Давно это случилось… Был у меня один знакомый, доктор истерических наук, с ним даже припадки случались, лауреат шнобелевской премии. В общем, большой учёный, особенно, по вопросам чёрно-белой магии. Что ни спроси - всё знал, начиная от иже-еси, до – в душу мать включительно, и как отче наш отбарабанит, заметьте. Голова, ой голова! Говаривали, что он передачи с того света принимал по тарелке, которую его знакомый привратник со стола самого Господа-Бога стырил. Я тоже присватывался посмотреть эту Телепередачу, да кореш всё отговаривал. Сказывал, что сильно пожалеешь об этом.
А началась эта учёность безмерная с того, что во времена горбачёвские он вирусом бизнесменства заразился. Скупил всю соль в соседнем магазине и стал ждать войны, или прочей напасти, которой у нас в России хоть пруд пруди, Оно, это бедствие, и не замедлило явиться. В очередной раз, когда он последнюю сетку с солью на полку укладывал, она возьми, да упади, эта полка злосчастная, кто знает, то ли полка была закреплена на честном пионерском, или у крепильщика руки обе левые росли… Крепко тогда кореша моего, Петруху прижало. После этого всё и началось: видения всякие, голубой свет и прочее. Стал он взахлёб поп-музыку слушать, креститься нещадно и до посинения книги читать священные. Появились и новые слабости, особенно к мальчикам, а уж без пудры и помады, он в свет и вовсе не выходил.
Да, такие вот дела. А передачи потусторонние продолжал принимать. Но один раз мне чертовски повезло. Прихожу я утром к Петрухе домой, а он сидит на кровати и трясётся с похмелья, как вибратор. Пришлось сбегать в лавку. Налил в стакан и говорю:
-Если дашь посмотреть заветную телепередачу, мигом вылечу.
Несчастный затряс головой, как заезженный ишак в знак согласия. Выпоил я ему нежно, как младенцу сладку водочку из стаканчика, и ожил родимый. Слово не воробей, пришлось заветную телепередачу включать. Смотрю, мужик рогатый на экране появился и спрашивает меня:
- Ну, что тебя пенёк берёзовый интересует? Сильно рассердился я и говорю:
- Ну, ты, козёл, я вот тебе рога-то поотшибаю! Посмотрел этот рогоносец на меня, по-тряс рожками и говорит:
- Желаю, чтоб сбылась твоя детская мечта!- и передача кончилась. Петруха, увидев такой ход событий, аж подпрыгнул на кровати.
- Ты хоть знаешь с кем говорил? Это же сам князь тьмы!
Господи! И дёрнуло же меня за язык! Мне стало жутко, и в подавленном состоянии я поплёлся домой, а сам думаю: Какая же у меня самая заподлянская мечта сбудется? Перебрал все свои розовые мечты детства, но так ничего путного и не вспомнил. За хлопотами день прошёл незаметно.
Вечером, даже не взглянув на телевизор, лёг спать, мне приснился вещий сон: Идём мы из детсада с отцом домой, а мне тогда лет пять было. Батя и спрашивает меня:
- Сынок, ты кем хочешь стать когда вырастешь? Лётчиком или космонавтом? а я возьми да и брякни:
- Нет, я хочу быть тётей. С этими словами я и проснулся, а когда осознал случившееся, со страху покрылся холодным потом.
Вот она, оказывается, в чём шутка природы. По календарю был праздничный день – воскресенье, грех было не принять, у нас ведь все принимают по праздникам, кто по капочке, кто по чашечке, а иной и по баклашечке три раза в день. Побежал к соседке, взял в кредит до получки бутылку самогона, и с тяжёлым чувством, в полном удручении начал его засасывать. После первого стакана меня что-то разморило, и я закимарил перед тарелкой горячего борща, положив голову на руки. Очнулся от треска лопнувшей майки, и мои вспухшие грудные мышцы упали в тарелку с горячим борщом. Сделав два витка по потолку, я успокоился и сел на прежнее место, но соски ещё сильно свербило. Выпив ещё один стакан огненной воды с горя, и боль в сосках прошла, и появилось невиданное до сих пор великое чувство материнства, и страстно захотелось накормить грудью весь честной народ. Я блаженно расчувствовался и опять задремал у стола. Проснулся от того, что захотелось на горшок по маленькому.
Зашёл я в туалет, сунул руку в ширинку, а моя пушка на колёсиках куда-то съехала, и по всей видимости очень далеко, а вместо неё огромная скважина, поросшая бурьяном, хрен ладошкой закроешь. От такой неожиданности я чуть в штаны не надул. Господи, до чего же трудно, когда теряешь стержневую основу своего мужского начала и приходится непривычным образом целиться всем корпусом в унитаз. Ну что, я, в конце концов, не снайпер, всего два раза промазал с трёх попыток. День катился быстро, как солнышко за горизонт, в приятной беседе с другом-самогоном. На третьей бутылке соседка отказала мне в кредите и сказа-ла:- Мил человек, ты допился до полной неузнаваемости. А я в ответ: - Так это не самогон виноват, а так, один рогатый. Вот встретить бы его в укромном месте. Бабка в страхе перекрестилась:
- Иди, проспись, милок! Вернулся я домой ни с чем, а мой любезный друг-самогон так крепко меня обнял, что не помню, где и как заснул. Проснулся от звуковых сигналов и надписи, мелькающей на экране: « Не забудьте выключить телевизор!»
В комнате стоял приятный полумрак от ровного сияния экрана телевизора. За окном чернела ночь. Неверными шагами, качаясь словно призрак, я поплёлся разбирать постель, и, вдруг, ошалел, передо мной, почти вплотную стояла женщина с распущенными сиськами до пупа, на голове копна волос. Её лицо было мило и беспутно, глаза, как два бездонных и мутных водоёма ничего не выражали кроме удивления.
–О, господи, так это же зеркало! Оказывается я собою любовался, какой я милый и собой любимый без памяти, отнятой самогоном. Я лёг в постель, но мысли роились в голове, словно пчёлы и не давали спать, а утром на работу.
- Постой-ка, -говорю я сам себе, -на какую работу, меня же никто не узнает. Придётся переквалифицироваться из слесаря, в валютную проститутку. Ну что же, работы всякие нужны, работы всякие важны, да и задержек в зарплате не бывает…