28 сентября 1942 года
Деревня Рожковка
Брестская область
Нина Хвисюкова проснулась, когда утренняя заря еще только стала окрашивать небо на востоке. Маленький сын Сережа беспокойно ворочался с боку на бок и вскоре расплакался, прося есть. Нина стала кормить его грудью. Внезапно, на дороге за околицей послышался мощный гул моторов. Она подбежала к окошку, сдвинула занавеску – по дороге двигалась колонна тяжелых армейских грузовиков.
- Алексей!- Нина кинулась будить мужа.- Беда! Немцы едут! Уходить надо!
- Да спи ты спокойно – обнял ее Алексей – мы люди мирные – нас не тронут. Это в Пущу они, опять партизан ловить едут... Вчера в перестрелке с десантом два немецких солдата погибли – вот они подкрепление и подтягивают.
Утренний сладкий сон опять окутал Нину своими покрывалами.
Нина вскочила от сильного стука в дверь. Колотили в дверь так, что она чуть не соскочила с петель.
- Выходи! – кричал полицай, - всем построиться на дороге!
Едва успев накинуть одежду семья Хвисюковых выбежала на дорогу. Эсэсовцы в длинных зеленых плащах согнали на дорогу всех жителей деревни. Несколько коротких автоматных очередей оборвали жизни тех, кто пытался спрятаться в подполье или в хлеву. Переводчик развернул бумагу с орлом и свастикой:
- За сотрудничество с партизанами, укрывательство диверсантов, убивших двух немецких солдат, будет расстреляно по 100 человек за каждого убитого немецкого военнослужащего. Вперед, марш, марш!
Жителей деревни вывели за околицу. Полицаи отобрали молодежь старше 16 лет для отправки на работы в Германию – не пропадать же дармовой рабочей силе! Весь скот вывели со двора. После чего покидали в грузовики и все более-менее ценное имущество.
- Господи, Пресвятая Богородица! – стала молиться Нина - убереги от смерти нас и детей наших!
Эсэсовцы отобрали 16 мужчин и приказали вырыть яму размером два на двадцать метров и глубиной два метра. Остальные жители бессильно осели на землю и стали плача молиться.
Немцы установили напротив ямы четыре пулемета. Нина закусила губы: только бы успеть обняться со своим Лешей! Ведь и этой последней радости могут лишить изверги: расстреляют мужчин прямо в яме. Грунт был легкий, но мужчины старались рыть как можно медленней, понимая, что последняя лопата грунта будет их последней в жизни.
Яма становилась глубже, а смерть – ближе. Эсэсовский офицер, наблюдавший за рытьем ямы, поднял руку. Вздох ужаса пронесся по толпе. Но он всего лишь знаком поманил мужчин из ямы. Полицаи построили жителей вдоль ямы. Леша спрятал Нину от пуль за собой: не так страшно ей будет, да и если повезет, убьет их одной пулей одновременно. Но Нина поцеловала его и встала рядом, бесстрашно смотря на карателей. Пулеметчики заняли свои места. Наступила тишина.
Внезапно, позади деревни, послышался шум летящего самолета. И палачи и их жертвы молча наблюдали, как из-за леса появился небольшой одномоторный самолет с крестами на крыльях и стал заходить на посадку прямо на луг, тот, что за околицей. Когда самолет остановился, Нина увидела, что из него вылез высокий холеный немецкий офицер. Вид у него был очень взволнованный. Он остановился на секунду, обвел взглядом жителей, построенных вдоль ямы, нацеленные на них пулеметы, и быстрым шагом направился к главному эсэсовцу. Нина поняла, что офицер этот был в большом чине, так как эсэсовец побежал ему навстречу и выкинул правую руку в приветствии, щелкнув каблуками. Офицер что-то говорил, показывая рукой на небо, а затем на часы. Затем он вернулся в самолет и улетел. Командир эсэсовцев, проводив взглядом самолет, подошел к рожковцам в сопровождении переводчика.
- Всем сесть на землю и ждать! – перевел приказ офицера переводчик. – Возможно, господин штурмбанфюрер Фон Витцен привезет приказ о вашем помиловании. Если же приказа не будет через два часа - вас расстреляют.
Время тянулось бесконечно медленно. В воздухе висело напряженное молчание. Стоило вдали раздаться какому либо звуку, как несколько сотен людей поворачивали головы в его сторону, ожидая увидеть спасительный самолет.
- Только бы долетел, только бы наших он по пути не встретил! Пресвятая богородица, спаси и сохрани надежду нашу – молилась Нина.
Самолет, согласно часам оберстштурмюрера Радлофа, командира карательного отряда, появился через один час пятьдесят минут. Фон Визен привез из штаба приказ и, через переводчика, обратился к народу. Он объяснил, что в воздухе к нему с просьбой о спасении жителей деревни обратилась Мадонна. Он вначале подумал, что сошел с ума, но, когда посадил самолет у деревни и увидел готовящийся расстрел, понял, что женщина в небе ему не почудилась. И, что это была сама Богородица. И, что своим спасением они обязаны только ей.
Согласно этому же приказу жителям категорически, под страхом смерти, запрещалось помогать партизанам и надлежало сохранить яму в течение года – иначе расстрел.
28 сентября 1942 года
Воздушное пространство
Над Беловежской пущей
Штурмбаннфюрер СС Пауль фон Витцен всматривался через плексиглас колпака в ослепительно белые ватные комья облаков, проплывающих над связным самолетом Люфтваффе Fi-156C Storch. Он зачарованно смотрел на подвешенную в небе вверх ногами огромную белую равнину облаков, перечерченную впадинами над руслами рек и вздымающимися холмами. Паулю нередко приходилось летать самолетом после начала военной компании на Востоке. Каждый раз, если была возможность хоть на секунду отвлечься от наблюдения за возможным появлением советских самолетов, он поднимал свой взор к небу. Этот удивительный мир, казалось, не знал той боли и страданий, которые поселились на земле. Мысли возвращались к родному городку, любимому дому и семье. Довольно часто их прерывал крик пилота: “Ахтунг, люфт!” И самолет стремительно задирал нос, уходя от русских истребителей под защиту облачного мира.
Вчера в штаб полка СС доставили экстренное сообщение о русском парашютном десанте в тылу. Фон Витцен был незамедлительно отправлен координировать действия батальона СС и войск Вермахта в районе поиска парашютистов. И сейчас, Пауль отслеживал по карте местности, вставленный в кожаный летный планшет, маршрут полета. Самолет приближался к деревне Рожковка Брестской области Советской России.
Обрывки облаков задевали крылья самолета своими краями. Вскоре, самолет попал в пространство между двумя слоями облаков. Фон Витцен оторвался от ставшей ненужной карты и поднял голову. Через плексиглас колпака он увидел, что облака вдалеке удивительно похожи на изящную женскую фигурку. Он улыбнулся и закрыл глаза, вспоминая свою супругу. Приятное тепло разлилось по его телу.
- Пауль - нежным голосом словно окликала она его, - Пауль, посмотри на меня, ты нужен мне.
Лицо штурмбанфюрера озарила счастливая улыбка.
– Пауль! – Настойчиво продолжал его звать голос. Фон Витцен открыл глаза. Сквозь колпак самолета на него смотрела красивая печальная женщина и называла его по имени. Он подумал, что заснул и видит сон, но, когда самолет провалился в очередную воздушную яму, и он больно ударился лбом о спинку переднего сидения, Пауль понял, что не спит.
- Пауль! Взгляни же на меня! – голос женщины вновь зазвучал у него в голове. Он осторожно повернулся и посмотрел в ее сторону. Женщина словно парила рядом с самолетом. Она спокойно смотрела ему в глаза, и Пауль был не в силах был отвести взор от ее очей.
- “Наверно, я сошел с ума”- пронеслось у него в голове.
– Пауль, с тобой все в порядке – не волнуйся,- произнесла женщина. - Но есть люди, с которыми действительно не все в порядке. И потому я сейчас здесь. Вскоре ты пролетишь над русской деревней Рожковка. Солдаты твоей армии собираются расстрелять ее жителей, потому что не нашли в ней своих противников и никто ничего не рассказал им о них. Но, жители деревни - они невинны и, если они погибнут, – это будет великий грех. Сажай свой самолет в поле за деревней и останови расстрел.
Женщина сделала паузу, пристально смотря ему в глаза.
- Если ты не выполнишь мою волю, ты и твоя семья погибнут еще более страшной смертью. Но, если ты выполнишь волю мою, то милость моя не оставит тебя и твоих близких.
Через две недели Фон Витцен в сопровождении солдат вновь приехал в Рожковку. Жителей деревни построили в две шеренги. Штурмбанфюрер передал старосте икону Богоматери, вырезанную из дерева. Он сказал, что ее по заказу специально вырезал раненый немецкий солдат. И на ней Богородица изображена именно такая, какой он ее видел. Пауль фон Витцен велел, чтобы ее берегли и почитали, как заступницу. Внизу иконы были вырезаны цифры 28.9.1942.