Все началось с хоккейного матча.
Вернее даже не с матча, а с папы, который очень-очень хотел посмотреть игру.
А если быть еще точное, то все началось с телевизора.
Это был старый, черно-белый, телевизор «Электрон», переживший несколько переездов, потерявший в дороге свою былую красоту и глянец. Некогда сверкавший переливами лакированного дерева, он теперь тихо доживал свой век. Ему иногда меняли лампы, что-то паяли, что-то заменяли. Но кинескоп уже стал сдавать свои позиции, изображения становились чуть блёклым, да и половины кнопок на нем не работало. И может так бы и жил он у нас, если бы не случился тот вечер.
Вечер, когда, пытаясь добиться более четкого изображения и убрать помехи с экрана, папа стал крутить все, какие были на нем регуляторы настройки изображения.
Вечер, когда папа вертел в разные стороны антенну, перемещая ее по всей комнате, пытаясь уловить невидимые волны. Но ничего не помогало, и тогда он, вконец разозлившись, стукнул по телевизору. А потом еще раз... и еще...
На какой-то миг изображение стало четким, потом экран заморгал, картинка запрыгала и превратилась в бестолково бегающие волны, издававшие шипящий звук. А потом, экран погас. Окончательно.
Матч мы в тот вечер так и не посмотрели, так же как и не посмотрели потом множество моих любимых передач. А все потому, что папа решил сам починить телевизор. Чинили его месяц.
Месяц без любимого Волка и Зайца из «Ну, погоди», без т.Вали Леонтьевой, приглашавшей нас в сказку, без загадочного мира животных, без детских фильмов и добрых мультиков. И каждый день, я ждала чуда. И надежда, что придя домой, я снова увижу теплый светструящийся из угла, не оставляла меня ни на минуту. Я скучала по своему черно-белому телевизору. Но чуда не происходило.
Это был самый скучный месяц в моей тогда, еще наполненной чудесами, детской жизни.
Как-то придя, домой со школы, я не обнаружила на привычном месте своего старого телевизора. Вместо него красовался огромный, занимавший большую часть угла, новый телевизор. Папа гордо расхаживал около него, и объяснял нам с мамой насколько он лучше старого, и что система «пал-секам», позволяет видеть все в цвете, и еще много чего, что я сразу не могла понять. Но, я поняла, четко и ясно, что старого телевизора я больше не увижу. Он исчез, забрав с собой все маленькие тайны и мечты моего детского мира фантазий.
Очень быстро я привыкла к новому телевизору и, первое время, могла часами просиживать перед экраном, смотря все передачи подряд. Цветное изображение покоряло. Ошеломляло. Казалось бы, что такого? За окном та же зеленая трава и деревья, голубое небо и синее море, ярко-красное солнце и желтая луна. Все так привычно и обычно, но с экрана это казалось чудом. Это было необычно и тем еще привлекательнее.
Я росла, менялись приоритеты, вкусы.
Менялась жизнь вокруг. На смену старому, отслужившему, приходило более совершенное, более качественное.И как то, в вечерних новостях, показали репортаж о чудо-телевизоре весившего несколько граммов. Мама, потом сказала, что наверно придет время, и телевизоры станут совсем легкие, и тонкие и можно будет их вешать на стену, как картины.
Глядя на наш огромный и неуклюжий «Рубин», мы смеялись над абсурдностью этой мысли. Хотя еще долго потом, продолжали примерять воображаемый нами телевизор к своей квартире. Мы находили все причудливее и причудливее места для него. И на стене, вместо ковра, на потолке, чтобы лежа смотреть, и на кухне, чтобы не отвлекаться от приготовления ужина. Все это была фантазия, но кто же мог тогда знать, что все это станет реальностью?
Что буквально через три года, тяжеловесные Рубины, Вэлсы, Электроны сменят телевизоры зарубежного производства. Японские, корейские, немецкие: они заполнят рынки, вытесняя всё отечественное. Придет новая эра, где места советскому телевизору уже не будет.
И вот теперь, по вечерам, я сажусь на диван, беру в руки пульт и одним легким нажатием на кнопочку, сливаюсь с потоком новостей, различных шоу-программ, невероятных блок-бастеров, трогательных мелодрам, сериалов, концертов, документальных и
познавательных передач. Бесцельно бродя по каналам, перескакивая с одного на другое в попытке найти что то более интересное, более захватывающее. Правда, с каждым разом все труднее и труднее найти, остановиться.
Странно, правда?
Этот телемир готов упасть в мои ладони, отдать все, ничего не прося взамен. Каждый раз, зажигаясь теплым светом, он то веселит, то расстраивает меня, то заставляет задуматься, то уносит в другой таинственный мир. Но все это не то!
Нет уже того восторга от новизны и счастья от соучастия во всем этом безобразии.
Это всё осталось в детстве, вместе со старым, черно-белым «Электроном»