"Ницше как-то написал, что любой аффект - это всего лишь только аффект и ничего больше. То есть великий мыслитель хотел сказать, что в эмоциях, нами испытываемых, нет ничего от нашего "Я", и не стоит по ним выносить суждение о личности в целом.
Это его суждение, мало того, что весьма спорно, но еще и звучит как оправдание, хотя на мой, крайне субъективный взгляд, если и может что-то рассказать о нашей персоне, то ничто это не сделает ярче и точнее, чем эмоция, нами переживаемая и выносимая на поверхность "Я" из темных глубин нашего существа. Ведь она черпает материал,- подобно зонду, - поднимаемый на обозрение, едва ли не со дна нашей души.
Мало того, что мы достаточно по-разному их проявляем, мы еще и окрашиваем их в тона нашей индивидуальности, придавая им, тем самым, неповторимость. Точно так же, как неповторимо наше "Я" - неповторимо в таком виде и форме, в какой мы явились в этот мир, пришедшие сюда в первый и в последний раз. Что мне толку в следующих инкарнациях, - предположим их неизбежность, - если такой "Я" , каким я сейчас являюсь, со всеми его предпочтениями, привычками и привязанностями, безвозвратно исчезнет в земле, превратившись в компост?"
Я прочитал это на тетрадном листке, вложенным в старый альбом для фотографий, который был кем-то выброшен.
Удивило ли меня прочитанное?
Нет.
Меня давно ничто не удивляет.
Меня могло бы удивить только то, что альбом этот был не выброшен в мусорный контейнер, а просто оставлен метрах в десяти близ помойки.
Весьма странно, так как фотографии принято либо сжигать,либо рвать...
Если бы вы знали, как обожаю я старые черно-белые фотографии!
Фотоальбом, который лежит сейчас передо мной, является ничем иным, как азбукой эмоций, и каждая фотография способна воскресить не только память о том или ином человеке, но и поведать,- причем, в достаточно интимной форме,- о личности каждого из изображенных на фото людей.
Весь спектр возможных эмоций охватить сложно: радость, отчаяние, грусть, сожаление, удивление, гнев, восторг... А сколько возникает у живущих противоречивых чувств, вмещающих в себя коктейли из прямо противоположных эмоций?
Сколько таких тонких движений души, для которых почти не существует определения, передать которые может лишь мастер слова, позволив заглянуть читателю за ту грань, где заканчивается власть слов и простирается туманное царство полутонов?
Фотография - моментальный слепок с действительности и, одновременно, прекрасный сачок, чтобы ловить бабочек людских эмоций, так как память человеческая не надежна и прекрасные образы, хранимые в ее подвалах, зачастую разрушаются из-за избыточной влажности и мрака, там царящего, таят, подобно туману, просачиваясь сквозь пальцы.
Вот фото пожилого,но еще прекрасно выглядящего человека: объектив фотографа пристрелил его возмущение, навсегда увековечив его на этом снимке. И достаточно даже беглого взгляда на его лицо, чтобы понять - этот добрый, и, в сущности, довольно мягкий человек, забавен и трогателен даже в этой, редкой и несвойственной его существу эмоции.
Кажется, еще секунда, и ему самому станет неловко и смешно от этой своей моментальной вспышки, каковую он, скорее всего, замаскирует покрывалом какой-нибудь шутки.
Листая страницы, останавливаюсь невольно на замечательном срезе реальности: крепкий, миновавший уже тот рубеж, который именуют "средним возрастом", суровый муж, восседая на карусели, седлает, забавно смотрящуюся под центнером его веса, игрушечную лошадку, игриво пародируя одного из трех былинных богатырей, изображенных на картине Васнецова, всматривающийся вдаль, приложив козырек ладони к бровям...
Следующая вслед за этой фотография позволяет почувствовать, что в этот миг в жестком мужчине, пробившим себе дорогу наверх в бескомпромиссной борьбе с обстоятельствами и судьбой, проснулся тот самый мальчик пяти лет, которого родители в воскресный день повели в городской парк культуры и, после того, как он съел эскимо, усадили на гнедую лошадку, обреченную вечно ездить по одному и тому же кругу.
Не факт, что он в момент съемки пребывал в лоне реальности. Скорее всего он седлал всё того же рысака из своего, подернутого покрывалом времени, почти исчезнувшего из магической шкатулки памяти детства.
Улыбку именно того мальчика я наблюдаю на его мужественном лице с перебитым носом, и холодная резкость его взора моментально смягчается совершенно детской улыбкой.
И весь он сейчас является мостом между настоящим и прошлым: одной рукой касающийся своего детства, а другой, крепко связанный со своей незаметно наступившей зрелостью, цепко удерживающий свое завоеванное, но уходящее уже вниз, под уклон, "сегодня".....
А вот целая серия фотографий женщины....
На одном снимке она смотрит перед собой таким взглядом....
В этом полном внутреннего огня взоре раскрывается, подобно мистическому цветку, вся ее душа - страстная, любящая, преподносящая саму себя в дар неведомому счастливцу, - как я завидую этому фотографу! - с трогательным обещанием невесомо-небесных нежностей, спрятавшихся в уголках ее красивого рта.
Не для того ли мужчины стремятся обладать захватившей их воображение женщиной, чтобы проникнуть в тайну ее существа, чтобы узнать, как выглядит ее лицо, искаженное наслаждением, столь же шумным и сильным, каким может быть разве что только боль - его родственница?
Быть причиной радости или страдания прекрасного создания, оставить борозду на поверхности его души - разве не этого жаждут все вожделевшие?
На следующем фото она обнимает пса: с похожим выражением лица обнимают детей, но здесь отсутствует подспудно проглядывающая озабоченность, столь характерная для подобных снимков,а тут прямо-таки сочится чистая, стопроцентная радость к другому сильному и игривому животному, преданному так, как не может быть предан ни один мужчина.
Расплетая нити её черт, пытаюсь захватить то, что скрыто за покровом этого замечательного лица, хотя бы пригубить тот напиток, который дегустировал припадавший к ее устам возлюбленный, собирая, подобно пчеле, нектар наслаждения, ласкавший нежнейшие поля этих совершенных щёк, вглядываясь до головокружения в миндаль этих карих глаз......
Однако, я не могу долго играть листами этого альбома, ведь у меня еще много дел и неотложных задач.
И не думайте, люди, что я, ветер, могу только гонять по улицам целлофановые пакеты, жонглировать обертками от мороженого, да поднимать дамам юбки, я....
Впрочем, это вас уже не касается.
Вы умираете, а я вечен....
Но бывают мгновенья, когда я почти готов променять свою свободу и свою постоянную мобильность на вашу рабскую зависимость от собственных тел и жребия, вам выпавшего. 10.07.2009г.