Я родилась в городе, но потом моя семья переехала в станционный поселок, где мы прожили десять лет. Отец работал директором лесничества, мама заведовала медпунктом, а я росла и познавала мир. В этом поселке со смешным названием Люкшудья родился мой брат Сергей, там со мной произошло событие, о котором я хочу вам рассказать
Мне было семь лет, и осенью я готовилась идти в школу. Стояло жаркое лето, дождей давно не было, и небольшой прудик, в котором барахталась местная детвора, почто совсем пересох. В воскресный день отец обещал свозить нас на речку искупаться, и мы с нетерпением ждали наступления выходных. Наконец было решено ехать, мы с братом забрались в ГАЗик, устроились на заднем сидении и стали ждать. И вот уже папа идет к машине, но вдруг из лесничества бежит дежурный и зовет его к телефону.
Оказалось, что в лесу начался сильный пожар, на место уже вылетел вертолет, уехали пожарные машины, и папе тоже нужно было подъехать на место происшествия. Почему он не высадил нас, я не знаю… Может быть, в спешке забыл о двух малышах ожидающих поездки к реке, а может быть решил просто покатать детей.
Еще издалека мы увидели дым и кружащийся над лесом вертолет, подъехали к дымящейся просеке, возле которой стояло несколько машин и люди, которые возбужденно что-то кричали и махали руками. Папа, приказав нам сидеть смирно, уехал на одной из пожарных машин вглубь просеки. Лес был мокрый и черный, из-за деревьев было видно, как там что-то вспыхивает и снова прячется за дымом. Скоро сидеть просто так стало скучно, я вышла из машины и помогла выбраться своему трехлетнему братику. Захотелось посмотреть настоящий пожар поближе. Я взяла Сережу за руку, и мы пошли в дымный лес. Вскоре дышать стало трудно, я закашлялась и решила, что нужно вернуться к машине, но вскоре поняла, что мы заблудились. Слева и справа злобно шипело и трещало, иногда из-за черных стволов выпрыгивал огонь. Лес был чужим, враждебным, страшным. Бредя наугад, мы вдруг наткнулись на полуобгоревший трупик зайца с выпученными от ужаса глазами. Вид этого несчастного животного вызвал такой страх, что я побежала, увлекая за собой братика. Сережа поначалу довольно резво бежал, а потом вдруг горько заплакал, оказывается, он потерял один сандалик, и ножке стало горячо бежать по неостывшим еще головешкам. Я растерянно закрутила головой, из-за дыма почти ничего не было видно, глаза слезились, в горле стоял горький вонючий ком. От страха и отчаяния я заплакала, но тут же перестала, потому что Сережа зашелся криком, видя мои слезы. Сережка был тогда для меня самым дорогим в мире существом, поэтому я очень старалась его успокоить, ободрить и внушить, что все будет хорошо. Крепко прижав его к себя, я гладила его по голове, похлопывала по спинке, что-то проговаривая, постепенно рёв перешел в сдавленные всхлипывания, а вскоре братик затих и сосредоточенно засопел. Внутри у меня все дрожало от страха, ужас рос, давил на бешено стучащее сердце, мешал дышать, я, крепко зажмурившись, едва сдерживалась, чтобы не закричать. Проводя рукой по голове брата, оглаживая его спинку, я вдруг почувствовала легкое прикосновение к волосам, словно меня тоже кто-то тихонечко гладит по голове, успокаивает. Кто-то большой и добрый. Потом я почувствовала прохладное прикосновение к макушке, словно этот Кто-То меня поцеловал. От этого по всему телу пробежала дрожь, и страх куда-то делся. Вернее не куда-то, он вылетел из места на темечке, ставшего холодным, словно дым из трубы. Я почувствовала внутри себя пустоту и легкость, не было ни страха ни радости, только внимательное ожидание. Постепенно пустота стала заполняться, чередой мелькали видения, пока я не увидела наш ГАЗик, стоящий у кромки леса и в этот момент пришло чувство, подсказывающее направление. Открыв глаза, я пошла в направлении, которое мне «показали», Сережа, ухватившись за мою руку, прыгал рядом. Шагов через десять мы наткнулись на сиротливый сандалик, а через некоторое время вышли точнехонько к ГАЗику, около которого метался папа с круглыми от тревоги глазами.
- Это вы где?! Это куда вы ходили? В лес?!! – страшно закричал он
- Мы больше не будем, - виновато прошептала я.
Папа быстренько посадил нас в машину и отвез домой. Всю дорогу он молчал, только сокрушенно вздыхал, оглядывая нас с Сережкой. Мы были сильно измазаны сажей, косы мои покрывал пепел, а у Сережи на ступне вздулся волдырь. Больших потерь не было.
Папа уехал снова в лес и вернулся уже за полночь, а нас с братом помыли и уложили спать пораньше. Я лежала и думала, что теперь я знаю про то, что даже в самый отчаянный миг есть Кто-То, приходящий на помощь. И что нужно выпускать из себя весь страх и ужас, тогда вместо него придет уверенность и спасение.