Когда мой вопрос решали в штабе,
Я был просвещенный волк,
Но, к горлу живому, брошенный стаей,
Принял копыто в лоб.
Я был – не я, но как из шкуры,
Рвался остаться гол,
И, все же комиссия вскрыла урну,
Круг перервав «сего».
Только пронесся хвост вереницы,
Прежние тридцать три
Образа прошлого, как из бойницы
Вполз ослепленный взрыв.
Я закричал из брони, взметая
Гусеницами песок,
Тридцать четвертая боль живая
Вырвала колесо.
Я, ведь, - не я, но как всякий ратник
Должен принять в лицо
Бешеный марш под надрыв команды,
Вражеский горизонт.
Я, ведь, не я, я оковы скину
Сразу после войны,
Сразу. И вот мне всадили мину
Снизу и до спины.
Я был кода-то ленивой кошкой.
Я был под кроватью псом.
Но перевел меня штаб в окрошку,
Кровь замешав с песком.
Я – человек в изначальных числах,
Правда, без пары ног.
Даты-друзья из девятой жизни
Скинулись на венок.
Ахнут в укрытье живые души,
Барышни ниц падут,
Если явлюсь без брони и пушек,
Голый как Босх в аду.
Сколько войны, и, как будто – даром,
И закричал сквозь дым:
Перемените судьбу и адрес,
Переведите в тыл!
Пока мой вопрос решали в штабе,
Я сочинил приказ:
Зачислить себя генералом армий
( и над собой тотчас ).
Прибыл Посланник. На черных рожках –
Белый абонемент.
Я это – я.: хоть разжалуй в крошки
На миллиарды лет.