Знал ли я, какова цена пути и знания?!
Огромный мир непонимания. Одиночества. Они не стали хуже, я не стал лучше. Я перестал получать, перестал потреблять. Захотелось не только участвовать в пищеварительной цепочке. Отстав от строя, я перестал быть нужным ему и сколько бы ни старался мне не удастся вклиниться обратно, я стал чужеродным элементом.
Звено, мечтающее о свободе не нужно цепи. Цепи не важно цель твоего существования, ему даже не нужно чтобы ты закалялся, звенья должны быть одинаковыми и ровно такими, как предусмотрено схемой. Негоже рисковать из-за одного звена, всей цепью.
И так я оказался на свободе. Но, что-то, она не походила на образы, представления, моей мечты. Свобода казалась, пышным даром, а никак не отъединением и непониманием. Ну, раз уже ступил на путь, к тому же без обратной дороги, сколь ни оглядывайся, а жалеть поздно.
Аромат уникальности и индивидуальности пьянит. Ведь образ свободы, мечты одинокого волка, овеян ореолом самоотвержения и смелости. Да вот, оказалось одинокий волк и тот, воет на луну, сколь ни труден выбор, а плакаться означает проиграть, стать лишь вторичным элементом системы, поскольку в первый ряд, оступившихся, цепь уже не пустит …
Волк продолжал свой путь. Его взгляд уже стал различать смутные образы во тьме, чутье обострилось, но из-за огромного количества новых запахов, ошибок стало больше и все чаще добыча стала ускользать. И что толку в новых способностях, если они мешают работать старым. Тело, преданное на которое ушли месяцы суровых испытаний, чтобы укрепиться, стало подводить. Нет, это не старость. Еще горяча была кровь в жилах, еще бешено билось сердце.
- Трудно без стаи охотиться. Сам думай, сам ищи, сам добывай и в одиночку же защищай. Голод терзает, но больше мучает вопрос, «Неужели решение принятое было – неверным?». Интересно как там стая, заметил ли кто мой уход, или день моего исчезновения для них стал таким же обыденно серым, с навязчивой идеей, как бы больший кусок добычи достать.
Уходя, думал об особой судьбе, но единственное, что приходилось делать, еще больше думать, как бы не стать добычей стервятников. Это ли есть свобода?
Вот уже неделя скитаний по лесу, в котором облюбован прекрасный холм, на котором весь день ласкаются теплом лучи солнца, и если бы не суровые законы природы и организма требующие пищи не для глаз, а для желудка, была бы возможность уединенного отдыха и раздумий. Оставалось только общение с луной.
Старые привычки постепенно начали заменяться новыми. И уже нет цели выжить. А солнечный холмик все же стал, частым местом отдыха.
Времени на раздумья и размышления казалось до конца дней. Но опять это «но», душа томно, чего то просит. Что же получается, что в стае с полным желудком, что без (стаи), голодным иль сытым, а пустота не наполняется, счастье не приходит.
Может счастье и есть свобода, гордое одиночество. Тогда каждый волк стаи счастлив, ведь делает то же что и я, и также может уходить в горы и леса.
Достоин ли я, быть волком?! Видимо вожак стаи был прав, негоже хищнику, задумываться ни о чем кроме добычи и способах улучшения своих боевых навыков. Птицы должны летать, змеи ползать, волкам же дано право нападать и брать все, на что хватит сил их челюстей.
Хотел бы я иметь такие зубы, чтобы искоренить свои терзания и знать только радостное чувство победы и удовлетворения.
Глаза как два сердца, обрамленные лунным светом, тело чувствительное малейшему отзвуку инстинкта, гордый стан, даже в моменты охоты, взор, устремленный сквозь добычу. Поступь царя, потерявшего отчизну.
Таково отражение его природой. Одарившее волка, все, чем она располагала. Лишь спокойствие и покой этого прекрасного создания осталось неподвластно ей. Грусть в опавших листьях, в журчании ручьев, в каплях дождя, в дуновении ветра, искрах огня. Все звучало в один голос, сопровождающий дитя природы.
А он непокорный, не знал покоя.
Стремление к жизни было равно непониманию собственного существования.
2007-2008.