ЛЁНЬКА СОРОКА
Ленька Сорока – кто ж не помнит этого парня? Незаменимый солист на всех школьных праздниках! Помнится, когда ещё мамка не отпускала Галю на вечерний сеанс, и, если в ночной тиши неслась песня, что в унисон выводил Лёнька с другим совхозским перепелом двоюродным братом Федей Худым. То это значило одно – кино окончено.
Весь такой из себя умный-преумный и уравновешенный, не встревавший в драки, как, допустим, Галин брат, Витька. Необыкновенно целеустремлённый, он знал, чего хочет, и как этого добиться. Пример тому его поступление в лётное училище. Все знали, как мечтал Сорока стать лётчиком! И никто б не сомневался в осуществлении его дерзновенной мечты, если б не одно но….
И учился Лёнька хорошо и пел, дай Бог каждому, хотя вокальные данные не такое уж необходимое качество для пилота. И физически был крепок, ну, подумаешь, Витька Шелудько лёгкий, как птица, взлетал выше в прыжках в высоту, и дальше в прыжках в длину. Это всё мелочи. Короче, иди и покоряй пятый океан, уж если такому, как Сорока не летать, то извините. Всё оно, конечно, так, коли не один изъян – у мальчишки было косоглазие. И все знатоки тонкостей военных дел, а это были люди знающие, местные пацаны, говорили, что Лёнька не пройдёт просто медкомиссию. Но его признали годным!
Правда или врут люди, говорят, что хитрый мечтатель при проверки зрения, закрыл дважды один и тот же глаз, поменяв при этом руки. Вот, придумал, а возможно кто-то подсказал? Но Сорока стал лётчиком!
Учителя героя этой главы уважали, был он весь такой положительный, безупречный и самодостаточный, аж противно. Не считаться с таким молодым человеком было нельзя. Но вот, чтоб быть своим «в доску», которого все любят, этого не наблюдалось. Авторитет шпаны – был не его удел. Зазнайка парень нёс себя выше на голову и с вершины собственного высокомерия на многих смотрел, лояльно выражаясь, снисходительно.
Но это сугубо Галино мнение, что сложилось в детском возрасте, вполне допускается, что многие думали иначе. Ведь ни одна девчонка была в него влюблена. А Сорока губа не дура – он выбрал именно ту девочку, что нравилась и Гале, Нину Малыгину. Что ж хороший вкус – тоже одна из отличительных черт будущего покорителя неба. В общем, не обижайся, Лёнечка, если доведётся прочитать эти строчки. Для Галки Чиликиди ты был заносчивым себялюбцем и воображалой первого сорта!
Притащил как-то Витька домой невесть где взятые две теннисные ракетки и шарик новенький и беленький! И дал поиграть сестре, Витька ж он такой, он абсолютно не жадный человек. Бить по белоснежному чуду ракеткой было для девочки чистым кощунством. Когда шарик падал, а большей частью он валялся по земле, не будем забывать, какие «теннисистки» играли. Галя молниеносно поднимала шарик, сдувала с него соринки-пылинки. Потом вытирала о рукав кофточки, как могла, возвращала спортивному атрибуту первозданную чистоту. Она буквально тряслась над новой «игрушкой», отношение было бережное и трепетное, как к живому существу. И где взялся этот Сорока, певец хвалёный? Попросил поиграть, ну, как ему откажешь? На это не достало смелости, да и потом, это же Лёнька – он будет аккуратно бить…..
Галя, чтоб скоротать тягостные минуты вне игры, побежала в хату за куском хлеба. Схватив хлеб, хозяйка сильным толчком плеча распахивает дверь и вылетает, чуть ли не в Лёнькины объятия. Понимая, что случилось непоправимое, замирает на месте. Будущий летун стоял уже у порога и с виноватым видом протягивал Гале ракетки и изуродованный шарик: "Извини, Галь, я нечаянно наступил..." Разумеется, что он наступил не специально, это понятно и дураку, но Гале от этого не легче. Проклятый Лёнька он испортил Галину драгоценность! Ведь даже у Будяков не было такого шарика. Подружка Лёльки и Нинки была единственной обладательницей безукоризненно беленького шарика на своём крае, а может даже во всем совхозе.
«Да ладно ничего страшного….» успокаивает девочка парня. Которому действительно, неловко, а голос свой почему-то не узнаёт. Как же он давил всё-таки авторитетом, что Галя даже не мявкнула, чтобы возмутиться. В конце концов, смотреть надо под ноги! Убитая горем, она безропотно приняла испорченную вещичку и с Богом отпустила задаваку. Конечно, подняла бы шум, если б это был кто-нибудь рангом пониже, но не лётчик, а ему разве только ещё спасибо не сказала.
Не только петь мог хорошо Алексей Сорока, но и танцевал замечательно, в основном со своей избранницей, что училась с ним в одном классе, с Малыгиной. Лёнька и Нина – восьмиклассники, Галя – шестиклассница. Как же хотелось нашей Гале подрасти быстрей, чтоб Сорока пригласил её на вальс! Мало кто из ребят вальсировал, он, по-видимому, только один и мог. Из шестого класса, чести потанцевать с первым парнем, была удостоена лишь Валька Абрамчучка, тоже нашёл красавицу...
Сегодня, вне всяких сомнений, Галина Панайотовна понимает, что Валька, большей частью была танцору по барабану, но танцевала эта самая Абрамчучка легко и невесомо! Двенадцатилетняя девчонка, с подкрученными на бигуди волосами, кружилась в вальсе, Гале на зависть, прекрасно и слаженно.
Невысокая Валька всё-таки классно смотрелась на пару с Лёнькой! Её ножки в капроновых чулочках, без сучка и задоринки скользили по полу красиво и уверенно. Галя так вальсировать не умела. Юная партнёрша, по делу и без дела, в такт звучащей музыки, трясла завитыми кудрями. Галя следила за счастливой и рано повзрослевшей одноклассницей и думала, какая она, однако, бессовестная, только в шестом классе, а уже кудри навела. В то время, когда сама Галя ходила с косами. Водил по кругу непревзойденный танцор ещё некоторых своих сверстниц и учителей в придачу, Чиликиди в упор не замечал. И всё же желанный момент настал.
Был какой-то праздник. Перед началом выступления художественной самодеятельности школьников, Гриша включил музыку! Клуб полный нарядной детворы. И Галя здесь в парадной форме, как полагается советской пионерке. Красный галстук, алый цвет ей был к лицу. Белый передник, заплетённые две толстенькие коски до пояса. Скромно и достойно, не то, что немыслимые кучери. Стоит принаряженная шестиклассница, да и подпирает стену, чтоб не упала.
И вдоль этой же стенки томился и Сорока. Его постоянные партнёрши ещё не пришли на торжество, кругом малышня. Старше всех одна Галя. Звуки вальса через динамик врывались в зал и заполняли собой клуб. Вот он шанс, что давала девочке судьба!
Она тут же оценила, насколько выигрышная для неё сложившаяся обстановка. Шестиклассница единственный тут полу взрослый человек, все остальные – мелочь пузатая. Краем, остро видящего глаза она следила, как восьмиклассник шарил косоглазым взглядом по всему клубу. Ага, никого нет, Лёничка, ни Ниночки, ни Валечки, деться кавалеру некуда, видно, что танцевать очень хочется. Сейчас он пригласит Галю!
Не скрывая сожаления, это всё читалось по Ленькиному лицу, что нет никого позначительней, кроме, как Галки Чиликиди. Сорока действительно, обратил свой раздосадованный взор на маленькую, чёрненькую и симпатичную Галю, вот вам и женская интуиции, не обманула.
И не чувствуя под собой ног ученица переживала небывалое волнение. Вдруг, она споткнётся, или не будет поспевать за ним, или будет слишком быстро перебирать в движении? Галя не уверена была, что хорошо танцует, а уж в таком головокружительном состоянии совсем ноги откажут. И чем ближе было то мгновение, когда девочка сможет положить руку на Лёнькино плечо, тем невообразимо рос страх. Словно снежный ком, делался огромным, заполняя всё пространство.
Смотрит знаменитый солист на Галю с высоты, Богом данного роста, и улыбается, как папочка дочке. Ну, что, мол, мне с тобой делать? И говорит, то бишь, приглашает: «Галь, а ты умеешь танцевать вальс?» Галя онемела. Да что ж ему повылазило что ли, не видел, как они с Лёлькой, не щадя подошвы, стирают полы в клубе, не хуже, чем все остальные? Значит, не видел.
Придя в себя, уязвлённая школьница, чтоб, не выдать бурю чувств негодования, закипавшую в душе, пауза затягивалась. Поспешно заверяет бестактного кавалера, чтоб он не сомневался и не настаивал: «Нет, нет, я не умею танцевать вальс!» «Жаль – отозвался, Сорока и с такой же улыбочкой, типа того, так я и знал, не шибко огорчённый отвернулся.
Вот это пригласил... Как можно додуматься, такое спросить «Умеешь?», так обидеть пусть и маленькую, но всё-таки потенциальную даму! Не такой он уж и умный этот Лёнька.
Но через два года, когда Галя и без воображалы Леньки считала себя взрослой, израненное самолюбие вчерашней шестиклассницы было излечено и сладко убаюкано другим приглашением. На Сороку никто уже не обижался, и обид не хватит, если всё помнить, пошёл он на фиг.
Всё тот же совхозный клуб, и вновь праздник. После концерта, что давался силами учащихся, Галя первый раз в жизни осталась на настоящие, непосредственно для молодёжи организованные, танцы! Это, вам ни какие там не будь «чики-брики», как говорил Бачир Нахович. Где толкутся при дневном свете все с первого по восьмой класс. Благословен тот вечер и тот незабываемый миг! Когда Галя, пленённая возбуждением и необъятной радостью, что наконец-то мать разрешила ей остаться на танцы, почувствовала себя очень красивой и очень счастливой!
Стулья сдвинули в глубь зала, площадка расчищена. Галя с девчонками сидит в первом ряду и к ней через весь зал, направился ни кто-нибудь, а Кирста Толик или, как его звали в детстве – Тосик! Леня Сорока перед ним просто пацан. Толик идёт, улыбается и приглашает на первый танец младшую сестру своего друга Хачика. Галя тоже улыбается, как же это приятно, когда тебя замечают такие взрослые ребята! Галин кавалер всего на один танец, уже отслужил в армии, и учится в институте. Он старше девочку на целую вечность лет, кажется, на шесть, а Ленька всего – на два года.
Уверенность и гордость, зародившаяся где-то внутри, вдруг заполнила Галю всю, без остатка. Она – взрослая, она – признана, мимо не прошёл даже Кирста! На скамье сидел ещё ребёнок, но танцевала уже совершеннолетняя кокетка. Казалось, что Толик своей тёплой и мягкой ладонью взял её руку и увёл в Мир Больших Людей.
Парень обнял Галю за плечи, так, по всей вероятности, танцевали в городе.
Высоконравственная девочка, неразболтанного поведения, решила, что это вульгарно. Не мешкая, своими руками опустила руки великовозрастного партнёра себе на талию и успокоенная, закрутила бёдрами, вот так надо танцевать. Толик засмеялся, наверное, и в правду наивная девчонка повела себя смешно, и принял всё, как детский каприз. А юная леди из Прикубанского была необычайно довольна, всё шло так, как она того желала.
Два приглашения, один – танец, так и живут вместе с Галиной. Один – лёгким разочарованием, другой – неизгладимым впечатлением детства.
P S
Интересно, наверняка, как сложились отношения у Сороки с рыженькой девочкой Ниной? Да никак. Влюбленность, зародившаяся в школьном возрасте, во взрослой жизни не имела продолжения. Нина, не глупая девушка, смотрела на вещи трезво. Поняв в один момент, какого высокого полёта Лёнька птица, она отдала предпочтение скромному совхозскому парню с более земной профессией, трактористу Датченко Николаю. Думается, никогда об этом не пожалела.
Галя гуляла на свадьбе и произнесла самый короткий тост: «Я пью за вашу Любовь!». Чем растрогала невесту и та, впоследствии, призналась, что Галины слова понравились ей особо! Вроде ничего такого не сказала, но Нина запомнила, приятно.
И на Сорокинской свадьбе тоже была и даже причёсывала невесту выпускника лётного училища, но так и не смогла понять, что он в ней нашёл? Она была издалека, вроде и симпатичная девочка, но чужая и холодная, и возможно поэтому, Нина казалась намного обаятельней.
ДОСТОИНСТВО одноклассницы
Это было в восьмом классе, Галя не помнит за что поскублись Колька Кобылкин и другая Галка. Ссора кончилась тем, что Кобылкин ударил одноклассницу по лицу, уже набиравшей мужскую силу, ладонью! Дело было на перемене, следующий урок внеклассного чтения, который проводила классрук Генриетта Васильевна Казе,жена директора совхоза.
На тот момент как раз читали роман-газету, что принесла старшеклассникам Генриетта Васильевна. Вышедшая новинка называлась «Всем смертям назло». Сюжет этой повести, думается, унёс с собой каждый восьмиклассник. События, что описал автор не оставили ни одного ни хорошего, ни плохого ученика равнодушным, в разной степени, но проняло любого. Не такое уж Галино поколение и было потерянным, как считала Валентина Леонидовна.
Фамилия автора, да простится нашей Гале, память не сохранила, а само повествование живёт в этой же памяти и поныне. Молодая супружеская пара, наверняка, комсомольцы, жили себе, не тужили, зарабатывая, как и большинство советской молодёжи, на жизнь честным и мало оплачиваемым трудом. И вот в один ужасный день в дом ворвалась беда. Вследствие аварии, мужу ампутируют обе руки! И вот с этого момента, физические и душевные страдания героя и его молодой жены, не отпускали не одно юное сердце. Тишина в классе стояла гробовая и напряжённая, что же будет дальше? Возвращение к жизни было нелёгкой стезёй и следующего урока внеклассного чтения ждали с нетерпением.
Так вот треснул Колька Галку и как будто, так и надо, никто не заступился, хотя бы словом, мол, что ты себе позволяешь? Честно сказать, Галя не жаловала эту девчонку, сквозняк в голове полнейший. Но вы меня простите, какая б она не была, бить при всех? Галю это возмутило чрезвычайно!
Ясное дело, что лично Чиликиди никто не трогал, чья она сестра знали все, но Галя вообще и сама как-то не выпрашивала. Тем не менее, она прекрасно понимала, если бы ни Витькины свинцовые кулачки, не жилось бы ей так вольготно. За ученицу, пусть не очень путевую было обидно. В её лице Галя видела и своё ущемлённое самолюбие и самолюбие всех остальных девчат. По какому праву пацаны могут так унижать одноклассниц, что девчонки не люди?!
И Галя не выдержала. «Извинись!» сказала она Кобылкину. «Да, куда там, сейчас, очень надо!» прозвучал наглый, без всяких угрызений совести, ответ. На защитницу нахлынуло такое горькое чувство, что, казалось, и ей влепили пощёчину. Ну, что же это делается? Ведь, по сути, Колька неплохой мальчишка, что называется «рубаха-парень». Гале всегда его было жалко, уже лишь только по тому, что на её взгляд, Кобылкин был самым некрасивым мальчиком в классе. Как же мог прилюдно поднять руку?
Галя считала,возможно, она заблуждалась, что если бы Колька сделал это за углом и Галкиного позора никто не видел, это ещё куда ни шло...хотя и за углом бить нельзя! Но такое публичное оскорбление – отвратительно.
Дыхание у Чиликиди перехватывало. Оттого, что посмел такую дерзость совершить, и оттого, что наплевал на её замечание, и оттого, что все одноклассники молчали, моя хата с краю. Кобылкина не клеймили, заступницу – не поддержали. И Галя в гордом одиночестве пошла до конца за праведным возмездием. В лице Генриетты Васильевны она видела карающую десницу, которая поставит на место зарвавшегося Кобылкина.
Прозвенел звонок, сердце Галино трепыхало. Ибо оно знало, что сейчас последует, а это страшно. Вошла Генриетта Васильевна и принесла известную и всеми ожидаемую повесть. И Галя подняла руку. Голос, будто чужой, срывается, но отступать не хотела: «Генриетта Васильевна, Кобылкин ударил Галю, пусть извинится». Правду говорить не просто, за ней идёт мученичество.
И потом, по-разному могли истолковать поведение Чиликиди одноклассники. Она могла в их лице остаться – ябедой, стукачом, предателем, короче, человеком всеми презираемым, одним словом – изгоем. Потребовалось немалое мужество, чтобы, предвидя всё это, всё-таки отважиться поднять руку.
Учительница подняла провинившегося ученика. Она была человеком воспитанным и деликатным, никогда не позволяла себе кричать на учащихся. И в данном случае, не повысив голоса, слегка растерявшись, вежливо обратилась к Кобылкину: «Как же так, Коля, что произошло? Разве можно бить девочку? Тебе надо попросить у неё прощения». Ну, и в таком духе взывала к совести, много бравшего на себя, подростка, классная руководительница.
Вторая Галка ненароком, ставшая героиней дня, при сложившейся некрасивой ситуации, сидела красная, как рак. Понимала ли эта недалёкая по складу ума одноклассница, а точнее просто дура набитая, всю драматичность происшедшего с ней?
Извиняться, разумеется, никто не собирался. Кобылкин молча простоял весь урок, тоже, кстати, красный, как и обиженная им девочка, не промолвив ни слова.
Весь класс маялся от безделья, захватывающая повесть лежала на столе, казалось, до неё никому нет дела. Тут понимаешь, своя драма разыгралась. Возможно, герой над бабами и сожалел о случившемся. Вполне возможно, что клял Галю, на чём свет стоит, кто ж об этом знает? В какой-то миг Гале стало жаль его, упрямого барана, простоять сорок пять минут тоже наказание.
С Шишкиным Валеркой шёл Кобылкин по тротуару домой, Галя с Верой их догнали. «Понимаешь, Колька, если б ты её ударил где-то, но в классе, при всех…..» Галя очень хотела объяснить ему, что так нельзя делать! У каждого человека есть человеческое достоинство, и у такой, как Галка тоже!
Возможно, это была попытка реабилитироваться. По-хорошему, девчонка не стоила того, чтоб Галя портила отношения с одноклассником, вне всяких сомнений, Колька уважал Галку Чиликиди. Но сам факт бития задел девочку за живое. Рассерженный рукоприкладчик не стал слушать «прокурора» в школьной форме. Он только сказал заступнице следующее: «Я всегда говорил пацанам, что ты законная девчонка! Ну а теперь ты тоже стала много выдёргиваться». Он обогнал девочек, намерено пошёл вперёд, ты, мол, сделала своё подлое дело и я не хочу тебя знать.
По всей видимости, парню было не сладко, как и самой потерпевшей, да и Гале влезшей в эту драку было не комфортно. По сему можно судить, что конфликт, образовавший этот треугольник, разве что их троих и коснулся со всеми переживаниями.
Ничего наша правдолюбка Галя не добилась, настырный Кобылкин не извинился, не раскаялся. Он просто разочаровался в Гале, как в хорошем человеке. Если соученица была обижена Колькой, то сам Колька был обижен уже Чиликиди. Нормальная реакция, когда тебе грозят пальцем и говорят, что драться нехорошо.
Галино стремление, чтобы восторжествовала справедливость, разбилось о твердолобость Кобылкина Человеческое достоинство одноклассницы, так и осталось валяться у ног обидчика.
А было ли оно у неё это достоинство? Если буквально через день две враждующие стороны повели себя непредсказуемо дружелюбно, как будто и не было войны. А Галя, видевшая всё это не могла прийти в себя!
Тот, кто унизил и та, которую унизили, дурачились на перемене на полную катушку. Галина не скрывая счастья перемирия, ржала, как молодая кобылица. Угостила недавнего врага конфетой, своими руками развернула обвёртку и лично вложила сладость в рот мальчику.
Галя, оторопевшая, следила за одноклассниками и чувствовала себя тем третьим лишним, которого никто не просил «вступаться за правду». Тварь неблагодарная эта Галка, и Кобылкин не лучше, так тебе Галя и надо!
Через некоторое время повзрослевшие дети получили свидетельства и навсегда покинули родные стены совхозской школы. В характеристике, что написала Генриетта Васильевна помимо всех положительных качеств, которыми обладала выпускница Чиликиди Галина, было и такое, как принципиальная.