. Часть 13. АДМИНИСТРАТОР
Двадцать девятого июля вся команда горнослинкинских работниц выбила из АЗС номер пять, автокемпинга, и прибыла работать на АЗС номер восемь. Работы было много. Заправку, магазин и кафе только что приняла в эксплуатацию районная комиссия по завершении строительства. Надо было еще красить, белить, убирать строительный мусор, благоустраивать территорию. Еще ранней весной, Любаша на огородных грядках дома высадила клумбовые цветы, для удобства пересадки. Первого августа рано утром, приехав на работу в спортивном костюме и рассадой кустиков, которые выгрузил ее муж возле клумбы, Люба поздоровалась с рабочими и занялась посадкой цветов. По дороге за ее спиной проезжали машины, и одна остановилась. Это оказался джип Слинкина. Шеф бодро выпрыгнул из машины и заговорил:
- Доброе утро! Удивляюсь я вам, Любовь Васильевна, в воскресный день, совершенно добровольно, работаете на благо моего предприятия?
- Здравствуйте Василий Степанович. Совершенно верно, стараюсь посимпатичнее украсить место работы.
Начальник подошел к Габардинской, ласковый взгляд его скользнул по фигуре женщины и он продолжил разговор:
- Ну, тогда пойдемте со мной. Я покажу вам и расскажу, что должны сделать рабочие сегодня обязательно и срочно, а вы, проследите за качеством.
Они пошли рядышком, Слинкин, такой высокий, приятный внешне мужчина и Любаша, моложавая веселая женщина в спортивном костюме. Они подошли к порогу здания, где рабочие облицовывали ступени к зданию мраморной плиткой. Затем шеф обратился к прорабу:
- Вот, принимайте хозяйку! Прошу любить, жаловать и слушаться!
Прораб улыбнулся Любе, а Слинкин поставил одну ногу на ступеньку порога, пробуя прочность плитки, затем развязал галстук, стянул его со своей шеи, свернул в рулончик и засунул в карман. Расстегнул верхние пуговицы на рубашке, день обещал быть солнечным и теплым, показался клин густой волосатой груди. Начальник продолжал говорить с прорабом, временами с Габардинской, но Люба не могла заставить себя отвести взгляд от груди шефа, что-то знакомое и родное нахлынуло на нее. Она вспомнила Юрия, и ее бросило в дрожь, захотелось прижаться к этому человеку, отдать ему всю скопившуюся за эти годы любовь и ласку, быть счастливой вновь и распутной, как последняя придорожная девка. Любаша опять вспомнила слова своей бабушки Акулины о круговороте слов, и действий. Не она ли отвергла любовь Токарева, а теперь, чего- то хочет от своего начальника, а ему до тебя и дела нет – все, закономерно! Наконец она пришла в себя. Слинкин показывал ей, на что надо обратить внимание, затем, пригласил Любашу за столик, стоявший прямо на улице. Они расположились под большим разноцветным зонтом. Шеф махнул рукой водителю, и тот вышел из машины с бутылочкой сухого вина, пакетом фруктов и коробкой шоколадных конфет. Начальник разложил это все на столе и проговорил:
- Ну, Любовь Васильевна, давайте отметим завершение строительства вашей заправки!
- Не откажусь. – Ответила Любовь.
Они выпили по фужеру вина, и шеф продолжил разговор:
- Я совершенно не переживаю за эту заправку, уверен, что здесь всегда все будет в порядке. Уважаю ваши рабочие качества, ценю вас, как человека смелого и решительного, тянущего на себе лямку еще и семейных проблем. Короче, я восхищаюсь вами! Следующий мой тост за вас!
Любаша чуть не задохнулась от прилива приятных эмоций в груди. Опять мелькнула мысль: «Неужели я тоже нравлюсь ему?» Они выпили по второму фужеру вина. Шеф продолжал:
- Думаю, что эта заправка станет визитной карточкой Уватского района.
Любаша же продолжала думать о своем: «Нет, какие к черту чувства, у этого человека работает уйма молодых, красивых девиц, каждая из них мечтает одарить начальника своей любовью и вниманием, зачем ему я? Эта чувственная речь просто завести тебя к работе без границ, так все понятно».
Уже четыре дня полным ходом идет подготовка к презентации новой АЗС. Все обустроено аккуратно и уютно. Сегодня Люба с мужем привезли из города основные и завершающие мелочи: шторы, карнизы, посуду. Надо еще все это развесить и разложить по местам, написать ценники на товар. Приехал сын Василий со своею невестой Наташей, и Любаша упросила их заняться рассадкой цветов возле стелы – указателя. Начальник приезжал каждый день. Вчера он был на заправке с женою, Ниной, и Габардинская выпросила у нее немного ярких цветов, из домашнего палисадника, на клумбы, которые Слинкина обещала передать ей с оказией. Это было вчера, а сегодня, ближе к вечеру, приехал шеф. С водителем они вытащили из джипа великолепные флоксы, вместе с автошиной и землей, в которой они и росли. Положили этот огромный живой букет возле клумбы. Начальник пошел проверять работу рабочих по установки резервного дизеля на случай отключения электропитания от сети. Любаша тут же дала указание Васе и Наталье разделить цветы на четыре части и вместе с землей рассадить по клумбе. Сама тоже ушла в помещение продолжать рисовать ценники на товары. Вдруг она услышала крик начальника. Вася и Наталья разбежались от цветника в разные стороны, а шеф требовал:
- Кто выдрал цветы!? Кто это сделал!? Я, спрашиваю!
Люба выскочила из магазинчика подошла к нему и ответила:
- Я велела рассадить им этот букет.
- А, вам, кто разрешил?
- Разве эти цветы не переданы мне от вашей жены Нины?- Ответила она вопросом на вопрос.
- Нет! Этот букет я специально привез для фотографий во время презентации.
- Прошу вас, извините меня за это недоразумение.
- Да, ладно уж, что теперь. Они хоть приживутся?
- Гарантирую.
Слинкин махнул рукой и ушел.
Четвертого августа день презентации заправки номер восемь и день рождения Главы Уватского района. Видимо это подарок Слинкина Главе администрации. Все работники новой АЗС вырядились в парадно-выходную форму. Любаша тоже приоделась, как смогла. Съехалось районное начальство, иностранные гости. Торжественные речи, разрезана ленточка перед первым клиентом, даже вручен ему приз, сказаны поздравления. На улице накрыты столы с всевозможными яствами. Гости выпили, закусили, поговорили и уехали. Начались рабочие будни. На следующий день, появившись на заправке, Слинкин обратился к Габардинской по породу уборки сваленного леса после вырубки просеки для электроэнергии:
- Любовь Васильевна, не могли бы вы найти в деревне мужичков, попилить и вывезти сваленный лес, очистить просеку.
- Конечно, смогу.
- И кто же это, будет?
- Мои сыновья. Нам все равно нужно выписывать деляну и валить лес на дрова за деньги, а тут древесина даром. Вы им еще и приплатите за работу.
- Умно. Вот и ладненько, на том и, порешили.
Через три дня начальник опять встретился с Любашей на заправке и заговорил:
- Ничего у вас сыночки, уже управились! Все трое ваши?
- Да.
- Молодцы! Выпиши им выдай заработок и благодарность от меня лично.
Василий, средний сын Габардинских, вырос высоким, развитым физически, чернявым и воспитанным парнишкой. Продолговатое бледное лицо, слегка волнистые, черные волосы, большие темно-карие глаза. После окончания средней школы, по семейному совету, и имея на это собственное желание, он решил поступать в ВУЗ. При поступлении в строительную академию, для зачисления на бюджетное отделение, ему не хватило одного балла. Чтобы решить проблему обучения сына в академии, Любаша со старшим сыном, Олегом, приехала в город Тюмень. В Институте Люба неожиданно встретилась с хорошим знакомым по Нариманово, бывшим директором школы Бабенко Петром Ивановичем. Теперь он работал помощником ректора академии. Удивление от встречи, приятная беседа обо всем и не о чем, и его активное содействие. В кабинете ректора академии Вершинина, Петр Иванович кратко пересказал своему начальнику ситуацию с зачислением Василия на бюджетное дневное обучение и от себя добавил:
- Строгого запрещения по переходу с одного факультета на другой факультет с меньшим проходным баллом нет. Думаю, мы сможем с Любовь Васильевной договориться.
Ректор вопросительно посмотрел на Любашу. Она ответила:
- Ваши учителя проезжают мимо нашей заправки по дороге на Сургут довольно часто. Я могла бы в течении года заправлять ваш автобус за свой счет.
Вершинин задумался, затем ответил:
- Давайте будем реалистами. За год все может произойти. Пожалуй, самым оптимальным будет другой вариант: вы нам, прямо к воротам академии, пусть даже самый маленький бензовоз, на полторы тонны, дизельного топлива, оно нам крайне, сейчас необходимо, и вопрос о бюджетном обучении вашего сына решен положительно.
- Целый бензовоз? – Удивилась Любаша.
- Да. А вы что думали? У нас официальная ставка подготовки ученика со стопроцентной гарантией поступления - пятьдесят тысяч рублей. А бензовоз, стоит пятую часть этой суммы, плюс знания вашего сына. Так вы согласны?
- Хорошо, если у меня все получится, я вам позвоню. До свидания.
Возвращаясь домой, Любаша с Олегом заехали на заправку. Увидев джип начальника, Люба вышла из «Жигули», а Василий Степанович из своего внедорожника, и они направились навстречу друг к другу. Первым заговорил начальник:
- Любовь Васильевна вы мне нужны и я вас заждался!
- Я перед вами.
- Мне срочно нужны документы. Сейф закрыт, ключ вы увезли с собой. В другой раз прошу вас оставлять ключи на смене.
- Извините меня, Василий Степанович, я действительно увезла ключи. Пройдемте в операторскую, я открою сейф.
По дороге шеф спросил:
- Я вижу, вы с сыном были в Тюмени, какие-то проблемы?
- Василий Степанович, вы, ясновидящий. У меня действительно проблема, которую можете разрулить только вы.
- Какая же?
Любаша рассказала своему начальнику об условии ректора академии, и добавила от себя, что денег заплатить за бензовоз сразу, у нее нет.
- Совсем нет? – Переспросил Слинкин.
- Есть, но только половина.
- Тогда считайте, что я разрешил вашу проблему, но у меня тоже будет условие по отдаче второй части денег за топливо, а если вы его примете, то услуги бензовоза по доставке топлива в Тюмень, будут моим подарком. Ваши сыновья уберут весь мусор и валежник вокруг территории заправки и вывезут за свой счет.
- Боже мой, да конечно! Как я вас могу отблагодарить?
- Хорошей работой.
Таким образом, Василий стал студентом Строительной Академии. Габардинская безмерно была благодарна своему начальнику. Благородное и доброе сердце бьется в груди этого человека. Иногда Слинкин появлялся на работе раздраженным, утомленным , и Любаша переживала за него сама. Так хотелось ободрить, приподнять настроение ему, но ведь кто-то придумал субординацию, рамки приличия, которые не дают нам возможности поступать по велению сердца, тем более в присутствии коллег. Двенадцатого августа, ночью, Любаше приснился ужасный сон, а может быть, это было наяву, но этого она не могла утверждать наверняка. Среди ночи она проснулась оттого, что ее кто-то звал, и это был точно голос Юрия Токарева:
- Любаша, Любовь, Люба…
Габардинская резко села на кровати и посмотрела на окно, откуда, как ей показалось, доносился зов. Ночь была лунной, окно загораживал черный силуэт, в котором, по наитию Любаша узнала Юрия. Ей стало очень страшно, она снова легла на кровать и накрылась одеялом с головою. Через минуту, она не выдержала и снова посмотрела на окно, там никого не было. Проснувшись утром, Габардинская вспомнила сразу ночной кошмар и подумала:
- Что это было? Надо позвонить в Тюмень к Павловым и узнать, не случилось ли чего с Токаревым?
Только подумала, и этим ограничилась.