Бесконечные лестницы. Третий этаж, четвёртый, пятый, шестой... Стоп, откуда шестой — я живу в пятиэтажке...
Бегу вперёд, но почти не двигаюсь с места. А если обмануть сознание и попробовать бежать назад? Нет, не хочу назад — там воспоминания. Я ударюсь об резиновую стену памяти и отлечу на исходную позицию. Так ли уж необходимо бежать?..
А что если улететь? Оно, конечно, люди не летают как птицы, но Островский умер... Может быть, лететь не получается, потому что этого хотят все люди одновременно, просто не хватает энергии?..
Далеко-далеко, на другом краю вселенной есть вторая часть меня. Она тоже смотрит на новолуние и воет и хочет улететь, хотя те, кто воет, обычно не летают...
Настанет момент и мы с ней одновременно оторвёмся от земли и полетим навстречу друг другу, но, по Лобачевскому, не пересечёмся в нашей действительности...
Кто-то открывает окно и выпрыгивает из него с криком "Конец цитаты"! Это биограф известного человека, сошедший с ума от того, что его самого нет, везде только его герой...
Босой лохматый и с гитарой на балконе пятого этажа бренчит чужую песню, отдавая ей свои силы. Песня всё хорошеет и хорошеет с каждой секундой, а он как будто растворяется в ней и становится полупрозрачным. Замолчи, глупый, ты же совсем растаешь, а тебя жалко!..
Доктор устал спасать всех, он хочет хоть кого-то загубить, а клятва Гипократа не позволяет, вот и приходится глушить этот тошнотворный спирт - самоубийство уголовно ненаказуемо, потому что недоказуемо.