ПЕРЕХОД В ПРОМЫШЛЕННЫЕ РАБЫ
Мне удалось выписаться из больницы, т.е. профилактический курс лечения был проведен основательно. Преподаватель был готов к употреблению в качестве программатора в процессах подготовки промышленных биороботов. До занятий в училище оставалось несколько дней. Теперь статус лица со "съехавшей крышей" был у меня официально подтвержден. Но встречен я был без особой настороженности и без особых почестей, т.е. серо и буднично.
Начались занятия. Я рассматривал комбинацию перевода на базовое предприятие в качестве рабочего. Естественно, что директор училища должен поддержать мое начинание и помочь, чтобы избавиться от беспокойного лица. После беседы с ним я написал заявление на увольнение по собственному желанию и заявление на завод ЭМО. Перевод не получался, а другой вариант проходил. Тем более, что директор занимался комбинацией с общежитием и домом завода ЭМО, где проживали рабочие. Цель комбинации - заселение преподавателей в жилой дом, а рабочих - в общежитие вместе с учащимися. Мне, таким образом, и переселяться не надо было.
Директором завода был Джунковский Олег Николаевич, начальник отдела кадров - Дронова, начальник цеха - Матюшенко Валерий Васильевич. Я был успешно принят слесарем-сборщиком третьего разряда.
Первое время я вел себя тихо и адекватно. Изучал производство, коллектив, вел записи дома. Потом попросился на курсы сварщиков-аргонщиков, газосварщиков. Освоил эту профессию и получил второй разряд. В бригаде прижился и подружился с бригадиром (Володя Филиппов - молодой мужчина, лет тридцати). Конфликт возник через месяцев восемь, когда администрация захотела внедрить КТУ - коэффициент трудового участия. Заартачились рабочие, т.е. и зачинщиком был вовсе не я. Просто после первого сопротивления некоторых рабочих я разъяснил, почему начальству нужен этот КТУ. Потом объяснил им, что не надо быть против КТУ, это инициатива сверху, т.е. рабочие должны проиграть. Надо быть за КТУ, но против той формы, что не творчески внедряется в соответствии со спецификой производства администрацией цеха. Для этой цели можно привлечь редакцию районки. Это я брал на себя. Мои предложения были бригадой приняты на "бис". Соседняя бригада не пришла к единому мнению.
После приезда корреспондента, инициатива чего принадлежала Матюшенко В.В. (это он так воображал, но на самом деле через секретаря комитета комсомола это было ему подкинуто мною, а корреспондент был обработан ранее в связи с публикацией в Ленинградской правде о партийной организации предприятия, которую делал по заказу корреспондент отдела "Партийная жизнь"(Молоков А.А., который на момент перестройки окажется инструктором орг.отдела обкома и в рядах инициаторов "Фронта трудящихся", представителем "Советской России" в Ленинграде)) появилась статья. Статья оправдывала действия администрации цеха, представляя рабочих консерваторами. Это было замечательно. Я написал опровержение и поехал в редакцию, где убедил корреспондента самому сделать другую статью. После выхода второй статьи, в которой рабочие предстали новаторами и рьяными сторонниками повышения производительности труда и модернизации производства, разгорелся скандал. Я же ставил перед собою цель научения управлению людьми скрыто от явных лидеров. Ведь основная моя цель приезда в мегаполис - это изучение возможностей разрушения системы, признанной мною мне неугодной. Психически больным, естественно, я был по определению. Где-то в августе администрации завода стало ясно, что их работник неадекватен. Собственно, другого выхода у них и не было. На учете я состоял. Уволить было нельзя. Короче, мне было предложено пройти обследование (!!!) и я добровольно пошел его проходить, т.е. с бумажкой поехал в диспансер. Естественно, меня госпитализировали. Но теперь я был вооружен, т.е. был готов вести записи, иметь отмычку и т.д. Опыт был от первого разу.