- До отправления поезда 031 "Киев-Баку" осталась одна минута. Поезд находится на первом пути первой платформы. К провожающим просьба освободить вагоны, - раздавался голос из рупоров.
Залы ожидания и кассы битком забиты пассажирами.
Слегка пожелтевшие листья вальсировали в воздухе от легкого дуновения прохладного ветра. Мелкий дождь пробегая босиком наследил на сером асфальтовом покрытии платформы. Небольшое желтое здание железнодорожного вокзала станции "Грозный" выдерживало натиск пассажиров, несмотря на их количество. Желающих уехать в любое направление здесь всегда полно. Из-за отсутствия работы население республики вынуждено мигрировать круглый год. На всю республику всего три ВУЗа, и получить высшее образование местным не всегда удается.
Зайдя через центральный вход в здание вокзала отец с сыном протиснулись через густую толпу и вышли на платформу. Отходящий поезд медленно набирал скорость.
- Сынок, беги. Твой вагон в голове поезда. Поднимайся в любой вагон. Не успеешь, - крикнул Вагап и протянул сумку Мусе.
Парнишка лет семнадцати закинул сумку на плечо и побежал. Ловко закинув рюкзак, Муса вскочил в тамбур и, продолжая держаться за поручни, оглянулся.
Он увидел, как по перрону за ним бежит его отец.
- Мы даже не обнялись. Да хранит тебя Всевышний. Не забывай, что мы есть у тебя. Помни, что у тебя есть родительский дом. И если можешь, прости меня. Прости меня, сын! - кричал Вагап сыну.
- Плачет? Неужели у него есть слезы? - подумал Муса, когда заметил, что отец рукавом вытирает глаза.
Обида на отца стояла комом в горле юноши.
Подхватив сумку, он прошел в вагон. Нашел в кармане билет. Постояв немного, боясь выглянуть из окна, прошел на свое место.
- Чух-чух-чух, - поезд набирал обороты.
Заглянув в купе, Муса поздоровался со спутниками.
- Заходи, дорогой, - приветствовали его хором молодые ребята.
- Спасибо. Только вот сумку положу и зайду чуть позже, - с трудом выдавил из себя юноша.
Он опять мыслями вернулся к отцу, не веря, что тот действительно плакал.
Муса никогда не знал отцовской ласки. А тут - слезы. Мать, которую Муса любил больше себя, пришлось оставить на больничной койке в республиканском туберкулезном диспансере. Дома остались одиннадцатилетний брат и двенадцатилетняя сестра.
Окончив школу с золотой медалью, Муса поступил на Исполнительский факультет музыкальной школы им.Бюльбюля при Бакинской музыкальной академии имени Гаджибекова.
Но то, что в день отъезда узнал юноша, шокировало его настолько, что он потерял дар речи. Он всю дорогу не разговаривал с отцом, осмысливая все то, что он узнал. Муса - первый и единственный ребенок Айшат и Вагапа. Когда ребенку исполнился год, мать отлучала сына от груди и передала его на ночь свекрови, которая жила с молодыми в одном дворе. Свекра Айшат никогда и не знала. Он остался лежать в далекой казахской степи.
После окончания культпросветучилища она вышла замуж за удалого красавца - профессионального танцора Вагапа, с которым познакомилась на студенческой вечеринке.
Невестку Сармат приняла с душой. Она часто любовалась этой красивой парой. Отпускала детей на киносеанс, на прогулки в парк культуры и отдыха и на посиделки со своими сверстниками. С рождением малыша у нее начались новые заботы. Она посвятила себе своим детям: сыну, невестке и внуку. Единственная забота молодой мамы - кормление малыша.
С той ночи отлучения от груди Муса так и остался жить в доме бабушки.
Малышу не могли нарадоваться. Музыкально одаренная бабушка напевала внуку народные песни, виртуозно растягивая меха аккордеона. Малыш еще не умел говорить, когда пытался петь.
Хрупкое счастье потеряло крылья, и, взвалив на свои плечи беду, пришло в дом молодых. Простудившись, Айшат подхватила двустороннее воспаление легких, которое вскоре перешло в туберкулез.
Жгучие черные глаза невестки потухли. От толстой косы остался небольшой хвост, который Айшат со временем обрезала и начала прятать волосы под толстой косынкой. Похудела настолько, что вместо округлостей были видны торчащие тазобедренные кости. Попытки избавиться от этой заразы ни к чему не привели. Врачи допустили ошибку. Фтизиатр не сразу заметил болезнь. Лечение проводилось урывками. Лекарства, прописываемыми докторами, по-разному воздействовали на палочки Коха.
Для качественного излечения одних противотуберкулёзных лекарств оказалось недостаточно. Больной прописали физиотерапию, дыхательную гимнастику и препараты, поднимающие иммунитет. Но неправильное лечение привело легко излечимую форму болезни в трудно излечимый лекарственно-устойчивый туберкулёз. Хирургическое лечение, удаление части легкого, на время отложили.
Молодая женщина неоднократно пыталась вернуться в пустой родительский дом. Но ни муж, ни свекровь не соглашались с ее мнением. И однажды Айшат сообщила Вагапу: "Я не хочу, чтобы мой сын был одинок в этом мире. У меня нет никого кроме тебя и сына. У тебя тоже нет никого. Прошу тебя жениться, чтобы у Мусы родился брат. А еще лучше, если их будет много".
Вскоре подвернулась женщина, которая пришла в дом Вагапа второй женой. Айшат продала родительский дом, который пустовал уже несколько лет, и отдала деньги мужу на покупку другого жилья. Вагап купил для Зарган квартиру и заезжал туда в первое время каждый день, пока не родилась Марха. Через год родился Алу. Но каждый вечер Вагап проводил в кругу своей первой семьи. Зная о коварстве своей болезни, Айшат пыталась меньше контактировать с мужем. Она испробовала все методы лечения. Умудрялась, даже, есть слизь улиток. Болезнь немного отпускала ее, но не покидала. Свекровь готовила всякие настойки для отхаркивания. Но кашель женщину практически не отпускал.
Зарган, вторая жена Вагапа, ревновала мужа, но понимала его. Она благодарила Аллахуа за непьющего мужа, потому что у нее появились дети. Вагап содержал ее материально, и, несмотря на все трудности, ни в чем не отказывал. Но с единственным его условием, что он продолжит жить в одном дворе с первой женой, пока она не покинет сей бренный мир, приходилось мириться. Но кому, когда и как умереть, известно лишь Всевышнему.
Однажды Зарган не вернулась домой. Перебегая дорогу в "неустановленном месте", как гласила официальная версия ГАИ, женщина попала под трамвай и осиротевших детей бабушка забрала к себе.
Волею Всевышнего открытую форму болезни смогли победить, и Айшат занялась воспитанием Мархи и Алу. Слышать о новой женитьбе Вагап не желал. Почти год не поднимали разговор на эту тему. Но как-то вечером он честно признался Айшат, что ему нужна женщина. И он ее нашел. Женщина оказалась самой близкой подругой Айшат... Жена проглотила обиду, но попросила, чтобы Зина никогда больше не появлялась в ее доме.
Разведенная Зина жила на соседней улице. Оставив троих детей мужу его престарелой матери в далекой Алма-Ате, Зина вернулась в родительский дом. Случайно познакомившись с Айшат, она стала поддерживать с ней тесные отношения и приходить к ней в дом. За полгода дружбы Зина сумела привлечь к себе внимание мужчины и сама же предложила ему жениться на ней.
Жестокая и безжалостная, одержимая собственническими идеями, Зина пыталась насовсем оторвать мужчину из семьи. Общих детей с Вагапом Зина не завела. Она жила в свое удовольствие. Все чаще муж оставался у нее. Со временем он только заезжал к матери и детям по выходным. Айшат видела изменения в муже, старалась с ним поговорить.
Абсолютный трезвенник Вагап стал появляться в доме своей матери слегка выпившим. Мать сильно огорчалась из-за этого, но повлиять на сына не могла.
- Я не хочу быть чахоточным. Оставь меня в покое, - бурчал он на мать, когда та пыталась пристыдить сына.
После очередной пьянки и драки во время гастролей, Вагапа выгнали из коллектива, и он остался не у дел. Стал захаживать к Айшат и втайне брать то, что плохо лежит. Женщина подозревала, что именно он, постоянно что-то выносит из дома, но молчала. Свою скудную пенсию Айшат тратила на детей. Тоже делала и свекровь. Дети росли, а вместе с ними росли и расходы на их пропитание. Денег катастрофически не хватало. И каждый раз, заглядывая в бельевой или платяной шкаф, Айшат не находила именно ту вещь, которую собиралась продать или перешить.
Дети росли благодарными. Марха и Алу во всем слушались старшего брата.
В первое воскресенье марта бабушка Сармат не встала. Ангел смерти пришел за ней в свой час...
Даже в смерти матери Вагап нашел себе выгоду. Он обратился в коллектив, где танцевал и ему оказали материальную помощь, которую он не донес до детей и Айшат.
Муса все чаще стал видеть заплаканное лицо матери. Но она никогда не признавалась детям в том, что плакала. Объясняла все плохим самочувствием.
Айшат пыталась создать вокруг себя мир любви, полный радости и покоя.
А Зина - мир эгоизма. Ее мучили мысли мести первому мужу, который женился и прекрасно жил во втором браке. С детьми она не общалась. А дети "чахоточной", как она назвала Айшат, ей не нужны. Запивший муж доставлял хлопоты лишь тем, что его приходилось обстирывать. Непритязательный к еде, Вагап обходился любым куском, который ему доставался со стола. Откуда муж принесет деньги, Зину абсолютно не интересовало, но если он их не приносил, то выставляла за порог квартиры к "чахоточной".
Прекрасно играя на дечиг-пондуре, искусно отбивая ритм на барабане Вагап привозил неплохую сумму денег со званных приемов и свадеб, куда его стали приглашать все реже и реже.
Вагап так и не заметил, как Муса вырос. На глаза сыну он старался не попадаться. Приходил всегда в то время, когда сын на занятиях в школе. А двоих пугливых "воробышек" обходил стороной, стараясь делать вид, что их не замечает.
В первое время Марха тянулась к нему. А когда заметила, что Алу прячется от отца, стала убегать вместе с ним. Малыш садился в угол, обхватывал коленки и прятал голову. Марха садилась рядом и начинала гладить брата. Так дети сидели до тех пор, пока несчастный не покидал их дом. Иногда они слышали, что мать что-то шепотом говорит отцу. Айшат накрывала стол и, молча, сидела за столом, пока тот ел... Потом протягивала ему деньги и он уходил, получив то, за чем пришел.
Айшат увлеклась комнатными растениями и стала часть из них продавать. На вырученные деньги покупали детям одежду, книжки, альбомы и письменные принадлежности. От покойной свекрови остались горшки с алоэ. Сармат разводила столетник, чтобы готовить настойки для больной невестки. Она измельчала полтора килограмма 3-5-летнего столетника, добавляла два с половиной килограмма меда, пять литров крепкого вина и тщательно помешав, выливала настойку в стеклянную посуду и на пять дней ставила в прохладное место. Больная принимала такую настойку по одной чайной ложке три раза в день. От этой настойки появлялся необычайный аппетит и уменьшался кашель. Представьте себе, что Вагап принимал эту настойку стаканами.
Увлечение Айшат стало профессиональным. Домик, в котором раньше жила свекровь, трудоголик превратила в оранжерею. Каких только цветов здесь нет: драцены, кордилины, кротоны, плющи, аспарагусы, хлорофитумы, кактусы, фиалки, стрептокарпусы, синнингии, эписции, хириты, фикусы, папоротники, хризантемы, гардении, азалии, гибискусы, эхмеи, пеларгонии, жасмины и многие другие. Дома стало не хватать. Пришлось строить дополнительные теплицы и со временем заняться садовыми растениями и цветами. Даже опытные дендрологи стали ездить к Айшат за консультацией.
Мусе нравилось увлечение матери, и он с удовольствием помогал матери по хозяйству. Марха и Алу проводили свое свободное время в царстве цветов вместе с соседскими детьми. Иногда Айшат помогали соседки, которые в знак благодарности получали саженцы и знания. К двенадцати соткам своей земли Айшат прикупила соседний участок и по идее старшего сына выкопали небольшой пруд. Увлеклась ландшафтным дизайном. Благо Бог не обделил ее фантазией. Из Дуба-Юрта стала завозить отбракованные глиняные горшки, в которые высаживала клубни некоторых сортов растений. Декоративные растения отвечали добром за добро.
Айшат сумела создать райский уголок. В заботах о саде она забывала о болезни. Жажда жизни одержала верх над болезнью, но до конца от нее избавиться не получалось.
И когда Муса сказал матери, что хочет учиться в музыкальной академии, не стала отговаривать, хотя в глубине души надеялась, что сын станет дизайнером-дендрологом.
Совершенствуя мастерство ухода за садом и оранжереей, делясь опытом выращивания декоративных и лекарственных растений, добиваясь успехов, Айшат сделала себе доброе имя. И редко кто из ее знакомых знал, какой у нее недуг.
Перед профилактическим лечением женщина закончила все свои дела по хозяйству, наняла помощницу для присмотра за детьми и отправилась на стационарное лечение.
В тот вечер Муса отвез мать в диспансер и вернулся домой. По дороге юноша заехал в "Детский мир", купил куклу для Мархи и футбольный мяч для Алу.
Зайдя во двор, он никого не заметил. Заглянул в сад. Белла копошилась в земле.
Он не стал окликать женщину и вошел в дом. Из кухни слышался плач и редкие удары.
Войдя в помещение, Муса увидел отца.
Вагап бил шумовкой по голове детей. То Марху, то Алу. Марха одной рукой прикрывала голову Алу, а другой - свою и тихо плакала.
- Все равно не скажу. Не скажу, - твердил Алу.
Муса резко подошел и силой оттолкнул отца. Вагап не удержался на ногах и упал, ударившись об угол дубового стола. Шумовка со звоном отлетела в сторону. Дети подскочили и стали обнимать брата.
- И все равно мы его не любим. Не любим мы его, - продолжал твердить Алу.
- Успокойтесь, он вас больше не тронет. Я не дам вас в обиду, - ласкал Муса брата и сестру. - Я купил вам игрушки. Не бойтесь. Идите играть.
Оглянувшись на отца, Муса побелел от злости. Вагап напрасно пытался встать.
Вдруг он дотянулся до ручки шумовки и запустил ею в старшего сына. Она не долетела до Мусы. Юноша сжал пальцы в кулак, стараясь сдержать себя.
- Уходи. Я вызову такси. Немедленно уходи. Никогда, слышишь, никогда не бей детей. Не приходи к ним, чтобы бить их.
- Я шутил. Я не больно бил. Я хотел, чтобы они сказали, что любят меня, - начал оправдываться Вагап. - Ведь и ты меня не любишь! Вы не любите меня! Совсем не любите.
Марха и Алу выскочили во двор, а Муса стоял над отцом, не протягивая ему руки.
- Мне мать ваша оставила денег? - спросил Вагап и посмотрел снизу вверх на сына.
- А ты ей их давал? - грубо спросил Муса. Вагап молча смотрел в пол, а сын отошел к окну. О чем они думали? Сын и отец.
При живом отце сын рос без него. Породив детей, отец жил без них. Когда-то он любил своего сына. Радовался его рождению. Первому зубу и первому шагу. Первому плачу и первому слову. Наблюдал, как Айшат прикладывала малыша к груди. Оживленно обсуждал с женой, то улыбка или просто мимика, нужно ли поддерживать головку или малыш умеет это делать сам. А когда он тянул ручки к нему, то казался самым счастливым человеком. Вечером ползал с малышом по полу, посадив его к себе на шею. С годами звон смеха Айшат он успел забыть.
Вагап успел все забыть. Он не отвел его в первый класс. Не заметил, как сын окончил школу. И сегодня не знает, куда его сын едет учиться. Жизнь детей прошла мимо.
- А сколько ему лет? Сколько лет сыну? - начал гадать Вагап.
- Айшат родила его в свой день рождения. Точно. двадцать девятого августа. Семнадцать лет тому назад.
Мужчина посмотрел на циферблат своих часов, на которых высвечивалась дата: 28 августа. Сын продолжал стоять у окна.
- Вроде и не в разводе с матерью. И в дом всегда приходил. Почему я никогда не знал отцовской ласки и строгости, почему он никогда со мной не играл? Почему он никогда меня никуда не водил? Почему он не интересовался моими мальчишескими заботами, моими друзьями и драками, моими учителями и школой, моим выбором профессии.
Хорошо, что мы не нуждаемся в его деньгах. Он же зависит от нас, от того, как пойдут наши дела в саду. Я даже никогда не видел, как он танцует, играет на музыкальных инструментах.
Выпустив черные вороны мыслей, Муса оглянулся. Вагап мирно спал на том самом месте, где упал. Тяжело вздохнув, сын наклонился к отцу. Поднял его, словно перышко, и отнес на диван. Перед сном предупредил брата с сестрой не шуметь. На ночь укрыл отца легким пледом и подложил под голову подушку.
2.
- Ваш билет. Белье берете? - прервал мысли юноши проводник.
- Да. Вот, - ответил Муса, протягивая билет.
Он опять подумал о матери, которая жила жизнью своих детей. Она их любила.
Но... не научила их любить отца. Хорошо, что есть Марха и Алу. До сегодняшнего утра Муса не знал, что их родила другая женщина. Слышал, что у отца есть еще жена, но как все это случилось никогда не интересовался.
- Права ли мать, что предложила отцу жениться? Прав ли отец, согласившись на женитьбу? Люди наказываются за грехи или самими грехами? Отец жил только своими чувствами? Что хотела мать сделать своим поступком? Почему они оба прожили такую тяжелую жизнь? Что нам суждено? Не повторим ли мы, дети, судьбу своих родителей?
Окрылявшиеся мысли унесли юношу во вчерашнюю ночь.
Налив в фарфоровую кружку холодный зеленый чай, заваренный из мяты и мелиссы, Муса вышел из дома. По тропинке, выложенной камнем, прошел в сад. В дальнем правом углу красовалась альпийская лужайка, которую освящали три фонаря в восточном стиле. Жемчужина сада - цветочная клумба благоухала цветами. Посреди пруда, на каменной глыбе мирно спала черепашья семья. Мелкая рыбешка то и дело выпрыгивала в погоне за насекомыми. Изредка падали яблоки.
Муса прошел до розария. Цветы спали мирным сном, но их запах манил и дурманил. Так и хотелось обнимать головки цветов руками и бесконечно целовать эту красоту. Падающая звезда привлекла к себе внимание.
- Вот еще одна звезда вышла замуж, - сказал про себя юноша и улыбнулся.
Это бабушка Сармат рассказывала ему, что падающая звезда не сгорает, а выходит замуж.
Все звезды влюблены в Месяц. Самая смелая из звезд пытается приблизиться к своему возлюбленному. А он лучом показывает на океан, в зеркальном отражении которого находится его лик. Глупышка падает в бездну океана и ждет, когда он придет за ней. Матушка-ночь выносит угли и рассыпает их по ночному покрывалу. Несгоревшие угольки превращаются в новые звезды и повторяют путь тех, кто нырнул в океан любви. Так продолжается жизнь на небесах.
- Любить значит жить. Всем дано право жить и любить. Под смертью скрывается жизнь, а под жизнью - смерть. Под злом - добро, в добре есть зло. Под богатством скрывается бедность, а под безобразием - красота, под радостью - печаль, а под силой - слабость, под здоровьем - болезнь, а под памятью - забвение. Под маской друга - враг, а после взлета - падение. За ночью - день, а за днем - ночь, - учила бабушка.
Задрав голову, Муса разглядывал шелковое покрывало ночи, вышитое золотыми звездами.
- В ночи красота созвездий и сияния звезд. Страх - от ее темноты и неразгаданности. Но на небе живет не только ночь, но и день. Солнце. Этот вечный символ жизни. Деревья и трава, цветы и сорняки, птицы и насекомые, звери и рыба жаждут жить и размножаться. Даже мотылек летит на свет, не понимая, что, опалив крылья, он падает мертвым.
Мигами отчитываются века, которые ведут свое летосчисление к бесконечности. А бесконечность - начало отсчета вечности. Любовь сильнее ненависти? Добро сильнее зла? Жизнь сильнее смерти? А красота, созданная руками и душой - вечная? Душа остается в красоте? А какова любовь к отцу? Какова любовь между женщиной и мужчиной? Дети - результат любви? Или это закон природы? Разве есть жизнь без любви? И почему я не испытываю к отцу ничего, даже жалости, - рассуждал юноша.
Выпив мелкими глотками чай, Муса вернулся в дом, но так и не смог заснуть.
Выйдя рано утром из дома, он увидел сидящего на пороге отца. Молча присел рядом с ним.
- У мамы сегодня день рождения.
- Тебе сегодня исполняется семнадцать лет. И я здесь сидел вот так шестнадцать лет тому назад, - ответил Вагап и потрепал волосы сына.
Некоторое время оба молчали. Потом Вагап тяжело вздохнул и спросил:
- Как ты думаешь, может мне пока пожить здесь? Не помню, когда в последний раз ночевал в своем доме. Мать не против? Мне в последнее время снится Зарган. Наверное, хочет, чтобы мы помянули ее или обвиняет меня в невнимании к детям.
- Живи. Это твой дом... А кто такая Зарган?
- Мать Мархи и Алу. Она погибла в аварии десять лет тому назад. Айшат хотела, чтобы у тебя были близкие родственники. Вот я и женился. Зарган успела родить двоих. Потом погибла. Я так и не научился ее любить. Любил твою мать. А заболев, она оттолкнула меня. Сама толкнула меня к другим женщинам. Или я был готов убежать от проблем. Не знаю. Я стал топить себя в горе. Смерть за мной не приходит, а жизнь схватила за шкирку и бросает в пучину. Вновь поднимает и бросает о скалистый берег. Не вижу конца. И вас, детей, я потерял. Айшат хотела сделать тебя счастливым. А получилось, что сделала несчастными себя и меня.
Муса ломал пальцы рук и молчал. Он слушал совершенно чужого для себя человека. Но боль души вошла в его тело. Она стала спрутом расползаться по капиллярам кровеносной системы...
- Мне пора на поезд. Я уезжаю учиться в Баку, - едва слышно произнес Муса и привстал.
- Разреши мне тебя проводить. Когда ты был маленьким, я не мог выйти с тобой, неся на руках. А когда вырос, то избегал тебя. Я стыдился смотреть тебе в глаза. А сейчас ты уезжаешь, так и не узнав, что такое иметь отца.
- Молодой человек, оплати за белье. И не сиди в проходе. Ты мне мешаешь. Зайди пока к себе в купе, - обратился к нему проводник. Муса молча встал и вошел в купе...
- Вот я и еду к отцу. Через двадцать пять лет он нашел меня. А я нашел его. У меня не было отца, но я его страшно сильно любил. Мечтал о том, как встречусь с ним, о чем буду вести разговор. Я еду на похороны. Я так и не увидел его. Но его могилу увижу, - говорил один из путников. - Я не успел ему сказать, что все равно люблю. Не успел ему сказать: "Отец, я - твой сын!"
Поезд остановился. Муса схватил свою дорожную сумку и побежал в тамбур. На вопрос проводника, куда собрался, он не ответил. Выйдя из вагона, долго сидел на сумке, пока дежурный милиционер не попросил его покинуть платформу... Когда добрался домой, то увидел около двора посторонних людей. Признал в одном из них участкового милиционера.
- Тебе придется проехать с нами в морг. На опознание. Вот паспорт на имя Хагашева Вагапа Нурлановича, прописанного по адресу: Грозный, улица Садовая, дом номер.. Он угодил под локомотив на станции "Грозный".
Муса искренне простил отца, но, простил ли тот его, никогда не узнает.