... Ветер усиливался. Начиналась песчаная буря. Эстер поспешно стала снимать с веревки оставшееся белье. Внезапно, сильный порыв ветра вырвал из рук полувоздушную блузку и унес на балкон снизу. Эстер поморщилась от досады... С соседкой Ирмой, женщиной средних лет, у нее было лишь шапочное знакомство. Неловко беспокоить человека по пустякам. Но и блузку жалко, почти новая... Вздохнув, Эстер спустилась на нижний этаж. Ирма сразу открыла дверь, впустив в квартиру пожилую соседку. Выслушав просьбу, с готовностью отправилась через спальню на балкон. Эстер последовала было за ней, но, вдруг, заметив в углу спальни до боли знакомый предмет, застыла в дверях...
... За окном уже во всю бушевала песчаная буря. А она почему-то вспомнила другой песок... на берегу Балтийского моря. И имя свое, неуверенной рукой выведенное на песке печатными буквами: «СТЕЛЛА»... Это было первое слово, которое она научилась писать. Ведь ей было шесть лет... За спиной не утихал шум прибоя... Волны набегали друг на друга, пятились назад и, возвращаясь, все ближе и ближе подбирались к имени на песке, пока не смывали бесследно. И тогда на его месте оставался лишь гладкий, мокрый песок... Она убегала подальше от морской волны, неуверенной рукой вновь и вновь выводила слово: «СТЕЛЛА». Но упрямая волна, поднимаясь, каждый раз настигала и смывала его...
... Хлопнула балконная дверь. Ирма с блузкой в руках вернулась в спальню:
-Какая ужасная буря! Надо плотно закрыть все окна, не то нанесет песка... Извините меня,- протянула блузку и скрылась в салоне...
А Эстер продолжала неподвижно стоять в дверях спальни и память опять
возвращала ее в то счастливое довоенное лето...
... -Бабушка Гесья, ну, почему волна смывает мое имя?
-А потому, милая, что нам давно пора домой. Нельзя так долго находиться на солнце.
-А завтра мы придем сюда?
-И завтра, и послезавтра, и еще много- много дней подряд...
... Но завтра начиналась война...
... Эстер не сразу заметила, что хозяйка стоит рядом и в недоумении смотрит на нее...
-Что- нибудь случилось? Вы хорошо себя чувствуете? Присядьте...
-Ой, извините,- Эстер, прижимая блузку к груди, точно встряхнулась ото сна, присела на стул:
-Ирма, откуда у вас эта швейная машинка?
-Ах, вот вы о чем... Это длинная история... Она досталась мне от моей бабушки. А той от ее бабушки.... Машинка эта, можно сказать, наша семейная реликвия. Она старинная, фирмы «Зингер». И представьте себе, до сих пор действующая...
Ирма еще долго рассказывала семейную историю...Эстер слушала ее в пол-уха... Воспоминания, подобно морской волне довоенного детства, с новой силой нахлынули на нее и окатили с ног до головы...
...Маленькая Стелла вбегает в комнату, откуда доносится цоканье бабушкиной
швейной машинки:
-Ну что, бабушка, готово мое платье?
-Немного терпения...
-Оно будет таким же, как и у Ингрид?
-И даже лучше... Ну, давай примерим...
...-Бабуль, как это у тебя так хорошо получается? И я хочу научиться.
-Обязательно научишься. Вырастешь и будешь шить лучше меня. Эту машинку я оставлю тебе. Еще моя бабушка шила на ней...
... Последняя фраза, оброненная Ирмой, молниеносно вернула Эстер в действительность, насторожила:
-Что вы сказали? Я правильно услышала? Вы жили в Риге, на Московской улице?
А номер дома помните?.. А квартира?..-
Эстер так часто, уже после войны, слышала этот адрес от мамы, что запомнила его на всю жизнь... « Мы когда- нибудь, доченька, обязательно вернемся в Ригу, в наш дом на Московской улице...-
... Суровая память вновь и вновь возвращала Эстер в прошлое. Слова мамы, обращенные к бабушке:
-Мамочка, я умоляю тебя, поехали с нами. Машина ждет. Мы не можем задерживаться...
-Нет, мы с папой останемся здесь, в нашем доме. Ну, как все бросить..?
Езжайте с богой. Когда все кончится, вернетесь домой. Мы будем вас ждать.
Не беспокойтесь за нас. Немцы не такие уж страшные. Мы уже видели их. Они не станут убивать мирных людей...
... А потом был шумный, переполненный вокзал... Люди с узлами, сумками, чемоданами... С трудом протиснулись в вагон... Но поезд, не успев отъехать от станции, вдруг, остановился. Послышались взрывы... Плач, крики ужаса, кровь- все смешалось воедино... Никогда в жизни маленькой Стелле еще не было так страшно...
... Сквозь тревожные воспоминания голос Ирмы показался ненастоящим:
-Все-таки, вам не хорошо... Попейте воды...
...Дробный стук зубов о стекло стакана вновь напомнил цоканье бабушкиной швейной машинки... « Вырастешь и будешь шить лучше меня. Эту машинку я оставлю тебе...»
...Внезпно, тело Эстер прошиб холодный пот... Она вспомнила, что, однажды, опасаясь, как бы бабушка не забыла своего обещания, нацарапала проволокой на задней стенке машинки единственное слово, которое умела писать- свое имя «СТЕЛЛА»...
Она нацарапала это слово в полной уверенности, что морская волна никогда не сможет смыть надпись. Маленькая девочка не могла знать, что бывает волна гораздо сильнее морской...
...- Ирма, а вы не помните, когда переехали в тот дом?
-Мы всегда там жили. Я родилась в том доме.
-А родители никогда вам не рассказывали о прежних жильцах?
-Нет. А почему вы спрашиваете?...
... Эстер так больше никогда и не увидела своих любимых бабушку и дедушку... Вскоре, после начала войны, их, как и остальных евреев, изгнали из собственного дома и... сгноили в Рижском гетто... А после войны они с мамой уже не вернулись в родной дом... Там жили чужие люди...
... –Почему я спрашиваю? Я хочу, Ирма, чтобы вы внимательно осмотрели швейную машинку. Там, на задней стенке, я когда-то нацарапала проволокой свое имя- «СТЕЛЛА» ...
Ирма побледнела... На ее лице в одно мгновение отразилась целая гамма чувств: смятение, растерянность, стыд:
-... Не надо смотреть. Я знаю...
... Прижимая блузку к груди, Эстер поднялась в свою квартиру. В голове ее продолжали звучать голоса:
-Бабушка, а завтра мы придем сюда?
-И завтра, и послезавтра, и еще много-много дней подряд...
8/02/06.