Ночью играл тихий джаз, их было двое. Она лежала на кровати уперевшись спиной в стену, а правой рукой иногда поглаживала еле теплую батарею, что спряталась под зашторенным окном. Он сидел на стуле и время от времени кидал взгляд наверх, там висела красивая люстра. Она была отлично подобрана к этой небольшой комнате. Люстра представляла собой круг, диаметром локоть, но с четырьмя лампачками без абожуров, в стиле хайтек. Сейчас горела одна - она освещала входную часть помещения, ту, где была дверь. На стенах играли свой спектакль тени, и даже если он или она всего лишь курили и разговаривали, тени как минимум танцевали.
За дверью молчал коридор 4ого этажа. Это было обычное студенческое общежитие. И то что в этом общежитии временно жил Антон, именно так звали этого парня, не делало его особенным. И Антон это понимал. Он давно смирился с тем, что его жизнь - это не книга и не сюжет захватывающего фильма. Обычная жизнь. Обычной жизнью он обладал. Хотя порой выглядело это не совсем так. Но в отличие от многих ему было глубоко начихать на то, как это выглядило. А вот она этого не понимала. Она всерьез считала себя особенной, хотя таковой она быть не могла ни при каких обстаятельствах.
Люди или все необыкновенные, или все обычные, так думал Антон. Он уже года два как научился не обращать внимания на мелочи, такие как: что слушает человек, что читает, что смотрит по телевизору, смотрит ли телевизор вообще, как человек говорит, о чем он говорит. Потому что это были воистину мелочи. Мелочи тоже очень обычные именно тем, что каждая особенна. С людьми у Антона дело обстояло также. Именно эти люди Антона и интерисовали. А мелочи - нет. И противоречия тут не было.
Она курила свои сигареты, которые были мало того что достаточно крепкими, так еще и нетонкими, что было очень нехарактерно для девушек. Изгиб ее рта напоминал ему месяц в эти минуты, когда играл тихий джаз, а тени как минимум танцевали. В этом пожалуй, было главное отличие Антона от многих людей. Они бы, эти люди, умные и глупые, начитанные и безграмотные, увидели бы ехидную улыбку. А он любовался молодым месяцем. Но наверняка, и Антон это прекрасно понимал; не он один увидел бы месяц в этот вечер, в этой комнате, под эту музыку. И Антон не разглядел бы что-нибудь другое. И это он тоже понимал.
Очередной окурок был затушен в малахитовой пепельнице. За коридором не было слышно голосов - общежитие, в своем большинстве, спало. Шторы по-тихоньку шуршали, - форточка была приоткрыта, а из динамиков музыкльного центра тихо играл шальной джаз. Девушку звали Таня.
В комнате было еще две кровати, но Таня осталось здесь на некоторое время одна. Та, котороую звали Лена, уехала на выходные домой, вторая и вовсе здесь давно не жила. Но это была суровая тайна, потому как если заведущая общаги узнает об этом, в комнату подслелят новенькую, причем сразу - мест не хватало. А этого девчонки, понятное дело, не хотели.
-Еще небось она курить не будет и права начнет качать...
Антон хохотнул:
-Ее еще не подселили, а ты ее уже ненавидишь. Глупо. - ему нравилось иногда дразнить людей. Иногда, например, когда тихо играл шальной джаз.
-Да ну тебя - "слова, произнесенные с обиженной интонацией и улыбкой - интересно она понимает, насколько это сильное оружие?" - подумал Антон - "надо подыграть"
-Ага, вечно я все порчу - они не переставали улыбаться, даже когда думали; и потому этот разговор делал комнату гораздо светлее, чем если бы, например, работали все лампочки.
Антону показалось, что тени на стенах изменились, ему почудилось, что тени стали ярче.
-А ты часто мечтаешь, да? - он сам не ожидал задать такой вопрос сейчас, но получилось то, что получилось.
-Эммм... Да. А с чего такой странный вопрос? - "искреннее удивление с улыбкой - да она прям до зубов..."
-Просто так. А мечты реальные?
-Нет, конечно. Мечта должна быть абсолютно несбыточной - спокойно ответила Таня
-Абсолютно? - Антон был удивлен таким ответом и даже шокирован.
-Конечно. Это же так понятно, что мечта должна быть абсолютно несбыточной - Таня была уверенна как никогда. Даже еще больше, когда заявляла, что она - особенная, не такая как все. И он невольно ей верил теперь. "Потому что когда она заявляет, что она особенная она почти права" - так размышлял Антон сейчас, под эту музыку, поглядывая то на Таню, то на стены, где тени и не думали курить и тем более тушить сигареты в малахитовую пепельницу.
-Ты это себе представляешь? Фантазируешь? Или как? - его голос выдал почти ненаигранную заинтригованность.
-Да
-А расскажи - просьба прозвучила убедительно, а веселый джаз сменился на глубокую игру саксафониста.
-Нет - Таня вновь это произнесла с улыбкой, настолько обезоруживающей, что даже спорить не хотелось. Но Антон спорить и не собирался. Ему просто было очень интересно, а споры он видел абсолютно бесполезными.
-Ну скажи, пожалуйста. Мне интересно. Просто если ты не говоришь, я буду сомневаться, мечтаешь ты или нет.
-А зачем тебе это знать, а? - звонкие нотки грели получше батарей - задумал что-то, злодей? - игривость ее голоса, помноженная на мелодии из колонок, придавали очередному разговору очередную бессмысленность.
-Слушай, Тань, смени музыку, пожалуйста, я не знаю, как этот монстр работает - Антон махнул рукой в сторону огромного музыкального центра, что был в общем-то от него в двух шагах.
-Хорошо - она привстала с кровати, на которой до этого немного вальяжно полулёжа курила свои сигареты, которым вообще-то полагалось быть тонкими. Антон сидел на стуле. Мелодия саксофона, казалось заполнила уже всю комнату. Таня положила руку на колено Антону, словно оперевшись, прошептав:
-Я встану, сменю музыку?
-А что там дальше будет?
-Армстронг
Антон улыбнулся, нежно взяв Танину руку за запястье и прошептал:
-Не надо...