Вместо радостного солнца, светившего с небес все время, которое мы находились в обители, утро нашего отъезда встретило нас косой моросью. Мелкие капельки как иголки впивались в лицо, и я постарался опустить его настолько, насколько позволяла шея. Я с завистью посмотрел на Хугина шедшего так, будто назойливые капли его совершенно не беспокоили. Впрочем, примерно так оно и было, ведь большинство капель разбивались о широкие поля его шляпы. Я зарекся, что в первом же попавшемся магазине куплю себе такую же.
Наша небольшая группа покинула стены обители и зашагала пешком до ближайшего городка, который находился в паре километров. Там мы намеревались на автобусе доехать до станции, затем на поезде до портового города и уже оттуда на теплоходе отправиться в Норвегию, благо такая возможность имелась. Шли в тишине, толи все не выспались, как я, толи предстоящая вылазка захватила умы моих спутников, уж не знаю.
Где-то на середине пути припустил полноценный дождь, и моя без того промокшая куртка совсем перестала греть. Я шел и клял себя за то, что не надел что-нибудь непромокаемое. Те же проблемы терзали теплолюбивых Ихши и Отохиме. Они то и дело зябко ежились, утирая носы.
- Если вам сейчас холодно, то, что же вы собираетесь делать у меня на родине?- усмехнулся Хугин.
Не могу сказать, что морской ветер и норвежские холода пугали меня. Я родился и вырос в непосредственной близости от Балтийского моря. Гордая и непокорная река, являвшаяся главной артерией моего города, то и дело норовила выйти из берегов и припугнуть жителей наводнением, а холодные балтийские ветра не раз ломали хрупкие стволы тополей, потому я не пугался ждущих нас трудностей. Но сказать по правде и не радовался им как Хугин. Он единственный сегодня был в хорошем настроении, и казалось, что чем сильнее льет дождь и чем наглее ветер лезет под одежду, тем шире улыбка на лице норвежца.
Город встретил нас пустынными улицами и сотней огоньков в тысяче окон. Светофоры мертво стояли, не выполняя своих функций.
- Думаю нам надо переждать дождь в тепле,- сказала Отохиме, и мне послышались нотки мольбы в её голосе.
- Поддерживаю,- буркнул Ихши.
- Идемте к мотелю,- произнес Такеши и посмотрел на Хугина.
- Слабая нынче молодежь пошла,- лучезарно улыбаясь, пробасил тот,- не правда ли, Такеда.
- Воистину,- улыбнулся Ворошитель,- хотя я согласен. Я и сам промочил ноги.
Я не стал говорить об этом, но и мои ботинки пропустили внутрь довольно много воды. Как я уже упоминал, они изрядно проносились.
- Мне нужна новая обувь,- пожаловался я.
Такеда посмотрел на меня.
- Кому-нибудь ещё?- спросил он у остальных, никто не ответил,- тогда идем, малыш.
Ненавижу, когда меня так называют. Я хотел, было сказать об этом Такеде, но подумал, что при остальных я лишь поставлю себя в нелепое положение. Такеда зашагал куда-то в сторону, и я последовал за ним. Мы прошли пару кварталов и, в конце концов, остановились у магазина одежды. Я потянул за дверную ручку, но дверь не открылась.
- Хозяин, должно быть, закрыл его на время дождя,- сказал Такеда и я согласно кивнул.
- Что будем делать?- спросил я.
- На твоем месте, я бы позвонил в звонок, что рядом с дверью,- усмехнулся мой спутник.
Я выругал себя за невнимательность и, повернув голову, действительно увидел дверной звонок. Я позвонил в дверь. Реакции не последовало. Я позвонил ещё несколько раз. Мало ли где носит этого лавочника, но и на этот раз никого гостеприимного не появилось.
- Ну-ка,- сказал Такеда и, подвинув меня в сторону, подошел к двери.
Его палец лег на звонок и вдавил его внутрь, свободной же рукой охотник принялся бара-банить в дверь, да с такой силой, что та того и гляди, сорвалась бы с петель, если бы истошный крик внутри магазина не оборвал это истязание чужой собственности.
- Прекратите немедленно!- вопил голос,- что вы себе позволяете,- надрывался он,- я вызову милицию!
- Открывай!- крикнул в ответ Такеда и дверное стекло перед ним задрожало, толи от воздуха, вырвавшегося из легких охотника, толи от страха за свою судьбы.
Внутри послышались шлепающие шаги, и в замочной скважине скрипнул ключ. Из приоткрывшейся двери высунулся длиннющий нос с горбинкой. За носом показались два маленьких, но чрезвычайно пронзительных глаза, увеличенные монолитами невероятных линз, больше походивших на лупы, встроенные в ломаную роговую оправу. В глазах бушевала ярость.
- Чего надо?- сказал носоглаз, смерив Такеду злобным взглядом.
- А сам-то ты как думаешь?- ухмыльнулся тот.
- Не видишь надпись «МЫ ЗАКРЫТЫ»?
Я посмотрел на здоровенный плакат, занимавший всю витрину.
- Вижу,- сказал Такеда,- но мне и этому юноше нужна обувь,- Такеда прищурился,- хорошая обувь, я бы сказал лучшая. Если бы не это я бы не стал тебя беспокоить.
- Лучшая,- попробовал слово на вкус торговец,- у меня только лучшая.
- Если бы я этого не знал, то не пришел бы к тебе,- дружелюбно произнес Такеда.
- Но вы доставили мне неудобства.
- А ты нам,- парировал Ворошитель,- и, между прочим, продолжаешь доставлять.
- Как так,- удивился его собеседник.
- Мы вынуждены стоять на улице. Тут дует холодный ветер и идет проливной дождь, у нас прохудились ботинки и промокли ноги. А ты продолжаешь держать нас тут!
Мне не показалось, что торговец растрогался, или вник в нашу проблему, но дверь он все же открыл и мы, наконец, вошли в теплый, хоть и темный зал магазина.
- А что со светом?- поинтересовался я.
- Говорят, линию оборвало. Нет электричества. Идемте.
С этими словами торговец повел нас, куда-то вглубь. Я перестроил зрение и рассматривал обувь с одеждой, мимо которой мы проходили. Сказать, что в магазине было все - нельзя, но в то же время и маленьким ассортимент не был. Здесь были и кроссовки и элегантные туфли, женские туфельки на каблуках и военные берцы. Одежда так же отличалась разнообразием, причем были выставлены не только осенние и зимние модели, но и летние. Хотя лето и ми-новало не так давно.
Торговец же продолжал уводить нас вглубь и Такеда безоговорочно следовал за ним.
Наконец мы пришли. Небольшой закуток в самом дальнем углу торгового зала был занавешен и отгорожен двумя столбиками с натянутой между ними цепочкой. За занавесью были вывешены крайне специфические модели одежды. Почти все из плотной кожи, с обилием металлических вставок. Почему-то эта одежда напомнила мне ту, которую носили люди в по-стапокалипсических фильмах. Видимо торговец принял нас за байкеров, металлистов или того хуже за шпану. Но меня это устраивало, так как предложенные вещи вполне отвечали моим требованиям.
Я взял с полки ботинки с высоким шнурованным голенищем. Их широченные носы были вдвое больше моего кулака, а голенище пересекали три горизонтальных застежки.
- Отличный выбор,- услышал я голос носоглаза,- носы, подошва и застежки с титановыми вставками,- начал расхваливать товар он,- двойной слой грубой кожи, пулей не пробьешь!
- Так таки не пробьешь,- усмехнулся Такеда.
- Ну, я образно,- спохватился торговец, видимо испугавшись проверки на месте.
- Померить можно?- спросил я.
- Можно,- поморщился торговец, он явно был не в восторге оттого, что я буду засовывать свои мокрые ноги в его товар, но между тем продолжил его нахваливать.
Я посмотрел пару разновидностей, но все же остановил свой выбор на первых. Такеда тоже выбрал их. Торговец долго копался, ища мой размер, но все-таки нашел его. Дальше я купил себе плащ, вспомнив как плохо мне сегодня было.
- Штаны купи,- посоветовал Такеда.
- Зачем?
- Мой тебе совет, купи штаны с меховой подкладкой,- настойчиво проговорил, чеканя слова мой собеседник.
Я поверил опытному охотнику и ещё минут десять выбирал себе штаны. Затем, расплатив-шись, мы собрались уходить, но у самой двери я вспомнил Хугина и его великолепную, ши-рокополую шляпу, которой я так позавидовал с утра. Естественно и этот товар был в магазине носоглаза, так что я оставил тут ещё немного денег и вышел на улицу совершенно не похожим на себя самого. Глянув на свое отражение в витрине, я увидел одного из охотников, стоявших в день выпуска у стены.
- Ладно,- донесся до меня голос торговца,- заходите ещё. И запомни Такеда, если свернешь мне дверь я точно вызову милицию.
- В следующий раз обязательно сверну,- пообещал, смеясь, охотник и, обнявшись с торговцем на прощание, зашагал прочь.
У себя за спиной я услышал смешок последнего и, поняв, что стою как дурак посреди улицы, побежал за охотником.
- Так вы знакомы?- спросил я, поравнявшись с Такедой.
- Можно и так сказать, этот торговец был моим учителем,- охотник посмотрел на меня и за-смеялся,- рот закрой.
Мы шли, раздумывая каждый о своём, и уже почти добрались до мотеля, как вдруг в голову мне пришла мысль.
- Такеда,- окликнул охотника я.
Тот остановился и вопросительно посмотрел на меня.
- А ты давно знаешь Путника?
Видимо вопрос застал Ворошителя врасплох, так как он замер и некоторое время молчал.
- Да, достаточно давно,- ответил он, наконец.
- Скажи, он всегда был таким как сейчас?
Такеда вновь задумался.
- Знаешь, Путник скрытен, он старается ни к кому не привязываться, ещё он не любит, когда о нем рассказывают и это его право. Если тебе так интересно спроси у него сам.
- Просто ответь, он всегда был таким как сейчас?
- Нет, не всегда,- Такеда пристально посмотрел на меня, лицо его омрачилось. Он отвернулся и вошел в двери мотеля.
Я остался стоять под дождем. Для меня Путник был весьма неоднозначной фигурой. Несмотря на то, что за время совместных путешествий он попортил мне немало крови, мне почему-то было жаль его. Не знаю почему, но на каком-то интуитивном уровне я чувствовал, что нелюдимым отщепенцем его сделала тяжелейшая душевная травма. Я очень хорошо помнил тот первый взгляд, которым мы с ним обменялись. Боль и злость. Мне нестерпимо захотелось узнать, что же на самом деле произошло с моим последним наставником. Но спросить об этом было некого. Только дождь и ветер были со мной рядом, и я решил оставить их.
В теплом зале небольшой гостиницы было темно, как и в остальных домах города. Хозяева заведения зажгли несколько свечей у стойки и растопили небольшой камин, но освещения все равно не хватало.
Ихши и Отохиме по обыкновению вместе устроились у камина. Хугин потягивал трубку стоя у окна, Такеши не было видно, так же как и Вальки.
- Идем,- услышал я голос Такеды.
Я перестроил зрение и увидел его у двери в соседнее помещение. Как выяснилось, соседним был обеденный зал, где официантка уже расставила предназначавшуюся нам пищу. Тарелок было две, видимо остальные уже отобедали. Мы уселись за стол и принялись есть.
- Скажи, Путник действительно тренировал вас?- поинтересовался Такеда, доев свой обед.
- Да,- ответил я, несколько недоумевая от такого вопроса.
- Видишь ли, это на него не похоже. Вопреки всем правилам ордена, он давно уже одиночка.
- Может, ты все-таки расскажешь, что с ним случилось?- с надеждой спросил я.
- Вряд ли,- улыбнулся Такеда,- но могу тебе сказать, что если он подпустил вас к себе, у тебя есть все шансы узнать его историю у него самого. Ты не пробовал сделать это во время вашего путешествия?
Я отрицательно покачал головой. Признаться честно, в то время когда мы ходили с Путником, мне было глубоко параллельно кто он и что. Наоборот я старался держаться от него подальше и как можно меньше с ним контактировать.
- Ты знаешь Лизку?- спросил я.
- Кого?
- Девушку из постоялого двора «Солнечный свет».
- Ах, её, милая деваха.
- Она говорила, что Путник спас её. Мне показалось, что в «Солнечном свете» Путник оттаял, это был единственный, раз, когда я видел его без маски грозного охотника.
Такеда задумчиво пожевал губу.
- Вполне вероятно.
- Почему,- спросил я, надеясь вытянуть из него хоть какие-нибудь сведенья.
- Настойчивый юноша,- усмехнулся Такеда,- но это не поможет, я же сказал. Если тебе интересно узнать, что-нибудь про Путника тебе нужно говорить с ним. Вряд ли кто-то из охотников, знавших его прежним, расскажут тебе его историю.
Я тяжело вздохнул, показывая своё разочарование. Такеда дружелюбно похлопал меня по плечу.
- Для человека собирающегося залезть в гнездо, ты слишком много думаешь о не относящихся к делу вопросах.
Черт, а ведь действительно. Нам предстоит весьма серьезное дело, а я думаю о человеке, испортившем мне последнее пару лет своим малоприятным обществом. И все же я поклялся себе, что узнаю историю Путника, как только вернусь из экспедиции в вампирский притон…. Если вернусь…. Эта мысль обожгла меня, словно плетка и я поскорее отогнал её прочь.
Дождь продолжал лить как из ведра, а электричество так и не починили. По счастью у вла-дельцев гостиницы оказалось расписание автобусов и, к указанному времени мы все же решили перебраться на остановку. Едва мы отошли от гостиницы, я обратил внимание на Отохиме, её начинало трясти. Видимо в её гардеробе не было теплой одежды, так как она была в том же в чем вышла из обители. Я стянул с себя только что купленный плащ и накинул ей на плечи.
- Не надо!- возмущенно воскликнула она.
- Подержи немного,- сказал я, делая вид, что мне что-то понадобилось в сумке.
На самом деле мне действительно было необходимо достать свою давешнюю куртку. Ведь согласитесь ходить под осенним дождем без верхней одежды не самое приятное занятие. Я слегка притормозил, что бы Ихши, Отохиме и Валька ушли чуть вперед. Затем вынул куртку и одел её. Проходящие мимо Хугин и Такеши многозначительно улыбнулись.
Автобус задерживался. Мы пришли на остановку раньше времени, но сейчас было уже на пятнадцать минут позже, а столь ожидаемое мной транспортное средство так и не появилось.
- Должно быть дорогу размыло дождем,- в который раз повторил Валька.
Отохиме постоянно косилась на меня, но мне было не до этого, мой торс замерз. Уверен, что под промокшей одеждой моя кожа напоминала лягушачью. Но зато купленные по совету Такеды штаны не подвели, да и обувь носоглаза оказалась замечательной. Тяжеловатой, но к этому я быстро привыкну.
Между тем дождь начал затихать, а ветер наоборот усиливаться. Все было бы против меня, если бы не показавшийся из-за поворота, божественный автобус. Его округлые бока блестели чистотой в тех местах, где краска ещё не облупилась. Крышка капота, привязанная проволокой, дребезжала и подпрыгивала на каждой колдобине, несколько окон и должно быть все форточки машины были заложены фанерой и заклеены скотчем. Но для меня этот драндулет стал подарком небес. Запрыгнув внутрь, сразу за Отохиме я нашел место с печкой под сидением и блаженно уселся на него.
В салоне невообразимо воняло бензином. Казалось, что где-то под сиденьями спрятана от-крытая канистра, на деле же запах топлива шел из дыры в полу, но это меня мало беспокоило. Автобус тронулся, заскрипев при этом всеми возможными деталями, я даже испугался, что он развалится. Ихши что-то радостно рассказывал Такеши, Хугин с грустью наблюдал сквозь заклеенное стекло пейзажи, Такеда положил голову на фанеру, заменявшую стекло у его места и, казалось, заснул, Валька принялся читать, а Отохиме уставилась в пол и не подавала признаков жизни.
Постепенно в мое тело начало возвращаться тепло, а вместе с ним накатила дрема и пусть дребезжащий, вонючий автобус и не был лучшим местом для сна, я все же рискнул и закрыл глаза.
Тяжелые темно-серые тучи, бегущие куда-то за горизонт, приходящие из ниоткуда и туда же возвращающиеся, устилали собой небосвод. Безликая степь с незначительными вершинками кустов и клубками перекати-поля расстилалась вокруг. Солнце было высоко в небе и в то же время его свет не касался земли оставляя последнюю в зареве толи рассвета, толи заката. Казалось, сам мир шагнул к той грани, которая разделяет жизнь и вечность, недоверчиво замерев на этой черте.
Безумные ноги скитальца оставили цепочку следов в пыли местного бездорожья, и я почел за лучшее следовать этому ориентиру. Я брел, вперед гадая, что за ирреальность нарисовало мне мое воображение и, в то же время, недоумевая от странных проявлений этого мира. Вот летящая где-то высоко в небе птица неуверенно вильнула и, перестав парить, замахала крыльями, набирая высоту. Ветка куста, мимо которого я проходил, зашипела и бросилась на меня, превратившись в змею. Её атаки заставили меня попя-титься, и каждый раз, когда я пытался продолжить свое путешествие, змея преграж-дала мне путь, будто, предостерегая. Я подцепил её лезвием глефы и, отшвырнув, прочь продолжил путь.
Горизонт, который предстал мне вначале пути, оказался обрывом. Внизу я увидел го-род, который раскинулся в тени горы и с противоположной от меня стороны ограничи-вался небольшой рекой. Как ни странно на соседнем берегу домов видно не было. Я поискал спуск вниз и в паре сотен метров от себя увидел сложенную из камня лестницу.
Достигнул её, я немало удивился тому, с какой небрежностью она была сделана. Разби-тые ступени пугали своей ненадежностью. Узкий спуск без перил под неимоверно ост-рым углом уходил вниз. Я осторожно попробовал ступени кончиком ботинка, посыпался песок, но ступени показались прочными. Я начал спускаться.
Чуть не сорвавшись пару раз, я все-таки достиг последней ступени и осмотрелся. Пере-до мной лежала узкая улица, сформированная невысокими домами из глиняных кирпи-чей. Маленькие окошки этих домиков черными глазками впились в меня, заставляя тре-петать от мысли, что в любом из них вполне может притаиться незамеченный мной наблюдатель. Я начал осторожно пробираться вглубь города. Неподчиненные никаким правилам улицы петляли и кружили меня словно профессиональные танцоры. Я уже давно заблудился и потерял счет новым тупикам, которыми неожиданно заканчивались все проулки без исключения. На своей дороге я находил брошенные повозки со скар-бом. То там, то тут встречались кули с едой и вещами. Город казался покинутым, и по-кинут он, судя по всему, был спешно. Будто неожиданное стихийное бедствие заставило сорваться жителей со своих насиженных мест и умчаться прочь. Впрочем, следов этого самого стихийного бедствия мне пока не встречалось.
Очередная улица вопреки моим ожиданиям не закончилась тупиком за очередным по-воротом, а наоборот расширилась и выпрямилась. Вдалеке прямо перед собой я увидел дворец. Во всяком случае, именно таким показалось мне огромное здание по сравнению с одноэтажными и миниатюрными халупами, окружавшими меня последнее время. Ули-ца, по которой я шел, продолжала расширяться, и чем шире становилась она, тем больше уверенности появлялось внутри меня. Улица уперлась в площадь перед дворцом. Посреди площади из все тех же кирпичей был сложен постамент, на котором лежало обезглавленное тело. Головы поблизости видно не было. Тут же, наполовину засыпанный песком валялся лист пергамента. Толстый и грубый он носил на себе странные символы не похожие, ни на какие письмена виденные мной прежде. Естественно я не смог разобрать написанного, и вернув пергамент на его прежнее место, перешагнул через труп. Топор, видимо лишивший его головы, лежал у его ног, будто палач в испуге бросил орудие убийства на месте казни и убежал. Но судьба палача мало интересовала меня. Прямо передо мной были ворота дворца. Створки их упрямо закрывали проход, но небольшая дверь в правой была приоткрыта.
Я быстро преодолел отделявшее меня от двери расстояние и заглянул внутрь.
Первым, что бросилось в глаза, были высохшие стволы деревьев. Десятки, может сот-ни торчащих, словно подпоры забора стволов. От веток остались только щепки у корней и сучки на самих деревьях. Я зашел внутрь и в ужасе остановился. Мне стали видны два огромных бассейна по левую и правую стороны от дорожки, ведущей к дверям дворца. Судя по росписям, когда-то в резервуарах была вода, и сотни людей с радостью расслаблялись в гостеприимном дворе царской обители. Потом воды не стало, а невезучие посетители остались, навечно лежать там, где их настигла смерть. Разлагающиеся тела устилали бортики и дно бассейнов. Некоторые попытались добраться до спасительных ворот, но и они убежали не далеко. Полуголые тела покрывали страшные раны. Будто стая диких зверей ворвалась в райский сад и рвала на части его обитателей.
Я подошел к ближайшему трупу. Молодой мужчина с оливковой кожей нелепо раскинул в разные стороны руки. Его остекленевшие глаза уставились на ворота. Кто-то выгрыз его бок до середины спины, и обломок позвоночника торчал из ужасной раны. Я почувствовал ком подкативший к горлу, поспешил отойти, и отвести взгляд от ужасного тела, но споткнулся о другой труп. Они были повсюду.
Стараясь не обращать на окружающее внимания, я пошел по мощеной дорожке между бассейнами. Она вела к воротам дворца. Мощные, но не высокие, ворота, обитые бронзовыми пластинами, оставались закрытыми. В некоторых местах бронза была разодрана огромными когтями.
Я толкнул ворота, но они не открылись. Тогда я уперся в преграду плечом и навалился со всех сил. Ворота остались непоколебимы. Я огляделся, что-то подсказывало мне, что я должен попасть во дворец и главное, что это можно сделать. Я повернулся направо и пошел вдоль стены, надеясь найти низкое окно или ещё какой-нибудь путь внутрь.
К счастью за углом трупов не было, и их мерзкий запах был здесь не столь силен, я смог вдохнуть полной грудью. Плохая же сторона дела заключалась в том, что вдоль всей правой стены здания не было ни одного окна. Я прошел до следующего поворота и, оказавшись с задней стороны дворца, увидел в середине широкий балкон, на высоте примерно третьего этажа. Что ж, придется карабкаться, решил я и, дойдя до балкона, начал восхождение.
Старый песчаник крошился под пальцами, и каждый метр пути давался мне с большим трудом, но, в конце концов, я все-таки достиг пола балкона и, подтянувшись, залез внутрь.
Как оказалось, балкон был продолжением большой, полутемной залы. После яркого, пустынного солнца мне показалось, что зал уходит вглубь на многие метры, но когда глаза привыкли к отсутствию освещения, я понял, что помещение не было столь ги-гантским. В центре балкона стояло большое, красиво украшенное резьбой кресло. Я представил царя или царицу, которые восседали в нем отдыхая после утренних дел, или наоборот принимавшие здесь дневных просителей, а может наслаждавшихся вечерним пиром.
В зале стоял небольшой столик с низкими ножками. Вокруг него были постелены ковры и разложены подушки. На самом столе так и остались лежать неубранные тарелки и кувшины. И если не считать посуды и кресла, зал совершенно не блистал богатством, скорее даже наоборот, был обставлен крайне аскетично, для дворцовых покоев.
Я направился вглубь, к арке отделявшей зал от остальных помещений. Арка на деле оказалась высоким сводчатым коридором, в который почти не проникал свет с балкона. Я перестроил зрение, и пошел по коридору, любуясь фресками, которыми были вымощены стены. Стиль, в котором они были выполнены, показался мне знакомым, но в тоже время я был уверен, что никогда не видел ничего подобного раньше. Когда-то давно, ещё до того как я попал в обитель и учился в простой школе, история была одним из моих любимых предметов, особенно история древнего мира. В частности, меня интересовала история Греции, Египта и Междуречья. И, исходя из своих тогдашних познаний, я заключил, что данный дворец возведен в культуре близкой Месопотамской или Хеттской.
Коридор привел меня в огромный зал с несколькими входами по бокам и большой ста-туей в центре. Статуя изображала царственную пару и отличалась феноменальной проработкой деталей. Каждая жилка на шеях и руках людей, немногочисленные мими-ческие морщинки, благостные выражения благородных лиц, всё дышало жизнью, столь естественно и точно изобразил их скульптор. Но восхищение его работой сменилось всепоглощающим ужасом, стоило мне увидеть лицо невысокой, по сравнению со спутником женщины. Красивые, притягательные глаза, изящный изгиб губ, всё в нем было прекрасно, ужасало воспоминание, о том, где я увидел это лицо впервые и знание об истиной сущности этой женщины. Статуя изображала Лилит. Имени её спутника я не знал, но рискнул предположить, что это один из древних, а возможно и сам Каин.
Зато всё сразу же встало на свои места. И бойня перед дворцом, и бегство жителей, и необычные фрески принятые мной за творчество людей Междуречья. Я осмотрелся внимательней. Зал так же, как и предыдущий не отличался богатством убранства, но дышал монументальностью и величием своих хозяев.
Проходя мимо статуи, мне показалось, что я чувствую на себе взгляды богини вампи-ров и её спутника. Я обернулся, но зал, как и следовало, ожидать, был пуст. Я почти сбежал вниз по лестнице, лишь бы перестать ощущать присутствие Лилит и оказался в кромешной темноте.
Моё перестроенное зрение едва различало предметы, окружавшие меня, а стены и потолок помещения растворились в темноте. Напуганный такой переменой, я замер и несколько секунд переводил дыхание. Лишь спустя некоторое время я сделал пару неуверенных шагов вперед. Тишина давила подобно горе свалившейся мне на плечи, воздух казался неестественно плотным и затхлым. Медленно, почти ощупью я добрался до противоположной стены и уперся в ворота. Должно быть, это были ворота, ведущие к бассейнам. Я с трудом различил широченные балки закрывавшие их. Попытки сдвинуть запор не увенчались успехом, и я распрощался с мыслью попасть в ближайшее время на свежий воздух и солнечный свет.
Хотя, вспомнив про трупы в бассейнах, я понял, что про свежий воздух мне придется забыть. Во всяком случае, до тех пор, пока я не выберусь с территории дворцового комплекса. Эта мысль странным образом воодушевила меня. Напомнила мне, что я ещё жив, а дворец, по всей видимости, пуст и мне особо ничего не грозит. Мне даже показа-лось, что тьма, накрывшая меня, немного рассеялась. Но и оставаться тут дольше, чем нужно мне не хотелось, потому я решил покинуть это место тем же путем, которым пришел.
Я бодро зашагал к лестнице, чуть ли не насвистывая что-то, как вдруг инстинкт охотника безошибочно предупредил об опасности. Рефлекторно я присел, и это спасло мне жизнь, что-то промелькнуло над моей головой, приземлилось за пределами моей видимости и как будто исчезло. Ни единый звук не выдавал напавшего, но я чувствовал его движение. Я ощущал его взгляд. Я знал, что он лишь выбирает момент для очередного прыжка. И он прыгнул.
Из темноты слева от меня появилось огромное, волосатое чудовище. Мне показалось, что оно вдвое выше обычного человека. Я кувырнулся вперед и мгновенно подскочил с пола, пытаясь определить, куда делся мой оппонент. Тварь была совершенно бесшумна, и потому мне приходилось полагаться исключительно на инстинкты. Доля секунды и я присев напрягся, выставив вверх глефу. Тяжелая туша налетело на оружие и вывернуло его из моей руки. Зал огласился ревом, от которого затрясся потолок, а мне заложило уши. Оглушенный, я почувствовал, как страх поднимается из глубины моего существа, и попытался подавить его в зачатке.
- Даже если оказался в безвыходной, на первый взгляд, ситуации, старайся мыслить трезво и выход обязательно найдется,- вспомнил я слова наставника Ши и едва не про-пустил очередной выпад. На этот раз тварь прыгнула ниже и едва не зацепила меня. Я откатился в сторону и, вскочив на ноги, замер, разглядывая существо атаковавшее ме-ня. Высокое, на пять-шесть голов выше меня, оно было покрыто густой шерстью. Прищуренные, зеленые глаза с вертикальным разрезом зло уставились на меня. Тварь стояла на трех лапах. Задние были мощными и короткими, изогнутыми назад, как у большинства животных, а передние скорее напоминали руки гориллы, как длинной, так и шириной. В районе живота я заметил глубокую рану, видимо от глефы. Где же само оружие мелькнула мысль.
Несомненно, в потемках старого дворца прятался оборотень.
Он неуверенно переминался с ноги на ногу, толи, примеряясь, толи, ожидая чего-то. Я медленно двинулся вокруг него, сохраняя дистанцию, и он утробно зарычал, обнажив широкие клыки. Я замер, но ненадолго. Мы, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Мне чертовски хотелось мигнуть, но я не смел ни на долю секунды выпускать его из виду. Я продолжил медленно двигаться в сторону лестницы и увидел боковым зрением что-то у её подножия. Я быстро посмотрел туда и удостоверился, что это глефа, но радость была не долгой, оборотень молниеносно исчез в темноте.
Двигаясь спиной, я дошел до лестницы, силясь почувствовать, куда подевался мой враг, но чувства были глухи. Я присел и, подняв глефу, ощущая себя более уверенно с оружием в руках. Плотно сжав теплое дерево древка, я быстро посмотрел, наверх надеясь оценить длину лестницы, и увидел на самом верху силуэт оборотня. Тот застыл на верхних ступенях, преграждая мне путь. Видимо придется вступить в бой, подумал я и, собрав волю в кулак, начал подниматься. Оборотень наверху пошевелился и я замер, ожидая прыжка, я даже его почувствовал, но не успел сообразить, что прыгнули сзади.
Удар безумной силы бросил меня на лестницу, и я ощутил, как ломаются мои кости. Я перевернулся и попытался защититься глефой, но ужасные лапы впились в мою грудь, и я увидел, как оборотень вырывает из меня огромные куски. Я закричал, но легких уже не было в моей груди, и крик получился беззвучным. Окружающая темнота бросилась на меня, и я вновь закричал. На этот раз крик получился на славу. В ужасе я открыл глаза и увидел удивленные и немного напуганные лица моих спутников.
Хугин угрюмо смотрел на меня из-под лобья. Отохиме повела плечами и отвернулась. Ихши поплотнее закутался в свой толи халат, толи плащ и казалось, задремал. Такеши неуверенно улыбнулся. Такеда просто смотрел, без какого-то определенного выражения. А Валька глубоко вздохнул. Я чувствовал себя идиотом и, по возможности незаметно ощупав свою грудную клетку, попытался отдышаться. Ребра, как и следовало, ожидать оказались на месте, что несколько облегчило мой сонный испуг. Стараясь более не привлекать внимания, я оглядел своих спутников. Казалось, что они совершенно потеряли ко мне интерес, но я знал, что на самом деле они обдумывают моё душевное состояние. Будь я, моложе эта мысль обрадовала бы меня, ведь спутники заботятся обо мне. На деле всё обстояло несколько иначе. Опытные охотники, молча, размышляли, струшу ли я в логове тварей? Не снесет ли мне голову какой-нибудь увиденный там ужас? Не брошусь ли я, наутек поставив под угрозу всю операцию?
Непонятным образом я ощущал эти мысли в головах своих спутников, мне даже показалось, что я слышу некоторые слова внутреннего диалога одного из молодых охотников. Может, я на самом деле схожу с ума, мелькнула ужаснувшая меня мысль. Я отринул её.
- Душевный покой, и трезвость ума – залог успеха в любом деле, в том числе и в охоте,- го-ворил Ю Ши,- если охотник думает во время охоты о чем-то не касающемся самой охоты, он становится легкой добычей, для вампира. Не стоит забывать, что в этой охоте нет жертвы, есть только охотники.
Удивительно, на лекциях я воспринимал подобные изречения, как само собой разумеющееся, и не понимал каким дураком надо быть, чтобы ни уразуметь этого, но сейчас я осознал, зачем наставник уделял столько внимания «само собой разумеющимся» вещам. Четкая формулировка позволяла простым вещам самим всплывать в памяти.
Я прикрыл глаза и не без опаски вновь погрузился в сон, как мне показалось, без сновидений.