***

                Девочка и  лужица.

         
            Жила-была маленькая девочка. Она с самых ранних лет была очень подвижной и по-мальчишески дерзкой и очень любила бегать по тёплым летним лужицам.
            Когда она возвращалась домой, ей было стыдно, что она такая грязная и мокрая. Но что стоили упрёки взрослых по сравнению с той упоительной радостью, какую испытывала она, шлёпая по лужицам!
             Шли годы, девочка выросла, она уже не бегала по лужицам и не шлёпала по грязи - она стала взрослой.
Где-то внутри она осталась той же девочкой, но теперь только в своих мечтах бегала по лужицам.
Ведь, посудите сами, подобные мечты, высказанные вслух, могли вызвать только улыбку или насмешку.
Прошли годы, она стала матерью и уже сама разуверилась в том, что когда-то был дождь и прекрасные тёплые лужицы, что были восторг, и радость, и эта её непонятная любовь к дождю.
Но вот однажды - чего в сказке не бывает - она попала под тёплый летний дождь из своего детства.
То, что почувствовала она, было, пожалуй, удивлением от прикосновения этих тёплых, так приятно ласкающих капель дождя; а потом она вдруг вспомнила. Вспомнила всё, о чём мечтала все эти годы, и забыла все прожитые дни.
Она превратилась в маленькую девочку и стала кружиться под дождём, подставляя ему своё лицо и душу. Она бегала по лужицам, разбрызгивая грязь, и весело и счастливо смеялась.
Лил дождь, дождь её мечтаний, тёплый, ласковый, нежный, и она становилась всё чище, лучше и прекраснее, как ребенок. Она перестала прятать свою мечту -  и её мечта стала явью.
 Но, увы, у нашей сказки грустный конец.
Дождь закончился, как заканчивается, наверное, всё: дружба, любовь, взаимопонимание.
Она оглянулась - вокруг были все те же спешившие куда-то люди, которые с осуждением и недоумением смотрели на неё, все те же серые стены домов, а ее тёплые лужицы вдруг превратились в огром¬ные грязные лужи. И среди этих луж стояла она, в тонком платьице, которое облегало её уже погрузневшую фигуру и делало ее почти нагой для всех, кто проходил мимо.
 Ей стало холодно и зябко, но не было никого рядом, кто бы мог укрыть её и перенести через грязные лужи.
 И она, уже с отвращением к себе и к этим лужам и людям, стала ступать своими туфельками в эту грязь.
А дома, как прежде в детстве, ее слегка побранили и уложили спать, согрев горячим чаем с мали¬ной.
Утром, проснувшись, она подумала, что всё ей приснилось.
- Приснилось, слышите? - сказала она и заплакала.