И Северный Тянь-Шань, хоть весь находится на юге, этому не исключение. Не бывает даже тогда, когда на небе яркое солнце, а редкие облачка рождаются спонтанно, из ничего, как джин из бутылки. Некоторые бывает даже на него похожи какое-то время, а потом опять растворяются в абсолютной голубизне неба, со всех сторон подпёртого хребтами. Не бывает зноя потому, что с ближайшего ледника постоянно тянет прохладным ветерком. Он родился где-то на севере в пустыне и прилетел охладиться на снежных вершинах гор. Потом, лихо скатившись по фирновым склонам, выскочил на ледник, отдав ему остатки своего тепла, сам ,потеряв свою ласковость и нежность, дитя пустыни, становится злым и колючим, как участники одного маршрута, поднадоевшие друг другу за время похода.
Я валялся на хилой травке, подстелив под себя коврик, смотрел на прозрачное голубое небо и лениво отгонял паутов, точно таких же надоедливых и коварных, как у нас в Сибири. Половина маршрута была пройдена, половина впереди, а сегодня – днёвка!
Это значит - день отдыха. Это значит – не надо вставать рано и, наскоро позавтракав, собирать вещи в поднадоевший уже рюкзак, без сожаления оставляя очередную стоянку. Это значит – сам себе хозяин: хочу – иду, хочу – лежу. Ребята бодро ускакали вверх по морене посмотреть на ближайший ледник в радиальный выход, а я вот буду валяться на травке под безоблачным небом, поёживаясь от ощутимых дуновений колючего ветерка с того самого ледника, который мы прошли вчера. В горах зноя не бывает.
Прошла уже половина запланированного маршрута, семь дней пути, четыре перевала разной категории сложности и пять ледников. Усталости физической не было или почти не было. Была скорее эмоциональная усталость от свалившихся на тебя впечатлений и лёгкая печаль оттого, что всё о чём только мечталось, верилось и не верилось, но очень, очень хотелось, наконец – то сбылось! Сбылось, и ты, валяешься на травке, в меру уставший, обгоревший на солнце, с потрескавшимися губами и облезающим носом, глядишь на горные вершины, на ледник сзади и выше по долине, который мы вчера прошли, слушаешь тишину и себя.
Так уж сложилось в этом походе, что женщин в нашей команде не было. Были пять здоровых мужиков разного возраста, притёртых друг к другу за время предыдущих походов, каждый на своём месте в команде, как вещи в рюкзаке. Наши постоянные девушки по разным причинам «выпали в осадок», не смогли пойти с нами в этот раз. Они с грустью провожали нас на вокзале, напекли нам на дорогу всяких тортиков и пирожков, но сами пойти, увы, не смогли. И вот, валяясь на травке и слабо размышляя обо всём, я отчётливо понял, что нам не хватало все эти дни.
В мужских компаниях при разговоре о походах часто задают один и тот же вопрос: как вы там с девушками, ведь в одной палатке, да ещё бывает в одном спальнике? ...и ни чего? Заранее хихикают и ничему не верят.
И бесполезно им что-то объяснять. И главное – не хочется.
Объясняю ещё раз, для самых непонятливых, сдвинутых на этом и, видимо, обделённых.
Для тех, кто может понять и поверить.
Да, с девушками в одной палатке и даже в одном спальнике, лежим и спим все вместе.
И только.
И даже не хочется.
Это как, когда из глухой деревни попадаешь в яркий, слепящий рекламами и фарами машин мир большого города на одну, две недели. Так ошеломляют горы. Вряд ли за это время вспомнишь о своей кривой хатке, в которой хотел побелить печку.
Не хочется там печку белить.
Не затем мы сюда рвались в течении года, чтобы «эти штучки» здесь занимали внимание.
Я не ручаюсь за все туристические группы, но у нас так.
Девушки в походе как-то облагораживают мужскую команду: приходится следить за своей лексикой, быть тактичным и элементарно вежливым. Конечно сладкую жизнь мы нашим девушкам не устраиваем, «кофе в постель» не подают и рюкзаки за них никто таскать не будет. Да они и не расчитывают на это. Им достаточно присутствовать, топать с нами по морене, по снегу и леднику, по тропе и чаще – без, есть, что придётся по раскладке и спать, согреваясь о спину соседа, на жёстком коврике, чувствуя ребром камни.
Зато получают они вместе с нами эту яркую голубизну неба и слепящее солнце, эту бесконечную череду хребтов, которую можно увидеть только с перевала. Сами перевалы в награду, часто неприветливые и суровые, как мера выносливости и упорства. Наши девушки в походе верят в нас, а мы рядом с ними стараемся быть немного лучше, чем есть на самом деле.
Вот этого как раз нам сейчас и не хватает. Есть горы, есть четыре перевала за спиной, хорошо проделанная технически сложная работа, но нет праздника души, как будто ты пришёл в гости с бутылкой шампанского и букетом цветов, а хозяйка встречает тебя спросонья и в халате. Нет чего-то неуловимо прекрасного, как запаха дорогих духов, устойчивого и еле ощутимого.
А завтра начнутся опять суровые будни. Снова перевалы и ледники, снова тащить свой груз, как шерпы, чтобы спуститься в зелёную долину Талгара. Только шерпы, высокогорные носильщики Непала, за свой труд получают валютой, а мы сомнительными удовольствиями от самого пройденного маршрута.
Все мы в этой жизни шерпы. Тащим груз своих забот на работе и дома, часто в гору, надрывая сердце. В начале маршрута, пока есть силы, бегом и в радость, а в конце, страдая одышкой, утирая слёзы и пот. Приходится тащить и тащить свой груз из года в год, часто уже по инерции. За суету под грузом с 8 утра до 5 вечера – оплата в рублях, а за остальное время дома, как и здесь в горах, ещё более сомнительными утехами.
Каждому – своё.
Вот какие мысли могут придти в голову, валяясь на травке, на высоте 3600 метров над уровнем моря в горах Западного Тянь-Шаня. Я даже поёжился, как от ветерка. Светило яркое солнце и было тихо, абсолютно тихо.
В горах зноя не бывает.
Август1995 г.