Букет астр

               
               
                1.
   
   Оставшись один, Иван впал в какое-то оцепенение. Как заведённый автомат, он уходил на работу, возвращался в пустую квартиру, ужинал позавчерашним подогретым супом и ложился в холодную постель. Им надолго овладело тоскливое, безрадостное настроение. Иван не мог примириться с мыслью о том, что Нины больше нет, что он в 42 года остался без жены и что, скорее всего, ему придётся доживать свой век в одиночестве. Сочувствие старых друзей выражалось чаще всего в предложении выпить, и Иван пил – пил по выходным, а потом и в будни... Он не замечал уже, что потолки и обои в квартире почернели, в гардинах скопилась многомесячная пыль, а по немытому полу безбоязненно бегают тараканы и прочая мелкая живность.

К жизни Ивана пробудил приезд с Севера дочери с мужем – в первый же их отпуск, последовавший после похорон Нины. Оба не подали и виду, что поражены изменениями, происшедшими с Иваном за последнее время, и бодро принялись за ремонт квартиры. Сменили обои и гардины, наклеили потолки, встроенные шкафы обтянули плёнкой с весёлым рисунком, купили новый кухонный гарнитур. Квартира преобразилась, и после отъезда дочери и зятя Иван впервые за долгое время почувствовал, что жизнь для него отнюдь не кончена. Он прекратил пить, стал чаще бывать на улице, в свободное время подолгу гулял, заходил в магазины, рассматривая товары.
   
Однажды, в конце лета,  Иван без определённой цели бродил по рынку. Его внимание привлекла одна лоточница – девушка лет 22 – 24. Среднего роста и телосложения, с круглым лицом, обрамлённым тёмными волосами, она держалась с завидным  чувством собственного достоинства. Мельком девушка взглянула на Ивана, и его поразил её взгляд. Обычно посторонние взгляды как бы скользили по поверхности, не задевая его, но взгляд этой девушки проникал глубоко вовнутрь, манил и притягивал к себе. Заинтригованный, Иван попытался было заговорить с девушкой, но та отнеслась к нему довольно равнодушно, и, потолкавшись около прилавка, он ушёл несолоно хлебавши.

С этого дня всё своё свободное время Иван проводил на рынке. Мало-помалу, мужчине удалось разговорить девушку, и та, убедившись в его постоянстве, стала относиться к нему несколько более приветливо.  Со временем Иван рассказал о себе, Надежда также поведала ему свою историю. Два года назад она приехала в город из глухого райцентра; там у неё осталась мама. Около года девушка поработала на заводе, но по состоянию здоровья была вынуждена уволиться и устроилась в офис техничкой.  «Намылась этих полов – до конца жизни хватит!» - невесело усмехнулась она.

Этой весной Надежда перешла лоточницей к одному таджику. Денег стало немного больше, зато прибавилось и проблем: работать приходится всё время на свежем воздухе, с людьми, иметь дело с товаром и деньгами. Причём, дело в торговле поставлено так, что, если не обманешь, останешься в убытке, да ещё и хозяину надо уметь угодить.  «Вот и крутись, как хочешь!» - вновь горько усмехнулась девушка. Очень достаёт и бытовая неустроенность – за два года ей пришлось сменить пять квартир, при том, что квартплату хозяева поднимают едва ли не каждые полгода.
     Иван сочувствовал девушке, но чем он мог ей помочь?!..
   
 Недели через две после начала знакомства Надежда позволила Ивану проводить её до дома. Они поднялись на пятый этаж дома сталинской постройки, и Иван очутился в просторной двухкомнатной квартире (одна из комнат, правда, была заперта на замок). Надежда угостила его скромным ужином, состоящим из гречневой каши и кружки чая с сахаром. Отставив в сторону опорожненный бокал, Иван поблагодарил Надежду за ужин.

- Может, вас угостить чем-нибудь покрепче? -  предложила хозяйка.
- Нет, что ты! – улыбнулся Иван. – Зачем?
 
   Он и помыслить не мог, что в присутствии этой необыкновенной девушки имеет право употребить такую гадость, как  спиртное. Надежда составила посуду в раковину, и они перешли в комнату. Девушка села на диван поодаль от Ивана и повернулась к нему.

- Расскажите ещё о себе! –  попросила она.
Иван начал рассказывать; Надежда внимательно слушала.
- Извините, отчего умерла ваша жена? – полюбопытствовала она.
- От чего сейчас больше всего умирают? – вопросом на вопрос ответил Иван. – От рака...
- Вы, наверное, очень любили её? – спросила  Надежда.
- Как сказать? – смутился тот. – Поначалу, конечно, да. Ну, а потом родилась дочь, пошли бытовые неурядицы, и всё куда-то постепенно ушло...
- Как у всех! – подытожила она.
- Да! – согласился Иван.
- Ну, а дочь вы помогали воспитывать?
- О! – оживился тот. – Это было моим любимым занятием! Маленькой я катал её в коляске, разговаривал и играл с ней...
   
 Надежда слушала, в упор глядя на мужчину пронизывающими насквозь глазами, отчего тот чувствовал себя, будто под рентгеном, не испытывая, впрочем, никакой неловкости. С самого начала для него было ясно, что, общаясь с Надеждой, нужно говорить правду, правду и одну только правду, какой бы суровой или постыдной она ни была.

- А вы не думаете жениться вторично?
- Не знаю, Надежда! – честно ответил тот. – Наверное, только в том случае, если встречу девушку или женщину, без которой прожить уже не смогу.
- Ну, а, допустим, вы женитесь? Не станете ли вы сравнивать – пусть даже ненамеренно и не вслух, а про себя -  вашу бывшую жену с нынешней?
- Не думаю, - не сразу ответил Иван. – Вряд ли Нина радуется сейчас тому, что я одинок и мне плохо одному. Ну, а сравнивать... Какой в этом смысл? Каждый человек интересен по- своему.
     Надежда вновь пронзила Ивана своим взглядом, но ничего не сказала.
   
  Чтобы закончить трудный для него разговор, больше похожий на допрос, он предложил ей поточить ножи и с облегчением принялся за эту простую и знакомую работу.  Ивану и в голову не приходило предложить девушке остаться у неё заночевать – это казалось ему немыслимым кощунством. Для него было ясно как дважды два, что такого права он не заслужил, и оно для него наступит только в случае заключения официального брака, а состоится этот брак или нет, решать не ему, а Надежде. Точно также у Ивана не поворачивался язык заявить девушке о своих чувствах к ней.

 Он хорошо понимал, что его чувство ещё ничем не испытано и не доказано, и было бы непростительной ошибкой легковесно высказать те слова, которые произносятся один раз в жизни, и что Надежда своим отношением сама даст ему знать, когда он сможет сказать их. Будь Иван помоложе, он, конечно, действовал бы намного более смелее и решительно. Но сейчас, в сорок с лишним лет, его шансы на взаимность девушки были, по его мнению, не слишком велики.
   
 Невольно Иван сравнивал свои взаимоотношения с Надеждой с теми, какие были у него с женой.  Нина была более легковесна и эмоциональна, более приземлена и порою даже склонна к пошлости. Надежду же заподозрить в пошлости было невозможно – она обходила всякую грязь стороной, не удостаивая её своим взглядом. С самого начала она установила планку их взаимоотношений на достаточно высоком уровне, опуститься ниже которого Ивану казалось немыслимым.
   
Начиная с этого дня он провожал Надежду домой едва ли не каждый вечер. Она не желала афишировать их взаимоотношения, и мужчина стоял где-нибудь в сторонке, издали наблюдая, как к киоску подъезжает «Газель», и шофёр вместе с Надеждой и подсобным рабочим сгружают в автомобиль стол, палатку и ящики с нераспроданными остатками овощей и фруктов. Обычно Надежда уставала к концу дня, и Иван, пытаясь развлечь её, рассказывал всякие забавные случаи из своей жизни. Девушка была более скупа на слова и больше слушала, чем говорила. И как-то само собой сложилось, что, несмотря на свой относительно юный возраст, именно она заняла лидирующее положение, что, впрочем, Ивана вполне устраивало.
 
  В один из дней он, как обычно, провожал девушку домой. Стоял на удивление тёплый октябрьский вечер. Они не спеша шли по тротуару.
 -  Как мне надоела эта клятая работа! – вздохнула Надежда. – И как я устала кочевать с квартиры на квартиру! Как хочется иметь, наконец, свой угол -  чтобы никто не мог выгнать меня на улицу!
- Надежда! – Иван решил поведать ей своё давнее желание. – А давай, переходи ко мне жить!

Девушка отрицательно покачала головой.
- Но почему? – огорчился Иван.
- Вы меня извините, пожалуйста! – тихо ответила девушка. – Вы очень хорошо ко мне относитесь – спасибо вам! даже не знаю, как вас и благодарить! – но в данный момент я не могу принять вашего предложения.

-  Может быть, ты не совсем правильно меня поняла, - смутился Иван, - я вовсе не собираюсь сделать тебя своей сожительницей! Я предлагаю тебе стать моей квартиросъёмщицей! У тебя будет своя, отдельная комната, ты будешь вполне самостоятельным, независимым человеком. Платить за квартиру ты, конечно, ничего не будешь.
   
 Та сверкнула на него своими глазами, но ничего не ответила. Молча они прошли ещё несколько шагов.
- Не провожайте меня больше, хорошо? – неожиданно попросила Надежда.
- Почему? – удивился Иван.
- Потому! И не приходите ко мне больше никогда, слышите?! – со слезами в голосе выкрикнула она.
   
  Сорвавшись с места, девушка побежала вперёд; Иван, недоумённо пожав плечами, остановился. Вечером он, впервые за долгое время, что называется, нарезался до чёртиков. Проснулся ближе к обеду, опохмелился пивом и в приподнятом настроении заявился на рынок, купив для Надежды бутылку сока и мороженое.

- Извините меня, пожалуйста, - заговорила та, - за вчерашнюю выходку! Сама не понимаю, что на меня нашло!
- Ничего! – улыбнулся Иван. – У меня тоже такое бывает. На вот, Надежда, держи! Это – тебе!
 - Спасибо большое! – обрадовано воскликнула та. -  Сто лет мне никто не покупал мороженого!

Иван довольно улыбнулся.
- Ну, как, Надежда, -  спросил он, - ты подумала над моим предложением?
Та неожиданно переменилась в лице и, понизив голос, проговорила:
- Отойдите, пожалуйста! Быстрее! Хозяин идёт!
 
   Иван отошёл в сторону и стал наблюдать. К прилавку приблизился низкорослый тёмнолицый человек с чёрными курчавыми волосами и, размахивая руками, начал что-то говорить. Надежда стояла прямо и отвечала ему коротко и сдержанно. Чем дольше мужчина говорил, тем больше он повышал голос и тем сильнее жестикулировал. Наконец, он выкрикнул что-то на непонятном языке и, плюнув на землю, удалился. Иван взглянул на Надежду: та стояла прямо и казалась невозмутимой, но её глаза пылали такой ненавистью, что Ивану стало не по себе. Не хотелось бы ему испытать на себе этот уничтожающий взгляд!
   
 Время от времени к прилавку, за которым стояла Надежда, подходили покупательницы, и та, общаясь с ними, постепенно успокаивалась. Наконец, Иван решился подойти к Надежде.

- Извините меня, пожалуйста! – заговорила она.
- За что? – удивился тот. – Это я должен попросить у тебя прощения за то, что не врезал как следует этому подонку!
-  Я до того расстроилась, что, боюсь, могла бы наговорить вам грубостей, хотя вы и ни в чём не виноваты.
 - Я видел это, потому и не решился сразу подойти к тебе.
 - Как вы меня понимаете! – вздохнула девушка.

Иван решил возобновить прерванный разговор.
- Так что, Надежда, насчёт моего предложения?
- А! Была не была! – воскликнула та с весёлой решимостью. – Так и быть – я согласна! Показывайте мне вашу квартиру!
- Когда?
- Приезжайте ко мне завтра утром!
- Хорошо, я приеду... Знаешь, Надежда, у меня дома дела...
- Конечно, конечно! Идите! Вы ещё спрашиваете!
 - Ну, так до завтра?
 - До завтра!

По дороге домой Иван зашёл в магазин и накупил продуктов. У себя в квартире принялся за уборку.
Лёг спать он с радостным предвкушением завтрашнего дня. В то же время мужчина ощущал смутную тревогу: как-то сложатся его отношения с девушкой?..

                2.

       
          ... Проснулся  Иван с мыслью: «Проспал!» Как ужаленный, он соскочил с кровати и посмотрел на часы.
Было 8 утра, и он облегчённо вздохнул. Попил чаю, собрался и вышел из дома.
Надежда была уже одета: на ней было красивое платье сиреневого цвета, которое наилучшим образом подчёркивало её фигуру, делая девушку неотразимой и чрезвычайно соблазнительной. У входной двери стояла большая дорожная сумка.

- А я боялась, что вы не приедете! – радостно сообщила девушка.
- Как можно?! – возмутился Иван. – Я же обещал!
- А! – махнула рукой та. – Меня столько раз обманывали, что я никому уже не верю. Вы – приятное исключение из правила!
- Ты меня перехвалишь! – улыбнулся он.
   
  Надежда накинула плащ, они вышли на улицу и вскоре были уже у него дома. Иван помог девушке снять плащ и провёл её по квартире.

- Ну, и какую комнату ты выбираешь?
- Эту! – Надежда, не задумываясь, указала на большую комнату.
 - Вот и хорошо! – обрадовался Иван. – Теперь эта комната будет твоей!
- А вы? – забеспокоилась гостья. – Вы будете жить в маленькой? Это нечестно!
 - Понимаешь, Надежда, - начал объяснять Иван, - я работаю посменно. И для меня же будет лучше находиться подальше от входной двери и от телефона.
- Ну, как знаете, не буду с вами спорить! Вы – хозяин, вам и решать.

     Прошли на кухню. Иван предложил девушке сесть и стал готовить завтрак.
 - Никогда бы не поверила, - восхищённо произнесла та, - что в квартире одинокого мужчины может быть такой идеальный порядок! У вас - такая уютная квартира, что и уходить не хочется!
 - Ого! – весело откликнулся Иван. – Уже второй комплимент за утро! Ты меня разбалуешь!

Надежда рассмеялась:
- Вы их заслужили!
- Если серьёзно, - заговорил Иван, садясь за стол, - бросай ты эту дурацкую работу!
- Уже бросила, - невесело усмехнулась та.
- Когда?!
- С сегодняшнего дня. Слышали, как вчера хозяин кричал на меня? А вечером он прогнал меня с работы и не заплатил ни копейки.
- Но почему? За что?
- Они любят покладистых, сговорчивых, доступных...
- Но ты – не такая!
- Вы правы. Так что, спасибо вам за всё - я уезжаю домой, к маме.
- Куда ты поедешь?! Сидеть у мамы на шее, жить на её пенсию, выслушивать её упрёки?
- К сожалению, мне ничего больше не остаётся. Даже за квартиру мне нечем расплатиться.
- Вот и оставайся у меня! Моей зарплаты на двоих вполне хватит. Живи, отдыхай! А со временем найдёшь себе подходящую работу, замуж тебя выдадим!

   Надежда отрицательно покачала головой:
- Вы знаете, что я ничего не могу предложить вам взамен.
- Глупости! Я говорил тебе, что ты будешь совершенно независимым, самостоятельным человеком!

Девушка внимательно посмотрела на Ивана.
 - Уж не хотите ли вы сделать из меня бесплатную домашнюю работницу?
- Опомнись, Надежда! Как ты можешь такое говорить?! Я знаю уже, что ты не очень любишь разную там уборку – и не надо! Мне эта работа нравится, и я буду делать её с ещё большим удовольствием оттого, что я буду делать её для тебя!
- Допустим, так. Сейчас вы добры ко мне, а через неделю или месяц я вам надоем или вам чего-нибудь захочется от меня, а я не соглашусь - и окажусь на улице.
- Клянусь: я пальцем к тебе не притронусь!
- Нет, я так не могу: жить за чужой счёт, выпрашивать каждую копейку, отчитываться за неё... Да мне кусок хлеба в горло не полезет!
- А что, у мамы тебе будет лучше? Если ты не возражаешь, будь хозяйкой дома, и пусть все деньги будут у тебя! Ты же знаешь, что я тебя никогда ни в чём не попрекну!
-  Вы меня пугаете! – грустно произнесла девушка. – Боюсь, что после этого я не смогу относиться к вам так же, как сейчас. Подумайте сами: зачем вам это нужно?
- Надежда, милая! Я одичал от одиночества! Я хочу, чтобы у меня дома была хоть какая-то живая душа! И мне будет очень приятно, если это будешь ты!
   
  Она вновь пронзила Ивана своим взглядом, в котором тот почувствовал какую-то страшную, первобытную силу.  Этот взгляд парализовывал волю, притягивал к себе, засасывал, как болото, и в то же время сознание подсказывало, что такого взгляда необходимо избегать, бежать от него хоть на край света... Иван с трудом отвёл глаза в сторону.
- Посмотрите мне, пожалуйста, в глаза! – попросила Надежда.

Иван устремил на неё свой взгляд, но тут же убрал его.
- Вы поняли? –  тихо и раздельно спросила девушка. – Говорят, что человек не может смотреть в глаза дикому зверю. Точно так же вы не можете смотреть в мои глаза. Вы не боитесь? Вы отдаёте себе отчёт, с кем вы собираетесь жить?
- Нет, не боюсь, - хриплым голосом ответил Иван, хотя в действительности ему стало очень страшно.
- Вы хотите этого? Вы не пожалеете потом о своём решении?
- Да, да! Хочу и не пожалею! – с отчаянием в голосе выкрикнул мужчина.
- Хорошо, я согласна. Я  остаюсь у вас.

- Предлагаю это отметить! – воскликнул Иван, пытаясь сбросить с себя наваждение. Он поднялся, достал из холодильника бутылку водки, разлил её по стаканам. Сейчас он вновь почувствовал себя сильным мужчиной, хозяином дома.
- За то, чтобы у нас всё было хорошо! – торжественно провозгласил он и осёкся – Надежда в упор смотрела на него своим тяжёлым, немигающим взглядом.
 - Ты никогда не будешь пить!  - тихо и раздельно произнесла она. –  Ты никогда не сможешь вылить водку в рот! Возьми бутылку! Вылей водку в раковину!
   
 Иван послушно поднялся, на деревянных ногах шагнул к раковине и перевернул бутылку.
- Сядь на место! Смотри мне в глаза! Больше ты не выпьешь ни вина, ни водки, ни пива! –  негромким голосом внушала девушка, не сводя с мужчины завораживающего взгляда...
 
 ... Когда Иван пришёл в себя, он обнаружил, что находится где-то на окраине города, среди старых деревянных стаек. В руках он держал пакет, заполненный пустыми стеклянными бутылками из-под водки и пива. Для чего он их насобирал, Иван не имел ни малейшего понятия, хотя смутно представлял, что они ему нужны для чего-то очень важного, и выбросить их он не имеет права. Проплутав среди стаек и гаражей, он вышел на незнакомую улицу, затем свернул на соседнюю, после чего начал узнавать местность. Оказалось, что он находится в пригородном посёлке, километрах в пяти от его дома. Поскольку денег в карманах не оказалось, это расстояние ему пришлось преодолевать пешком. У себя дома Иван оказался, когда  уже совсем стемнело. Надежда встретила его у порога, сияя от радости.

- Где это вы были? – весело спросила она. – Ушли, ничего не сказали! Я уже начала беспокоиться!
- Да так, прогулялся немного, - едва сдерживаясь, как можно более спокойно ответил Иван. Внутри него всё бушевало от гнева; он даже не мог смотреть на девушку – до того он сейчас ненавидел её за эту  издевательскую выходку!
- В следующий раз, - продолжала Надежда, - когда пойдёте гулять, говорите, пожалуйста, куда вы уходите и надолго ли. Не заставляйте меня переживать за вас!
- Заставишь тебя, как же! – пробурчал себе под нос Иван.
- Вы что-то сказали? – с улыбкой спросила девушка.
- Погода, говорю, хорошая! – рявкнул тот.
- Да, действительно, хорошая погода, вы погуляли и, наверное, проголодались. Приглашаю вас поужинать!

Пройдя на кухню, Иван сел за стол и приступил к трапезе.
- А я сходила к квартирной хозяйке и расплатилась! - сообщила Надежда. – Вы были так добры, что отдали мне на хранение все ваши документы, деньги и кредитную карточку, по которой вы получаете зарплату. Обязуюсь быть экономной и тратить деньги с умом.
- Я и не сомневаюсь, - усмехнулся Иван.
 - Как нам повезло, что мы встретили друг друга! – воскликнула Надежда. -  Вы помогли мне решить мои проблемы, а я избавила вас от пьянства и курения.
- Премного благодарен, - буркнул тот. – Знаешь, может тебе лучше обращаться ко мне на «ты»?
- А что случилось? Вы старше меня и вы – хозяин квартиры! А я – всего лишь ваша квартиросъёмщица! – лукаво  произнесла девушка.
- Ха-ха-ха! – мрачно произнёс Иван. Он не обманывался в том, кто, в действительности, сейчас является хозяином положения.
 - О! Мы, кажется, сердимся! – Надежда поднялась, подошла к Ивану сзади и обняла его за плечи. – Но мы больше не будем сердиться, правда? У нас с вами всё будет хорошо, просто замечательно! Мы с вами поженимся, вы пропишете меня в вашей квартире, и у нас будет много-много детей!
- Чьих детей? – усмехнулся Иван.
- Моих, естественно! Вы, насколько я понимаю, уже вышли из детородного возраста! Ах, как мы сердиты! Не надо: вредно для здоровья, особенно в ваши годы!
    Надежда села на табурет и с преувеличенным вниманием начала наблюдать, как мужчина ест, провожая каждую ложку глазами. Иван едва не подавился.
 - Чего смотришь, как удав на кролика? – возмутился он. – Дай пожрать спокойно!
- Опять хамите! – заметила та с улыбкой. – Пытаетесь меня разозлить? Не цените моего хорошего отношения к вам, а зря! Кто меня рассердит по-настоящему, тот и дня не проживёт! Вчера меня вывел из себя этот... Рустам, а сегодня ночью он умер, бедняга! Я специально заезжала на рынок, узнавала. Мучился, говорят, очень сильно.
- Сволочь! – сквозь зубы процедил Иван.
 - Это вы о ком? Уж не обо мне ли?
- Так, об одном знакомом!
 - И снова хамите! Обещаю вам, что скоро вы будете разговаривать со мной вежливо - очень-очень вежливо – как я и заслуживаю!
- Не дождёшься! – Иваном овладел дух противоречия.
- Даже так? В таком случае, мне придётся прибегнуть к крайним мерам! – с улыбкой ответила девушка. – Только я не понимаю, чем вы недовольны? Вы получили то, что хотели! Я – ваша квартиросъёмщица! – с явным удовольствием произнесла она. – Какое хорошее слово - квартиросъёмщица! Всю жизнь мечтала стать вашей квартиросъёмщицей! – Надежда весело рассмеялась. – А сейчас за то, что вы нахамили мне, отнесёте пакет с бутылками обратно!

Иван возмущённо взглянул на девушку и попытался что-то возразить ей, но тут же получил от неё две довольно увесистых  затрещины; его голова мотнулась из стороны в сторону, и он едва не потерял сознание.
- А ну, марш! – грозно произнесла Надежда. – Я сказала!
   Наткнувшись на её завораживающий взгляд, мужчина покорно, подобно роботу, направился к выходу, оделся, взял в руки сумку и вышел из квартиры.
- Назад! – услышал он повелительный голос девушки.
Иван вернулся обратно и снял с себя куртку и туфли.
- Иди спать! – велела Надежда. – Тебе завтра на работу!
Он прошёл в меньшую комнату, разделся, лёг на диван и мгновенно уснул.

      … Так началась их совместная жизнь. Сразу же они поехали в ЗАГС и подали заявление на бракосочетание.
Иван по-прежнему ходил на работу, Надежда сибаритствовала. Обычно она просыпалась часов в 10 – 11 дня, умывалась и пила кофе. Если Иван был на работе, тщательно собиралась и отправлялась на прогулку. Она останавливалась перед газетными киосками, подолгу бродила по магазинам, выбирая для себя что-нибудь из одежды, обуви и косметики. Возвращаясь домой, покупала для себя самое вкусное – колбасу, ветчину, пельмени, рыбу, разнообразные фрукты и овощи – одним словом, всё то, чего была лишена раньше. Избавленная от необходимости трудиться, при полноценном питании, девушка удивительным образом похорошела.
   
Иван же, как должное, выполнял всю домашнюю работу: убирал и мыл полы в квартире, готовил для Надежды и для себя еду, стирал и гладил её бельё, мыл посуду, протирал обувь. Приходя с работы в шесть вечера, он добирался до кровати, как правило, глубоко за полночь, и спал, как убитый, до шести утра. Ещё хуже было, когда он возвращался домой после ночной смены – поспать ему практически не удавалось. Надежда, как будто нарочно, заваливала мужчину домашней работой и, словно испытывая его терпение, была особенно придирчивой, грубой и жестокой.

Иван старался как можно реже попадаться на глаза Надежде и как можно тише вести себя. Он научился ходить на цыпочках, в буквально смысле слова, по одной половице, чтобы не привлекать к себе внимание девушки. Не всегда это удавалось: любой стук или шум выводили её из себя, и тогда, подобно разъярённой тигрице, она врывалась на кухню и обрушивала на мужчину град ударов, пинала его ногами, таскала за волосы, плевала в лицо, сопровождая побои грубой бранью и оскорблениями; бывало, пускала в ход и солдатский ремень... 

Избитый, униженный мужчина вынужден был просить у неё прощения... Поскольку деньгами он не владел, питаться ему приходилось, в основном, постными супами, варёными макаронами и картошкой. И, само собой, никакой интимной близости у них не было и в помине. Ивана очень угнетало то, что девушка совершенно не считалась с ним как с личностью и как с мужчиной, унижая и оскорбляя его, как ей вздумается.

 «И когда ты, урод, только подохнешь? –  бывало, кричала та в сердцах. -  Ведь никакая холера тебя не берёт, сволочь!» Много раз он со слезами на глазах обращался к Надежде с одним и тем же вопросом: «За что?!» - и получал от неё в ответ только очередную серию побоев...
 
 Он сообщил дочери о своей женитьбе; та обрадовано ответила, что немедленно приезжает с мужем. Под диктовку Надежды Иван написал, что в настоящее время они с женой, к сожалению, гостей принять не могут.   
Дочь, похоже, обиделась, перестала присылать письма и так и не приехала.            
 
 За неполный год Иван сильно похудел и поизорвался. Нервы его пришли в полную негодность: стоило только Надежде прикрикнуть на него или замахнуться рукой, мужчина начинал дрожать всем телом, горько плакать и, встав на колени, просить у неё прощения. Бывало, что придя с работы далеко за полночь, Иван обнаруживал в своей квартире гостя, делившего постель с его женой. Стараясь не шуметь, Иван укладывался спать, довольный уже тем, что сегодня обошлось без побоев. С кем спит его жена, Ивана не волновало совершенно...
    
Со временем Надежда перешла к психологическим издевательствам, находя для себя в этом особое, необъяснимое удовольствие. Сегодня, например, Иван был обязан называть чёрное белым, холодильник – стиральной машиной, босоножки Надежды – туфлями и т. п. Назавтра же чёрное называлось уже зелёным, холодильник – телевизором, босоножки –  тапочками, да и среда оказывалась уже почему-то пятницей, и Иван теперь был не Иваном, а Виктором... Но, стоило ему вслед за Надеждой повторить, что его зовут Виктором, та приходила в бешенство и жестоко избивала мужчину на том основании, что его, якобы, на самом деле звать Сергеем...

Голова у Ивана окончательно пошла кругом, и в минуты просветления он с ужасом чувствовал, что сходит с ума. Он не понимал, что примерно то же самое происходит и с Надеждой – и она начала вести себя неадекватно. Их перестали посещать друзья и подруги, и они варились в одном и том же котле, дыша ядовитой атмосферой. На работу Иван прекратил ходить и практически постоянно был голодным.
 
  Как-то, после очередных побоев, Иван обмотал голову одеялом и уткнулся в угол, радуясь тому, как хитро он спрятался. Задыхаясь от отсутствия воздуха, он напряжённо вспоминал, как его зовут, какой сегодня день недели, обдумывал  разные прочие вещи... Когда он откинул одеяло, в квартире было уже темно. Хихикая, он снял светильник в маленькой комнате, накинул на торчавший из потолка крюк прочный шнур, просунул голову в петлю и, блаженно улыбаясь,  оттолкнул ногами табурет, на котором стоял...

                3.


  ... Его подушка была мокрой от слёз. С трудом Иван разогнал остатки сна и медленно сел в кровати, протирая глаза. Было 8 утра. Он поднялся, оделся и пошёл на кухню пить чай. Мужчине не давал покоя увиденный им кошмарный сон. Что это было – предупреждение? Понятно, что во сне отразились его скрытые опасения в отношении девушки -  ведь Иван почти ничего не знал о ней! Во сне проявилось и смущение разницей в возрасте -  уж что-что, а рога ему к старости лет были совсем ни к чему.
   
Он вспомнил, что Надежда стала проявлять интерес к нему после того, как он сообщил ей, что живёт один в двухкомнатной квартире. Девушка была не настолько глупа, чтобы прямо заявить ему: «Я хочу поселиться у вас, завладеть вашей квартирой, бросить работу и жить на вашу зарплату!»  Нет, она действовала намного тоньше и умнее: как могла, разжигала интерес мужчины к себе, стараясь показаться загадочной, таинственной, недоступной (ой ли? кто проверял?), свои желания высказывала намёками и полунамёками...
   
 В девять утра Иван открыл холодильник и задумался. Что ему делать? Как поступить? Закрыть холодильник и ехать к Надежде? Он не сомневался уже, что произойдёт именно то, что он видел во сне: та, набивая себе цену, начнёт упорствовать в своём отказе; он же, как последний дурак, уступая ей, согласится со всеми её требованиями...
   К десяти часам утра он выпил половину бутылки водки; в 12 лёг отдыхать.
  В седьмом часу вечера Иван проснулся, будто от толчка, и сел на кровати. Перед его глазами стояла Надежда, в ушах звучал её голос... Она смотрела на Ивана укоризненным взглядом и, казалось, упрекала его в чём-то... Иван долго сидел на кухне с бокалом остывшего чая, глядя в одну точку и видя перед собой одну Надежду.  «Что же я наделал! – с тоской думал он. – Как я мог не поехать! Поверил какому-то дурацкому сну... Какая же я сволочь!»
 
  В восьмом часу он быстро оделся и быстрым шагом направился к автобусной остановке. Не глядя по сторонам, он подошёл к знакомому дому и бегом поднялся на пятый этаж. Дверь оказалась незапертой, и Иван, постучавшись, вошёл. У входной двери стояла большая дорожная сумка.
   
 В квартире было необычно многолюдно; все почему-то жались к стенам. Надежду Иван увидел сразу: она лежала на диване в платье сиреневого цвета и как будто спала. Сейчас она выглядела потрясающе красивой, и Иван не мог оторвать от неё взгляда.
В некотором отдалении от дивана прохаживался мужчина с фотоаппаратом и, ослепляя присутствующих фотовспышкой, переходил с места на место. После фотографа к Надежде приблизился человек в белом халате и начал бесцеремонно поднимать ей веки, сгибать и разгибать её руки... Иван опустил голову, чтобы не видеть этого.

-  Смерть наступила два, максимум два с половиной часа назад, - сообщил врач. – Судя по всему, отравление.
Врач кивнул на упаковку из-под лекарств, лежащую на столе.
    Полная пожилая женщина в плаще всхлипнула и вытерла слёзы.
- Я, как увидела, что дверь открыта, - сдерживая рыдания, проговорила она, - сразу поняла: что-то неладно! Вошла в комнату, а тут... Побежала к соседям, - она кивнула в сторону немолодой супружеской пары в домашней одежде, - вызвала «Скорую» и милицию... Надежда была для меня, как родная дочь! Я уж к ней: «Ты бы покушала, доченька, отдохнула! А пол я и сама вымою!..»

- Вы кто будете? – перебил женщину невысокий мужчина лет 35, обращаясь к Ивану. Он назвал себя.
- Идёмте на кухню!
   Пропустив санитаров с носилками, Иван последовал за мужчиной.
 - Вот что мы нашли на столе. Это – для вас, прочитайте!
Иван принял исписанный  лист бумаги и сел за стол; мужчина подошёл к окну, отвернулся и закурил.
Красивым бисерным почерком было написано:

    «Вы не пришли... А я вас так ждала!
С утра у меня было такое радостное настроение! Ожидая вас, я надела своё лучшее платье – мне так хотелось вам понравиться! С утра я открыла для вас дверь...
   
 Меня столько раз обманывали, что пора бы уже и привыкнуть.  Но так, как вы, меня не обманывал ещё никто. Каюсь, и я вас однажды обманула, когда сказала, что меня ждёт мама. Мне было стыдно вам признаться, что я  - сирота, что, кроме вас, у меня никого нет, что вы для меня – единственный светлый лучик и опора в этом городе и во всём мире. Зачем я обманула вас?! Почему не сказала вам, что мои родители и сестрёнка погибли в автокатастрофе?!  За это, наверное, Бог и наказал меня. Я так боялась показаться вам навязчивой, что ничего не сказала о своих чувствах к вам. А вы, наверное, приняли это за холодность.
   
 Вчера вы были так добры, что угостили меня соком и мороженым. Ах, лучше бы вы купили на эти деньги пирожков с капустой или с картошкой – я их так люблю! Но разве смею я упрекать вас в чём-то? Я не могла сказать вам, что уже сутки почти ничего не ела, да и сейчас мне стыдно об этом писать.
   
 Милый мой Иван! Если бы вы вчера взяли меня за руку и повели за собой, то я пошла бы за вами хоть на край света! А вы!.. Вы равнодушно оставили, бросили меня, сославшись на какие-то свои дела...
      В конце дня хозяин прогнал меня – я для него слишком строптива – и не заплатил мне ничего.
    
 Вечером квартирная хозяйка потребовала от меня оплату за прошлый месяц. Платить мне было нечем, она приказала  утром освободить квартиру и забрала у меня паспорт. Она сказала: девушке, чтобы заработать деньги, паспорт не нужен. Я вымолила у неё этот день, и вот с утра жду вас – без копейки денег, без крыши над головой, без паспорта... Я пренебрегла бы гордостью и заявилась бы к вам домой, но вы даже адреса мне не оставили! Не захотели или побоялись, что я объем вас или, чего доброго, начну претендовать на вашу квартиру? Если это так, мне стыдно за вас, Иван.
   
  Наверное, я сумела бы найти выход из этого положения, но ваш обман, ваше предательство меня сломили. Я не хочу, не хочу, мне незачем  больше жить!

А я так верила в вас, так надеялась на вас! Мне казалось, что и я вам небезразлична, но, видно, ошиблась.

  ... Скоро 6 часов вечера. Вы, конечно, не придёте. Похоже, для вас я была всего лишь приятным развлечением... Прощайте, я ухожу к своим родным навсегда!

     А вы не скучайте, заведите себе ещё какую-нибудь знакомую (таких, как я, так много в городе!), притворитесь великодушным, внимательным, понимающим – у вас это так хорошо получается! Только один совет: будьте смелее! Девушки любят смелых.
Ну, хватит, а то расплачусь. А мне нельзя плакать:  я - сирота, и пожалеть меня некому.
                Прощайте. Навеки ваша –  Надя»


- Прочитали? – осведомился следователь. Сев на табурет, он достал из папки чистый бланк и авторучку.
- Ваша фамилия, имя, отчество?..

                *    *     *

 ... Его подушка была мокрой от слёз... С трудом Иван разогнал остатки сна и медленно сел в кровати, протирая глаза. Было 8 утра, и он облегчённо вздохнул. Попил чаю, собрался и скорым шагом вышел из дома. По пути купил в цветочном киоске букет астр.

Надежда была уже одета; на ней было красивое платье сиреневого цвета. У входной двери стояла большая дорожная сумка.

- А я боялась, что вы не приедете! – радостно сообщила девушка.
- Надежда! – волнуясь, произнёс Иван. – Я люблю тебя и прошу выйти за меня замуж!
Взвизгнув, девушка бросилась ему на шею.
- Наконец-то! – смеясь, произнесла она. –  Милый мой! Какой ты у меня глупый! Как будто раньше нельзя было это сказать! А я уже думала, что ни-ког-да не дождусь от тебя этих слов!

                Конец.