Глава шестая. АЛЛА. «Досада»
Она решительно вошла в храм и застыла возле церковной лавки. Из алтаря вышел отец Сергий, на ходу развязывая веревочки на поручах. Удивленно вскинул глаза, увидев Аллу.
- Батюшка, - Алла цепко глянула ему в очи, - Мне необходимо поговорить с вами.
- Что же, - устало ответил он, - давайте побеседуем, - и указал жестом на скамейку у стены.
- Выслушайте меня! После окончания института приехала сюда по распределению. Отработала, как положено. Замуж вышла. Хорошо мы жили. А потом началось, будто мужа подменил кто. Я заметила, что как к родне своей в район съездит, так и начинается. Сам не свой. Мне советовали по бабкам походить, узнать, не порча ли, я не поверила. А потом литературу стала читать…
- Какую литературу? – перебил священник.
- Ну, о магии, оккультную.
- Сжечь, и поскорее, - голос отца Сергия стал строгим, - В доме православных не должно быть подобных книг.
Сбивчиво, торопливо, боясь, что он не захочет слушать, Алла заговорила о колдунах, о том, что на ее семью была наведена порча, но она победила сатанинскую группировку, и каких сил ей это стоило! Она не занимается черной магией, только белой, а там, через слово, упоминаются святые, Матерь Божия…
- Белая, черная, - негромко перебил отец Сергий, - какая разница. Белая даже страшнее. Человек не сразу понимает, какие силы призывает. В Библии написано, что нельзя обращаться к чародеям, колдунам, какого бы цвета они не были. Грех, великий грех. Каетесь в этом?
- В чем каяться?! В том, что я, не жалея сил, защищала своих детей и мужа?
Видно было, как тягостен был для отца Сергия этот разговор. Но Алла не сдавалась. Она глянула своими острыми зелеными глазами в его голубичные, и увидела, что он смотрит на нее с состраданием, как на больную. Не выдержала, опустила глаза. Уже без прежнего напора стала задавать вопросы, и особо поразил ее своей нелепостью один ответ.
- Зачем мне воля моя, - сказал отец Сергий, - Я должен исполнять волю Господа моего. Без Него я ничто, пыль, прах, ничего не значу.
- Каждый человек – Личность! – воскликнула Алла, - Человек сам может победить беса…
- Ну, не дай Вам Господь увидеть его, беса-то…, - глуховато ответил священник, - А насчет личности.… Каждый - личность, и должен в меру таланта, ему данного, послужить Богу. Мы служим людям, смиряемся перед ними, исполняя волю Его.
- Я не хочу пресмыкаться, - твердо сказала Алла, - я не хочу быть марионеткой ни в чьих руках! Не хочу быть игрушкой. Даже в руках … Бога.
- Вы смеете рассуждать о вещах, в которых ничего не смыслите, - жестко сказал он. Встал, показывая, что разговор окончен. Алла, с потемневшим лицом, резко поднялась, стремительно вышла из храма, стащив на ходу косынку с головы.
Дома, она в бешенстве ходила по комнате, мерила ее шагами из конца в конец, того гляди - дорожка обозначится на паласе, и все не могла успокоиться.
Устала метаться – и уселась в кресло, поджав ноги, обхватив себя руками. Смотрела в зеркало. Огненно светились волосы, на загорелом лице горели темно-зеленые глаза.
До сего дня у нее ни тени сомнения не было, что она все делает правильно. А теперь новую информацию надо было как-то «обезвреживать». Досадно! И больно почему-то… Она мысленно спорила с батюшкой до изнеможения. Особенно мучило ее слово «смирение», никак не могла душа принять его, оно лишало ее неукротимой силы, прежней энергии.
Алла подошла к окну. Одна и та же картина. Грядки с картофельной ботвой, изгородь, белый шифер, серое небо. Как все надоело… Скоро Ваня приедет, привезет сына из садика. Маша придет с факультатива из школы. Надо ужин приготовить…
Ее мысли, как волны, бесконечно точили невидимую преграду. Она не поддавалась. Из какого камня она сооружена? Не должно быть преград перед волей человека! Усталая мысль договаривала свое: «Ведь у нас с отцом Сергием столько общего! Мы – за чистоту, за торжество Света! Почему он не понял меня, почему?..»