в мои глаза;
   Он взял ее маленькие холодные ладошки и посмотрел в ее бледное лицо. На нем не было ни капли косметики, выточенные как будто из камня губы и нос, длинные, прямые, черные как ночь волосы и глаза… сейчас Криган видел в них свою судьбу и то последнее, что у него сейчас заберут. Бесконечные, глубокие, мертвые и одновременно живущие миллионами жизней; мудрые  и грустные, но печаль в них была запрятана очень далеко.
   - Ты никогда не задавался вопросом, почему именно ты. За что тебе дали такую ношу. Ты просто принял ее, со всей ее тяжестью, согласившись на многочисленные утраты в своей жизни. Твоя душа всегда меня удивляла. Ты уникален, и мог бы сделать много полезного для людей, для этого мира… для будущего… для этого туманного будущего, которое ты  сделал бы гораздо светлей;
   - Я думал, что в твои обязанности не входит жалость и сострадание, а лишь действие – прямое и безоговорочное, - прервал воин ее;
   - Но почему-то ты выбрал именно этот путь, - как будто не слыша его, продолжила она; ее глаза стали еще печальнее. – такой, как ты может не появиться на свет еще очень долгое время, если вообще появится;
   Криган хотел что-то сказать, но она приложила палец к его губам.
   - Твой единственный предшественник, помню я, так же стоял здесь, рядом со мной. И его глаза были такими же серьезными, добрыми, с огромной тяжестью, заключенной в них. Он выбрал несколько иной путь, отличный от твоего, но тоже не слушал моих уговоров. Люди с течением времени придумывали про него много сказок, прикрывались его именем, а некоторые безумцы даже пробовали искать его. Но я помню, - она замолчала на секунду. – Помню как он тогда, освобожденный одним из своих друзей, упал на мокрую и грязную землю и долго плакал, очень долго, не чувствуя своих ран. Потом он смотрел на тех, кто умер за него и опять плакал. Через его слезы выходило то последнее, что у него оставалось и то, что отдашь мне скоро ты. Он отдал все за них, - она указала пальцем вниз. – Пусть почти никто этого не оценил, но ему и не нужно было. Потом твой предшественник еще долго мучился и также как и ты в будущем, искал меня. Кстати, ирония судьбы: его настоящее лицо так и не запечатлено нигде правильно, - она грустно усмехнулась. – мир не знает своего героя в лицо… интересно… внешне вы с ним очень похожи, только волосы у него были длиннее… ладно, хватит… Криган, закрой глаза, пусть все начнется;
   Воин открыл глаза. Он задремал, сидя у старого дуба, у которого так много провел времени. Летний прохладный ветерок приятно гладил лицо. Никого вокруг.
   Тишина. Как хорошо, что ты все еще здесь.
   Многовековой дуб за спиной мечника давал ему невысказываемое внутреннее спокойствие. Это старое, могучее, но гордое и сильное дерево видело очень много, поколения людей и не только их. Помнил все, что было, от тех времен, когда он был еще маленьким ростком до сегодняшнего дня. Дуб был стар и мудр. И ждал только одного: когда придет его конец. У него не было мучений, он знал: скоро или нет, завтра или через век, но жизнь закончится и всю свою мудрость он вложит в свои семена. И те единицы, что прорастут – преумножат его знания и опыт. Этот цикл будет длиться еще очень долгое время благодаря тому, кто сидел около дуба.
   Воин сидел, прислонившись спиной к дереву. Прошло столько времени, а он все не сдается. Он боялся думать о том, что будет, когда он прекратит свои попытки.
   Одиночество… как страшен его лик. Люди сами создали это чудовище. Они так жестоки, что уничтожают одиночеством других, тех, кого они не понимают, потому что слишком тупы, не хотят понимать и видеть дальше собственного носа, проявляют эгоизм в максимальной своей мере, забывают о сделанном им в прошлом добре, а потом корчат из себя ангелов и мучеников и вопрошают: «Почему так?!». Или просто сваливают на нехватку времени. Глупые люди, которые не видят дальше своих комплексов и желаний, плюя на одних в пользу других, ну или попросту по мимолетному хотению. Какие же вы скоты, люди!
   Криган со злостью ударил кулаком по земле. Но тут же успокоился. Его гнев всегда был беспощадным, но скоротечным.
   «Ведь я сам выбрал этот путь из любви к ним… поскорее бы ночь, - подумал он, закрыв глаза.
   Когда он их открыл, то видел уже луну на потемневшем небе. Мечник встал и разжег костер. Подогрел и доел остатки своей похлебки. Потом сел на уже ставшю родной корягу и, взяв меч и «синий камень», снова принялся натачивать свое оружие. Одновременно с этим воин смотрел на луну, видевшую все его грехи. Ведь она единственная, кто осталась в то время живой.
   Они все умерли. Многие из них видели перед собой в последний свой момент этот клинок, этот проклятый двуручник, который сковал ему его единственный лучший друг. Он не знал тогда еще, какова была реальная цель этого меча, для чего он послужит. Но когда все началось… он… он забрал ночью, когда Криган спал, это оружие и выгравировал ту надпись, он как будто чувствовал будущее.
   Воин не отрывал взгляда от полной луны.
   Ищущий смерть…
   «Что я должен решить? Ожидание… ведь я понимаю, что оно бесполезно, а в глубине души все равно надеюсь. Сколько еще мне Тебя ждать? Ты жестока со мной, играешь… твоя игра все больше холодит мою душу. Ты появишься, мелькнешь на мгновение и снова исчезнешь, снова уйдешь прочь от меня. Обречение на вечную муку, которую я тогда не понимал, не верил в нее, но был согласен на все… не ради сохранения жизни людей, но по своему разумению. Наверное, я любил людей и сделал все это, отдал так много… я должен смириться? Я должен бороться? Я должен ждать? Нет. Нет. Нет. Но что тогда?».
   Мир, море зеленой травы, голубое небо, яркое желтое солнце, птицы, насекомые. Все задрожало, завибрировало, все сильней, размываясь, растворяясь, исчезая, заменяя себя сплошной чернотой. Реальность начала смешиваться со сном.
   Криган стоял в пустоте, ничего не чувствуя, не слыша, не ощущая.
   В этой тишине, без единого звука перед ним, появились те самые две двери. Он долго стоял, смотря на них, переводя взгляд с одной на другую. Он решал и одновременно не верил, что может выбрать.
   Воин подошел к первой двери, той, которую когда-то охранял слепой старик. Его не было теперь здесь.
   «Истина… ты слышишь меня… я знаю, что слышишь. Я, возможно… хотел бы изменить решение, хотел что-то… но не знаю… помоги мне…»
   Дверь не открылась, ничего не произошло. Темнота и пустота так и остались тем, чем они есть. Мечник взялся за дверную ручку. Тут же она раскалилась добела, прожигая кожу на руке, доходя своим жаром до мяса, кости. Но мечник не чувствовал боли, он сжимал ручку еще сильнее, но боялся повернуть.
   «Кого ты пытаешься обмануть? Ты отверг Истину, отверг, полностью закрыв себя для нее. Она не слышит тебя», - раздался голос старика в его голове;
   Он повернул ручку. Дверь не открылась, даже не шелохнулась. Криган поворачивал ручку, но бесполезно. Ручку стало дергать сложнее. Воин посмотрел на свою руку: вместо ладони были лишь кости, все остальное сгорело.
   Но стоило ему отпустить руку, как та начала стремительно зарастать мясом и кожей.
   «Тебе нет пути сюда, глупый дьявол», - снова раздался голос слепца. Криган молчал, он не хотел подходить ко второй двери.
   Все вокруг снова завибрировало. Мечник снова оказался в реальности, среди зеленой травы. Только вместо ясного неба были жирные, свинцовые, черные тучи. Сверху лил ледяной сплошной ливень, гром и молния то и дело сменяли друг друга. Кругом слышались смешанные между собой злые и жалобные крики.
   Девушка с черными волосами, бледным лицом и в черном сплошном платье стояла около дуба. Ветер был адским, развевая полы ее платья и длинные волосы. Лицо девушки не морщилось. Казалось, ее не волнует ветер, бьющий в лицо. Все это придавало ее образу некоторую демоничность.
   Она молчала и смотрела в глаза Кригану. Тот не двигался, ее взгляд парализовал мечника.
   Сверху ударила молния, попав в старый дуб. Листья, несмотря на ливень, загорелись. Дерево раскроилось вдоль на две части, повалившись на землю.
   Девушка не дрогнула, когда в полуметре от нее упала одна из частей дерева. Не сводя взгляда с воина, она начала говорить:
   - Этому дереву семь с лишним веков. Оно видело эпохи войн и мира, людей с самыми разными целями и стремлениями. Видело те вещи, те события, которые лучше не знать никому и никогда;
   Девушка медленно пошла по направлению к Кригану.
   Мир снова завибрировал. Опять тьма и тишина. Он отошел от первой двери. Та была закрыта для него навечно.
   Медленным неуверенным шагом он направился ко второй двери. Когда он подошел к ней близко, то увидел висящий в воздухе перед ней деревянный посох старика. Посох был как будто бы живой, упершись острым концом вниз, покачиваясь в такт неслышимой мелодии. Он преграждал путь к двери. Переходя к изголовью, он утолщался. На его верхнем конце был вставлен в специальную оправу большой, кроваво-красный рубин. Внутри него витали многочисленные маленькие синие огоньки.
   Криган нерешительно протянул руку к посоху. Но тот сам вложился в его руку. Воин ухватил вещь старика за верхнюю ее часть, за рубин.
   В руку ударил неживой адский холод. Мечник увидел, как его конечность стала синеть, появились льдинки-капельки, проступили вены. Рука начала постепенно замораживаться. Криган не отдергивал руку, он уже давно не чувствовал физической боли.
   «Хватит ли тебе смелости открыть эту дверь?» - прозвучал во тьме снова голос слепого старика. В его тоне чувствовался нескрываемый вызов.
   Криган крепче сжал посох и вытащил его из темноты, потом направил нижний конец трости к двери. Ручка на ней сама стала поворачиваться и дверь вот-вот должна была открыться.
   - Не делай этого, Криган, - слышал он женский голос;
   - Почему? Я хочу, чтобы у меня было хоть что-то, пусть даже в таком извращенном виде;
   - Ты можешь не вынести этого, результата своего действия; остановись, Криган;
   - Ты солгала мне тогда, но вот мой шанс, ты специально не сказала о нем;
   Ручка повернулась, щелкнул замок, но дверь не открывалась, не двигалась, как бы ни нажимал на нее воин посохом в тупом отчаянии.
   - Я не лгала тебе, - сказала она горько. – Ты действительно никому не нужен из них. Ты сам обрек себя на судьбу одиночки.
   Рука Кригана превратилась в кусок льда, и от очередного удара посоха о дверь конечность отвалилась и упала вниз, во тьму. Посох упал одновременно с ней, но не исчез.
   Рука снова начала быстро отрастать. Криган не обращал на это внимания, а лишь повернулся к говорящей. Как и ожидал, это была она, девушка в черном платье.
   - Этот посох, - показала она на палку пальцем. – Старик явно решил посмеяться над тобой. Он ждет там, прямо за этой дверью. Когда-нибудь он, возможно, откроет ее тебе. Спустя бесконечность.
   Все кругом опять завибрировало, начало искажаться. Он снова был на зеленой поляне. На небе – кровавый закат. И ни звука. Перед ним стояла только черноволосая девушка.
   Тишина. Даже в присутствии Ее ты не покидаешь меня. За все это время мы стали действительно родными.
   - Я прихожу к тебе в третий и последний раз, Криган. Больше ты меня никогда не увидишь;
   - Ты заберешь меня с собой? – спросил воин сухо;
   - Прекрати это. Ты знаешь ответ. И не пытайся вернуться к тем дверям – путь к ним для тебя теперь закрыт. Каин тоже не появится более в твоих снах. Он любит мучить, но ты надоел ему;
   - Зачем ты пришла? Дать мне еще один кусочек надежды? – спросил он с зарождаемой в голосе злостью;
   - Послушай меня, Криган. Ты болен. Чернота изъедает тебя изнутри. Ты сходишь с ума. И если ты не остановишься, то лишь все ухудшишь;
   Криган усмехнулся.
   - Я волен делать так, как пожелаю того. Никто не властен надо мной. Я изгой, одиночка, но никто не может повелевать, манипулировать мной. Даже ты… потому что сама отказалась;
   Она заглянула ему в глаза своими двумя леденящими черными очами и увидела в глазах мечника только безумие.
   - Ты не выдержал испытания, Криган. Твой разум помутился, ты не понимаешь, где ты находишься. Все окружающее тебя, - Она обвела рукой пространство вокруг. – все это лишь иллюзия, порожденная твоим почерневшим разумом. Ты не контролируешь себя, свои силы. Еще чуть-чуть и многое будет разрушено по твоей вине. Стоило ли отдавать столь много ради того, что вот-вот может произойти?;
   - Ты сама мне сказала, что я изгой. Я потерял сейчас свой последний шанс. Не хотел верить раньше, но тешил себя надеждой. Теперь же мне плевать. Уходи;
   - Никому не позволено так говорить со мной, Смертью. Лишь ты имеешь такое право. Твой предшественник был более сдержан. Он не потерял разума. Сейчас я уйду, и ты останешься снова один. Прощай, - Смерть посмотрела в последний раз на воина и, обернувшись, пошла вдаль, в зеленую бесконечность.
   - Я и был один… - сказал он ей в спину. – не было никого и ничего, нет и смерти…;
   Девушка в черном шла вперед, плавными шагами удаляясь от Кригана. Ее фигурка стала мерцать, размываться, пока не исчезла совсем, как будто бы дождь смыл лишний элемент на своей картине природных стихий.
   Воин закрыл глаза. Это все. Теперь нет смысла в чем-то, в ком-то. Есть лишь пустота, темнота, одиночество и Моя тишина.
   Мечник стоял, не раскрывая глаз и раскинув руки в стороны, а мир вокруг него менялся, мелькал и показывал самое различное время, места, людей. Эпоха переходила в эпоху. Время забегало в прошлое, настоящее, будущее. Вокруг Кригана строились великие архитектурные творения и разрушались силой времени или рукой человека. Люди жили в этом мире… но мечника там не было, не было места для воина в нем. Криган был лишним, изгоем, отдельным шестеренкой, не подходящей ни для одного механизма. О нем никто не помнил, никто не знал. Воин был в пустоте, сливался с ней, исчезал.
   «Нееееееет!»
   Все остановилось. Перед мечником было море зеленой травы, расколотый надвое дуб и его скромные пожитки рядом с костром.
   - Я не исчезну! Я буду вечен! Меня не сожрет время, оно не может подчинить меня! – кричал Криган в небеса. – Вы заставили взять меня эту ношу! Отдать все, чем я дорожил в этой жизни: любимыми мной людьми, моей душой, моей жизнью, всем! Вы принудили меня убивать миллионы людей, всех без разбору, даже если это дети, женщины или старики. Сделали из меня своего ангела смерти, заставив пожертвовать меня бесчисленными жизнями, ради спасения других. Но вину за это вы не взяли на себя…;
   Небеса молчали.
   - А потом вы решили сделать из меня спасителя рода человеческого в их глазах и снова принудили меня убивать. Сказали, что я уничтожаю чуму; жертвую одними ради спасения других;
   Небеса молчали.
   - Но вы не сказали, насколько тяжела будет плата за содеянное. Я был лишь вашей игрушкой, из которой сделали святого для этих наивных людей, как в свое время сделали тоже самое с тем несчастным, моим предшественником;
   Небеса молчали.
   - Вашим сыном. Но вы к тому же запудрили ему мозги, а со мной не получилось провернуть. Вы держите меня в клетке, в этой пустоте. Мучаете меня своими призраками, напоминая о моем прошлом. Хотите моего окончательного ухода за грань, чтобы у вас была причина просто стереть меня;
   Небеса молчали.
   - Похоже у вас это получается: пользуетесь своей властью, творя все это. Кто вы после этого?!;
   С неба обрушилась без единого звука яркая, белая молния, ударив прямо в Кригана, сжигая его, пронизывая сильными электрическими разрядами, тряся как безвольную марионетку, превращая в пепел…
   Он открыл глаза. Его крики ушли в пустоту. Не было никакой молнии, не было как всегда ничего. Где-то в глубине появилось желание плакать. Но ни одной слезы не выступило на лице мечника. Он давно забыл, как это делать.
   Солнце давно зашло. Криган только сейчас заметил, что наступила ночь. Этот постоянный цикл ему надоел, но вырваться за его границы воин не мог. Ему уже нечего было ждать. Завтра, с первыми лучами солнца он уйдет. Куда? Он не знал. Впереди, на севере, виднелась череда гор. Издалека казалось, что они серого цвета и почему-то, несмотря на ночь, там был солнечный свет. Если горы существуют, то мечник отправится к ним. Будет хоть такая цель. Но ведь золота в серых горах нет…
   Не хотелось ни есть, ни пить. Нет никаких ощущений и желаний. Лишь гулкая пустота внутри.
   Тишина. Ты то, единственное, что не забрали у меня. Останься со мной навсегда.
   Он лег, закутался в покрывало и попытался заснуть. Вдруг он услышал шаги по траве. Какой-то шарик начал бить у него в голове в этот момент, пытаясь пробиться к чему-то забытому. Криган ухватился за рядом лежащий меч и вгляделся во тьму, пытаясь увидеть своего ночного визитера.
   Это был парень лет 20, одетый в странную одежду, нигде прежде мечником невиданную. Молодой неспешным прогулочным шагом шел к воину, напевая себе под нос веселую песенку на незнакомом языке. Он подошел к Кригану. Тот молча и напряженно сжимал вспотевшими ладонями рукоять меча. Парнишка присел рядом с мечником на траву и посмотрел своими светящимися в темноте, цвета изумруда, глазами на него. Взгляд был внимательным и долгим, совсем не сочетающимся с беспечной улыбкой. Казалось, парень видит всю подноготную Кригана.
   - Так и есть, все вижу. Веселый ты парень, Криган, - улыбка с лица парня не сходила. – Знаешь, зачем я пришел?;
   Воин отрицательно покачал головой.
   - Чтобы разбудить тебя. Вернуть из твоего долгого забвения в реальный мир. Кто я? Это не важно. Я помогаю таким как ты. Этого достаточно. Скажи мне лучше, кто ты?;
   Криган открыл рот для ответа, но парень его опередил, как будто читая его мысли.
   - Огого! Ну у тебя друг и фантазия! Дай-ка я на тебя посмотрю повнимательнее, - Он приложил одну свою руку ко лбу мечника. – Да ты себя совсем измучил. Еще б немного и все… конец. Но ты все же молодец. Напридумывал себе бредней, а потом успешно от них оборонялся до последнего. Уникальная, однако, личность, - Парень убрал руку от чела воина. – Ну да хватит разговоров. Пора бы тебе начать жить нормальной жизнью.
   Криган крепко стискивал свой двуручник. В нем боролось два желания: расправиться с этим неизвестным наглецом и необъяснимый страх перед его скрытой и неизвестной мощью. В парне чувствовалось нечто разрушающее, первобытное, древнее, но в то же время как будто бы знакомое.
   - У тебя хорошая интуиция. К тому же я бы тебе советовал не пускать в ход меч – хуже будет только тебе, - проговорил он спокойно, не переставая жизнерадостно улыбаться;
   - Что тебе нужно от меня?! – наконец хриплым голосом молвил воин;
   - Ты болен, Криган. Неужели ты этого не понимаешь? Твоя болезнь почти разъела тебя, и я - твой единственный шанс, твоя панацея. Просто слушай меня и делай то, что я скажу;
   - Я не пойму, о чем ты говоришь, черт возьми. Несешь бред. Раз ты знаешь, кто я такой, да и вообще факт твоего присутствия здесь говорит о твоих способностях. Но ты не нужен мне. Уходи, изумрудноокий;
   - Криган, - вкрадчивым голосом начал говорить неизвестный, доверительно смотря мечнику в глаза. – ты понимаешь, где ты сейчас находишься? Это место не существует, его нет. Твой больной мозг выдумал его. И все твои видения – это то, что ты придумал сам, и…;
   - Заткнись! Они послали еще одного призрака для мучения меня. Но тебе меня не пронять! Уходи! Убирайся отсюда! – закричал воин в бешенстве;
   - Не могу, - грустно покачал головой парень, спокойно среагировав на резкий крик. – К сожалению или к счастью, но я здесь буду, пока не верну тебя обратно;
   - Я сказал тебе уходить! – плюясь слюной, прокричал Криган. Его меч просвистел в воздухе в попытке разрубить зеленоглазого. Но этого не случилось: паренек зажал лезвие двуручника между ладонями и держал так крепко, что воин не мог сделать ни малейшего движения своим клинком. Хотя оружие и находилось всего в паре сантиметров от лица парня.
   - Я же говорил, - с нажимом в голосе проговорил неизвестный. – Не делать так, - он слегка улыбнулся; Криган внезапно почувствовал, как все его тело парализовало;
   - Теперь ты будешь смирным, и я сделаю все сам. – двуручник мечника вывалился из его рук и с глухим стуком упал на землю;
   - Начнем с твоего знаменитого оружия, - парень взял в руки клинок. – Ух, тяжелый, нужно иметь недюжинную силу, чтобы обращаться с ним профессионально, да еще и сохранять маневренность. – он начал осматривать меч. – Что тут у нас на рукоятке написано? Так… «Ищущий смерть»… дурашка ты. Многие бегут от Нее, а ты ищешь, хочешь Ее. Ну да ладно, хватит болтологии, - Руки парня вспыхнули изумрудом, и меч стал плавиться в его руках, как плавится кусок льда на огне. Зрачки Кригана расширились от ярости. В своем парализованном состоянии он мог только наблюдать.
   - Меч – твой символ прошлого и поэтому должен быть искоренен из твоего сознания, - сказал он менторским тоном. - Теперь приступим к твоим иллюзиям… - Зеленоглазый взмахнул рукой и все вокруг – бесконечное море зеленой травы и остатки дуба вспыхнули изумрудным огнем, взвившимся до небес. Уничтожающей стихии не подвергся лишь небольшой участок пространства, где находилось два человека.
   - Эта картина слишком долго загрязняла твой мозг. Пусть и она тоже исчезнет. И… приступим к основному – к тебе, - Парень положил одну ладонь на лоб Кригану, а другую -  на грудь. Его глаза закатились. Руки неизвестного зашлись изумрудным свечением. К ярости в глазах воина примешались страх и безумие.
   Тишина. Ты так долго была со мной. Не бросала меня все это время, сдерживала мое Я. Но сейчас тебе придется уйти.
   В голову Кригана ворвались миллионы голосов. Они были везде, их громкость все более усиливалась.
   Ты уходишь, тишина. И я ухожу тоже, только не вместе с тобой…
   Изумрудноокого вдруг резко отбросило от воина. На его лице появился страх, смешанный в равной доле с удивлением. Мечник медленно, тяжело дыша, поднимался с земли, вставал на ноги. Он что-то хрипел непонятное, потом поднял голову и посмотрел на парня. Из красных глаз Кригана текли кровавые слезы. Лицо его было мертвенно-бледным, губы двигались сами по себе и как-то несуразно.
   - Ты будешь стерт, стерт, стерт… - повторял воин одну и ту же фразу. – Его тело бурлило изнутри. Огромная энергия пыталась вырваться наружу, но телесная оболочка не выпускала, пока еще держалась.
   - Я вижу, все совсем серьезно. Но я и не мог подумать, что настолько. Ты скопил в себе очень много черноты, ничего уже не получится. Впрочем… ты сам себя уничтожишь, а я ретируюсь отсюда, - Парень зажмурился, но ничего не случилось. Не поверив, он пытался снова и снова, но все было бесполезно.
   Криган издал подобие бульканья и смеха.
   - Ты… никуда… не уйдешь… будешь стерт… стерт… стерт… - хрипел он, ковыляя к зеленоглазому медленной шатающейся походкой. Тело начинало просто разрывать от скопленной внутри энергии. Скоро всё должно было выбраться на свободу.
   - Ты действительно глупый дьявол. Ведь ты не можешь убить меня, потому что я это ты, - произнес одними губами изумрудноокий. В следующую секунду все вокруг охватило беззвучным взрывом черноты.
   Все исчезло, растворилось во тьме. Не стало ничего. Крики прекратились. Пришла тишина.
   «Где я… кто я… зачем я…», - Криган метался в пустоте;
   «Потерял свое тело… свою силу… свою цель… себя…», - ничего не было кругом;
   «Все ушли… а были ли они… мне солгали?», - тьма, в ней не видно ничего, нет ощущений и чувств;
   «Чего мне нужно? Избавления? Прощения? Покоя? Я же одиночка, изгой, лишнее звено… нет никого рядом, я снова один…», - есть ли выход из темноты?;
   Что-то пыталось вытащить его из пустоты поочередными толчками-ударами.
   Какие-то лица, свет промелькнули перед ним… море зеленой травы, солнце… темнота опять…
   Толчки слишком настойчивые. Снова лица и яркий свет, я вижу их четче. Они говорят о чем-то… море травы, голубое небо, солнце… тьма…
   Удары вырывали его из темноты и из его солнечного мира. Свет слишком сильно бил в глаза, две склонившихся головы над ним с белыми повязками на лицах. Он начал их слышать.
   - Живи, чертов придурок! Живи!;
   Он захотел вернуться в свой мир, но не мог – закрыто, стена. 
   - Фууу… очнулся. И взгляд проясняется. Удивительно, в течение всего этого времени он не закрывал глаза, - изрекла одна из голов;
   - Да уж, повезло. Гребаный дилетант. Сколько их расплодилось в последнее время. Как будто нам делать больше нечего, электричество на этих психов тратить, - сказала вторая голова;
   - Но этот случай, однако, уникален. Его сердце не билось, но вы же помните, он что-то говорил, постоянно что-то говорил;
   - Он нес полную ахинею. Хотя это и действительно удивительно. Надо будет отметить этот момент в моей диссертации. Главное, чтоб придурков стало меньше;
   - Они всегда будут. Напомните, что было с ним?
   - Этот кадр решил повеситься, только вот вышло все неудачно: не слишком туго ремень завязал этот балбес. Санитары вовремя заметили…;
   - Нда, в последнее время пациенты нашей психиатрической больницы стали проявлять все чаще суицидальные наклонности. Думаю, время года влияет;
   - Вы правы, коллега. Весна – штука опасная. Да и наш пациент без этого был чересчур эмоциональным;
   - В любом случае, мы свое дело сделали. Санитары! Отключайте электрошоковый аппарат. Так, время… уже обед почти;
   - Да-да-да. Сейчас и отправимся… Проклятье! Он испачкал мне рукав! Совсем овощем стал, только слюни и пускает. Ну… по крайней мере меньше проблем. Все. Я закончил;
   - Тогда идемте;
   Криган не понимал, где он находится, кто эти люди и о чем они говорят. Его голова разрывалась от боли. А картинка перед глазами расплывалась, все смешивалось.
   - Везите этого дебила в палату для конченых. Там такие же овощи, как и он, доживают свое время;
   - Может все же в одиночку? У него и так раковая опухоль в голове. Ему осталось не больше трех недель. Да и сестра его родная за судьбу активно сетовала;
   - Это та, с бледным лицом и черными волосами?
   - Да, она самая;
   - Хм, хорошо, пусть наш больной доживет последние дни с комфортом;
   - Так, остались лишь формальности…;
   - Ах да, совсем забыл! Вы включили диктофон? Хорошо. Пациент номер 1303, Алексей Волков, 23 года. В течение вот уже пяти месяцев проходит курс излечения в нашей психиатрической больнице. Причина: изменение структуры лобных долей вследствие раковой опухоли. Поведение неадекватное. Наблюдались спонтанные приступы агрессии. Сего числа и дня пациент совершил попытку самоубийства путем повешения. Санитары вовремя все заметили. Был вызван внештатный врач-кардиолог К.Ф.И., то есть вы, коллега. С его помощью больного удалось вернуть к жизни. Примерная смерть пациента: через 21 день. Конец записи;
   - А почему вы не упомянули о его разговорах во время процесса?;
   - Мы используем это для себя, когда он умрет. Уж не знаю, откуда этот псих знает такие вещи, но нам нужно лишь немного подождать и нобелевская премия вкупе с мировой славой ждут нас;
   - Вы очень проницательны, коллега;
   - Естественно, иначе бы я не занимал свой текущий пост. Все. Идемте есть;
   Криган метался в темноте, в свете, в пустоте, в пространстве, в небе, в земле, на солнце, на луне, везде и нигде.
   Он ничего не понимал, лишь видел, что его куда-то везут, и чувствовал сильную боль в голове. Время и пространство смешивались. Все было для него странно и неестественно.
   Его привезли в комнату с синим потолком. Переложили на что-то более мягкое, чем прежнее лежбище. Потом стало тихо. Чуть позже он услышал женский голос. Над ним появилось бледное лицо, обрамленное черными волосами. Из ее больших красивых зеленых глаз текли ручьем слезы.
   - Я не брошу тебя, братишка. Буду с тобой каждую секунду твоего времени. Может, ты меня не понимаешь, но мы с тобой единственные родные родственники. Мама умерла 3 дня назад, не выдержала… - давясь слезами, она продолжила. – А потом и ты оставишь меня, братишка. Ну почему все так, Господи?! – девушка сильно сжала его руку.
   - Алешенька, я не отойду от тебя ни на шаг все это время, - она рыдала, кристаллики слез лились, падая вниз. – Ты только не бойся, все будет хорошо, встретишь там маму… - девушка снова задохнулась новым приступом плача.
   Потом она еще очень долго так говорила, не переставая плакать.
   Криган ничего не понимал. Только чувствовал, как горячие слезы падают ему на лицо. И ему тоже почему-то захотелось плакать. Увидев это, девушка зарыдала еще сильней.
   - За что это нам, Господи? – говорила она обреченным голосом, гладя заснувшего брата по голове. На его лице была счастливая детская улыбка.
   Там, во сне, он видел море зеленой травы, шарик теплого солнца, причудливой формы облака и большой старый дуб. Ему было хорошо от этой картины.
   Единственное, что ему казалось - картина была незавершенна, кого-то не хватало здесь. Мужчины лет 40, с короткой стрижкой, черными как смоль волосы и первыми сединами, появившимися в них. Он должен был сидеть на одной из вылезших из-под земли коряг дуба и натачивать свой огромный двуручник. Он был бессмертен. И не нужен был никому и нигде. Его не принимал ни Рай ни Ад, даже Смерть отвернулась от него. Он убил много, очень много людей и до сих пор не решил: правильно ли поступил, сделав это. Он не знал, как жить дальше, а просто сидел и ждал Смерть, которая так и не забрала его с собой. Он – глупый дьявол, потому что зло для своего мира, которое так и не поняло еще, кто же оно на самом деле. Он любил тишину, она помогала ему жить и сохранять капли человека, оставшиеся от прошлой жизни. Он смирился с пустотой и одиночеством, ибо другого варианта ему дано не было. Он – это мечник Криган, с черным прошлым, но еще более темным будущим. Он есть, но его нет…
   Криган не видел недостающего элемента картины. Он чувствовал, что очень скоро этот мир исчезнет окончательно вместе с ним, и просто наслаждался, пока мог, греющим солнышком, теплым летним ветерком, зеленой душистой травой и… тишиной. Он не хотел большего.
   - Я здесь до последнего твоего мгновения, братишка… и я не брошу тебя… - она ласково гладила его по густым черным волосам, боясь потревожить его счастливый безмятежный сон. Слезы капали из глаз девушки прямо на его лицо. Она никак не могла остановить свои соленые капли кристалликов. Смотря на улыбку брата, девушка улыбалась тоже. Такой же доброй, хорошей улыбкой.
   - Не бойся, Лешенька, я с тобой…