-Ильич! Ильич! Ну что ты застыл как каменный? Очнись уже! там у Эдмундыча уже поляна накрыта.
Тот кого звали Ильичем медленно обернулся, окинул взглядом зовущего его человека и ничего тому не говоря прошел мимо него и направился вперед по темной аллее. Звавший Ильча вздохнул, пожал плечами и двинул вслед за ним. Они шагали по насыпи мелкой гальки, которая шуршала под их тяжелыми шагами, сквозь кроны деревьев виднелось звездное небо, легкий ветерок шуршал листвой, а они медленно шли по своим делам.
Ильич склонив голову вбок и держа руки за спиной что-то бормотал про себя, абсолютно не обращая внимания на идущего рядом с ним. Спутник Ильича достал из кармана своего френча кисет, вытащил оттуда трубку, уже забитую табаком, закурил.
-Йося, ну что ты опять куришь, спасу от твоей махорки нету, - вдруг подал голос Ильич
-А я что? Я ничего, привычка дурная. Да ладно тебе, в конце концов, один раз живем!- ответил Йося.
-Нет, Йосенька, нет..... Мы свое уже отжили.... Но курить все равно бросай! Спасу от твоего кумару нету....
-Ладно, Ильич, не кипятись.... Сейчас затушу.
Йося вытряхнул из трубки табак, немного помял ее в руках и спрятал в кисет. Ильич довольно кивнул головой в сторону Йоси и снова начал бубнить что-то про себя. Вскоре дорога повернула на лево и их взгляду открылась опрятная поляна, в центре которой стоял стол и несколько стульев. На столе вольготно расположилась бутылка водки, закуска, лучок, колбаса любительская, сало, черный хлеб, один помидор. За столом сидел худосочный тип с хитро прищуренными глазами. Одет он был в черное кожаное пальто почти до пят, на голове красовалась фуражка, а лицо типа украшали усы и козлиная бородка.
Приглашающим жестом хозяин стола предложил гостям присаживаться, а сам привстал и ухватив бутылку начал разливать водку по рюмкам.
-Ильич, ты чего смурной такой сегодня?- спросил хозяин своего гостя. Ильич не ответил и бормотал себе под нос дальше.
-Он не в духе сегодня, настроения видать нет,- ответил Йося хозяину стола.
-А чего он там бормочет то?
-Да пойди разбери... Апрельские тезисы небось опять про себя скандирует...
В этот момент Ильич неожиданно прекратил свой бубнеж, вскочил со стула, схватил стакан и произнес тост: -Ну товарищи, за революцию!- и не дожидаясь других быстро выпил, довольно крякнув и сильно поморщившись, когда жидкость обожгла нутро.
-Где ты ее берешь, Эдмундыч,- спросил Ильич у хозяина стола.
Эдмундыч почесал затылок и рассказал, что водку, впрочем как и снедь он берет у сторожа, у которого всегда припасено много провизии в его старом шкафу.
-Хех, сторож то в обморок не падает, когда на пороге тебя видит,- голосисто произнес Йося и громко засемялся.
-Вот ты Йося, вроде с усами, вроде трубку куришь, а сам дурак-дураком! Я ж к нему захожу когда он уже на грудь принял и спит беспробудно! Зачем же его тонкую душу беспокоить!
Йося обиделя на дурака и демонстративно отвернулся от Эдмундыча. Достал трубку из кисета и несмотря на протестующий взгляд Ильича закурил. Выпуская клубы сизого дыма, Йося прищурившись вглядывался вглубь аллеи, будто высматривая кого-то. Потом он встал из-за стола и начал бродить по поляне. Ильич и Эдмундыч вопросительно уставились на него, мол чего не сидится, сел бы выпил, но Йося не обращая на них внимания все ходил взад вперед и дымил как паровоз. Неожиданно он остановился и произнес:
-Эхххх! Такую СТРАНУ просрали!- после чего направился к своему стулу и сел на него.
-Наливай, Эдмундыч!
Эдмундыч встал и разлил товарищам по стопкам. Они молча выпили и стали закусывать.
-Ильич, сальце бери! - подмигнул Йося
-Нет, спасибо,- лаконично ответил Ильич и закусил хлебушком со стрелкой зеленого лука.
-Религия не позволяет?- спросил Йося и гормко засмеялся, показывая пальцем на Ильича. Эдмундыч тоже было прыснул смехом, но сдержался, хотя это и стоило ему больших усилий. В ответ на злую шутку Ильич медленно произнес, что мол религия-опиум для народа, а затем запустил в Йосю батоном колбасы. Не попал.... Колбаса аки баллистический снаряд прошла в паре сантиметров от головы Йоси и попала прямо в грудь Эдмундычу. Того сложило пополам и он закашлял. Йося наблюдая эту картину засмеялся еще сильнее, а Ильич, испугавшись за здоровье товарища бросился к тому на подмогу. Помощь не понадобилась. Пока Ильич бежал к пострадавшему, тот уже пришел в себя.
-Йося - ты гад!- прокашливаясь высказался Эдмундыч, и обратившись к Ильичу предложил тому сесть за стол и выпить.
Они приняли еще по 50 грамм и Ильич глядя на товарищей молвил.
-Хоть ты и гад, Йося, но в одном ты прав несомненно.... Страну просрали..... Эх, а какова была сама идея - социальное государство.... Конечно был террор, куда уж без него, общество надо перестраивать.... Нет перестраивать - не мой термин.. Не мой. Общество должно было переродиться, а тут без террора никак....
Ильич пожал плечами и затих.
-Да, без террора никак,- согласился Эдмундыч и посмотрел на Йосю. - А вот с 37 годом и дальнейшими лагерями ты Йося переборщил....
-А я что? Страну надо было в тонусе держать, в ежовых руковицах, в страхе. Зато патриотизм какой был! Если бы не я - войну бы не выиграли! А с врагами народа бороться - милое дело!
-Йося - ты параноик! Полтора миллиона арестованных и 682 тысячи расстреляно! Ты переборщил..... Озера крови превратились в болота, в которых утонула страна, -ответил Ильич.
-А меня вдохновил Эдмундыч,- парировал Йося
-Я??? - удивился Эдмундыч
-Ну да, помнишь после покушения на Ильича ты осуществлял красный террор.
-Термин "красный террор" -впервые сформулировал Троцкий, а он как известно любитель был поразглагольствовать, - неожиданно вставил Ильич.
-Да черт с ним, с Троцким!- вскипел Йося.- Давайте выпьем!
Йося разлил всем водки. Они выпили. Морщась Йося вспомнил приятный терпкий вкус Киндзамараули, который подавали ему к обеду во времена его властвования и гримаса вызванная спиртовым вкусом водки превратилась в блаженную улыбку. Посмаковав свои воспоминания о прошлом Йося снова закурил свою трубку и сделал пару смачных затяжек.
-Я вам скажу почему страну мы потеряли!- сказал Йося и пододвинул к себе стопки товарищей.
-Экономика СССР стояла на трех опорах! Первая,- он взял одну стопку и поставил радом с собой, - первая - это ограничение роли и обращения денег в обществе. Вторая,- он пододвинул к себе вторую стопку,- это высокая сознательность трудящихся. Третья,- Йося подвинул к себе третью стопку,- третья - это силовое устрашение! Кто не работает тот не есть!
Сверху, на три рядом стоящих стопки Йося положил помидор, обозначив этим красным овощем Советский Союз и продолжил:
-Так вот! Когдя наши последователи приоткрыли железный занавес, в страну потихоньку начали просачиваться западные глилостные ручейки, которые сначала подмыли экономику, - он убрал одну стопку из под помидора и тот закачался, но удержался на двух оставшихся,- потом, загнивающая экономика растлила высокую сознательность трудящихся,- Йося убрал вторую стопку и помидор почти было упал, но он поправил его и продолжил,- Третья опора просто утонула в море гнили, оставшемся, после первых двух,- И с этими словами он выдернул из под помидора последнюю стопку и красный овощ упал на стол.
-Эффектно, - заметил Эдмундыч, - эффектно выступил! Согласен я с твоим мнением.
-И я согласен!- оживился Ильич,- есть в твоих словах правда, Йося.
-Да что уж там,- смущенно проговорил оратор,- что сделано, то сделано, прошлого не вернуть и не переправить, ушли мы, ушла эпоха.... Союз уже мало кто помнит, да и нас позабыли, да бросили тут...
-Точно, тут не сахар,- согласился Эдмундыч.
-Да ладно, мужики, зато компания хорошая,- проговорил Ильич
-Это да,- кивнул Йося, Эдмундыч снова с ним согласился.
Некоторое время они сидели молча, больше не разговаривали. Каждый думал о своем, потихоньку допивали бутылку, потихоньку закусывали. Короткая июльская ночь быстро подходила к концу и заметив это Эдмундыч предложил товарищам расходиться.
-До завтра товарищи!
-Пока Эдмундыч, - Йося и Ильич помахали хозяину стола и отправились восвояси. Благо им было по пути.
В 5 часов утра сторож Семен Петрович проснулся на своем посту. Голова была ясная, хоть накануне он принял прилично, и думал что с утра будет чувствовать себя разбитым, но нет, предчувствие подвело. Семен Петрович поднялся со своего топчана, потянулся и вышел в парк. Не торопясь прошелся по залитым солнцем аллеям, зевая посмотрел на рыб в небольшом, украшенном камнями пруду, а потом чертыхаясь выругался, заметив на столике, который стоял посреди поляны, остатки чей-то ночной пирушки. Пустая бутылка из под водки, один помидор, обгрызенный хлеб и заветренные кусочки сала.
Семен Петрович от души поматерил ту честную компанию, которая пила ночью в закрытом парке-музее скульптур и даже не соизволила убрать за собой. Затем он сгреб в мешок весь мусор и подобрав батон любительской колбасы, который валялся у ног памятника Феликсу Эдмундовичу Дзержинскому направился в свою каптерку.