Разумеется, ни на какие пары утром я не пошел. Голова ужасно болела, да и не только голова - все тело буквально ныло. О вчерашней замутке с незнакомой девчонкой я вспомнил далеко не сразу. А когда вспомнил, то понял, что не смогу сегодня с ней встретиться. Номер ее телефона или аськи я взять не успел (тут, конечно, ступил). Следовательно, Ирина прождет меня полчаса возле кинотеатра «Колизей» и уйдет злая домой, проклиная про себя и вслух всех мужиков на этой планете.
Думать об этом ужасно не хотелось, но приходилось, что уж тут поделаешь. Как никак, у нас вчера все было замечательно, и я не против был бы повторить вчерашний вечер. До приезда на родную остановку, разумеется. С гопниками я теперь буду разговаривать исключительно на «вы», и то если не успею от них убежать.
Еле как встав с кровати, я пошел в кухню, чтобы приготовить себе горячего кофейку. Там уже вовсю хозяйствовала мама, и, увидев меня, она только мрачно покачала головой.
- И как ты только так умудрился? - спросила она с негодованием. - Неужели не мог быстро пройти мимо или в худшем случае убежать?
- Мам, не задавай мне таких вопросов, на которые я не дам тебе ответа, - отмахнулся я. - Ты понимаешь, что я ничего не помню? Эти придурки отпинали меня и фамилию не спросили. После этого мое сознание проснулось только сейчас. Что вообще со мной произошло, ты можешь мне объяснить?
- Твой отец вчера вечером пошел в киоск на остановку, чтобы купить пельменей к ужину, - вздохнув, ответила мама. - Он увидел, как тебя мутузят какие-то малолетки, позвал на помощь стоявших неподалеку гаишников. Шпана, естественно, разбежалась, а ты остался лежать без сознания. Капитан ДПС посоветовал дать тебе снотворное, чтобы тебе легче было спать. После этого они с отцом отнесли тебя домой.
- Мда, веселая история… А сколько сейчас время?
- Три часа дня.
Присвистнув, я налил себе кофе. Насколько я себя помню, мне никогда не было так фигово, как сейчас. Когда я зашел в свою комнату, то чуть не упал, настолько сильно болели у меня ноги. Видимо, по ним вчера неплохо потоптались. Ну ничего… Встретится мне кто-нибудь из них по одиночке - даю слово, шею сверну тому козлу.
Я дрожащими руками включил компьютер, врубил на полную громкость музыку и стал тупо смотреть в потолок. Я понимал, что со мной происходит что-то совершенно не то, что нужно. Я осознавал нелепость своего положения. Но все мысли в моей голове пересилило единственное желание - вновь встретиться с Ирой, и как можно скорее.
Наскоро допив кофе и одевшись потеплее, я тихо вышел на улицу, чтобы меня не увидела мама. Погода опять была мерзкой, моросил мелкий дождь, но я впервые за этот мучительный день почувствовал облегчение. Я понимал, что скоро я встречусь со своей девушкой (эту мысль я держал в голове очень долго, наслаждаясь ею), поцелую ее, скажу нежные слова любви и заставлю ее сердце трепетать от сильного чувства.
Стоп! Как я пойду к ней такой изуродованный? Она же убежит от меня, это сто процентов! Но если я не пойду к ней, то ночью придется опять пить снотворное, чтобы спокойно уснуть. Думал я не долго - уже через минут пять я стоял на злосчастной остановке «Вторчермет» и ждал пятнадцатого трамвая, чтобы доехать до «Колизея».
Я засунул руку в карман, надеясь там нащупать как обычно телефон и пять-шесть смятых купюр. Каким же было мое разочарование, когда я не обнаружил в кармане ни того, ни другого. Как же я не догадался, что эти гады меня обчистили по полной программе! Я был очень зол. У меня оставалось три часа, чтобы успеть дойти до центра. Меня эта перспектива очень сильно не вдохновляла, но я не мог перебороть в себе это желание увидеть девушку, о которой, как мне начинало уже иногда казаться, я мечтал всю свою короткую восемнадцатилетнюю жизнь.
На самом деле (если забегать далеко вперед), я сильно ошибался на ее счет. Нет, она была мне верна, она любила меня, и с ней я был счастлив как ни с кем другим. Но… как только я встретил ее, у меня начались одни неприятности.
Но пока я не видел никаких черных пятен в наших отношениях. Схватку с малолетками я считал чистой случайностью и винил в ней только себя. Просто мне следовало держать язык за зубами. Ни на секунду я не пожалел, что в такой поздний час гулял в таком опасном месте по причине того, что проводил время с Ирой. Так бывает, когда у тебя вокруг одни неприятности, а ты нисколько о них не жалеешь, потому что рядом с тобой тот, кто дорог тебе, за кого ты мог бы отдать все на свете, кто дарит свет тебе каждый божий день. И пусть случаются в этой жизни боли, лишь бы эти боли не причинял тебе любимый человек!
Я шел возле завода РТИ, и меня чуть не сшибла машина. Возле остановки «Ботаническая» я чудом увернулся от пятнадцатого трамвая, на котором вчера, кстати, и ехал. Возле цирка я пробежал на красный свет, и меня остановили менты. Как назло, ни паспорта, ни студенческого билета у меня с собой не оказалось. Поэтому меня увезли в ментовку, для выяснения личности.
- Тебя как зовут-то хоть? – спросил толстый капитан милиции. – Я тебя за два дня уже второй раз вижу… И как тебя только к нам тянет? Все от нас за километр бегают, а ты сам в руки лезешь!
Я заметил в его словах нотку черного юмора, и мне стало не по себе. Я понял, что встретиться с Ириной мне сегодня не удастся. И еще я понял, что даже до дома сегодня я могу не добраться без приключений. Не удивился бы очередному нападению со стороны малолетней гопоты. Я реально стал неудачником за последние два дня.
- Вадим. Поленов Вадим…
- Что ж ты правила нарушаешь, Поленов Вадим? – усмехнулся толстяк. – Неужели в школе не учился? Или до сих пор учишься? Сколько лет?
- Восемнадцать, - буркнул я.
- На второй год не остался? – заржал капитан. В этот момент мне хотелось сильно дать ему в глаз. Так сильно, чтобы за языком своим последил.
- Я в УПИ учусь, - повысив голос, ответил я, надеясь, что мои слова ответят на все его дурацкие вопросы. Однако этих самых дурацких вопросов у него появилось еще больше.
- Да кто ж тебя взял туда такого дурного?
Я подумал, что если дурным считается только тот, кто хоть раз пробежал на красный свет, то каждый полуторный на этом свете - дурной человек. Своим мнением с гаишником я делиться не стал, просто сказал:
- Вы меня взяли к себе в машину, чтобы издеваться, или чтобы выяснять кто я такой?
Даже несмотря на нашу разницу в возрасте, толстый немного смутился, это я понял по его искусственному кашлю. Однако полминуты спустя я понял, что этот искусственный кашель означает рассерженность.
- Зачем я тебя сюда взял, решать мне и только мне, ты меня понял? – крикнул он. Я был шокирован тем, насколько я попал в этот водоворот неудач. – Ты не думай, что раз 18 есть, так все можно… Все можно только таким, как я, тебе все ясно?!
Мы ехали с включенной мигалкой, со скоростью 100 км/ч, и я правда подумал, что этому толстому можно все. Мы мигом доехали до ГИБДД Ленинского района, и он сказал, чтобы я держался рядом, иначе у меня могут быть серьезные неприятности. Я сам это понимал, поэтому противоречить не стал.
В отделении на меня стали составлять протокол. Капитан начал допрашивать, кто я такой.
- Поленов Вадим Александрович, - ответил я. – Адрес – Чкаловский район, улица Титова 32. Дата рождения – 22 октября 1990 года. Родители: отец – Поленов Александр Иванович, 50 лет, работает на УЗТМ. Мать – Поленова Анна Алексеевна, 48 лет, преподаватель в Уральском государственном экономическом университете. Что-нибудь еще вас интересует?
- Много ли зарабатывают твои родители? – спросил мент.
- А разве это имеет значение?
- Вопросы я здесь задаю, а ты должен на них отвечать! – рявкнул капитан. – Ну, отвечай же! Сколько?
Я промолчал. И на это было две причины. Во-первых, я сам этого не знал. Во-вторых, мне было противно разговаривать с этим недоноском. Он меня уже круто высаживал.
- Сержант, оформляй на него протокол, - крикнул толстяк молодому гаишнику, стоявшему в углу комнаты. – С него штраф – тысяча рублей…
- Что?! – воскликнул я в недоумении. – Что значит «тысяча»? За красный свет берут сотню! Вы не имеете права, это противоречит законодательству!
- Что, поумнел? – сузил глаза капитан. Вали отсюда, пока ноги-руки целы, понял? Хотя какие они у тебя целые, тебе их малолетки чуть не оторвали… Была б моя воля, я бы им даже помог…
Я был шокирован. Но от греха подальше я не стал стоять в смятении, пялясь на сотрудников ГИБДД, а быстро вышел на улицу. Мне было очень страшно. Кому я что сделал плохого? Почему все это свалилось на меня? Я не стал добираться до УрГУ, почему-то я считал это небезопасным. Я просто рванул домой, со всех ног, чтобы побыстрее до него добраться. Я не замечал, как у меня колет в боку, как сильно сперло дыхание. Я бежал все быстрее и быстрее, пока не добежал до места вчерашнего происшествия.
Уже стемнело. На остановке, как ни странно, никого не было. Кроме одного парня. Я тут же узнал его, именно он топтался вчера по моим ногам, это было еще до того, как я потерял сознание. Это был самый крупный из вчерашних гопников. Меня разрывало волнение. Я выбирал между двумя вещами: накостылять ему или бежать домой со всех ног, пока снова не нарвался. Я выбрал второй вариант, потому что в этот раз меня могли и не спасти. Эти придурки легко бы могли избить меня до смерти.
Дома мама допытывала меня, за что менты влепили мне такой огромный штраф. Я не стал отвечать, а сразу ушел в свою комнату, всунул в уши наушники, врубил музыку погромче и почти сразу же уснул. Как бы долго меня не будила мама, я был словно под снотворным. Сейчас меня даже танком бы не разбудили.