Борис Рябухин
Начало см. Синопсис «След отца»
ВМЕСТО ПРОЛОГА
Володя – Борису
Без даты
Борис, здравствуй!
Письмо твое получил, спасибо, что нашел время. Человек, которого я разыскиваю, мой родной отец, а Рябов, оказывается, мой отчим. Представляешь!?
Как я вышел на него – случайно. В 1969 году я поехал в Донбасс к сестре Тане, устроился там работать, семья моя оставалась в Крыму. В июне 1970 года получил письмо от жены, что она со мной разрывает, что у нее другой – это было неожиданно, как гром с ясного неба. Я еду в Крым, все узнаю так, как оно есть, расстроенный, что Донбасс уже для семьи моей не нужен. В Симферополе, при отъезде из Крыма, увидел на вокзале объявление, что в Одессу на такой-то завод требуются такие-то рабочие, прописка обеспечивается.
(Рок сообщил, что пришла пора узнать об отце. Вот он – шум предстоящего события.)
Приехал к сестре, сказал об этом объявлении. Она вспомнила, что в Одессе живет наша тетка Надя и наш двоюродный брат Вадик. Адреса у нее не было, но сказала, что адрес есть у Ольги, другой моей сестры. Я написал ей, получил адрес, написал брату, которого я не видел с 1956 года, не переписывался и ничего почти не знал о его жизни и жизни его семьи. Получил ответ очень короткий, что он рад мне, зачем мне этот завод, приезжай на пару дней, может, найдем работу и получше.
Приехал в Одессу, сам нашел дом, с сердцем, готовым вырваться из груди, нажал на кнопку звонка и… мне открывает дверь совсем незнакомый человек, маленького роста, с бритой головой, страшненьким лицом, коротыш какой-то недоделанный.
– Вам кого?
(Знал он сам – кого, и кто пришел, знал, если он Рок.)
– Рубан здесь живет?
– Да, проходите. А вы кто?
– Я брат Вадика.
– А, Вова, проходи, проходи. Сейчас дома никого, я один, скоро все придут. Садись…
Завязался разговор. Это был второй муж тети Нади, первый бросил ее, больную, испугался ее болезни. Но этот, второй, никак не вязалось в моих глазах, что это – ее муж, такой тщедушный, болтливый, и какой-то отталкивающий. Ведь, как я знал тогда, первый муж был родным братом знаменитого в то время циркового дрессировщика зверей Ивана Рубана. Был резкий контраст для меня. Но я сидел и разговаривал, все расспрашивал. И попросил показать фото брата, ведь даже на фото я его не видел с 1956 до 1970 года. Он достал альбом и стал показывать и рассказывать все подробно.
Вот теперь тот момент! Открывает очередную страницу альбома, мои глаза (все было очень быстро, почти мгновенно) остановились сразу на одной, обрезанной по контуру людей и переломанной, но не порванной пополам, фотографии (какие силы и что творили с этой фотографией?). Там была моя мать, очень молодая, и еще мужчина. Но что это? (Это было во мне). На меня смотрел я сам. Представляешь? Невероятно! Вспышка удивления (повторяю, все это было доли секунды). Я протянул руку к фото:
– Кто это? – шепотом сказал я, и на мгновение забыл, что рядом кто-то. И не знаю, не могу тебе описать, что у меня внутри произошло? Но эта вспышка удивления сразу исчезла. А глаза смотрели только на него – и уже сейчас, анализируя, я понял, что душа моя, внутренность моя, в тот момент во всем разобралась и принимала этого человека, и дальше я совершенно спокойно принял ответ:
– Это твой отец и мама.
Что было дальше, помню смутно, но помню то, что муж тетки замялся, понял, что выдал чужую тайну, потому что больше в его болтовне об этом не было ни слова.
Ты спросишь, как я его оцениваю? Никак – он в этом не виноват – он не предполагал, что вдруг появится это фото. А ответил он, не думая, на мой тихий вопрос, по инерции. А когда спохватился – было уже поздно.
Потом от тетки я узнал, что мой родной отец был талантливый конструктор, работал на заводе в Красноярске (я там родился). В 1942 году его забрали на фронт, у него была броня, как только она кончилась, его сразу забрали. А на второй день после его отъезда ему пришло продление брони. Обидно. Мать, когда осталась одна, со мной уехала из Красноярска к своим родителям, где через некоторое время вышла замуж, ничего не зная о моем отце. Последнее письмо от него попало к этой тетке, у которой я сейчас живу. Он писал, что его направляют в артиллерийскую школу или училище, точно она не помнит. Все материны родные знали, что я не родной, они с Рябовым тщательно от меня это скрывали. Они уехали специально подальше от моих родных, и порвали с ними всякую связь, чтобы я ничего не узнал.
Тетя Надя мне все рассказала, и сказала, что я – копия родной отец, и по характеру, не только внешне. Мне захотелось побольше узнать о нем, тем более, неизвестно, жив он или нет. Родичи не знают, что я все знаю. Когда я ехал в Одессу, они сильно отговаривали меня сюда ехать. Вот я тебе во всем и признался.
Я узнал адрес Сливкина, моего дяди, написал ему, но письмо осталось без ответа. Спасибо за адрес военного архива. Написал туда – буду ждать ответа из Подольска. Только к тебе просьба, никому – ни слова об этом, не дай бог, узнают мои родители. Отчим для меня остается отцом. А на мать я в обиде. Но мать остается матерью, не мне ее судить. В 32 года я узнал обо всем этом.
С Галиной у нас дела очень плохи. Ничего писать о нас не буду, все равно ничего не поймешь, скажу только, что виноваты оба, кто больше – не известно. Я делаю все, что в моих силах, чтобы наладить наши отношения. Но что было прежде, уже не вернешь. Она меня не любит. Чем все закончится, не знаю. Сейчас первая моя цель – построить дом, а потом закончить ВУЗ или СУЗ, а дальше видно будет. Дом будет на самом берегу моря, полчаса езды от центра Одессы. Да, книжку о «Москвиче» не надо, я нашел. Но если ты уже купил, высылай, как получу – вышлю деньги.
Кем и где ты работаешь? Есть ли у тебя знакомые в журналах «Атомная энергия», «Физическая химия», «Теплоэнергетика», «Водоснабжение и канализация», «Санитарная техника», «Электрохимия» и подобные? Если есть, то можно ли в них опубликовать некоторые научные работы? И еще – подана заявка на статьи в Библиотеку Ленина, но прошло очень много времени, а статей нет. Можно ускорить? Если можно, напишу список статей.
Очень хочется увидеть твою рожу, хотя бы на фото, а еще лучше всей семьей. На здоровье пока не жалуюсь, но чувствую, что скоро – придется, пошаливает сердце. А как у тебя? Есть животик или нет? Передавай большой привет тете Оле и Лиле. Ответ, надеюсь, будет сразу.
Обнимаю, Володя.
(Я был готов помочь Володе, потому что сам давно искал своего отца. В детстве я написал стихотворение, из которого помню только настроение и строчки: «Мама, что такое папа? Я не знаю, мама, мама!..»
И сейчас я мысленно представлял такое же смятение в округлившихся больших глазах друга. Он тихо, как всегда, говорит, делая пухлые губы бантиком: «Представляешь? Отец – вылитый я. И фамилия у него не Рябов, а Сливкин. Африкан Васильевич Сливкин»).
Борис – Володе
Без даты
Здравствуй, Володя!
Я потрясен, что у тебя нашелся родной отец. Выходит, твой отец Рябов вдруг стал отчимом?
Я готов тебе помочь. Только не пыли!
Сколько же твоему отцу на фотографии с молодой твоей мамой? Лет двадцать семь, как тебе?
Надо искать, может быть, он еще жив! Мы его обязательно найдем. Нужно обратиться не только в военкомат, где он призывался, и не только в военный архив в Подольске, но даже в архив КГБ (Сливкин уходил в разведку!) Надо послать запросы на завод, откуда он ушел на фронт, в музеи воинской славы, обратиться к писателям-фронтовикам, однополчанам, друзьям и родным твоего отца. Вот именно, к родным, прежде всего, ведь они тоже, наверное, искали Африкана Васильевича. И мать твоя должна была получить письма и извещение о нем, Может, похоронку, иначе бы она не смогла выйти замуж за Рябова.
И надо было тебе, талантливому парню, бросить рыбвтуз и бежать из благополучного дома на сибирскую стройку ЛЭП-500, чтобы неожиданно узнать, что там жил твой настоящий отец, который не вернулся с войны.
Обнимаю, Борис.
(Рок водил Володю по Сибири, чтобы открыть ему родного отца. Он даже чуть-чуть не встретился с братом отца – Аркадием Васильевичем в Братске. Но разминулся.)
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ЗОВ ПРЕДКОВ
ГЛАВА I
ВОЛОДЯ – БОРИС
Борис – Володе
1964
Здравствуй, Володя!
Я решил прислать тебе стихотворение, которое написал раньше, когда ты работал на строительстве ЛЭП-500. Оно было частично опубликовано в газете «Молодежь Алтая», когда я работал холодильщиком в Рубцовске. Читай.
НА ТРАССЕ ЛЭП
В. Р.
Играет кровь и дух возносится,
Когда ты крепкою рукой,
В поту от ног до переносицы,
Сосну корчуешь за сосной.
Пусть губы сохлые, шершавые,
Горят от жажды и мошки.
Глаза, веселые и шалые,
Огни таежные зажгли.
Ты в пору неуемной юности
Схватился с вековой тайгой.
Тебе хватило сил и мудрости,
Чтоб выиграть неравный бой.
Тайга угрюмо улыбается,
Росой умытая с утра,
И с неохотой расступается
Перед диктатом топора.
На землю топкую, липучую
Затылком падает сосна…
Не быть тебе, тайга, дремучею –
Ты людям свет нести должна!
Ну как?.. Пока.
Обнимаю, Борис.
Володя – Борису
Без даты
Борис, здравствуй!
Извини, что долго не писал, все устраивался на работу. Доехали мы благополучно, только сильно помучились с Андрюшкой. Сибирь нас встретила приветливо – было тепло и мало снега. За время нашего пребывания мороз уже был настоящий, брюки твои мне очень пригодились. Я устроился на работу в леспромхоз инженером по рационализации и изобретательству (БРИЗ)!!! Да!! Если б не Галина, моя милая женушка, не бывать бы мне инженером (без диплома). Оклад 120. Галина почти устроилась бухгалтером в ОРС. Оклад 60 руб. Андрюшка будет ходить в ясли – вернее, мы его будем носить. Квартирки пока нет, но скоро будет, обещают дать. Работать я и Галя будем на 13-м разъезде в п. Таргиз – там Фрунзенский леспромхоз. А где мы сейчас живем – только участок этого леспромхоза. Таких участков пять, и все они относятся к одному Фрунзенскому леспромхозу. Как квартиру получим, у нас будет новый адрес, пока пиши по тому, который на конверте. Я уже успел отремонтировать два радиоприемника. Первый принесли на второй день, как мы приехали, второй – как только отремонтировал первый, деньги (10 руб.) еще не отдали, обещали с получки. Андрюшка уже успел у нас приболеть, три дня ничего не мог есть – его тут же рвало, был сильный понос в виде воды. Он похудел сразу килограмма на три. Галя немного побаливает, но чувствует себя лучше, чем в Астрахани.
Работать на должности инженера я побаиваюсь, но думаю, что справлюсь, так как мне очень понравился мой начальник – главный инженер. Все, кто работал на этой должности, месяца через два убегали, так что уже около года место было свободно, а работа запущена. В основном, это работа творческая – нужно ворочать мозгами. С понедельника уже приступаю к работе, а там видно будет, тяжела она или нет. Спрашивать тебя ни о чем не буду, думаю, напишешь все подробно о событиях за истекший месяц. Давай договоримся, писать по одному письму каждый месяц, в котором описывать все события этого месяца.
Да, встретил своего старого начальника по ЛЭП-500, разговорились, и знаешь, что он мне сказал – если бы я был инженером-холодильщиком, то я был бы королем(!) всего Братска и его окрестностей. Холодильщики очень нужны в Братске, который через некоторое небольшое время станет городом с 300 тыс. жителей – это больше Астрахани. Причем, город новый.
Да, у меня будет к тебе небольшая просьба, которую ты можешь и не выполнять, – пришли одну пачку сигарет «Шипка» – не вздумай больше, мне нужна только одна – в долгу не останусь.
Большой, большущий привет от нас с Галей, а также от Андрюшки, твоей маме Капиталине Алексеевне.
С приветом, Вова.
Володя – Борису
Январь 1965
Борис, здравствуй!
Посылку твою получили, очень тебе благодарны. Только зачем нужно было так тратиться? Теперь я даже заикаться не буду о том, чтобы ты что-нибудь прислал.
Работаю я с 11 декабря (я тебе, кажется, писал) в леспромхозе инженером по рационализации. Работа мне не нравится. Нужно часто ездить в командировки на участки и вытягивать, выжимать из рабочих эти рацпредложения. А из меня их старается выжать главный инженер. С горем пополам до Нового года собрал пять штук с условной годовой экономией 7, 4 тыс. руб. Теперь до начала апреля главный инженер обязал меня собрать 20 штук внедряемых, то есть тех, которые можно внедрить. На 13 января не собрал еще ни одного. Я уже ищу другую работу. По своей глупости и дурости (вернее, скромности дурацкой) я упустил очень хорошее место в Братске. Работа на релейной радиостанции. Сам себе хозяин, оклад 150 руб. И главное – сразу квартира со всеми удобствами. Так как само управление находится в Иркутске, а в Братске я был бы один. Управление высоковольтных сетей УВВС – эксплуатации ЛЭП.
Есть еще одно место на старом нашем местожительстве, в Торе – работать на железной дороге в АУПе (автоматическая усилительная подстанция) дежурным радиомехаником, оклад 120 руб. Сразу – двухкомнатная квартира в двухэтажном доме (в Торе без нас выстроили два двухэтажных дома, а также электрифицировали дорогу от Тайшета до Братска). Вот получу получку, съезжу туда, все узнаю, может, и повезет.
Галя сейчас не работает. Поработала неделю и ушла – заболел Андрейка. Сейчас он здоровый, но его не с кем оставить. Я работаю один. Нам дали здесь квартиру в щитовом доме, такую, какая у нас была в Торе. Воду таскать, дрова колоть. Ведро – одно, топор – не сегодня-завтра сломается, две табуретки, один стол, две кровати – есть. Умывальника, ванны, стиральной доски, мочалки – нет. Одна тарелка, две ложки, две вилки – вот и все, живи, как хочешь. Но ничего, это все – наживное, главное – не унывать.
Из дома ни слуху, ни духу. Пишет только одна Татьяна из Таганрога, прислала посылку Андрюшке. У самой денег – в обрез, где взяла, черт знает. Хорошая она у меня сестренка!
Ту шишечку у меня на шее, про которую у нас был разговор, я вырезал. Оказалось это – атерома, сейчас все в порядке.
Как у тебя работа, как с трудовой книжкой, что нового на семейном поприще? Что-то ты ничего не пишешь, письма еще от тебя не получал – за тобой должок за декабрь месяц, ведь мы решили писать в месяц по одному письму.
Как здоровье Капиталины Алексеевны, нашей маман? Передавай ей большой привет и благодарность за посылку.
Прими от меня должок – небольшой подарок.
Как появятся в магазине кедровые орехи, так сразу вам вышлем, ведь в Астрахани их не покушаешь.
Жду от тебя длинное письмо. Пиши пока по старому адресу: Иркутская обл., Чуйский район, 14 р-д, п. Сосновка.
Поцелуй за нас маман!
С приветом, Вовка, Галя, Андрей.
73! SK
(Это знак УКВ. Так мы в рыбвтузе «засоряли» эфир, связывались по УКВ с миром по собранной Володькой радиостанции.)
Борис – Володе
1966
Здравствуй, Володя!
Ничего, что пока ничего нет для жизни. Я вспомнил, как мы с женой приехали на Алтай. Рубцовские ребята в первый же вечер познакомились с ними, принесли кто сковородку, кто кастрюлю, кто тарелки. Так обзавелись сразу и друзьями и хозяйством. Нас сначала поселили в мужское общежитие за занавеску. А жена беременная. Ждали Танечку. Я пошел в главк и потребовал жилье, квартиру, как обещали при распределении в институте. Мне начальник главка говорит:
- Много вы хотите, нынешняя молодежь. Мы целину поднимали, чуб к палатке ночью примерзал.
А я ему говорю:
- Это время прошло. Не надо было обещать квартиру. А не сможете сдержать свое слово, мы с женой вернемся в Астрахань. Я журналист, сумею объяснить причину такого решения в газете.
Не на того напал.
Решили дать мне квартиру холостого инженера-холодильщика, твоего теску Рябова. Только имя другое, Женя.
Я купил бутылку водки, вечером прихожу к нему и рассказываю об этом разговоре с директором гормолзавода.
- Что делать? – спрашиваю. - Как беременной девушке в мужском общежитии жить?
Выпили, Женька Рябов помолчал. Он такой же молчун, как и ты. А потом сказал:
- Ладно, переселяйтесь! Пока в общежитии поживу, а там видно будет.
Вот характер! Сам нас и перевез.
Пока. Обнимаю, Борис.
Володя – Борису
02.02.66
Борис, здравствуй!
Получил оба твоих письма. Ты уже, наверно, получил от меня весточку. Это ответ на твои письма, так сказать, письмо вне очереди (ты же принял мое предложение).
Мне совсем непонятна Ольгина фраза, которая тебя поразила: «В зеркало своего брата». Объясни подробнее.
У меня пока все по-прежнему. Галя опять пошла работать в бухгалтерию. Андрюшку отдали нянчить соседке, попалась хорошая. Собрал пять рацпредложений – ездил по участкам. Остальное время сижу дома, в конторе делать нечего, кроме как перебирать бумаги. Но для конторских – я на работе, проще сказать, прогуливаю, а дни записывают. Такая уж у меня работа – поневоле приходится лентяйничать – а это действует морально. Поскорее бы удрать с этой работы – не по моему характеру, хотя и оклад хороший. Из дома никто не пишет, кроме Татьяны из Таганрога. А она пишет: родители жалуются, что я не пишу. А черт с ними, не пишут – и ладно.
Послал документы в Иркутский политехнический, туда же, куда уже поступал, – я тебе говорил. Теперь жду ответа. Галина хочет поступать заочно в среднюю школу, чтобы получить другой аттестат.
Мы с Галиной на ближайшие пять–десять лет выработали две программы: программу–минимум и программу–максимум. В первой – что обязательно нужно сделать, во второй – все наши возможности и планы.
Получил письмо от Тольки – переслали из Астрахани. Высылаю его исповедь тебе, почитай и напиши ему.
Пришли песню, про которую пишешь в письме.
Большой привет маман от нас – пусть лечится и не вешает нос. Пиши по адресу, который на конверте. Если до апреля он не изменится, то, значит, будет пока постоянный.
Поцелуй за нас маман. Володя.
«1967».
(1967 – тайная дата встречи Володи Рябова, Валеры Лебедева, Володи Мироненко и меня – по клятве этих выпускников рыбвтуза, друзей, «мужиков» - встретиться в Астрахани на берегу Волги 19 числа 6 месяца 1967 года. Я записал эту цифру на циферблате часов. Цифра стала колдовской и опасной. По крайней мере, в это время у меня был нервный срыв, казалось, что я был при смерти. Мы не встретились. Про двух других мужиков ничего не знаю. Канули в вечность.)
Борис – Володе
Без даты
Здравствуй, Володя!
Сижу в Театральной библиотеке, занимаюсь самообразованием. Чем сейчас занят? Изучаю работу «Балет и эстетика» за 1896 год. Ведь я записан в эту библиотеку благодаря своему коллеге по работе в подвальчике. Он учится на режиссерском отделении ВГИКа. Привел меня сюда и нахально говорит: «Вот студент ВГИКа, запишите его, а то этот гений стесняется. Да еще билет дома забыл». И показывает свой студенческицй билет. Меня и записали.
Я хожу в театры довольно часто, покупать могу только входные билеты, по дешевке. Без места. Был даже в Большом театре, на балете. Вот и решил о нем почитать. Все размышлял о танце – языке тела. Ведь этот язык может быть понятен без переводчика человеку любой национальности. Только надо знать, что именно ты можешь увидеть. Причем, когда извращается мир, балет доходит до пошлости. Как, например, по мнению Шаховского: «Рим потерял душу, у него остались только одни телесные чувства. Мельпомена и Талия уступили место любострастным танцеваниям».
Интересно, что все началось с ритуальных отправлений религиозных обрядов дикими племенами на земле. А потом эти обряды развились до балета, оперы, музыки, поэзии, кино… И волнует, прежде всего, божественное, что осталось в них, как праязык, праощущения предков…
Что-то ты молчишь. Пиши, не забывай меня в глуши столицы.
Борис.
Борис – Володе
1970
Здравствуй, Володя! Это письмо к тебе – в стихах.
Ты знаешь, друг, я очень постарел.
Сегодня заглянул в свои архивы.
Какие горизонты и порывы!
А ничего достичь я не сумел.
Как страшно дневники свои листать!
Читать свои забытые романы –
Как бередить затянутые раны,
И я опять не мог не трепетать.
Я сердцем доходил до мелочей
В судьбе давно забытого героя.
Опять сомненья налетели роем,
А, может, я из тех же рифмачей?
Я ничего за жизнь не разрешил.
Мечусь-мечусь, а впереди – лишь старость.
До тридцати – мне два шага осталось.
Зачем пришел, зачем я в мире жил?
Не утихает вечное смятенье.
Пишу стихи – чем дальше, тем трудней.
Тебе со стороны, поди, видней.
Но высказал ты лишь недоуменье.
Нет, я не конченный совсем поэт.
Я не был им совсем, да и не стану.
Зачем носить распятье и сутану,
Когда под ними в сердце бога нет?
Зачем себе признаться не хочу,
Что невелик размах усталых крылий?
Меня вчера для жизни воскресили,
А я существование влачу.
Я из тщеславья бросить не могу
Своих негромких и невнятных басен.
Но вспыхнет вдохновенье – на Пегасе,
Вновь на Парнас влетаю на скаку.
Володя, не забывай уговор, писать мне хоть одно письмо в месяц.
Обнимаю, Борис.
Володя – Борису
Без даты
Боря, здравствуй!
Наконец, у нас небольшой сдвиг. Получили другую квартиру – лучше прежней. Ближе к работе. Возможность работы – для Гали, Андрею – детсад. Квартира на втором этаже, с телефоном. Магазины все рядом. Дом кирпичный. Единственное «но» – в этой квартире жил директор и… оставил порядочно грязи, клопов и тараканов. Но мы не тужим, это поправимо. В общем, место хорошее. В этом году сильные морозы – доходило до – 50 градусов. Я три раза отмораживал нос! А Галя – щеку.
Недомерков прислал письмо, еще, когда жили на старой квартире. Не помню, что он написал, но помню, что тон его письма мне не понравился. Я ему, наверное, писать не буду. Не хочу, вспомнил через столько времени.
В каждом письме жду новый урок чешского языка. Очень рад твоим успехам. Пиши. Большой привет Лиле. От всех нас. Рябовы.
Запомни, а лучше запиши наш новый адрес: Братск-9, Приморская, 17.
Борис – Володе
Ноябрь 1970 года
Здравствуй, Володя!
У меня родился сын! Ура! Поздравь меня.
Я видел его во сне еще до рождения, и в какой-то воде плавающего. Тогда даже не знал, балбес, что у женщин при родах отходят воды. Вообще с сыном связаны какие-то вещие знаки. Извини, но когда у меня искры посыпались из глаз в ночь любви, я подумал, вот сын родиться. Так и случилось. А когда за сыном ехал в роддом забирать домой, нашел кошелек с зарплатой. Ему на первое время, шучу.
(А не надо было брать кошелек. Чужое несчастье.)
А как нам тяжело, Володя, было это время. К 100-летию со дня рождения нашего любимого Ленина наш дом напротив Кремля решили расселить, так как он полуподвального типа, коммуналка. Всем дали квартиры. А нам, при двух комнатах около 30 квадратных метров, предложили однокомнатную квартиру. Мы стали возражать, нам пригрозили дать две комнаты в трехкомнатной квартире с подселением. Я обратился к юристу, который в моем журнале давал юридическую консультацию монтажникам. Этот горбатенький старый еврей очень хороший юрист, он когда-то был поверенным лицом Ромена Роллана. Он сказал, что вся юридическая система наша запутана, принимаются законы, взамен старых, а старые не упраздняются. И можно, по желанию, любой закон старый предъявить. Нам грозили выселить нас силой. Приходил милиционер и говорил, что машина для нашего пианино готова нас перевезти на новую квартиру. Юрист предложил писать жалобы в прокуратуру от районной до верховной, пока нашему будущему ребенку не будет 8 месяцев. Только тогда считается новый человек. Жена лежала в больнице на сохранении. Я один выдерживал осаду наших благодетелей. Посылал очередное письмо в очередную прокуратуру, выверенное юристом. Но до восьми месяцев беременности удалось дотянуть. И вдруг случайно услышал в трамвае, что люди послали жалобу на съезд Верховного Совета СССР, и это помогло. Я тоже послал такую жалобу, и мне прислали открытку, что дело направлено в райисполком. Круг замкнулся? И вдруг нам звонят и предлагают двухкомнатную квартиру в новом доме. Помогло! Так что Андрея принесли из роддома в новую квартиру.
А что нового у тебя? Пиши. Борис.
Володя – Борису
29.01.71
Боря, здравствуй!
Это здорово, что у тебя родился сын. Здорово вдвойне, что Андрей. Поздравляю от души, желаю вашей семье счастья. Теперь ты стал настоящим семьянином, я очень рад за тебя. Извини, что не мог поздравить раньше, так уж получилось, что я узнал только сейчас. Очень рад, что вы получили квартиру. Интересно, на каком этаже, какое расположение комнат, есть ли телефон? Далеко ли ездить на работу? Что стало с вашим старым домом? Мне все интересно. Как дела с диссертацией жены? Почему не поступаешь на литфак? Я в этом году хочу поступить в Таганрогский радиотехнический, попытаюсь последний раз окончить институт. Если и на этот раз ничего не получится, тогда сдам на 6-й разряд или поступлю в техникум. Здесь строится два завода п/я, связанных с электроникой. Я хочу на один из них устроиться. Со временем получить квартиру. В городе 100 000 жителей, в ближайшие 8–10 лет намечено построить 40000 квартир. Снабжение очень хорошее. Так что меня на 90 % устраивает это место жительства. Нужно, в конце концов, где-то обосновываться.
Хочу прочитать хоть одно твое настоящее стихотворение, пришли, пожалуйста, из последних.
Передавай большой привет Лиле.
Володя.
Пришли, если есть, фото сына.
Борис – Володе
Без даты
Здравствуй, Володя!
Рад, что ты готовишься поступать в институт. Я тоже мечтаю о своем – Литературном институте имени Горького. Но опять не прошел творческий конкурс. Настроение – не из лучших. Потерял сознание, упал – расшиб голову. Но жив, как ни странно.
Посылаю тебе мое стихотворение «Письмо маме»
ПИСЬМО МАМЕ
Здравствуй, хохотушка в завитушках!
Волосы окутал белый дым.
Разве будешь тоже ты старушкой?
Сдашься – с этим сердцем молодым?
Усидишь ли дома одиноко?
Хоть с немилым – лишь бы поплясать.
Жизнь – она прекрасна и жестока.
Как ее любить и не роптать?
Сколько не тянули в хлев за уши –
Вырвалась из нищей темноты.
Строй–настраивай ребячьи души
На лады наук и доброты.
За тобою сын твой в люди вышел,
И взлететь высоко захотел.
На твоих плечах поднялся выше
И, взмахнув крылами, полетел.
Помнишь, ты гнала коров под вечер
По степи, окрашенной в закат?
И глаза заплыли, словно свечи.
А вдали ко всенощной звонят…
Может быть, в девчонке босоногой –
Увидавшей несказанный свет,
Под вечерний звон в степи убогой –
Зародился чувственный поэт?
И куда б его не уводила
Теплая, шершавая рука,
Муза на Пегаса усадила
И благословила седока.
С этих пор скачу по облакам я,
Иногда роняя удила.
Вот недавно я упал на камни.
Ты не бойся – ссадина прошла.
Желаю тебе поступить в институт. Обнимаю, Борис.
Володя – Борису
Без даты.
Борис, здравствуй!
Письмо твое получили со стихами. Стихи понравились. У нас пока все по-старому. Появилась возможность уехать в Крым на постоянное место жительства, мы ее, наверное, скоро используем. В Крыму, в центре треугольника Симферополь – Севастополь – Ялта, в Бахчисарайском районе обосновались Галины родные, ее мама с отчимом, до этого они жили в 100 км от Брянска. В августе купили дом, настойчиво зовут нас к себе. Мы решили уехать, но когда – еще не знаем, самое раннее – в ноябре, самое позднее – весной. Решение окончательное. Недалеко от них курорт Черные воды. Вот переедем – будешь приезжать к нам отдыхать. А встретимся, наверное, раньше, чем мы думали. Уроки чешского мне нужны, но можешь писать их по настроению. У нас появился приемник «Дзинтаре» с проигрывателем «Концертным». Скоро появится одноголосый электромузыкальный инструмент «Романтика» – звуковой диапазон больше, чем у пианино. Начнем все поголовно заниматься музыкой. А как у тебя успехи на фортепиано?
Андрею вырезали гланды, кажется, успешно. Стал нормально дышать, лучше кушать. Пиши. Большой привет Лиле.
Рябовы.
Володя – Борису
30.03.71
Боря, здравствуй!
Письмо получил, спасибо, что не забываешь. Очень рад за ваши успехи в семейной жизни! У меня успехов пока мало, работаю на старом месте, живу у сестры, Галя осталась в Крыму до лета. Поступил на заочные подготовительные курсы в радиотехнический институт. Попробую получить высшее образование, если нет, тогда сразу поступаю в техникум, и на этом точка, а то уже мне перевалило за 30. Не знаю, когда теперь мы с тобой встретимся, наверно, очень не скоро. Все-таки очень плохо иметь друзей заочно, тем более, когда не умеешь выразить свои мысли на бумаге. Вот все, что я могу тебе написать, больше не знаю, о чем. Скудна у меня фантазия, за что я многим поплатился, не буду писать – чем, может, сам догадаешься, а если нет, тем лучше. Пиши, когда найдешь нужным, сейчас у тебя забот полон рот. У меня тоже, Галина ждет второго сына.
Обнимаю, твой Володька.
Продолжение следует.