Закончив утренний намаз, поблагодарив Аллаха за очередной новый день, Доку торопливо вышел из дома и направился в сад.
Бросив беглый взгляд на верхушки деревьев, он заметил, что солнечные лучи едва коснулись их.
День только начинался. Ему предстоит полюбоваться золотым рассветом, насладиться пением птиц и пробуждением природы.
Медленно обойдя большой ухоженный сад, мужчина остановился
возле единственной черешни, которая росла в самом дальнем углу. В саду росли в основном яблони и несколько груш. Все саженцы в саду были посажены хозяйскими руками Доку, за исключением черешни.
У внешне хладнокровного, сдержанного Доку было четверо детей: три сына и дочь. Несмотря на свою любовь к детям, Доку умело скрывал свои чувства к ним. Несмотря на благородство поступков сыновей, отцовская похвала была всегда скупа на слова.
Сыновья привыкли к этому и воспринимали это, как должное. Они уважали и почитали своего родителя. Они научились такой же сдержанности в выражении своих чувств. С отцом разговаривали с почтением и были немногословны. Знали, что отец не любит пустую болтовню. Другое дело - дочь.
С самого рождения малышка Айсет пленила сердце Доку.
В первое время он пытался скрывать свои чувства к дочери. Но делал он это неумело.
Если первым словом у детей бывает дорогое сердцу слово "мама", то малышка произнесла: "Дада" (отец). А время, когда она научилась ходить и бежала к нему, спотыкаясь, раскинув руки и лепеча "Да-да", было самым счастливым.
Завидев отца, девочка бросала игрушки и даже тянулась с рук матери к нему. Добежав до отца, она хватала маленькими пухлыми пальчиками большую ладонь отца. И сердце Доку начинало гореть от счастья.
И он не мог отказать себе в удовольствии побаловать дочь.
Любимым лакомством Айсет была черешня, которую отец приносил ей с радостью. Получив из рук отца эти сочные вкусные ягоды, Айсет сразу же начинала их есть. Она протягивала несколько самых больших и красивых ягод отцу и ждала, пока он первым проглотит. Затем сама принималась за угощение.
Ранней весной, когда малышке исполнилось шесть лет, Доку принес саженец черешни.
Сад у него был добрый. В основном, там росли яблони и груша. Свободным был дальний угол, где можно было посадить всего лишь одно дерево.
Как всегда, завидев отца, Асет схватила его за ладонь и вместе с ним пошла в сад.
Положив саженец на землю, нежно освободив свою ладонь из рук Айсет, Доку взял лопату и стал выкапывать землю. Айсет и раньше видела, как отец сажает саженцы, и поняла, что он собирается делать. Подбежав к отцу, она взялась за лопату.
-Позволь мне посадить этот саженец, - попросила Айсет, не отпуская при этом лопату.
Доку размышлял несколько секунд и отпустил лопату.
С интересом, наблюдая за дочерью, он отошел в сторону.
Несмотря на тяжесть лопаты, Айсет старалась выкопать ямку.
Массивная садовая лопата несколько раз выпадала из рук девочки. Доку сразу же бросался подобрать ее, но дочь опережала его, своим взглядом давая понять, что она сама хочет посадить это деревце и любого вмешательства в это дело со стороны отца она не потерпит. Наконец, после долгих усилий Айсет выкопала ямку нужной глубины и опустила туда корневище саженца. Только тогда она попросила отца помочь ей и подержать саженец, пока она не закидает землю обратно в ямку. Раньше она сама не раз также держала саженцы, помогая отцу. Доку торопливо подошел к дочери и аккуратно стал придерживать саженец. Айсет опять взялась за лопату и закидала землю в ямку. Потом побежала во двор и через некоторое время вернулась с маленьким ведром воды для полива саженца.
К тому времени, когда восемнадцатилетняя Айсет выходила замуж, эта черешня превратилась в молодое крепкое и необычайно красивое деревце. В день, когда дочь покинула его дом, Доку прошел в сад и до глубокой ночи стоял возле черешни Айсет, и с этого дня оно стало для него самым дорогим. Возле черешни Айсет, именно так называл это деревце Докку, да и все остальные члены его семьи, он ощущал присутствие своей дочери. Старик смотрел на черешню, так как любил смотреть на свою дочь.
Волей Всевышнего Айсет покинула этот дом, чтобы обрести свое счастье в другом месте, но частичка ее души осталась здесь, в этом саду.
Доку был уверен в этом, он чувствовал это каждый раз, приходя к черешне. И еще, как заметил для себя Доку, если он подолгу находился в саду, то в тот день обязательно должно было произойти что-то хорошее.
Вот и сейчас Доку с раннего утра находился в своем любимом саду.
Доку не ошибся и сегодня.
Радостная весть посетила его дом.
Дочь подарила ему внука.
С этой минуты Доку у жил одной мыслю увидеть своего внука.
За свою долгую жизнь он успел увидеть своих внуков: у его сыновей уже были дети.
Но старику очень хотелось увидеть сына Айсет. Ему хотелось найти в нем любимые черты своей дочери.
Те самые детские черты, которые она сохраняла до сих пор, которые радовали старика больше всего на свете. Когда дочь приехала вместе с сыном в родительский дом, Доку устроил большое празднество,"ловзар". Родственники и многочисленные гости с улыбками на лицах наблюдали за тем, как Доку взял на руки своего внука. Все знали, что маленький Малик, так назвали ребенка, будет любимцем Доку.
С самого рождения у Малика было две семьи.
Мальчик любил своих родителей, всячески старался угодить им. Те знали, что сердце ребенка, больше чем ко всем остальным, привязано к своему деду Доку. Очень часто Малик гостил у своего дедушки, а приезд внука всегда был радостью для старого Доку.
Нравилось деду баловать маленького внука разными сладостями, особенно ягодами черешни. Любовь к ним Малик унаследовал от своей матери. Когда поспевали ягоды на черешне Айсет, Малик постоянно жил у своего деда.
Дед с внуком вместе ходили к этому дереву.
Сначала Доку, а затем подросший Малик горстями срывали вкусные ягоды и с удовольствием ели их, сидя в тени деревьев.
Но однажды мир изменился.
Пришла война.
Одних она лишала жизни, у других отнимала здоровье.
Уцелевшие, одновременно, оплакивали мертвых и завидовали им.
Своим черным крылом война коснулась и Доку.
Жестоким ударом для старика стала весть о том, что его дочь Айсет и зять погибли, находясь у себя дома. Их останки с трудом нашли под обломками разрушенного дома.
Поборов свое горе, старый Доку настоял на том, чтобы десятилетний Малик поселился у него, так как все остальные родственники мальчика по отцовской линии проживали за пределами Чеченской Республики.
Малик рос с остальными внуками Доку. Тоска по дочери, ушедшей навсегда, отразилась на здоровье старика. Все замечали, что его спина, всегда отличавшаяся гордой осанкой, начала сутулится, а на лице появились глубокие морщины, показывающие, что в его сердце поселилось невосполнимое горе.
Но старик находил в себе силы жить дальше. Он сердился, когда Малика называли сиротой.
- Пока я жив, никто не смеет называть моего внука сиротой, - говорил он.
В эти минуты Доку отгонял от себя мысли о смерти, и думал о том, что он не может покинуть этот мир, пока не поставит на ноги своего внука.
За первой война пришла вторая война, более разрушительная, чем первая.
Родное село Доку растянулось вдоль подножия горного хребта, покрытого густым лесом.
Это место постоянно подвергалось массированному обстрелу.
В целях безопасности Доку настоял на том, чтобы все члены его семьи покинули село, а сам остался со своим младшим сыном Бувади. За Маликом приехали родственники его отца.
Доку не стал настаивать на том, чтобы они не увозили его внука.
Родные Доку уехали вовремя.
Вскоре местность подверглась мощному обстрелу.
Дом Доку был частично разрушен, но особенно пострадал его сад. Страшная картина предстала перед глазами Доку.
Там, где росли его любимые деревья, зияли безобразные воронки.
Многие деревья были вырваны с корнями, а остальные срезаны осколками разорвавшихся снарядов. Степенный Доку, утратив обычное спокойствие, стал перебегать с одного конца своего, когда-то цветущего сада к другому, то и дело, спотыкаясь о беспорядочно разбросанные куски погибших деревьев и большие комья земли.
Наконец Доку, задыхаясь и выбиваясь из сил, добежал до самого края сада, где остановился и стал долго смотреть в одну точку. Одиноко стояло одно дерево- черешня, посаженная Айсет.
Дерево уцелело. В нижней части ствола дерева был отломан большой кусок древесины. Старик прижал свои ладони к этому месту, как будто стараясь остановить кровь из раны. Затем, он смазал поврежденное место мокрой землей,.
И беспрерывно шепча молитву просил Всевышнего, сохранить это дерево, хранящее в себе частичку родной для него души.
Пожар войны потихоньку затихал и жители стали возвращаться в свое родное селение.
Вернулись и родственники Доку.
Вернулись все, кроме Малика.
Долго скрывали от старика, что автобус, в котором его любимый внук уезжал из Чеченской Республики вместе с родственниками попал под обстрел, где- то возле границы. О судьбе Малика и его родственников, находившихся в автобусе, ничего не было известно.
Все замечали, что старик Доку постоянно к чему-то прислушивается, часто выходит на улицу и смотрит вдаль.
Видя это, женщины украдкой вытирали слезы, боясь, что их увидит Доку. Все знали, что старик живет в ожидании Малика.
Когда Доку узнал о случившемся, стояла суровая, зимняя пора.
Холодный февраль сковал все вокруг льдом, и ветер тоскливо завывал под окнами комнаты, где прикованный к постели лежал старый Доку. Впервые в своей долгой жизни он слег. То, впадая в беспамятство, то приходя в себя на короткое время, Доку находился в постели до конца холодной зимы. Врач Зиявди, почти ровесник Доку каждый день приходил навещать больного. Когда он заходил в его комнату все домочадцы, побросав свои дела, собирались возле двери и ждали, когда скрипнет дверь и выйдет доктор. Надеялись на то, что, наконец, он обнадежит их.
Но всегда уже на протяжении долгого времени происходило одно и то же. Зиявди выходил от Доку с погрустневшим мрачным лицом и говорил, что у Всевышнего больше способов прогнать болезнь, чем у людей и советовал молиться.
- Не трудно вылечить тело, труднее помочь душе, - говорил Зиявди, с грустью покидая дом Доку.
Но за долгой холодной зимой пришла весна.
Прохладным весенним утром Доку пришел в себя. Наверное, его разбудили лучи утреннего солнца, пробившиеся сквозь заиндевевшее оконное стекло.
- Черешня расцвела! Черешня Айсет расцвела! - кричал звонкий детский голос во дворе дома.
Этот голос долетел до комнаты, где лежал старый человек.
Спустя примерно час времени, сын Докку Бувади услышал, как его мать Аминат вскрикнула, а затем стала громко призывать Всевышнего. Оставив свои дела и ожидая самое худшее, Бувади бросился в комнату, где лежал отец. Первое, что он заметил, было то, что постель отца пуста.
Оглянувшись, он увидел свою мать, которая, ревя, вслух молилась и выглядывала в окно, выходящее в сад. Выглянув в окно, сын увидел своего старого отца, который, закутавшись в пальто, медленно, пошатываясь, шел в сторону сада.
Двое сыновей Бувади бросились вслед за Доку, чтобы в случае чего помочь больному деду, но отец остановил их.
- Оставьте его, - сказал Бувади,- пусть сам идет. Всевышний дал ему силы, пусть отец почувствует ее и пусть забудет про свою болезнь.
Затем, немного помолчав, Бувади добавил:
- Всевышний, помоги отцу, излечи его, и ты, сестра, помоги ему тоже. Между тем Доку, пошатываясь на каждом шагу, шел по саду, где земля была уже разровнена и повсюду ровными рядами стояли саженцы, недавно посаженные его родными. Доку оглядывался на эти саженцы и, не останавливаясь, продолжал идти к краю сада. Он шел к черешне своей любимой дочери. К черешне Айсет!
Доку долго стоял возле черешни. Он смотрел на распустившиеся почки, старался вдохнуть как можно больше воздуха, чтобы почувствовать свежий аромат оживающего дерева.
Доку устал долго стоять и присел на торчавший рядом пенек. Ни на миг его глаза не перестали смотреть на милое его сердцу дерево. Когда на ветви черешни садилась пролетавшая мимо птичка и начинала весело щебетать, в уставших глазах старика, загорались искорки.
Долго старый Доку пребывал в саду, и столь же долго все его домочадцы, взрослые и дети стояли возле дома и наблюдали за стариком. Они привыкли к мысли, что Доку скоро покинет их и это внезапное его исцеление навеяло на них небывалую радость. И высшим счастьем для них было стоять и смотреть на родного для них старого человека, одиноко сидевшего в саду. Никто не решался подойти к нему, заговорить с ним. Ведь они знали, что Доку разговаривает со своей любимой дочерью. Они не хотели прерывать эту молчаливую беседу. Никто не решался нарушить тишину.
Но этой тишине не долго суждено было длиться. Ее прервал все тот же звонкий, детский голос, возвестивший утром о том, что расцвела черешня.
-Малик вернулся, Малик вернулся! - прокричал он.
Детский голос вывел всех из оцепенения.
Все бросились во двор, на время забыв Доку. Со стороны ворот бежал молодой юноша. Это был Малик. Все бросились к нему, не веря своим глазам. Каждый хотел дотронуться до юноши, чтобы убедиться, что это именно Малик. Как ни рад был Малик увидеть своих родственников, но он торопливо обнимаясь с каждым из них, смотрел поверх их голов, тщетно пытаясь разглядеть кого то. Затем вырвавшись из объятий родственников, он побежал в сад.
Все побежали за ним. Когда они добежали до сада, Бувади преградил им дорогу.
В самом краю сада, уткнувшись лицом в плечо старого Докки, стоял Малик. Было видно, что его спина подрагивает от сдерживаемых рыданий, а его старый дед, успокаивая юношу, поглаживал его по плечу своей иссохшей рукой.
Зайдя во двор Доку, старый врач Зиявди увидел всех домочадцев, собравшихся возле сада. Женщины плакали, прижимая к лицу края своих платков. Мужчины стояли молча. Зиявди прочитал молитву и двинулся в их сторону.
- Все в руках Всевышнего, - произнес он про себя, - там, где вершится Его воля, я уже не нужен.
Старый доктор тяжко вздохнул,.
Глубокая грусть отразилась на его лице.
Что произошло на самом деле, Зиявди понял, когда дошел до сада и увидел Доку, обнимающего своего внука.
На старого доктора никто не обратил внимания. Никто не видел, как он подошел. Также никто не видел, как он покидал двор.
Зиявди медленно прикрыл калитку, старясь, чтобы она не скрипнула.
- Да, здесь я уже не нужен! - произнес он, но уже с улыбкой, сменившей недавнюю грусть.
Выйдя со двора, Зиявди бодро зашагал по улице, не обращая внимание на плескавшиеся под ногами весенние лужицы.