Колька, Колюся - смешное создание, ходячая катастрофа, и, так уж вышло, друг детства моего мужа. Когда-то их объединили летние каникулы, проводимые у бабушек под Звенигородом. И первое совместное распитие двух бутылок портвейна на высоком берегу Москва Реки, куда они, не удержавшись, скатились чуть позже. И возвращение домой, где ни о чем не подозревая сидели родители и чинно пили чай под оранжевым абажуром. И последовавшая за этим немая сцена, когда на пороге возникли два грязных и абсолютно пьяных подростка. На моем будущем муже был джинсовый костюм, привезенный его мамой из Венгрии. Предмет гордости был с трудом узнаваем.
Они выросли совсем разные, но те две бутылки портвейна, как вышло,скрепили дружбу на долгие годы. Колька оказался менее удачлив, и иногда я чувствую проскользнувшую зависть, но не черную, нет, а смешную, такую же, как и он сам. А Лео привязан к нему и всячески старается оказывать ему должное уважение. Так было и в тот раз, когда он пригласил его на дачу. Я благоразумно отказалась ехать, потому что знаю на своем опыте, что выпивший вздорный Колька - это зрелище не для нежных женских глаз. Лео постарался, накупив всяких вкусностей и хорошего коньяка. И был затоплен, как водится, камин. Но эффект оказался обратным. Переполняясь коньяком, Колька с той же скоростью наполнялся завистью. Выпив четвертую рюмку, он заявил, что вообще-то он благородных кровей, и предки его были баронами фон Путилофф. Лео улыбался, не спорил, и даже не отпускал по своему обыкновению острые шутки. Потом Колька выпил еще и еще... и разразился речью. Суть ее сводилась к тому, что дача эта дерьмо вместе с камином и отвратительным французским коньяком, и что он - барон - не может здесь далее находиться. После чего Колька, шатаясь, дошел до машины, газанул и гордо рванул с места. Лео, ничуть не обидевшись, вернулся к остаткам коньяка и камину. Но ровно через три минуты зазвонил мобильный телефон. "Ленусь, я тут в канаву упал, вытащи меня!!!" Пришлось звать сторожа таджика Манона, а потом еще и трактор. Совместными усилиями машина была извлечена из канавы. Барон был тих и покладист, и с удовольствием вернулся в теплый уютный дом. И с тех пор мы с Лео так его и зовем - Барон, а он откликается с видимой радостью!