Планёрки заводские были разные.
На одних кипели такие страсти.
«Мама не горюй».
Работал в то время я начальником механического цеха.
Проводились планёрки у директора завода и главного инженера.
Места для руководителей подразделений были распределены.
Каждый знал своё.
В кабинете главного инженера начальники цехов сидели у боковой стены.
Я вторым слева. Первым (в нише) – начальник механосборочного.
Удобная ниша.
Его от кресла главного не видно, а, если нужно было подать реплику,
то он выглядывал и «делился» своим - «наболевшим».
Слева от меня располагался начальник литейного цеха,
а за ним-ремонтно-инструментального.
Начальник литейного был личностью колоритной.
Это о нём я поведал читателям в своём рассказе «Шаматон».
Юрий Пахомкин, который вёл новогодний концерт.
Изображал пьяного посетителя ресторана.
Он прямо на сцене пил, и напился на самом деле так, что его вынесли на руках.
Только тогда он работал на заводе ЖБИ.
Арматурщиком.
ЖБИ был моим первым местом работы.
На механическом заводе мы снова встретились.
Был он хохмач с хорошим чувством юмора и задорным смехом.
Но здесь он был уже не Юра (как на ЖБИ), а Максимыч.
Некоторые планёрки проходили обыденно.
Вот на одной из таких скучноватых планёрок Максимыч предложил мне на ухо -
- Хочешь, Иваныч, лезгинку спляшу?
- Эт как? Прям с выходом?
- А то?! Асса и пр.
- Токо с тебя бутылка коньяка.
- Да, легко.
- Ладно. После планёрки обсудим.
Обсудили.
Максимыч предлагал сплясать лезгинку,
сам себе аккомпанируя типа «Пам па рам па па рам па».
- Если спляшу, с тебя бутылка коньяка.
- Да какой разговор? Будет тебе коньяк.
- Только от меня тоже условие.
- Начать пляску по моему сигналу.
- И на любой из планёрок.
-Хоть у директора, хоть у главного.
- Пойдёт?
- Согласен.
Короче, сговор состоялся.
По рукам.
После этого состоялась беседа моя с начальниками механосборочного и ремонтно-инструментального цехов.
Рассказал я о нашем с Максимычем договоре и под конец заметил-
- Слышь, мужики.
- Как - то несправедливо будет -
- На концерте все присутствовать будем, а за билеты я один расплачиваться.
Те поняли.
Захохотали.
- Да какой разговор, Иваныч?
- Стоимость «билетов» раскинем поровну.
- Всё правильно.
На планёрках посматривали друг на друга, подмигивая.
…Показывали кивком в сторону Максимыча.
Ладонь в пасть сували. Как бы кинжал изображая.
Я выжидал.
И вот, на одной из планёрок у директора завода тыркаю под бок Максимычу.
Показываю на середину кабинета. В пасть себе как бы кинжал сую.
- Давай, Максимыч. Пора обещанье выполнять.
…Фигу он мне показал.
Нагло так.
Я ему на ухо.
- Я ж уже билеты купил.
- Контролёр корешок оторвал.
- А то неустойку потребую.
Не стал Максимыч Лезгинку отплясывать.
Постеснялся, наверное.
Да и то.
Планёрка то сурьёзная была.
Не подрасчитал я маненько.
После окончания подступил я к Максимычу.
- Ну и - где Лезгинка?
- Да, ладно, Иваныч.
- Пошутил я. Неподумамши.
- Во, блин.
…Эх…х.
Надо было обговорить с тобой пунктик о невыполнении обязательств.
- А...? Вот, надо было.
- А так, по бороде тебе - Иваныч.
- Дык, если б только мне.
Всем нам было обинно.
А некоторые прочие руководители, бывшие на планёрке, даже и не поняли, какого культурного мероприятия они лишились.
И даже, когда шли четыре начальника цеха, дружно хохоча над чем - неизвестно, эти прочие недоуменно пожимали плечами, чуть ли не крутя пальцем у виска.
«Чокнутые» какие то у нас начальники.
Ссылка на рис. из