Нам бы вернуться домой
В город, стоящий у солнца
С. Маврин
По бескрайнему каменистому полю двигались четверо всадников. Утомлённые дорогой, они не разговаривали друг с другом. Их лошади, понуро опустив головы, мирно цокали копытами по камням. Всадники время от времени переглядывались друг с другом и молча вздыхали. Все вглядывались вдаль, словно пытались что-то увидеть на горизонте. Но впереди были лишь необозримые просторы каменной пустыни. Солнце нещадно палило, несмотря на то, что уже клонилось к западу. Всадники в очередной раз порадовались тому, что на них не надеты доспехи. Лишь лёгкие кольчуги защитили бы их в случае нападения. Но нападать было некому - на многие мили вокруг не было ни одной живой души, кроме самих всадников и их лошадей.
- Порой мне кажется, что мы никогда не доберёмся... - вдруг произнёс один из них.
- В тебе просыпается отчаяние? - поинтересовался другой, выглядевший самым старшим. Нарушивший молчание отрицательно покачал головой:
- Нет, это что-то другое...
- Страх. - лаконично заметил третий, совсем юный.
- Давайте сделаем привал. Солнце скоро сядет, и нам нужно отдохнуть перед завтрашней дорогой... - после некоторой паузы предложил четвёртый. Его спутники согласились...
***
Вот уже несколько месяцев их дни проходили одинаково. Менялся только окружающий пейзаж. Но что-то двигало их вперёд. Изгнанные когда-то из родного города, они решили не расставаться в своих странствиях, понимая, что так им будет легче переносить трудности и невзгоды. Вскоре они присоединились к отряду крестоносцев, участвовали во многих сражениях, и ни один их них ни разу не был ранен. Это удивляло их однополчан и вскоре убедило всех, что изгнанники хранимы Богом. Всех, кроме них самих, - они были убеждены, что если бы Бог хранил их, то они не стали бы странниками, лишёнными дома.
Они редко говорили о родной земле. Каждый из них переживал свою боль наедине с собой. И всякий раз, бросаясь в битву, каждый из них молил Бога о смерти, чтобы хотя бы в виде духа побывать дома и увидеть родных и близких, побродить по местам, где прошли детство и юность. Но из сражений они выходили без единой царапины.
Устав от битв, крови и лязга мечей, изгнанники решили отправиться в обратный путь. Они знали, что их ждёт казнь, если они появятся в городе, но решили, что лучше умереть дома, пусть и на эшафоте, чем безрассудно кидаться в сражения, из которых выходили целыми и невредимыми, понимая, что молитвы не услышаны...
***
Солнце уже село, когда к костру примчался самый младший. Его глаза сверкали, дыхание было частым и прерывистым. Он указывал рукой на восток:
- Там... Там... - и, спешившись, он припал к фляге с водой, не в силах сказать что-либо ещё. Его спутники вскочили:
- Что? Что там?
- Стены... Крепостные стены... - прошептал юноша, отрываясь от воды, которую пил жадными глотками.
- Мы почти дома... - прошептал каждый из них. Не сговариваясь, они бросились собирать вещи. Лошади недовольно зафыркали.
Вскоре четыре всадника двинулись на восток. В их сердцах бушевали чувства. Им хотелось как можно быстрее оказаться в родном городе, увидеть близких, пусть даже издали. Но с другой стороны, хотелось ещё пожить, увидеть рассвет и солнце.
К утру они выехали на главную дорогу, ведущую в город. До него оставалось около двух миль. Всадники остановились, глядя на стены и башни города, над которыми поднималось солнце. Не думая, что их ждёт за этими стенами, они двинулись вперёд. И им было неважно, как их встретит город, стоящий у солнца. Они возвращались домой.