Мандолина и Николай
1.
В прозрачной голубой темноте по дорожке лунного света, балансируя на круглых копытах, как бы ныряя и выныривая, двигался знакомый силуэт. Две увесистых ягодицы, переваливаясь справа налево и вибрируя в такт стуку копыт, отражали в глянце потной кожи рассеянный лунный свет. Мышцы мощной спины, залитые застарелым жирком, указывали на бойцовское прошлое и настоящее.
Поворот головы, ехидно - волевой профиль… Ба, да это же… Не может быть! Точно, она - Мандолина Одолеевна. Кто бы мог подумать! Да, кто мог, того уж нет, а прочие далече. То-то я всё удивлялся, откуда у неё такой аппетит?
Ну, съела одного, другого, пора бы и честь знать. Теперь поня-а-тно! Но что же мне делать после этого? Как себя вести? Вот незадача! Вечно я увижу то, что нормальному человеку и не приснится. Только бы она не обернулась, Господи, сохрани!
Квадратная голова Дьяволицы поплыла налево, повернулась на сто восемьдесят градусов и уставилась фосфоресцирующим глазом прямо в лицо бедного Николая - Чудотворца.
-Добрый вечер, Мандолина Одолеевна, - пролепетал Николай, заметно бледнея даже в лунном свете.
-Добрый вечер, - нежно-нежно пропела Мандолина.
- Только разве вы не видите, что уже ночь? - ещё нежнее прошелестела Одолеевна.
-Господи, чур меня! - мысленно ужаснулся Николай. - Как я раньше не замечал, что у неё два лица и оба престрашные. А вслух как бы приветливо, как бы радостно промолвил:
- Гуляете? Свежий воздух - это всё! (И про себя: Что я несу, что несу, окаянный!)
- В этом я с вами согласна, - коротко хохотнула Дьяволица.
- Понимаю, понимаю, что только в этом, - мысленно ответил Николай. А вслух сказал очередную чушь: " И я с вами согласен".
- Что это вы без очков? – в упор спросила Мандолина.
- Да-да, я ничего не вижу. Какое у вас платье удивительное - точно по фигуре! Вам очень идёт.
- Платье? Может быть… Вы всегда по ночам гуляете?
-Нет-нет, что вы! Я случайно, - с ужасом услышал Николай свой жалкий голос. - До свидания, хорошей прогулки! А я - прямо домой.
-До свидания, - мелодично пропела Мандолина, - на работе увидимся, - ещё нежнее пообещала Одолеевна.
- Что я наделал! – ужаснулся про себя Николай.
2.
Напролом через кустарники, залитые серебром луны, разбрасывая во все стороны её сверкающие брызги с каждой ветки, попадавшейся на пути, сам в серебре с головы до ног, бежал Николай всё дальше и дальше от страшной и неизбежной как скала Мандолины.
- За что, Господи, воздвиг ты над моей бедной головой эту Дьяволицу! Почему так страшны, особенно страшны начальники в женском образе? Хотя какой там образ! Что в ней женского, кроме голоса…- шептал на бегу Николай.
Он устал, тяжело дышал. Серебро луны медленно стекало с его волос, падая на плечи, струясь по груди, рукам, ногам… Остановившись на высоком берегу реки, Николай окинул глазом вдруг открывшуюся фантастическую панораму - река, лес, горы на далёкой кромке горизонта с висящим, парящим в небе живым диском Луны.
- Спаси меня, Господи! – воскликнул Николай даже не внешним голосом, но всем звучанием бедной своей души.
Привычно оторвался он от земли и полетел над сияющим миром, вдыхая ночной ветер, купаясь в его потоке и плача от счастья. Серебряный свет, сияя и медленно тая, падал на землю и снова возникал из летучего тела Николая, словно инверсионный след НЛО.
Везде, где упал серебряный туман, везде люди проснутся счастливыми, - мимоходом подумал Николай и улыбнулся. – Благодарю, тебя, Господи, за милости Твои!
Он спустился медленно и плавно на живую гладь реки и пошёл по воде вверх к истоку – туда, где в лунном сиянии были видны ледники Белухи. Чем выше поднимался Николай, двигаясь по текучей воде, тем более бурным становилось её движение – начались пороги. Николай долго стоял, возвышаясь над камнями, омываемыми хрусталём потока, задумавшись и слушая лишь его волшебный гул, угрожающий и успокаивающий одновременно.
- Пора домой. Скоро рассвет, - сказал себе Николай, и голубой молниеносной кометой полетел вдоль реки обратно, роняя свет и освящая воды древней Катуни.
- Через воды твои придёт к людям благодать, - сказал Николай, обращаясь к реке.
3.
Николай – Чудотворец с тоской смотрел в окно на ясное небо, где привольно и неподотчётно никому плыло ярко-белое облако, невесомое и жемчужное. Томилась в тоске Душа Николая, слушая знакомый сладкий голосок Мандолины.
-Мини – заводы "под ключ" - вот направление нашей работы на ближайшие годы, - певуче и уверенно говорила, любуясь собою и своей плавной речью, Мандолина.
Её мощный стан, её двоящееся мужское лицо, глаза с явственно задёрнутыми шторками - всё было направлено к монолитной цели - вовлечь научных сотрудников вверенного ей АО в зажигательный процесс создания мини –заводов.
-Заводы по комплексной переработке растительного сырья, нефти, газа, угля, полимеры из нефти, удобрения из угля и так далее - вот перечень задач, достойных науки и открывающих огромные перспективы возрождения промышленности в России! - пела Мандолина, вдохновенно взирая на внимательно слушавших и впитывающих потоки мудрости сотрудников.
-Скажите, а как мы будем создавать все эти заводы по переработке нефти, газа, угля, получать лекарства из растений, ведь среди нас нет ни одного специалиста в этих областях? Мы же всю жизнь занимались военными заказами, а это очень уж далеко от поставленных задач! - абсолютно невпопад с растерянным выражением вечно наивного лица вставил фразу Нитроэфирский.
- Не нужно преувеличивать трудности, - обнадёживающе возразила Мандолина. – Да, конечно, специалистов у нас нет, но мы обязаны ими стать. Командировки в любой город, на любое предприятие, в столичную библиотеку - куда угодно, хоть на Северный полюс - всё в наших руках! Езжайте, добывайте информацию, осваивайте её, применяйте на практике - вы же научные сотрудники. Я жду от вас творческого подхода.
- Но у нас нет денег даже на зарплату! - опять невпопад поразился Нитроэфирский.
- На зарплату нет, а на командировки наш уважаемый Владимир Вельзевулович деньги выделил, так что делайте выводы.
- Но как же, как же так? – снова невпопад выкрикнул Нитроэфирский. – Ещё вчера мы ни сном - ни духом, а сегодня уже должны быть специалистами? Ведь здесь нужны годы работы?
- У нас их нет. В запасе лишь два-три месяца. Мы обязаны освоить эти области в самые кратчайшие сроки – вот здесь вы правильно поняли задачу! – одобрила Мандолина, угрожающе глядя прямо в глаза Нитроэфирскому.
- Но ведь это авантю…- не успел договорить он.
- А вот ярлыки прошу не приклеивать. Работать можно и нужно творчески. Главное – работать, а всё остальное приложится. Ещё есть вопросы? - пропела Мандолина, так значительно уперев на слово "ещё", что всё стало ясно, и вопросы отпали сами собой.
- Ну, что? За дело! – напутственно молвила Мандолина, бросив быстрый взгляд на Николая. Он опустил глаза и быстро вышел вместе со всеми из кабинета.
-Господи! Благодарю тебя за то, что поставил печать на мои уста! – обратился он к Творцу. – Господи, дай сил и далее молчать, ведь ничего другого здесь не требуется.
4.
Мандолина слов на ветер не бросала. В течение двух недель разъехались научные сотрудники по командировкам - во все стороны большой страны, туда, где ещё несколько лет назад работали огромные комплексы по переработке нефти, газа, угля, фармацевтические заводы. Почти все эти славные ранее предприятия стояли из-за нехватки средств и отсутствия спроса на их продукцию – одним словом из-за кризиса в стране, причины которого никому не были известны, вернее были известны всем, поэтому о них никто не говорил.
Лишь некоторые умники типа Нитроэфирского кричали, что кризис - дело рук Международного валютного фонда - якобы масонской заговорщической организации, этакого Мирового Паука.
Но все эти умники - нитроэфирские - всегда играют роль клоуна, которого директор цирка послал предупредить публику о пожаре. Клоун кричит: "Пожар! Пожар! Спасайся, кто может!" А публика хохочет, пока горящие балки не начнут падать на головы.
Николай - Чудотворец молча наблюдал за процессом. И все молчали, делая вид научных сотрудников, занятых важными исследованиями, пропуская речи Нитроэфирского мимо ушей.
-Мини – заводы - что это такое? - всё бормотал Нитроэфирский.- Ведь это же кустарщина. Нельзя быть кустарём в переработке нефти, газа, угля. Зачем начинать с моделей, когда уже созданы промышленные комплексы, ведь они стоят, имея все возможности для работы. А что такое мини-завод? Установка во дворе у какого-нибудь предпринимателя? Что, к каждому двору тянуть нефтепровод или возить уголь автомобилями? Это же абсурд. Это экономически и технически невозможно!
Безумные речи Нитроэфирского слышал лишь Николай. Он согласно кивал головой и успокаивал философа, говоря, что тот прав. Абсолютно прав. Но никто более не участвовал в этих разговорах. Все участвовали в процессе. Им было некогда.
Постепенно гонцы возвращались с воодушевлёнными лицами и папками добытой информации. В кулуарах и на совещаниях пошло бурное обсуждение нефтяных, угольных и медицинских проблем. Поток специальных терминов стал так плотен, что Николаю по ночам снились скрубберы, инжекторы, гидрогенизаторы, колонны ректификации. Наяву же кое-где были смонтированы подобия перегонных колонн из стеклянного оборудования. Конечно, это были не мини-заводы, но всё-таки кое-что, потому что конструкторы и по этим подобиям создали чертежи мини-заводов, а технологи написали целые романы по "новым" технологиям. Всё это было прошнуровано и уложено в специальные пакеты, которые и должны были преподноситься потенциальным заказчикам, как проекты мини-заводов "под ключ".
Мандолина на глазах приобретала всё больший и больший вес - пропорционально весу бумажных проектов.
Доволен был и Владимир Вельзевулович, ведь средства, выделенные им на творческий процесс (то есть на командировки), не пропали втуне, а были эффективно освоены. Правда, никто не знал источника этих средств, хотя было ясно, что в конечном итоге – это государственная казна. В местных газетах, на телевидении, по радио - везде, где только возможно, пошла реклама: Мандолина Одолеевна и заводы "под ключ", Владимир Вельзевулович и заводы "под ключ". Благо России, подъём промышленности, плоды конверсии, спасение человечества - мини-заводы "под ключ"!
5.
Фотогеничная Мандолина, обаятельный Владимир Вельзевулович! Не хватало лишь щедрых и готовых на подвиги заказчиков. И они, конечно, появились. Правда, никто их воочию не видел - слишком далеко они проживали. Для человека, не сведущего в географии скажем лишь, что заказчики обнаружились где-то за Полярным Кругом, где много оленей, снега, льда и ещё больше брусники и клюквы. Из них-то на своём будущем мини-заводе и должны были выжать соки и сделать лечебные экстракты "Брусничку" и "Развесистую клюковку" научные сотрудники - теперь уже специалисты по мини-заводам.
Заказчики по договору выделили не малую, а очень даже солидную сумму на монтаж будущего мини-завода. Об этом с чувством глубокого удовлетворения, вернувшись из Заполярья, сообщил респектабельный, импозантный Владимир Вельзевулович.
Начался первый этап большого пути!
6.
-Елизавета Одихмантьевна, - улыбаясь проворковал в трубку Владимир Вельзевулович, - принесите, пожалуйста смету, да-да, сейчас.
Дверь отворилась и вошла Елизавета - вся в бежевом. Подсев к Мандолине, начала тыкать пухлым пальчиком в бумаги. Оживлённому обсуждению сметы на протяжении пятнадцати минут благоговейно внимали присутствующие на совещании научные сотрудники.
- Ну, как? – обратилась к ним Мандолина. – Как вы считаете, смета реально отражает расходы на строительство завода?
-Можно я? - вызвался Кустанайский.
- Да-да, прошу вас, - улыбнулся Владимир Вельзевулович, глядя на Елизавету, стоящую у освещённого окна, на фоне которого особенно хороши были её бежевые бёдра. Елизавета ( в обиходе - просто Лиза) улыбнулась ему в ответ приподняв носик и поправив пухлым пальчиком очки.
Явственная молния проскочила, щёлкнув в сухом воздухе, и соединила на миг горячий взгляд Владимира Вельзевуловича с синтетическими бёдрами Лизы.
_ Если исходить из реальных расходов на материалы и трудозатраты, - бормотал Кустанайский, - то расходы на монтаж оборудования отражены реально. Но мне кажется - недостаточна сумма, выделенная на освоение технологии, ведь именно эта сумма пойдёт разработчикам не только на зарплату, но и на воспроизводство.
- Что ж, мы учтём ваше пожелание, - сказал плотоядно улыбаясь и глядя по-прежнему на Лизу, Владимир Вельзевулович. – Но я призываю всех быть как можно экономней.
- Чтоб ты подавился, старый развратник! - подумал про себя Кустанайский. – Как работу изображать, так – мы, а как деньги брать, так только ты со своими бабами.
-Сверкнув глазами на Елизавету и Мандолину, тем не менее, Кустанайский произнёс: "Я вас понимаю – вы печётесь о благе общества".
- Мы все обязаны об этом думать, - благолепно глядя на Лизу сказал Владимир Вельзевулович.
Тут совершенно неожиданно и как всегда невпопад вскочил Нитроэфирский:
- Но мне кажется, мне кажется, что смета страшно раздута, - выкрикнул он дрожащим голосом. – Тем более, что все эти горшки из нержавейки, все эти самоделки, они давно списаны и не стоят уже ничего. И если разобраться, кому принадлежат все эти материалы? Ведь они государственные! Разве не так? И какое мы имеем право продавать это как пищевое оборудование?
- Мне кажется, - мягко перебил его Владимир Вельзевулович, - что вы многого не понимаете. Мандолина Одолеевна, я поручаю вам разъяснить вашему сотруднику особенности сметы. Я думаю, после беседы вы всё поймёте. За работу!
7.
Николай уже несколько раз прошёлся, пролетел мимо двери ненавистного ему кабинета. Наконец, взялся за ручку и повернул её.
- Разрешите? - спросил он как можно приветливее.
- Да-да, прошу вас, - пропела Мандолина. – Что вы хотели? - осторожно поинтересовалась Одолеевна.
- Вы знаете, меня волнует один вопрос…
-Так-так, очень интересно, - одобрила Мандолина.
-Я уже несколько дней не вижу Нитроэфирского. Не можете ли вы сказать мне, где он?
- Ах, это… Всё очень просто. Он сослан.
- Как? - поразился Николай.
- Я не так выразилась. Он послан в Заполярье и занят монтажом оборудования, а потом займётся и запуском производства. Так что до появления первой упаковки "Бруснички" и "Развесистой клюковки" мы его не увидим. Может быть, вы хотите ему помочь?
- Разве это возможно? – печально сказал Николай.
- Я запомню ваше пожелание, и когда будет нужно, вы смените Нитроэфирского. Кстати, не приходилось бывать за Полярным Кругом?
- Приходилось, - опрометчиво вымолвил Николай, ведь он мог перемещаться в любое место Земли и Космоса по своему желанию. - Извините, я пойду.
- А где, где вы были и когда? – железным тоном спросила Мандолина.
- Да так, по случаю, у родственников, - ответил Николай, ругая себя за длинный язык.
Мандолина посмотрела прямо в глаза Николаю и улыбнулась. Он содрогнулся от этой хищной улыбки, и пробормотав ещё раз: "Извините", - вылетел за дверь.
8.
И вспомнилось ему, как два года назад, когда Мандолина с помощью своего покровителя пришла к власти, заставила она Николая писать некролог на смерть погибшего сотрудника Юрия Белого, а потом самолично отредактировала текст, выбросив слово "талантливый". Долго тогда в недоумении раздумывал об этом Николай и никак не мог понять, как можно пожалеть доброго слова для умершего человека, тем более, что был человек, действительно, талантлив.
Просто Николай не знал ещё, с кем имеет дело. Теперь же…Надо срочно проверить, где находится Нитроэфирский.
Взобравшись на крышу девятиэтажки, Николай - Чудотворец прислушался к живым сигналам эфира, отыскал знакомую ноту Нитроэфирского, и, оторвавшись от плоскости, полетел в найденном направлении.
Сияло солнце, но очень быстро, словно в ускоренной съёмке, оно скатилось к горизонту и скрылось за его чертой – Николай летел на северо-восток в направлении Петропавловска - Камчатского, то есть навстречу ночи.
Незаметно вышла Луна, засверкали звёзды. Слева от Николая, вдалеке - где-то за горизонтом, переливаясь как разноцветное полотно, зажглось северное сияние. Сигнал всё ярче, ярче – вот он, посёлок – маленький, несколько домов…
-Где же завод? - поискал глазами Николай, но ничего похожего не нашёл. Спустившись на землю, постоял в раздумьи, снова поймал знакомую волну и пошёл, словно по пеленгу. Уткнувшись в дверь какого-то полуразрушенного сарая, Николай открыл дверь и вошёл внутрь. Было уже восемь часов вечера по местному времени.
- Да, это здесь, - понял он, увидев знакомые химические реакторы, выдаваемые Мандолиной за последнее слово пищевой промышленности.
- Эдик, где ты, - крикнул он.
- О, ты откуда? – выглянул Эдик из-за громоздкого реактора. Был он в каких-то огромных валенках, явно не своего размера, в чёрной телогрейке и в своей маленькой шапке-ушанке.
- Здорово! Ну, как ты тут? Монтаж продвигается?
- Пока не очень. Прилетели два сварщика и монтажники и все свалились с температурой под сорок – так идёт акклиматизация. Я тоже неделю провалялся, еле жив. И вообще, всё, что мы делаем, действительно, авантюра. Вельзевул деньги взял, огромные, между прочим, забросил сюда эти горшки служебным самолётом и пару-тройку мужчин – как хотите, так и монтируйте. А я – за технолога. Вот и весь мини-завод.
-Да-а, - только и сказал Николай, оглядывая сарай. А как заказчики, как они на это смотрят?
- Ну, посмотрели они на наши горшки, поудивлялись. Они-то представляли себе, что это будет цех, похожий на финские пищевые цеха. Это со слов Вельзевула. Поудивлялись, посмеялись и потеряли интерес к этому делу.
- А деньги? Они же потеряли деньги?
- Вот это они не смогут доказать. Я всё равно должен смонтировать всё это и получить первые партии "Бруснички" и "Развесистой клюковки", иначе не смогу вернуться домой - уволят.
-Да-а, - снова протянул Николай, - вот тебе и мини-завод! Хороши же наши боссы!
- Ну, ладно Вельзевул, он авантюрист. Но Мандолина, она ведь женщина…
- Она не женщина, – сказал Николай.
-Как это? - удивился Эдик.
- Дьяволица, я сам видел - у неё рога и хвост.
- Иногда и мне казалось, что я вижу это. Значит, так и есть. Что же нам делать? Как жить? – опустил глаза Эдик.
- Не паникуй! Монтируй тут, что сможешь, приезжай домой, а там видно будет.
- Слушай, а как ты здесь оказался? Тебя тоже Мандолина послала?
-Я проездом, - бросил Николай первую попавшуюся фразу.
- Ничего себе! - удивился Эдик, – куда же ты ехал? Или летел?
-Да к тётке на Камчатку, - правдивым тоном сообщил Николай.
9.
- Господи, спаси и сохрани! Все мы, почти безработные научные сотрудники - просто орудие в руках мошенников. Под этот научный коллектив и его якобы возможности Вельзевул берёт с несведущих людей деньги и весьма немалые. Затратив жалкие крохи на переброску списанных горшков и трёх-четырёх человек – рабочих, кое-как сляпав кустарное сооружение, наши боссы считают задачу выполненной. Рассовав крупные суммы по карманам, они вновь ищут простаков, а точнее, новых жертв для обмана.
Так думал печальный Николай после своего полёта за Полярный круг. Конечно, ничего нового он не открыл, просто увиденная своими глазами картина так ярко показала истину с её уродливым лицом, что Николаю стало плохо.
Теперь он просто не мог смотреть на бодрую походку и хищную улыбку Мандолины, а её нудный голосок свистел в ушах как ультразвук. И хотя при встречах Николай здоровался с Дьяволицей, как будто ничего не произошло, но она своим дьявольским чутьём прочла все его мысли. Кроме того, Николай знал, что когда он рассуждал сам с собой вслух, обговаривая и обдумывая всё происходящее, его подслушали и донесли Мандолине. Сделал это, конечно, её правая рука, услужливый, словно бес, Лакейкин.
Со дня на день Николай ждал решительных мер с её стороны, и дождался. Увидев на доске объявлений новый приказ, он понял, что это касается и его. Да, вместе с несколькими другими сотрудниками Николай был отправлен в вынужденный отпуск.
- Моя работа здесь закончена, - сказал себе Николай. Было невесело, потому что он жалел людей, которых использовали, грабили и унижали несколько примитивных, но хищных и хитрых мошенников.
10.
Нитроэфирский, вернувшись из Заполярья, заболел. По странному стечению обстоятельств его дочь в это же время попала под колёса автомобиля и сильно пострадала.
Мандолина издала ещё один приказ, где наряду с другими сотрудниками, появилась и фамилия Нитроэфирского. Его тоже отправила в вынужденный отпуск недрогнувшая рука начальницы, хотя заполярное задание он выполнил.
Нитроэфирский зашёл к Николаю попрощаться. Николай понял, что прощание это надолго, и не ошибся. Нитроэфирский так и не выздоровел. Он как бы зачах, засох, завял. Хоронили его летом. Стояла изнурительная жара. Мандолина по-хозяйски ходила вокруг могилы, собственной рукой бросила горсть земли.
Николай уже совсем не мог смотреть на её двоящееся лицо и основательную фигуру. Он знал, что смерть Нитроэфирского – это результат чужих действий, хладнокровных и целенаправленных. Николай знал, что теперь Господь отверз его уста и вложил в ладонь меч.
***