Ниже написанное – плод утомленного воображения. Любые совпадения случайны, непреднамеренны и фатальны.
В тексте содержится большое количество нецензурных выражений. Если вам таковые не нравятся – так ёб-тить, не читайте их!
-О! С лучком и в маслице!
-Ага. Картошки не хватает.
-Да ладно, все пучком. Пойдут как по маслу.
-Они и так в масле.
-Потому и пойдут.
-Надо бы форму придать… Круглую.
-Во!
-Ага, вот так.
-Чуть здесь подправь. И во-он там.
-Блин!
-Что – “Блин”?
-Вот блин. Похоже, просто.
-Теперь этот блин нужно разделить на три очень ровные части. Кто еще трезвый?
-Не знаю. Есть трубочка?
-Зачем?
-Подышим и узнаем – кто трезвее.
-Гонз… Гонза! Гонза? Раздели, а?
Гонза оторвал от потолка влюбленный взгляд и выдохнул в нашу сторону струю густого, чуть сладковатого дыма. Сизые клубы качнулись, просели к столу, мягкой периной легли на сковородку, а затем скользнули за ее края и пошли обходить стаканы и бутылки. Гонза перевел взгляд на нас.
-Что надо?
-Разрежь ровно… халявщик!
-Ровно. И неровно. – Гонза хихикнул. – А зачем?
-Хочется!
-А нахера вы их пожарили?
-Да Ганыч вечно ноет – невкусно, гадко, противно!
-Это я поначалу так ною…
Гонза заржал, поперхнулся дымом, прокашлялся и снова заржал.
-Вы похожи на трех мудаков!
-Это почему?
-Шапочки… Бля, шапочки… ****ый в рот, шапочки!!!
Идея надеть банные шапочки возникла сразу после приезда. Осмотр мощного деревянного строения, предназначенного для парки усталых костей, установил следующее: шапочки есть, их есть три, но Гонза все равно не будет, так что недостатка в форменной одежде не наблюдается. Мы разобрали головные уборы. Все три были сетчатыми, сделанными из странного вещества, похожего на пластик, но, судя по всему, не подверженного нагреванию. Хагесу и Ганычу достались панамки, с круглым верхом и короткими полями. У меня же оказался прибор, типа “Стэтсон”, но его обширные поля не были загнуты.
-Да, не выйдет из меня ковбоя… - Я обиженно повертел в руках шапку.
-Во бля! Собирались, готовились, старались… и такой облом! Возвращаемся в Москву?
-Ааа!!!
-Что такое?!
-У меня где-то есть две английские булавки. – Я резво зашарил по карманам.
-Английские… Английские… - Ганыч смаковал это слово. – Английские… Японские! Прикиньте, берешь булавку, а она тебе: “Акасаеки сика сан!”
-А почему именно это? – Я нашел булавку и теперь загибал края шляпы.
-Что?
-Акасаеки сика сан.
-А! Так она больше по-японски ничего не знает.
-Тогда это не японская булавка. Это английская, но притворяющаяся. Шпион!
-Так, все, пошли жарить. Шпионы мерещатся. Флэшбэчит тебя!
Итак, Гонза разделил “блин” на три ужасно ровные части, мы немного пофехтовали на вилках и все съели.
-Прикольно?
-Ага, только картошки не хватает.
-Ща, минут через тридцать пойдем и накопаем.
-Зачем?
-Прикольно…
-А вот помнится, - я раздраженно посмотрел на Ганыча, - кто-то мне на день рождения с кладбища крест принес и около подъезда его поставил! Это тоже прикольно?
-Нет, кресты копать не прикольно. На кладбище собаки… большие и страшные. Они только зажигалок боятся. По другому – не отбиться.
-Да? – Я все больше раздражался. – А кто Барабашке с кладбища кирпич принес? В газету завернутый.
-Да? А кто его потом с балкона выкинул?
-Не помню. Ник, по-моему.
-А, это когда мы бульбулятор делали? Точно, нам еще деталей не хватило. Только фотоаппарат был.
-Да, для бульбулятора фотоаппарата мало. Нужна еще ось от “КАМАЗа” и хотя бы три компьютера.
-И вообще, - теперь раздраженным был Ганыч, - это ты все начал! Ты первый на кладбище пошел!
-Так я там с девушку охмурял, а вы стену разбирали! Мои действия были созидательными, а ваши деструктивными.
-Да… С точки зрения банальной абстракции… - Хагес с подозрением посмотрел на меня. – Вечно ты баб по кладбищам таскаешь! Трахнул ее по башке и еби, пока теплая.
-Так не интересно, потому что…
Тут раздался стук в дверь, и никто из нас не узнал, почему именно не интересно. Я попросту еще сам не придумал, почему именно не интересно. На террасу вперся Андрюха. Только его не хватало. Я посмотрел на Гонзу. Выручай! Гонза проверял на столе точность планов Бородинского сражения. Кутузов лох, Гонза рулит!!! Я пнул Хагеса и тот поперхнулся пивом.
-Пошли, фильм посмотрим.
“Мы были где-то на краю пустыни, неподалеку от Барстоу, когда нас стало накрывать.” – голос Рауля Дьюка из динамиков телевизора. Золотые слова. Второй раз смотрю, и все не могу нарадоваться. Но, мы еще не на краю пустыни, до Барстоу минимум минут двадцать.
Где-то на фразе Дьюка: “Там большая… машина в небе… какая-то электрическая змея… движется прямо на нас.” по моему телу прошел разряд. Сто тридцать четыри вольта, на глазок определил я и посмотрел на Ганыча. О! К нам присоединился Гонза. Он сидел на кровати, курил мой “Кэмэл” и мягко втыкал. Ганыч с восторгом разглядывал тень от настенного светильника, завешенного цветастым куском ткани – от греха подальше. Тень пульсировала, сжималась, удлинялась и периодически начинала быстро дрожать. Черты Ганыча уже исказились, счастливая улыбка растянула щеки к ушам, глаза запали, абсолютно черные зрачки, наполнившие глазницы, тускло и по-звериному поблескивали. Так, вот тот момент, когда нужно переставать смотреть на лица друзей. И надо пойти отлить, а то потом, в ближайшие три-четыри часа, будет впадлу. Я встал. Стена справа булькнула и пошла кругами.
-Ты куда?
-Отлить…
-Погодь, я тоже. Ганыч, поставь на паузу.
Мы с Хагесом выбрались на крыльцо и, нависнув над перилами, дуэтом исполнили свое мокрое дело.
-Смотри, вот, херь какая-то. – Я показал на влажное пятно света над гаражом. Судя по всему, это был фонарь.
-Ага. На привидение похоже.
-Сходи, посмотри. Может быть, оно не само сюда приползло.
-Сам иди, оно к тебе на дачу прибыло.
-А почему сразу ко мне, вы тут тоже есть, может быть, оно к кому-то из вас.
-Нет, тогда бы оно другим было. Это видишь, шарообразное и с лучиками, а у нас…
-Пошли, не морочся!
Ганыч с восхищением изучал узорчатый халат на вешалке.
-Смотрите, смотрите!
-О-у-у-у-у-й, бля! – Я с восхищением вперился взглядом в халат.
-Что там, что там? – Гонза отключился от планарной схемы своего подсознания.
-Тебе не понять.
Утренняя проверка показала, что халат расписан красно-черными цветами. Сейчас он был расписан красным, перетекающим в черное, черным, льющимся на пол, не умещающемся на ткани, серым, ползущим по рукавам и плескавшим на воротник. Я проверил стену. Стена пульсировала. Нет, не то. Я моргнул, меняя спектр восприятия. Вот теперь все в норме. Обои дыбились, шли волнами, узор змеился справа налево. Стены волновали меня больше всего. Через полчасика, с новым приливом… приливы и отливы связаны с движением Луны вокруг земного шара… тьфу! С новым приливом стены начнут заворачиваться вовнутрь комнаты, и к ним будет опасно приближаться. Главное, не упустить этот момент. Стена, скатывающаяся в трубочку в полуметре от тебя – страшное ощущение.
Тут Ганыч задел рукой за ткань, укрывавшую настенную лампу.
-Нет! Нет! Нет! – Ганыч рухнул на кровать, закрывая лицо руками.
Хагес выскочил из комнаты. Свет, брызнувший мне навстречу, свернулся в спираль, пошел изгибами, развернулся, лучи уплотнились, бросились вперед. Я инстинктивно присел, отклонил голову в право и заорал что есть мочи:
-Ганыч, мать твою! Сделай что-нибудь!!!
-Сейчас, сейчас… - Ганыч, зажмурив глаза, нервно хватался за ткань и подкидывал ее над собой, надеясь накрыть лампу.
Я уворачивался от острых лучей, а они, уйдя за спину, резко меняли направление, взмывали под потолок, готовились к новой атаке. Наконец, Ганыч изловчился и укутал источник беды спасительной тьмой.
-Хагес! Возвращайся, оно уже ушло.
-Пойду-ка я спать. – Сказал Гонза, вставая и отправляясь куда-то.
“Уверен. Это хорошая идея. Один глоток этой дряни, и ты, бля, превратишься в подобие медицинской энциклопедии! Старый, твою голову разнесет, как арбуз, и ты за два часа прибавишь в весе фунтов сто… когти, кровоточащие бородавки, а потом обнаружишь, что у тебя на спине выросло шесть огромных волосатых сисек…” – Выдал с экрана Акоста.
-И? И что? – Спросил меня Хагес.
-Что?
-Дальше что, ****ь его в рот!
“Заканчивай свою охуительную историю! Что случилось! Что насчет желез?” Заорал из динамиков Дьюк.
-Пошли, музыку послушаем. – Ганыч отвел взгляд от халата.
-Пошли. А где Гонза?
-Не знаю. Пошли, поищем.
-Да ну его! Сам забрел – пусть сам себя и ищет.
“ХЭЙ, БОЙС, ХЭЙ, ГЕЛС!!! ДОНТ СТОП ДИДЖЕЙ! ХЭВЭГОУ!!! БУМ-БУМ-БУМ-БУМ-…”
-Хэй, бойс, хэй, гелс, донт стоп диджей, хэвэгоу!!!
-Хэй, бойс, хэй, гелс, донт стоп диджей, хэвэгоу!!!
-Хэй, бойс, хэй, гелс, донт стоп диджей, хэвэгоу!!!
-А потом он залезает под лавку… и приходят люди… трое… а с ними Макс!
-Не, Макс лезет через форточку!
-А вот тут была княгиня Ольга.
-Это она тогда была! И не тут. Она с войском штурмовала бутылку “Пепси Колы”. А сейчас у нас “Фанта”!
-Какая разница, что Ельменем будет. Главное, что вот тут была Ольга. А войско наступало отсюда.
-И?
-Что?
-Наши победили?
-Не помню… Но Ольга точно была!
-Надо кальян покурить…
Я задумался. В прошлый раз, при курении кальяна, был серьезно испорчен пол в гостиной. Но, в тот раз, я устроил такой разврат в спальне, с применением двух девушек и одного себя, что просто не мог за всем уследить. Помнится, началось все с того, что эти две “обезьяны” выпили на двоих бутылку вина и добавили джин-тоника, а я уже и так неадекватно реагировал на окружающую действительность. Вроде бы, одна предложила мне поцеловать другую. Я еще удивился, с какой стати мне целовать подругу своей же девушки, тем более в присутствии самой девушки. Ко всему, меня бил такой сушняк, что любой поцелуй был равносилен облизыванию куска наждачной бумаги. Тогда они погасили свет и стали целоваться между собой. Тут уж я, как настоящий джентльмен, не мог остаться в стороне и оставить женщин без своей посильной помощи. Блин, кто же из них был в юбке? Я еще порадовался – какая предусмотрительность!
-Надо кальян покурить…
-А? Что? Ммм… Зачем?
-Не знаю… Но надо.
-Тогда нам нужны угли. Сухие. Где Гонза.
-Спит. А на хрена он?
-Для углей.
-????
-Он нам их принесет.
Мы обошли дом, посмотрелись в зеркало, выкурили по сигарете. Был обнаружен камин, но в него решили не лазать – мало ли что, вдруг голова застрянет. Да и грязно там. Ганыч нашел большое, расписанное непонятными картинками – явно послания инопланетян – покрывало и завернулся в него. Дешифровка посланий ничего не дала.
-Во, еще один сюжет для “Секретных материалов”! Второй!
-Нет! Второй был, когда нам инопланетяне окнами домов послания писали!
-Ага, оно еще периодически меняло смысл.
-Во, ты еще камеру не поставил, а на утро информация уже вообще иной стала. Потом был сюжет… был сюжет… забыл я, мать их так!
-Так, ну что, нужно эту хрень завернуть во что-нибудь и отослать Малдеру и Скалли.
-Ага. Нужна бумага… или газета какая. Адрес кто помнит?
-Бумаги ему еще! С сией папиры тебе вообще башню зело порушайло!
-Угли нужны…
-Точно! – Я схватил со стойки у камина лопатку для золы и поправил на голове банную шапочку.
Хагес вооружился длинными металлическими щипцами – поленья переворачивать, а Ганыч тоже где-то надыбал щипцы, но уже деревянные и большие. А, вспомнил, это тот антиквариат, который моя тетя собирает по всей стране. Мы встали плечом к плечу, поправили шапочки, воздели над головой оружие добычи углей. Ганыч поплотнее закутался в покрывало.
Планомерное обследование дома показало одно: Гонза спит на чердаке. Крутая лестница убегала вверх и терялась в темноте. Стена рядом с лестницей опасно заворачивалась вовнутрь комнаты.
-Ну что, лезем?
-Гмм… Он сам напросился, знал же, что из этого получится.
Я долез до середины и спустился вниз.
-Ступеньки крутые.
-Дай я! – Хагес поднялся до конца и аккуратно заглянул на чердак. – Ганыч, не хочешь первым?
-Нет! Давайте вместе.
Мы, исполнив странный акробатический номер, вползли на чердак, уронили обогреватель, подняли его. Я чиркнул зажигалкой.
-О! Мулярчик!
-Где?
-Да вот он, падла, с потолка свисает.
-Ммм… Не, вот тогда были мулярчики. А это так – левак.
-А это что такое? Тумбочка какая-то.
-Без мулярчиков? Тогда лажа…
-Так-с, тут змеи какие-то. Провода. Приползли.
-Не дрейфь, уползут! Ну что. Посмотрели? Пошли музыку слушать…
-Какого ***? – Голова Гонзы появилась из вороха одеял, сваленных на матрац.
-О! Слушай, Гонза… - Ганыч подсел к нему поближе. – Нам нужно… Нам… Нам нужна вода! Вот… Ты не сходишь за ней к речке?
-Идите на ***!
-Погодь, Ганыч, не то что-то… А! Гонза, нам нужны угли!
-И?
-Не знаю.
-В тумбочке какие-то газеты лежат. Много! Возьмем парочку?
-Бери – образование дело хорошее.
-Ага, а то развилось тут, блин, необразованных. Вот иду недавно, а мне на встречу чудик – весь удолбанный, укислоченный, и, что важно, необразованный.
-Да, бля, куда катится нынешняя молодежь? Удолбанные, укислоченные! Глаза б мои не смотрели!
-Угли нужны…
-А, да. Пошли, поищем.
Мы каким-то чудом спустились с чердака, оставив Гонзу наблюдать неадекватные сны.
-Угли!
-Где?
-Нужны… Можно найти костер, а там точно угли есть!
-Нужно… Где бы костер найти. Может быть, разведем?
-Нет, не будем. На краю участка обычно был костер. Раньше.
-А теперь?
-Не знаю. Время – поразительная штука, раньше все было, а теперь многого нет. Вот теперь почти нет мыльных пузырей. Знаешь, такие, в тюбике. А раньше много было. А теперь…
-Угли нужны…
Мы пошли одеваться. Я одел “косуху” – тапочки на ногах меня не смущали – и, в дополнение к лопаточке для золы, взял насадку от кальяна – она была с ручкой и напоминала железную чашку, сужающуюся к донышку. Только самого донышка у нее не было… Рупор. Сто процентов – рупор или мегафон. Я что-то сказал Ганычу, приложив эту штуку ко рту узким отверстием. Он приставил ко рту ладони и угукнул в ответ. Точно рупор.
-Готовы? Шапочки при вас? Хагес, ты щипцы забыл.
-А, да!
Любая среда, не ограниченная стенами, сейчас враждебна. Там бродят соседи, хоть уже и половина ночи, но бродят. С них станется. Я перехватил поудобнее рупор и стал похож на просящего милостыню. Ганыч тут же сунул в рупор кусок газеты и я принялся сердечно его благодарить. Минут через десять мы наконец выдвинулись в направлении края участка. Костровище никуда не уползло.
-Не уползло! – Сказал я в рупор.
-Да. А я газеты захватил. Сейчас почитаем!
-Темно только. Дай-ка одну. – Я отобрал у Хагеса газету, засунул ее в рупор и поджег, дунул в него, когда от бумаги остался тлеющий пепел. Невероятный фейерверк, подхваченный моим дыханием, взметнулся над нашими головами.
-Теперь мы знаем, зачем нужна эта штука!
Когда газеты кончились, а пепел погас, Ганыч залез на огромную стоящую вверх дном бочку.
-Нам нужен свет! Свет!
-Тут нет выключателя…
-Должен быть! Везде есть выключатель… и включатель.
-Угли нужны…
Мы разворошили сложенные на костровище ветки и под ними действительно обнаружились угли.
-Вот они!
-Лови их, лови! Вон один, под ветку лезет.
-Где? Фу, они мокрые и грязные! Куда их положить?
-В газету… мда… в чашку!
-У нее дна нету. Хотя, если класть большие…
-Они мокрые.
-Ерунда, ты их, главное, лови, а потом высушим.
-Тсс… Они все слышат.
-Кто?
-Угли. Тебя бы высушить.
Затем, посредством газовой плиты, были высушены угли, раскурен кальян, создано и разрушено несколько галактик. Но это уже совсем другая… мда… история.
Где-то 1999 год. НеМосква. Авторы: некоторое количество веществ.