Будильник. Шесть утра, солнце светит? Да, но не греет. Холодное весеннее утро. Солнцу больше нравится играть с медленно проплывающими облаками, чем отражать свои лучи в холодных стеклах. На улице сыро, воздух не пахнет весной.
Встал. Умылся. Оделся. Торопился. Остановка. Автобус опаздывает. Рассвет так и не случился. Все так же холодно, хотя на дворе уже май. Туман над дорогой. Саша нервно поглядывает на часы. Его мучает странное предчувствие. Автобус. Почему-то пустой. Саша вошел, довольный, но смущенный сел на первое подвернувшееся место, поставил на соседнее кресло сумку. Кондуктора нет. Так он ехал минут пятнадцать. Остановка.
-Можно сесть рядом с вами? – пролепетала только что вошедшая девочка, вся мокрая, как будто только что попала под ливень. Интересно, где она его нашла?..
-Конечно, - пытаясь быть учтивым, буркнул безразличный паренек.
Она села, все такая неземная, и точно… «Девушка из мая», - промелькнуло у Саши в голове. Она сидела, немного развернув тело в его сторону, облокотившись на руки, водрузив локти на колени. С ее черных волос стекала вода, оставляя на джинсах темно-синие пятна. Полностью погруженный в свои извечные раздумья паренек не мог не отвлекаться на свою непрошенную соседку, которая то и дело мельком поглядывала на него и его большую хоккейную сумку.
-Что-то не так? – пытаясь быть максимально вежливым, уточнил Сашка.
-Куда вы едете в такую рань?
-В школу, куда ж еще?
-Сегодня воскресенье.
Саша сокрушительно уронил голову в раскрытые ладони. «Как глупо! Как глупо с моей стороны!» - стучало у него в голове, в то время как подсознание упорно пыталось показать, что помимо досады этот случай вызвал у мальчика еще и глубокий стыд перед незнакомой девушкой.
Она мягко опустила руку на его плечо.
-Все наши беды от наших мыслей… - мягко улыбнувшись, она вышла из автобуса, который только что подъехал к очередной остановке.
А Саша остался сидеть на пластиковом кресле и ненавидеть. Он ненавидел себя, этот автобус и привычку, которая заставила его пальцы прошлой ночью поставить этот злосчастный будильник. Так, посокрушавшись на себя вдоволь, Саша достал из сумки кошелек, подсчитал в уме, хватит ли ему денег где-нибудь перекусить, отложил некую сумму в отдельный кармашек и уселся обратно. Вот автобус проехал его привычную остановку, так приятно проезжать мимо школы и смотреть на нее с ненавистью и презрением. Сегодня Саша едет до кольца.
Конечная. Грубый водитель отпихивает ноги заснувших пассажиров, проходя вдоль салона. Саша от неожиданности уронил хоккейную сумку. Красная морда водителя загорелась яростью. Саша поспешил удалиться. Трамвайное кольцо. Шумные улицы. Снующие повсюду сонные люди. Рыбный рынок от которого несет прошлогодней рыбой. Пройдя вдоль улочек, забитых нелегальными торгашами, Саша вышел к набережной. Теперь только доносящийся с реки ветер и сигарета. Последняя? «Черт», - щелкнул пальцами школьник.
-Можно попросить у Вас сигарету, - обратился он к первому, проходящему мимо прохожему.
-Нет, - был ему ответ. Сказано это было тоном принципиального человека.
Мальчик снова стал ненавидеть предпринимателей, которые установили на свою продукцию возрастное ограничение. Он спустился вниз к воде, сел на гранит и закурил. В голове проснулись мысли. Он достал книгу.
«Уже самый вид женской фигуры показывает, что она не предназначена для слишком большого труда ни духовного, ни телесного. Она отбывает обязанность жизни не действительным, а страдательным образом: муками родов, заботами о детях, подчинённостью мужу, для которого она должна быть терпеливого и ободряющей подругою. Она не создана для высших страданий, радостей и могущественного проявления сил; жизнь её должна протекать спокойнее, незначительнее и мягче, чем жизнь мужчины, не делаясь в сущности от этого счастливее или несчастнее…»
-Какой бред! Наверное Шопенгауэр не встречал достойной женщины…
Интересно откуда этот маленький мальчик, никогда не знавший ни женской ласки, ни женского тела, понабрался таких речей…
«…При создании девушек природа била на то, что в драматургическом смысле называется трескучим эффектом. Она с избытком снабдила их на несколько лет красотою, привлекательностью и пышностью на счёт всей остальной их жизни именно затем, чтобы они в течение этих годов могли в такой мере овладевать воображением мужчины…»
Тут Сашка закрыл книгу, потому что ему вспомнилась сегодняшняя попутчица… движимые романтическими позывами, мысли паренька унеслись далеко в царство сказок. Один вопрос не давал ему покоя: де же она нашла этим утром дождь. Эта маленькая мелочь настолько зацепила сознание паренька, что он и думать ни о чем другом не мог. Казалось бы, какая глупость эти мокрые волосы, подумаешь! Но нет, эта некая пародия тайны не давала ему покоя…
Автобус. Мальчик едет домой, как всегда погруженный в свои мысли. Остановка. Сквозь полудрему он осознает, что рядом с ним кто-то сел. Открыл глаза.
-У меня нет денег, - без тени приветливости сказала… та самая неожиданная соседка.
В этот момент хамоватая кондукторша уже стояла над ними нетерпеливо постукивая носком стопы по резиновому полу салона. Сашка нехотя потянулся за кошельком. Восемнадцать рублей набранные из железной мелочи посыпались на ладонь сварливой старухе.
-Меня зовут Катя, - уже несколько просиявшая пролепетала девушка.
-Саша.
-Ты какой-то недружелюбный.
-Я устал.
-Тяжелый день в школе? - подтрунивала над ним попутчица.
-Не смешно.
-А по-моему вполне! – и она искренне рассмеялась, показав ему свою небесную улыбку. По крайней мере, такой ее увидел Саша.
-Где ты живешь?
-В Москве.
-И куда ты тогда едешь?
-К тебе!
Молчание. Ошарашенный паренек.
-Смешно…
-Ты еще и не гостеприимный! Ох, на кого же я наткнулась!
-Ты не шутишь?
-Нет, я же сказала: у меня нет денег. Я не могу больше оплачивать свою комнатку и меня выставили. Никому не нужна неплатежеспособная квартирантка. Сегодня мне негде ночевать. Поэтому, раз уж так сложилось, что мы встретились вновь, то я сегодня буду твоей гостьей.
Он понял, что противоречить бессмысленно, тем более, что в нем играло детское любопытство и что-то, уже не вполне детское…
-Хорошо. Только тихо тогда. Я живу с бабушкой, - он замер на этих словах в ожидании ее реакции. Она терпеливо молчала. – тебя это не смущает?
-Меня?! Мальчик мой, если б я еще и выпендривалась, высмеивая твою жизнь, каким другом я б была?
«Мальчик мой»… эти слова так тепло тронули его душу. Стоп. «Другом?!»…
-Другом?
-Да, мы друзья. При чем самые искренние. Сегодня утром я дала тебе самое сокровенное – мысль, сегодня вечером ты безвозмездно обо мне заботишься. А главное то, что мы друг друга совсем не знаем, но это не мешает и не сковывает, а наоборот, - на этих словах она прижалась к нему и положила руку на плечо. Саша почувствовал, как ее грудь дотронулась до его локтя, ему стало неловко, а она все так же игриво улыбалась своей небесной улыбкой.
Остановка. Они вышли из теплого автобуса, по стеклам которого стекал остывающий пар, в холодную вечернюю улицу. Он любил эту улочку, освещаемую одноглазым фонарем, Катя ее не знала. Но Сашке казалось будто она ее чувствует и понимает его трепетное чувство к родным поворотам.
-Только тихо, - мальчик со скрипом открыли входную дверь. – Ба уже наверное спит.
Он кивком головы указал ей на ветхую лестницу и, дождавшись, когда она поднимется, сам устремился в темный коридор, в котором пахло сыростью.
-У тебя творческая комната, - прошептала Катя, с улыбкой рассматривая юношеский, и все-таки отчасти творческий беспорядок. – И мечтающие окна.
Школьник так и не понял, почему она подобрала именно этот эпитет к его окнам. Наверное, он поймет это чуть позже.
Они полночи просидели на полу, распивая бутылку красно вина, неожиданно оказавшуюся в ее рюкзаке и разговаривая обо всем подряд: о родителях, школе (для нее уже пройденном этапе), музыке, книгах, людях, городах, мечтах, путешествиях. Словом обо всем. О родителях Сашке говорить было больнее всего.
Часы еле слышно пропиликали, своим электронным фальцетом, оповещая неоновыми цифрами, что истек четвертый час ночи.
-Завтра понедельник, и все-таки мне в школу. Надо ложиться.
Катя понимающе кивнула.
-Ложись на кровать, я посплю на полу, - проявив рыцарское благородие, сказал Сашка.
И они улеглись. Сашке было страшно неудобно, он ворочался из стороны в сторону, не мо найти удобного положения.
-Ну что ты мучаешься? Кровать не такая уж и маленькая, вдвоем поместимся. Вставай! – Катьке впервые стало немного совестно, но предложение прозвучало в свойственной ей резковато-командующей манере.
Он лег с краю, она осталась лежать у стены. Сашка отвернулся от нее, и постарался лечь как можно ближе к концу кровати. Так, стараясь не потерять равновесие, он пролежал еще минут пятнадцать.
-Тебе же неудобно…
Он пододвинулся к ней.
-Ты когда-нибудь читал хорошую книгу о любви?
-Нет. Почему ты спрашиваешь?
-Потому, что я не верю в любовь и не находила доказательств ее существования в литературе. Все, о чем писали ранее – лишь литературный пафос, где-то фарс, а где-то даже просто зарабатывание денег. Это омерзительно.
-Любовь может быть только одна: это любовь матери и ребенка. Ты так не считаешь? - он вопросительно повернулся к ней. Она его горячо поцеловала…
«Нет», - сам себе ответил в мыслях наивный мальчуган.
Следующие несколько минут пролетели для него незаметно, он утонул в эйфории первой близости. Его рука поползла вверх по ее голени, гладила колено, внутреннюю сторону бедра. Поднимаясь выше, он почувствовал ее влажность. Сашка смутился. Она нетерпеливо прижала его голову к своей груди. Его пальцы сами собой вошли в нее. Она вздохнула чуть громче, чем обычно, аккуратно приоткрыла рот и прикусила нижнюю губу. Он потерял голову, а она медленно водила плечами, нежно улыбаясь чему-то своему и накручивая волосы на его затылке на указательный палец. Так начался его первый сексуальный опыт.
После они вдвоем сидели на его крыше и курили.
-Водным знакам после секса хочется выпить, огненным – покурить. Я Стрелец, это огненный знак и меня всегда тянет покурить... – говорила Катя, смотря куда-то вдаль и будто сама с собой.
-Почему мы вместе?
-А мы не вместе.
Сашка вопросительно посмотрел на нее.
-Все наши беды от наших мыслей, помнишь? – она победоносно улыбнулась.