-Ну я не знаю, как тебе объяснить... - она улыбнулась, глядя на него поверх бокала.
-Объясни уж... Как-нибудь, - он вздохнул и откинулся на спинку кресла.
-Как я могу объясить слепому, что такое солнце? - она пожала плечами.
-Вывести его на свет после ледяной пещеры. Я думаю, он поймет.
-Он - поймет. Ты - нет. Любить это... Это когда прижимаешь к себе смеющегося ребенка и чувствуешь, что живешь. А ребенок смотрит на тебя и улыбается, и у него такие же глаза...
-Продолжай...
-Как у того, о ком ты когда-то думал, что любишь, - бокал треснул в нее в ладонях. На скатерть упали осколки и несколько капель крови. Ни он, ни она не обратили на это никакого внимания.
-А теперь?
-А теперь... не знаю, - она смотрела ему прямо в глаза, но внутри что-то считало: "раз, два, три..." - это капли падали на скатерть.
-Не знаешь? - он тоже не отрывал от нее взгляда.
"Пять, шесть, семь, восемь".
-Мне нужно побыть без тебя. Ты слишком... сильно задел меня последний раз.
-Задел?
"Девять. Десять".
-Задел.
-Но ты...
-Я не хочу говорить о том, что плохого я сделала.
-Я никогда не угрожал тебе суицидом.
-Я знаю.
"Пятнадцать, шестнадцать".
-У тебя все руки в крови, - не выдержал он.
-Ее слишком мало, - усмехнулась она.
-Для чего?
-Чтобы сделать тебе "Кровавую Мэри", - она вздохнула. - Ты хотел знать, что такое любовь? Принесешь мне бокал собственной крови - скажу.
-Зачем тебе?
-Взамен той, что ты из меня выпил, - она встала. На скатерти остался кровавый отпечаток ладони.
-Ты все еще не простила меня?
-Мне нужно побыть без тебя.
-Чтобы простить?
-Чтобы не сесть в тюрьму за убийство.
Он смотрел ей в след, а она шла прочь по каменному полу. И что-то внутри нее продолжало считать:
"Пятьдесят шесть. Пятьдесят семь. Пятьдесят восемь".